Рита Мональди - Secretum

• Название: Secretum
• Автор: Рита Мональди
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-14-1161-5

1700 год. В роскошном загородном поместье кардинала Спады по случаю свадебных торжеств собралось много именитых гостей. Среди них аббат Атто Мелани, доверенное лицо французского короля Людовика XIV, прибывший в Рим с тайной миссией. Папа Римский близок к смерти, предстоящий конклав тесно связан с вопросом об Испанском наследстве, зреет заговор. На карту поставлена судьба Европы! Смертельная опасность грозит и опытнейшему дипломату и искуснейшему интригану Атто Мелани…

---

Несмотря на недостойную деятельность, грабители, как ни странно, были полны наивной и пылкой веры, почти фанатически набожны, что проявлялась самым неожиданным образом. Насколько я помнил, они просили не одного Папу разрешить им объединиться в братство, однако на их просьбы ответа до сих пор не последовало.

Угонио был одним из них. Поскольку он родился в Вене, речь его была полна странных оборотов, разговаривал он с сильным акцентом, так что сложить его слова в понятную фразу было довольно затруднительно. Именно поэтому его наградили кличкой Тойч.

– Тойч… – удивленно проговорил я и посмотрел на Угонио. – Значит, это ты!

– Я не признаю этого постыдного имени, я дистанцируюсь от него всей своей личностью, – запротестовал он. – Я родом из Виндобоны, но владею итальянским языком, как родным:

– Ой, да замолчи ты, осел, – прервал его Атто, которому уже много лет назад довелось выслушивать, как хвастается Угонио, используя свои дикие выражения:

– Мне становится плохо, когда я слышу, как ты говоришь. Значит, в святой год ты добился успеха: грабишь римских богомольцев и обманываешь их своими фальшивыми реликвиями, продавая кость от окорока как большую берцовую кость святого Каликстуса. Я слышал, ты стал большим человеком. А теперь ты продался Ламбергу, ведь так? Ах, что же я такое говорю, кем же ты куплен, – ведь ты настоящий патриот! В конце концов, ты – венец, а значит, верноподданный его императорского величества Леопольда I. Боже, кто бы мог подумать, что придется снова лицезреть твою противную рожу, – с гневом воскликнул Мелани и даже сплюнул на землю.

Тем временем я смотрел на Угонио, и тысяча воспоминаний промелькнула в моей голове. Несомненно, подозрения аббата имели под собой основание: если пресловутый Тойч, который связался с черретанами, был родом из Вены, то, без сомнения, все они могли составить заговор против нас от имени империи. Тем не менее я был рад снова увидеть этого старого разбойника, с которым я пережил столько приключений! Я подозревал, что и аббата, несмотря на все его возмущение, эта встреча не могла не радовать.

– Что ты можешь сказать мне о том ранении, которое я получил от черретана, твоего товарища? А может, он целился не в руку, а в грудь? Говори! – набросился на него Атто.

– Я отрицаю, еще раз и еще раз все ваши абсурдные обвинения. Я не знал даже, что кто-то искалечил вам руку. Да это всего лишь небольшая ранка.

– Значит, ты не хочешь сотрудничать с нами. Ты пожалеешь об этом. А теперь прочь отсюда, – вновь начал Атто. – Покажи нам дорогу. Сфасчиамонти, дай мне пистолет, а я передам тебе копье. Любой, кто сделает неверное движение, закончит жизнь с дыркой в животе.

Люди в капюшонах, которых я в панике принял за бесов, один за другим исчезали в нише, из которой они появились. Мы последовали за ними, все время держа их под прицелом и угрожая копьем, не меньшей угрозой была и внушительная фигура Сфасчиамонти. Теперь мы снова шли навстречу неизвестности, на этот раз по узкому вонючему туннелю, который выводил нас из того места, которое мы сочли адской пропастью.

– Но… мы же под землей! – удивленно воскликнул я, почувствовав странную влажность и узнав opus reticulatum, характерные кирпичные постройки античных стен.

– Точно, – кивнул Сфасчиамонти. – А где же тогда башня куда мы поднимались по лестнице?

– Мы находимся в боковом проходе терм Агриппины, – ответил аббат Мелани. – Кто знает, возможно, раньше это был коридор на втором этаже с окнами и балкончиками и люди наслаждались здесь хорошим воздухом. Остальное я объясню вам позже.

Тем временем стало абсолютно ясно, что подземные грабители фактически объединились с еще одной стаей гнусных людей – черретанами. И совсем не случайно, что в поисках знаменитого Тойча мы натолкнулись именно на них.

Мы все еще брели по туннелю, который слабо освещал своим факелом Атто (он нашел на полу кусок ткани и обмотал ею факел), и тут Сфасчиамонти начал расспрашивать Угонио:

– Почему вы называете себя Тойчем? И зачем приказали украсть манускрипт и реликвию аббата Мелани?

– Это грязная и несправедливая ложь. Я абсолютно невиновен, клянусь в этом от сегодня до всегда, да, почти никогда, прекрасно.

Сфасчиамонти помолчал секунду, озадаченный быстрой и противоречащей всем правилам грамматики фразой.

– Он сказал, что это не так. Наверное, они называют его Тойчем, потому что он родился в Вене и немецкий – его родной язык, – пояснил я.

Между тем мы добрались до лестницы в конце подземного коридора. Я все. еще находился под впечатлением недавних событий. Я был взбудоражен, ведь только что мне пришлось перейти в мир иной (по крайней мере, так мне показалось), а затем снова вернуться к жизни. Я совсем обессилел, у меня все болело от множества пинков, толчков и ударов, которые я умудрился получить. Моя одежда воняла чем-то мне незнакомым, и, кроме того, у меня было неприятное ощущение, будто мой зад смазан жиром. И, конечно нее, просто умирал от стыда: ведь я был единственным из всей компании, то упал в обморок от страха, да еще в такой решающий момент, тогда как Атто и Сфасчиамонти смогли справиться с ситуацией, Тем временем незамысловатый факел Атто начал гаснуть, а затем и вовсе потух. Нам пришлось пробираться вперед на ощупь, держась за стену, в кромешной темноте. Я дрожал от одной мысли о том, что в этом узком душном проходе может опять завязаться небольшое сражение с непредвиденными и, вероятнее всего кровавыми последствиями. Однако вереница «капуцинов» поднималась по лестнице довольно резво и без лишней суеты. Так что ни Атто, ни Сфасчиамонти не нужно было никого усмирять. В принципе, грабители святынь такими и были: коварными и пронырливыми, всегда готовыми на мошенничество и хитрость любого рода но притом не прибегавшими к грубой силе. Конечно, кроме Ситуаций когда нужно услужить высокопоставленному церковнику (как это случилось семнадцать лет назад), – тут они в своем христианском рвении проявляли мужество и отвагу, достойные лишь героев веры.

– Проклятый сброд, – чертыхался Атто, – вначале это представление с адом, а теперь форсированный марш.

– Синьор Атто, – наконец-то решился спросить я, – от нас исходил странный голубой свет. Как же, черт возьми, они сделали так, что мы выглядели, словно призраки?

– О, это старый фокус. Хотя нет, если не ошибаюсь, их было даже два. В первой комнате, где нам казалось, будто мы стоим под дождем огненных капель, была железная площадка, под которую подложили раскаленные угли. Поэтому она была очень горячей, и мы почувствовали это, когда наша обувь тоже стала горячей. Под площадкой установили резервуар, вероятно, из эмалированной терракоты, наполненный винным спиртом с куском камфары, которая и наполняла все небольшое помещение удушливыми испарениями.

– Ага, точно! Я чувствовал все эти странные запахи: действительно, мне показалось, что…

– Это и было то, что ты подумал: камфара, – прервал меня Атто на полуслове, – камфара, которую используют от моли. Но позволь мне продолжить: если помнишь, когда мы вступили на деревянную площадку, она почти незаметно опустилась, вследствие чего пришел в действие сложный механизм. Неожиданно, как будто сама по себе, откуда-то сверху со страшным треском упала дверь. Тем временем от пламени нашего фонаря в мгновение ока воспламенились спиртовые и камфарные испарения. Все вместе и произвело нужный эффект: танцующие языки пламени вокруг нас, жар, который шел снизу и ужасно жег нам ноги, создали впечатление, будто мы попали в ад Маленькая дверь, через которую мы выскочили, была единственным открытым для нас выходом, и она вела в бездну. Так сказать, мы попали из огня да в полымя.

– Точно! Но как, черт побери, это произошло?

– Мы разведали это со Сфасчиамонти, пока ты прохлаждался. В конце лестницы есть металлический желоб, очень гладкий и к тому же обильно смазанный кухонным жиром.

Я схватился за свой зад. Да, это и вправду был жир, которым я смазывал горшочки и сковороды, прежде чем приготовить курицу в винном или мускатном соусе либо птицу в бульоне. Я делал это, когда еще работал на постоялом дворе.

– Благодаря жиру, – продолжил Атто, – мы скатились вниз с большой скоростью, легко преодолев весь путь, который проделали, поднимаясь в башню, да и не только.

– Весь путь наверх и не только? Что это значит? – вмешался Сфасчиамонти, слушавший объяснения Атто с открытым ртом.

– Башня не такая низкая, как мы подумали: она очень даже высокая, но за многие столетия часть ее ушла в землю. Мы зашли в башню через домик, который был пристроен к ней не так давно и находился не на уровне первого этажа, а примерно на середине ее первоначальной высоты. А вот желоб, по которому мы скатились, шел до самого основания башни, сегодня оно находится на много метров глубже, под землей.

– А там башня соединена с целой сетью подземных ходов, – закончил я, гордый своим знанием катакомб Рима, – которые неизбежно связаны один с другим.