Дмитрий Щёкин - Страна городов

• Название: Страна городов
• Автор: Дмитрий Щёкин
• Жанр: Альтернативная история

В этой повести, построенной на популярном сегодня сюжете о «попаданцах» нет супергероя, вооруженного «ништяками», на бронированном рояле из кустов крошащего нехороших дяденек — мировое зло. Мои герои — подростки от двенадцати и старше, «попавшие» в самое неизученное время — эпоху зарождения человеческих цивилизаций. Пятнадцать тысяч лет до Рождества. Мы мало сегодня знаем об этом периоде — энеолите. Я взял на себя смелость предположить, что в это время еще сохранились остатки всех трех основных ветвей человечества — кроме кроманьонцев, по земле еще бродят остатки неандертальских человеческих стад, и даже, как говорил археолог Федя у В. С. Высоцкого «что где-то есть еще тропа, где встретишь питекантропа…», а гигантские гоминиды еще показываются на глаза людей. Мой рассказ еще и том, что воспитатель должен видеть в ученике равного себе человека, жить с ним одной жизнью, направлять, а не тащить по жизни, и не относиться к нему свысока, дескать — подрасти, а потом… Самое верное средство подвигнуть человека на свершения — сделать так, что бы он увидел, что эти свершения — его дело, и ему это делать нравится. Вернейший способ завалить задуманное — начать принуждать к нему, рассказывая при этом, насколько эта задача важна и необходима участвующим в прокладывании канавы «от забора и до обеда», и главное — как сознательные товарищи, они должны ее выполнить в срок.

---

Мясо было обработано полностью, вплоть до костей, пошедших на флюс в медеплавильные печи — они хорошо оттягивали вредные примеси, дающие хрупкость металлу.

Глава 36. О пользе ритуалов для санитарии и гигиены

Кто не ценит гигиену, будет выть потом гиеной.

Георгий Александров

Между прочим. Это муж матери племени — бывший вождь коротал свои последние часы у костерка, получив приглашение на обед в качестве основного блюда от гурманов-шакалов. В настоящий момент он к делегации не присоединился, будучи не в силах присоединиться по причине полного упадка сил. Над ним хлопотали наши медички — неандертальские сестрички, под управлением маэстро Финкеля. Я еще подумал — «Неугомонный Ромик решил освоить все традиционные специальности своего народа.» Будучи несравненным музыкантом «от Бога», он тянулся к лечению и разрывался между стремлением успеть в медпункте, и к кузнице, где ему был выделены крохотная наковаленка с мелкими инструментами и даже примитивные тиски. Надеюсь, не надо пояснять что сей гений делал на досуге из золотишка и камешков? Вот — вот. Только скаредности у него не было, почти без исключения присущей людям с профессией ювелира — в Ромкиных украшениях если щеголяли не все девчонки и женщины, то только потому, что он еще не успел всех осчастливить. А еще прибавить занятия с музыкальным кружком… впрочем, с открытием эликсира, мы все стали почему-то способны при необходимости заставить себя спать всего по два-три часа в сутки, и этого хватало какое-то время. Но это явление потом компенсировалось «откатом» — человек без просыпу мог дрыхнуть сутки и больше, в зависимости от срока, проведенного без сна. Природа любит равновесие во всем. Положено тебе провести во сне треть жизни — будь любезен, баюшки-баю, как ни жаль. Да и эликсир особой панацеей не оказался, хотя отлично очищал организм от шлаков и стабилизировал и оптимизировал работу внутренних органов, вплоть до выправления дефектов развития. Но эликсиров и целебных растений и в наше время немало — кто знает, сколько мы потеряли сегодня? Взять мумие, корень женьшеня. То, например, что продается и используется сейчас — выжимка из культурных сортов, выращенных трудолюбивыми китаезами на фермах, — совсем не то, что можно получить из, скажем, столетнего корня — а ведь женьшень может жить и копить силу еще больше. Не зря китайцы оставили манускрипты о небывалых сроках жизни Сынов Неба — своих императоров, употреблявших «корень жизни».

Сейчас наш естествоиспытатель пытался напоить несговорчивого пациента настоем собственного приготовления. Если учесть, что пациент перед этим действом был вымазан дегтем для излечения струпьев и болячек, во множестве покрывающих тело, освобожден от бороды и волосьев, покрывающих тело при помощи не слишком острой бритвы и бронзовых ножниц, что само по себе процедура малоприятная…. Ну, не удивляюсь я, что патриарх мычал и вырывался. На громкие вопли сил у него уже не хватало. Наверно, бедняга всерьез думал о том, что лучше бы его сожрали шакалы, чем такое издевательство терпеть неизвестно зачем. Рома, вконец утомленный вредным дедом, зажал ему железными пальцами нос, и когда тот раскрыл пасть с гнилыми пеньками зубов, щедро плеснул туда эликсира — как Олень скипидара в топку домны. Дед закатил томно глазки, и… заснул сном младенца.

— Больного — зафиксировать, отложить в медпункте на свободную койку (слава Богу, свободными в медпункте были все четыре койкоместа). Обложить пиретрумом во избежание распространения вошей. О состоянии — докладывать каждые четыре часа! — изрек юный эскулап тоном доброго врача психушки, наконец-то успокоившего буйного сумасшедшего, и с видом честно исполнившего свой долг, и пошел ко мне, где и поинтересовался:

— Когда будем осматривать вновь прибывших и производить санобработку? Я как медик категорически настаиваю на поголовной деинсектизации и профилактической санобработке контингента….

— Ты их потом по всему Уралу ловить будешь, как Шарик зайца из мультика, что бы тому фото отдать! — тут же оскалилась оказавшаяся неподалеку Иринка Матниязова — язва номер два лагеря, неустанно бьющаяся за пальму первенства с Антоном Кимом.

— Брысь, антисанитарная пропаганда! Озлился на не Финкель, и снова обращаясь ко мне, тем же профессорским тоном продолжил:

— Я категорически настаиваю на скорейшей обработке, во избежание инфекций кожных и легочных, а так же иных…

— Цыц ты, пан прохфессор! Снова встряла Матниязова, и, не давая продолжить ему, затараторила о необходимости срочного подвоза к возглавляемому ей объекту первичной обработки ножей, воды и прочего — прочего — прочего…

— Лучше бы ты говорила по-татарски… — вздохнул я тяжко.

— Зачем? Разве Вы по — татарски понимаете? — остановила поток и извержение Ирина.

— Я все равно в твоем словесном потоке понять ничего не могу, а так было бы не так обидно, все-таки — незнакомый язык….

— Помедленнее надо, обстоятельнее надо, ты не абы кто, а женщина — руководитель, поучающе-назидательным тоном произнес Финкель.

— Зараза! Я тебя сейчас — и медленно, и обстоятельно…. Грохну гада! Заорала Иришка, готовая отстаивать свою, как, казалось бы, поруганную честь и авторитет, вручную — ну не дурочка и подраться у нас Ирина.

— Ну, грохнешь… этак раздумчиво обронил хитрый Ромка, а колье заказанное тебе медведи в благодарность за освобождение от санобработки сделают. Уж они-то расстараются!

— Ну, Ромочка, прости, не подумала, пошутила — завиляла сразу хвостом любительница побрякушек — а какая девушка их не любит? Я так, не подумавши, а как ты думаешь, если по центру — и яшмой пустить цепочку камешков, и сережечки из яшмы ма-а-ленькие совсем, мне дядька Кремень уже обточил такие миленькие камушки, а уж я, я тебе футляр для скрипки, как ты просил, такой сошью — ахнешь… потихоньку оттаскивая от меня Финкеля, соловьем разливалась хитрюга.

— Ладно, я тоже пошутил, и все таки — Дмитрий Сергеевич, как таки будем мыть эту банду? Всех же перезаразят, паразиты аж шевелятся, да и дегельминтацию надо бы.

— Хорошо, оформим ритуалом присоединению к племени, мне вон уже вассальную присягу руководство принесло. Я кивнул на еще стоящих на карачках представителей славных Людей Медведя.

— Ира, Роман. Добегите до острова, там с Эльвирой Викторовной обсудите ритуал приема в наши ряды этих отморозков, в полном составе. Ритуал должен предусматривать обязательные этапы — «ад», в виде тотального бритья всех частей тела, судя по твоим Ромка, экзерцициям с патриархом, они эту процедуру никак иначе, как муки ада, и не воспримут. Потом, естественно, «чистилище» — баня называется. И только потом введем их в райские врата выдачей новой одежды, совместной трапезой с причащением эликсиром, угощением медом и сахарным сиропом из лесных ягод, и торжественным концертом. Роман! Прикинь репертуар. Что-то давно новинок не слышали, ты как?

— Сделаем, Учитель, разучим самое лучшее. Хочу попробовать сонату и фугу ре минор Баха а капелла, только дайте команду нашему командиру стражи, что бы парней — мамонтов на репетиции отпускал, мне басов не хватает.

— Нет проблем, скажешь — мой приказ. Вы слышали, как можно зареветь в рупор из бересты? Впечатляет, да? Таким немудренным способом Рома заменил органные басы человеческими. «Голь на выдумки хитра». И, что интересно — получилось!

После шумного пира с плясками и бубнами, закончившего страду с разделкой и обработкой плодов охоты, проводив восвояси помощников — союзников, щедро оделенных и довольных доставшейся им долей от трудов, наказав прислать гонцов за колбаской, мы приступили к ритуалу приема в племя.

Мы пошли по накатанному и опробованному пути. До скрипа вымытых, побритых и постриженных «косолапых», одетых в свежую одежду, пошитую за эти дни — шутка ли, семьдесят с лишним комплектов, если только взрослых считать, вывели из бани. Руководил действом со стороны прибывающих в племя старый вождь, вернувший свой пост. Он, очнувшись здоровым от трехдневного сна, посчитал себя в местном аналоге рая. Шутка ли — одет в такую одежду, которой не носил в жизни, кормят от пуза, во рту режутся новые зубы — да, да, что есть — есть, таково действие эликсира, что выпавшие зубы восстанавливались с его помощью очень быстро. Ломаные кости тоже срастались практически за два три дня.

Старый вождь был принят племенем как вернувшийся с небес, что бы повести в светлое завтра уже всех соплеменников. А почему бы и нет? Это племя оставило за гранью старый образ жизни, и такая «ломка» была необходима. Простят мне Творец и высшие силы, что я пошел на этот невинный обман. Люди после нашей бани чувствовали себя родившимися вновь.

Когда загрохотали барабаны, возвещая принимаемым в племя новую жизнь, бедняги чуть не попадали на колени. Музыка Болеро сопровождала их до большого костра, они шли и впервые зимой не ощущали холода. Племя поднималось на крестовую гору — а капелла сопровождали их звуки сонаты и фуги ре минор бессметного Иоганна Баха. С вершины горы в рупор, я приветствовал новых соплеменников на их языке, пусть и ломанном, нарек их кланом Заново Рожденных и пожелал, как говорилось в армейских здравицах времен СССР «Успехов в боевой и политической подготовке». Опять же скажу, что ни разу мы — и слава богу, не пожалели о доверии оказанном людям. Дикие времена. Дикие нравы. Ноу-хау, именуемые подлость, предательство и обман, стремление укусить кормящую руку, и паче того, отплатить злом за добро — не известны в этом мире. Попробуем сделать так, что бы эти понятия не стали известны и далее.