Александр Башкуев - Призвание варяга (von Benckendorff)

• Название: Призвание варяга (von Benckendorff)
• Автор: Александр Башкуев
• Жанр: Историческая проза

Исторический роман в виде собственноручных записок генерала от кавалерии, сенатора, графа Ал. Хр. Бенкендорфа.

---

Принц Регент никогда не был популярен в английском народе. Все говорили, что он — слишком немец для этого. Но именно после его речи лед тронулся.

(Впрочем, похоже, что дело решилось за много веков до Рикардо.

В свое время в споре, — что важней: Британия, иль составляющие ее земли? — выиграли бароны и английский король подписал "Великую Хартию Вольностей". Через пару веков вопрос поставили по-другому, — что выше: Двор, иль английский народ? Ответом стал насильственный созыв "Долгого Парламента". На наших глазах в Англии обсуждался третий вопрос, — что ценней: Казна, или кошелек обывателя? И опять, в соответствии с былою традицией, Англия ущемила интересы собственной Власти.

Бритон всегда остается "островитянином" и в глубине души — не любит собственных же правителей. "Мой Дом — Моя Крепость"!)

Рикардо вошел в правящий кабинет. Затем получил особые полномочия по всем вопросам экономики и финансов. Потом стал "экономическим пророком" нового времени. Английская ж экономика попросту "восстала из пепла". (Не прошло и двадцати лет, как англичане погасили свой чудовищный, непостижимый долг. При этом они даже не пошли на какие-то особые жертвы — Долг "рассосался" как будто бы сам собой, — его "растопил" общий подъем экономики.)

Идеи же Лоу нашли применение за Проливом. "На Континенте". В первое время все шло хорошо, но… Наиболее приближенные ко двору из "откупщиков", узнавая сроки выхода очередных ассигнаций, успевали заложить, перезаложить и — обратно выкупить свои "откупа", умножая свои капиталы в сотни и тысячи раз! За это они платили взятки неслыханные и вскоре всем участникам сего безобразия стало необходимо "вбрасывать" в экономику все новые и новые ассигнации.

Потом был крах. И (предсказанная Рикардо) Французская Революция. Однажды английские джентльмены выбрались из теплых, уютных постелей, увидали леса гильотин за Ла-Маншем, услыхали как падают в десятки корзин головы джентльменов французских и осознали, что сие могли быть — их собственные головешки. (Моряки в Портсмуте уже показали, как легко режутся британские офицеры…)

С этого дня Давид Рикардо стал "священной коровой" английского общества. Требование Павла "арестовать и под пыткой вырвать у еврея Рикардо подробности всемирного жидовского заговора", мягко говоря, не нашли поддержки у англичан.

Сам Рикардо, узнав об этом письме, обратился к Парламенту с просьбою об отставке, "если вы верите в сии измышления". На это английский Премьер отвечал:

— Сэр Дэвид, мы скорее начнем войну с этими русскими, чем дадим вас в обиду!" — хоть в Англии и сильны межпартийные склоки, но при этих словах вся Палата Общин встала единогласно и отдала Честь Сэру Рикардо оглушительною овацией. (Еврейский банкир настолько расчувствовался, что ему даже стало на миг нехорошо с сердцем.)

На сем сей вопрос в Англии был совершенно исчерпан, а Россия на "севере" оказалась в жесткой политической изоляции.

Все это, конечно ж, должно было вызвать в Императоре самые сильные чувства. И со дня смерти бабушки Павел заговорил о нужде "наказать жидов и нацистов". (Надеюсь, вы не забыли, что наша "ливонская", иль — "латвийская" партия зовется еще и — "Нацистской"?)

Уже в ноябре 1796 года русские армии готовиться к вторженью в Прибалтику. Русские перерезали все пути и дороги в нашу страну, особо не пропуская к нам продовольствие.

Одновременно с этим с ноября того года евреям в России было запрещено занимать любые посты в министерствах и ведомствах, а также — торговать, заниматься врачебною практикой, преподавать и прочая, прочая, прочая…

Кроме того, в России припомнили "Закон о Черте оседлости", работавший в бабушкину эпоху серединка-наполовинку. В связи с этим я вспоминаю забавнейший случай в нашей семье.

Когда говорят о "еврейском вопросе" в России, либо по незнанию, либо нарочно умалчивают один важный момент. В Империи нет единой еврейской диаспоры. Испокон веку мы делились на евреев "немецких" и "польских". "Светлых" и "темных". "Столичных" и "местечковых.

Если не осознать такого различия, можно и удивиться — Эйлеры занимали высшие посты в государстве, имели герб с шестиконечной звездой и не скрывали своей веры в то самое время, когда существовала "черта оседлости", а евреев на пушечный выстрел не пускали к столицам. Моя матушка прибыла в Россию в ту пору, когда Воронцовых "загнали за Можай" за их кровь, а княгиню Дашкову (урожденную Воронцову) так и вообще — выслали из страны.

Просто в России всегда вольно, или невольно различали две диаспоры — так называемую "северную", иль рижскую и "южную", иль подольскую (или одесскую).

Начало "северной" иммиграции было положено Великим Петром. Он хотел "ногою твердой стать при море", для этого ему нужно было воевать с Турцией и Швецией, а денег не было. В то же самое время Европа катилась к Мировой Войне "За Испанское Наследство", отдельными эпизодами которой стали Северная война и Прутский поход. Все бряцали оружием, в Англии — "Славная Революция", в Испании умирал король, в Германии — очередная война, во Франции "Король-Солнце" запретил евреев — деньги тухли без вложения и движения. И тут появился Петр с огромной страной, бескрайними просторами и возможностями для гешефта.

Дали ему кредит с огромной охотой и радостью. А еще дали кучу врачей, ученых и мастеров. Только не верьте, что сии мастера были голландцы. Для тех Россия — где-то ближе к Луне, чем к здравому смыслу и на готового туда ехать они надевают рубашку — с очень длинными рукавами.

Зато есть иной народ, который не имеет земли в Голландии и потому — легче на ногу. Просто в отличие от иных стран в России не просили показать родовое древо, а верили на слово — голландец, так — голландец. Датчанин. Немец. Англичанин. Русской таможне было плевать. Был бы человек хороший.

Когда я был маленьким и у моей прабабки был день рождения (прадед уже умер), вся наша родня собиралась за одним огромным столом и дети всей "межпухой" бродили под ножками стола и меж кресел, а старики вели неспешные разговоры о судьбах нашего народа. (Тогда я познакомился с Мишей Сперанским, — он был толстым надменным щенком, страшно кичившимся папенькой — "сельским батюшкой". Приход Сперанского-старшего был в Царском селе. Вот он и числился "сельско-приходским". Ну, не городским же!)

Однажды дед Карл, усадив на колено — внука Сперанского, а на другое — внука Боткина, рассказывал историю приезда в Россию его ассистента — Шломо Когана. Он говорил:

— На палубу всходит таможня. Огромный русский сыщик с вот такой мордой (показывает руками) отымает у него документы и читает чуть ли не по складам, — "Шломо Коган из Амстердама", а потом говорит, — "Коган — голландская фамилия?

Соломон с самым умным лицом, чтоб не рассмеяться, не будь дураком, отвечает, — "А как же?

Тогда сей монумент поворачивается к писцу и приказывает, — "Голландец Коган. Прошел досмотр". Так Шломо вдруг стал голландцем!

Помню, как все хохотали и потешались над русской глупостью. А потом мой дед Кристофер — тесть графа Аракчеева и директор Сестрорецкого военного завода, вынул трубку изо рта и, чуть усмехнувшись, добавил:

— Лишь потому, что здесь дети, которые могут сделать неверный вывод из слышанного, осмелюсь чуть подправить эту историю. Видите ли, ребятки, ваш дед Карл — великий медик и вращается все по дворцам, да присутствиям… Посему он смеет так говорить о русском народе. Но ежели вам предстоит общаться с Россией с иной стороны…

Я не верю, что офицер прочел, — "Шломо Коган из Амстердама". Просто врач Коган, рассказывая сию историю врачу Эйлеру, опустил одну деталь, показавшуюся ему несущественной. Офицер прочел: "Шломо Коган — врач из Амстердама". И лишь после того — нарочно подсказал жиду Когану, что лучше тому назваться голландцем. Ибо пока еще никто не отменил Указ "о черте оседлости.

А если бы он прочел, — "Шломо Коган — мусорщик из Амстердама", тут-то сей Коган и узнал бы Русь с задницы.

Помню, как вдруг притихли все дети, а Карл Эйлер задумался и сразу помрачнел, словно что-то припомнив. Мудрый же директор завода внимательно оглядел детвору, откашлялся и сухо сказал:

— Жизнь сего народа весьма тяжела, горька и опасна. Поэтому русские любят ваньку валять. Что взять с дураков?

Вот есть весьма умные люди — украинцы. Они прямо так об этом и говорят. А умней их — поляки. Те — просто самый умный народ. Но самый умный человек на Земле — турецкий султан. Так написано в его титуле. В России же — куда ни глань, кругом Ванька-дурак!

А теперь идите к карте и ищите Украину, Польшу, да Турцию. Вот к чему привел их хваленый ум. Где-то там рядом и дурная Россия. Вот до чего довела ее глупость! Так что в другой раз, ребятки, поосторожней с "Россией", раз она с такой рожей. Коль на Руси — такая вот рожа, значит ее хозяин хорошо кушает, а раз он хорошо кушает — не надо думать его дураком. Себе дороже.