Александр Прозоров - Воевода

• Название: Воевода
• Автор: Александр Прозоров
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61046-4

Для Егора Вожникова, который, нырнув в прорубь, вынырнул в 1409 году, все вроде бы складывается хорошо. Возглавив ватагу ушкуйников – речных пиратов, – он не только сумел неплохо устроиться в средневековой Руси, но и нашел любимую женщину Елену, да не какую-нибудь, а княжну! Именно она подтолкнула Егора к мысли, что пора ему самому становиться князем. А братья-ватажники помогли ему в этом. Казалось бы, живи да радуйся! Однако иные удельные владыки не желают признавать в нем равного, а великий князь Василий и прямо угрожает повесить за самозванство, словно обычного татя. Егору снова приходится браться за меч и садиться на гребную банку ушкуя. Его грозные враги даже не догадываются, что пришелец из будущего нашел слабое место их мира и теперь намерен подчинить знатных недругов своей воле.

---

– Скажи мне лучше, как Нифонт твой в Москве оказался? Его ведь вроде как застреленным нашли и в болоте закопали.

– Поймаю – запорю! – враз посуровев, княгиня поднялась и пошла к своему столику.

Вожников только ухмыльнулся, прикрыв лицо рукой. Его с самого начала удивила нежданная щедрость, с которой прижимистая жена одарила охотников, сообщивших о смерти дядюшки. Похоже, были они посланы на гать не столько найти трупы, сколько их наличие обеспечить, но решили не рисковать. Зачем брать на душу грех смертоубийства, если награду можно получить просто за слова? А может – не смогли догнать, ушел князь с холопами? Охотники же решили не испытывать на себе гнев хозяйки.

В любом случае промысловиков уже давно и след простыл. Леса на Руси бескрайние, земли несчитаные – ушли куда-то, и как умерли. В Интерпол на них не заявить, розыск общероссийский не объявишь. А мужик с руками нигде не пропадет.

– А-а-а-а!!! – закричала отошедшая Елена, заставив мужа в испуге вскочить с кушетки:

– Что случилось?!

– Это я все время была в таком виде?! – в ужасе впилась взглядом в отполированное серебряное зеркальце княгиня. – Опухшая, с потеками румян и облепленная сажей с ресниц?

– Я люблю тебя любой, Лена. Какая бы ты ни…

– Не смотри! – Жена даже ладонью прикрылась, избегая его взгляда. – Ты не должен видеть меня такой! Не смотри и уходи немедля! Уходи! За ужином увидимся, а сейчас уходи.

Егор послушался – покинул женскую половину, забрав в прихожей шапку и налатник, обогнул дом, поднялся на главное крыльцо, но в дом не вошел. После минувшей любовной схватки кровь еще горела в его жилах, телу было жарко даже в расстегнутом налатнике. Князь Заозерский сел на перила, привалившись спиной к резному столбу, обдумывая все произошедшее и наблюдая за происходящим во дворе и за воротами.

Снаружи доносился хохот девичий и мужской, громкие перекрики. Это его суровые, кровожадные ватажники катались с ледяной горки – от вала с частоколом в овраг и до реки. Да и чего еще оставалось делать зимой на Руси не обремененным хозяйством рубакам? Кино и Интернет еще не придуманы, никаких казино нет даже в проекте, телевидение заменяют скоморохи с медведями, консерватории – гусляры, заунывные, словно скрипучая береза. Вот и получается, что развлечений у мужиков – токмо с горки покататься да подраться стенка на стенку ясным вечерком, а опосля в церкви вечерню отстоять.

Ну, и еще жаловались постоянно горожане, что ватажники девок у колодцев лапают да подолы бабам задирают. Егор оправдывался, иногда откупался, ватажников журил, но изменить, понятно, ничего не мог. Что тут поделаешь? Скучно…

– О, Острожец! – встрепенулся Егор, увидев спешащего куда-то от погреба к воротам купца, кряжистого и большерукого – ни с кем не перепутать. – Эй, Михайло! А ну-ка, приятель, иди сюда!

– О, княже! – улыбнулся во все лицо, от уха до уха, Острожец. – Радость какая! Почитай, седьмицу не встречались!

После того как сдружившийся с ним атаман неожиданно выбился в князья, новгородский купец обосновался на Воже-озере всерьез, отстроившись и заведя свой торговый двор. Егор с Еленой ему потакали, не без того – но границу разумного Михайло не переходил и особо старался не досаждать. Вот и сейчас: вроде как и друг, однако шапку снял и поклонился, хоть и не очень низко, с достоинством.

– Малахай свой надень, простудишься, – посоветовал ему Егор.

– А, ничто, – отмахнулся купец, однако же шапку напялил. – Как сам, как княгиня? О чем кручинишься в одиночестве своем, в дом не идешь?

– Да вот, Михайло, появилась одна закавыка, – сказал князь. – Москву мне захватить надобно. Князя Нифонта повесить, княгине Софье уши открутить. Чего посоветуешь?

– Москву штурмом взять? – хохотнул купец. – А отчего бы сразу не Иерусалим?

– А чего я не видел в этом Иерусалиме? – пожал плечами Вожников. – Пустыня пустыней. Нищета, три двора, да Иордан шириной с ручей в овраге и цветом стоялого болота. На кой мне сдалась тамошняя голытьба?

– Ты видел Иордан? – округлились глаза купца. – Ты был в Иерусалиме?

– Не, не был. По телевизору видел, – ответил Егор, хорошо понимая, что только путает купца еще больше. – То ли дело – Москва! Там ныне, полагаю, дворов тысяч десять будет?

– Может, десять. А может, и поболее, – задумчиво почесал в затылке купец. – Но не сильно. Разор Тохтамышев еще сказывается.

«Китай-город, помнится, только в шестнадцатом веке построили», – напряг память Егор.

– Кремль в Москве, конечно, белокаменный да посады вокруг? – вслух уточнил он. – А слободы окрестные, наверное, только валом земляным и частоколом окружены?

– Да хоть бы и одним частоколом, – вздохнул купец. – Не стеной грады крепки, а дружиною. Дружины же у великого князя токмо в городе сотен десять наберется. А коли бояр исполчит, так и все сто сотен наберет. И сие не считая союзников да данников. Да еще и Орда Василию в помощи никогда не откажет, вот тебе и все тридцать тысяч, коли не пятьдесят.

– Пятьдесят тысяч ему не один месяц скликать понадобится. А под рукой в неожиданный момент больше двух тысяч у великого князя не наберется.

– Хоть бы и так, атаман, – не стал спорить купец. – Ан все едино с тремя сотнями тебе Москвы не взять. Да даже и тридцатью сотнями не получится. Стены оборонять – оно завсегда проще, нежели на штурм идти.

– Нужно тысяч десять, – настала очередь Егора чесать в затылке. – И не просто людей, а хороших воинов. От обычных крестьян в осаде пользы не будет.

– Ферштеен, – с готовностью подтвердил Острожец.

– Чему ты радуешься, Михайло? – разозлился князь. – Я у тебя совета спрашиваю, а ты токмо веселишься, что у меня даже в плане ничего не выходит! А ну, быстро мне говори, где десять тысяч бойцов под свою команду можно собрать?!

– Да знамо где, атаман. В Новгороде. Коли на торгу в било ударить да охотников кликнуть, то людишки лихие и подтянутся. Ушкуйников для набегов как еще собирают? Набатом да кличем громким. По две, а то и по три тысячи воинов легко откликается. А коли добычу хорошую пообещать, так десять – не десять, а тысяч пять ратных собрать можно.

– Значит, Новгород.

– Так, да не так, княже, – вконец расслабившись, сел на перила перед Егором купец. – Чтобы люди поверили, под руку встали, слушались беспрекословно, славу нужно иметь немалую; известность воеводы опытного, умелого, успешного. Ты, признаю, славу себе сыскал, сказаниями об удачливости и ловкости твоей Земля полнится. Но токмо ты ведь на земле Русской первый год еще как проявился. Вроде как и успешен. А может, и повезло просто? Иные встать к тебе под руку рискнут – а иные и засомневаются. Опять же, для похода серебра немало требуется. Тебя же средь новгородцев никто не знает. Торговые люди – они осторожные и прижимистые, так просто и чешуйки[2] из мошны не достанут.

– А ты?

– Моей казны не хватит и тысячу ратников снарядить, не то что десять, – развел руками Острожец. – Не так уж я и богат, как иным кажется. Тут от многих людей серьезных складчина нужна. Ты же ничем, кроме головы, за прибыток конечный поручиться не сможешь. А вдруг сложишь голову в походе? С кого тогда спрос?

– С тебя, – подмигнул ему Егор.

– Ну, для серебра моего поручительства, может, и хватит, – не стал отнекиваться купец. – Но вот охотников животы класть простым поручительством не проймешь. Им надобно золото живое показать, дать его понюхать, пощупать, по добыче быстрой затосковать. Тогда они за тобою пойдут. А иначе – никак…

Разговор князя с купцом оказался долгим. Атаман ватажников не раз пугал Михайлу Острожца нежданными для простого ратника знаниями – о крупных городах западных стран и населяющих их племенах, о том, что за северными морями есть никогда не замерзающие воды, о том, откуда и какие богатства приходят на новгородский торг. Однако и купцу пришлось поправлять князя Заозерского не единожды – поскольку тот нередко поминал морские порты несуществующие или совсем мелкие либо надеялся двигаться по непроходимым рекам и проливам.

Они проговорили до самого ужина, составляя план трудный, на взгляд Михайлы, – но все же реализуемый. Это было очень важно – ибо ловкому и знающему купцу в этом плане отводилась самая главная, первостепенная роль…

На ужин Острожец, несмотря на приглашение, не пошел: побежал доделывать отложенные ради беседы дела. Но куда более встревожило Егора то, что на ужин не явилась княгиня – хотя попировать вместе с ватагой никогда не отказывалась. Елена стремилась при каждой возможности напомнить воинам, кто есть жена их атамана; послушать, о чем воины беседуют, чего хотят и что их беспокоит, и если не стать своей среди дружины – то таковой хотя бы казаться. А тут вдруг бац – и не пришла, не обмолвившись о том ни единым словом! Посему, наскоро перекусив, Егор помчался в ее светлицу – и застал супругу в полутемной комнате, освещенной одной-единственной чадящей лампадой. Елена забилась в самый угол, под иконы, накрывшись шубой, обхватив колени и судорожно грызя ногти. Увидев мужа, княгиня торопливо поднялась, повисла на шее, прижавшись щекой к щеке.