Олег Мелехов - Звёздная бирема «Аквила». Мятеж

• Название: Звёздная бирема «Аквила». Мятеж
• Автор: Олег Мелехов
• Жанр: Космическая фантастика

Где-то в параллельной вселенной живет и процветает звездная Республика. Это десятки обитаемых миров, миллиарды граждан, могучие легионы и доблестный флот, а еще это алчные и могущественные враги, далекие и чреватые опасностями космические трассы. Но цена тысячелетнему благоденствия высока. Только живорожденные аристократы-патриции наслаждаются всей полнотой власти, участь же репликаторных плебеев — сражаться и трудиться в счастливом неведении.

Что может быть общего у опального патриция и осужденной плебейки — бывшей рядовой штурмового отряда? Ничего, кроме приговора. Что связывает хладнокровную пилотессу и командира «звездной пехоты»? Только взаимная неприязнь и корабельная нейро-сеть. Но однажды судьбы четырех столь разных людей сошлись на борту «Аквилы» — лучшей звездной биремы пограничного сектора Вироза, и в истории Республики началась новая глава.

---

О смерти гетеры наварх размышляла, пока принимала душ. Служба рекреации, призванная обеспечивать физический и психологический комфорт экипажу и манипулариям «Аквилы», была не менее сплоченной, чем, скажем, инженеры, и работала столь же эффективно и образцово. Гибель Пассии, безусловно, скажется на общем состоянии команды. Приятная женщина была, хоть и несколько утомительная. И бестолковая, как и вся их братия. Однако от рекреационного персонала и не требуется умения рассчитывать курс или давать оценки политической ситуации. Пассия идеально выполняла то, для чего была создана, и проблем с нею у наварха никогда не возникало.

«Да, — подумала Ливия, намыливая голову, — пожалуй, я включу это в погребальную речь».

Что же касается дурного предзнаменования… Наварха, как и большинство пилотов, отличал этакий рациональный фатализм. В космосе нет богов, однако никто не поручится, что их нет где-то еще. Если щедрых жертв и проведения ауспиций хватит, чтобы отвратить от «Аквилы» удары судьбы, хорошо, если же нет — там увидим.

Женщина натянула свежую тунику и открыла террариум, выпуская побегать своего любимца — аррианского сцинка Фиделиса. Среди экипажа «Аквилы» уже не один год бродили слухи, которыми любили пугать первогодков, о том, что во время ночных вахт Фиделис гуляет по всему кораблю и навещает команду, предпочитая засыпать в теплых койках новичков. А еще — что наварх подозревает префекта в намерении отравить ее и потому дает сцинку попробовать свою пищу каждый раз, когда обедает с командиром манипулариев. Кроме того, дремлющая на плече Ливии ящерица позволяет женщине читать мысли проштрафившихся членов экипажа. А уж про то, что наварх экономит белковую часть своего рациона, чтобы синтезировать любимцу немного парного мяса или живого таракана — его любимое лакомство — в Секторе Вироза не слыхал только глухой. Последнее, кстати, было правдой. Фиделис обожал тараканов, а Ливия — Фиделиса, но не настолько, чтобы развести на борту «Аквилы» колонию этих насекомых. Приходилось запасаться тараканами впрок, а потом скармливать их сцинку по одному. Но рано или поздно запасы кончались, и Ливия начинала — да-да! — экономить на своем пайке. К счастью, Фиделис был уже взрослым и ежедневной кормежки не требовал. Зато как чудесно он усыплял наварха, едва лишь ее голова касалась подушки! Никакого снотворного не надо, не говоря уж о вирте!

***

Первым делом префект выдал, как бы это поприличнее сказать… пусть будет, честно заслуженную награду славному Гаю Меммию. Просто за то, что услышал его имя из нежных уст наварха, разумеется.

— Когда я уходил, то Пассия живехонька была, спать собиралась, подушечки раскладывала, — лепетал могучий легионер, ветеран и герой, трепеща под гневным взором начальства, аки агнец под ножом. — Поцеловались на прощание, и всё. Я сам узнал только на побудке.

— Меммий, запомни, ты сейчас не получаешь взыскание только потому, что насколько мне известно, бедняжка Пассия к тебе благоволила.

— Правда?

Квинт уверенно кивнул. Даже если это не так, а гетера на самом деле через раз поминала «милого Гая Меммия», манипуларий никогда не узнает правду. В правовом отношении гетеры и амикусы являлись корабельным имуществом.

По хорошему, префект завидовал в край опечаленному легионеру. Меммию было кого оплакивать, а покойная действительно его любила.

— Ладно… Можешь идти, — махнул рукой Квинт.

Пусть манипуларий думает, что начальство прониклось трагичностью момента. Это полезно для образа командира. А, кроме того, Пассия все-таки была замечательной женщиной.

Но её безвременная смерть меркла на фоне разгорающегося пламени всеобщего любопытства относительно личностей новых лигариев. Планетная система Вирозы, ничем не примечательной звезды главной последовательности 5 класса, не представляла собой ни малейшего интереса с точки зрения потенциального терраформирования и последующего заселения, но именно здесь располагалась стратегически важная червоточина. Вот только коннекторской станции катастрофически не везло на лигариев. Последняя пара астро-лоцманов трагически погибла полгода назад, и все это время Республика несла колоссальные финансовые потери из-за банального простоя систем проникновения.

— Юлия, делай что хочешь, но узнай, кто назначен на Цикуту Вирозу, — потребовал Квинт Марций, закрывшись наедине с шефом корабельной разведслужбы в собственной каюте.

— Так точно, префект! Но раз уж наварх дала добро, то могу ли я использовать несанкционированную командованием систему взлома? — спросила женщина, включая независимый фиксатор событий.

Предосторожность, которая свойственна всем разведчикам. Каждый приказ должен иметь авторство.

— Вся ответственность на мне, Юлия, — заверил её Квинт.

В тот же миг аналитик развернула перед собой трехмерную проекцию глобального информпотока и принялась сортировать факты по одному только ей ведомому сложному алгоритму. Разумеется, данные по назначению лигариев в общий доступ никогда не попадали. Но если знать, где искать и по каким признакам искать…

Со стороны Юлия более всего напоминала дирижера симфонического оркестра — пластикой движений, сосредоточенностью и абсолютным погружением в материал.

От Квинта требовалось только одно — не мешать. С этой почетной обязанностью он справлялся успешно.

— Вотэтода! — взвизгнула неожиданно Юлия. И добавила пару оборотов из лексикона штурмового десанта.

— Что? Кто?

Женщина развернулась лицом к префекту, медленно сняла с глаз обруч рефлектора и прошептала заворожено:

— Ты должен видеть это сам, Квинт Марций.

Надо отдать должное префекту «Аквилы», сначала он внимательно изучил собранный Юлией материал, затем почесал кончик носа, а только потом обогатил словарный запас подчиненной парой новых слов.

— Ты уверена?

— Видел пометку на документах? За несанкционированное использование данной кодировки полагается трибунал, вообще-то. Существует прецедент пятилетней давности, когда…

Но префект уже не слушал Юлию. Он, как сам любил частенько говорить, собирал мозги в кучку. На это ушло примерно пять минут, не больше. Затем Квинт Марций навис над разведчицей и молвил самым проникновенным голосом, на который был способен:

— Если ты скажешь хоть полсловечка кому б то ни было на биреме в течение ближайшего часа, я сделаю так, что ты больше никогда в жизни не зайдешь в информпоток. Поняла?

Угроза вышла, зная нрав префекта, очень даже выполнимая.

— А как же приказ наварха?

— Я сам передам ей отчет.

— Только в течение часа? — уточнила на всякий случай Юлия.

— Слушаюсь!

Получив такие веские гарантии, Квинт Марций отправился прямиком к наварху. Весть, которую он нес на кончике языка, обладала плотностью ртути и обжигала, точно плазма. Да! Час триумфа настал, осталось только сполна и впрок насладиться видом сраженной в самое сердце Ливии. А ведь он всегда говорил: «Политика пусть остается уделом политиков, а наше дело — служить и защищать. Служить Республике и защищать её от врага».

***

Заслуженный отдых наварха прерывался трижды за полтора часа, и каждый раз поводы становились всё серьезней. Первую побудку Ливии устроил Гней Помпилий. Срывающимся голосом авгур доложил о недостаче в поголовье аптериксов. Вольеры со взрослыми особями тщательно запирались. Доступ туда имели немногие: сам Помпилий, двое вигилов, совмещавших работу в корабельной службе безопасности с обязанностями помощников жреца, префект и сама Ливия. Но аптериксы, в дополнение к своим священным функциям, обладали еще и выдающимися вкусовыми качествами, поэтому периодически коды доступа в «курятник» взламывали очередные умельцы, и от гадательных «кур» не оставалось даже перьев. Что, впрочем, неудивительно, учитывая, что аптериксы славились своей радужной чешуей. Расследовать набеги на «курятник» было бессмысленно, Ливия уже пробовала. А повод все-таки был не настолько серьезным, чтобы проводить децимацию. В конце концов, обитателям биремы действительно не всегда хватает свежего мяса. Наварх непроизвольно облизнулась, представив себе ароматную ножку аптерикса в хрустящей панировке по-вирозиански, и тряхнула головой, отгоняя видение. Заверив авгура, что ни в коей мере не винит его в случившемся, Ливия озадачила инцидентом вигилов и снова задремала. Увы, ненадолго.

Следующим «будильником» оказалась Фабриция — глава инженерного, и, право же, незначительная утечка плазмы во втором инжекторе не шла ни в какое сравнение ни с «куриной» историей, ни с тем, что случилось потом. Ибо в третий раз Ливию разбудил префект, явившись к ней в каюту собственной сияющей персоной.

Уже по одному факту, что Квинт Марций позволил себе вломиться к наварху, стоило предположить, что случилось нечто катастрофическое. Ведь даже о столкновении с пунийской эскадрой вторжения, помнится, префект сообщил по интеркому.