Алексей Колобродов - Культурный герой. Владимир Путин в современном российском искусстве

• Название: Культурный герой. Владимир Путин в современном российском искусстве
• Автор: Алексей Колобродов
• Издательство: Геликон Плюс
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-93682-816-4

Эта книга — первая серьезная попытка разобраться с феноменом многолетнего российского лидера Владимира Путина языком искусства, посредством текстов и смыслов, произведенных как в России девяностых и нулевых, так и созданных ранее, но предвосхитивших контексты путинского времени.

Автор — журналист, прозаик и литературный критик Алексей Колобродов — анализирует кино, телевидение, шоу-бизнес и музыкальный андеграунд, но в большей степени современную русскую литературу, заявляя в авторском предуведомлении: книга родилась именно на стыке литературы и политики.

А. Колобродов использует в качестве экспертов Федора Достоевского, Николая Носова, Василия Аксенова, Владимира Высоцкого, Александра Проханова, Виктора Пелевина, Дмитрия Быкова, Захара Прилепина, Юлию Латынину и других авторов.

Исследование, не лишенное некоторой провокативности и авторского произвола, тем не менее многое объясняет серьезному читателю о времени, природе власти, механизме общественных движений и энергии заблуждений.

---

В записи альбома принимал участие писатель Захар Прилепин — как вокалист и автор текстов.

Относительно нашей темы хотелось бы полностью процитировать вещь более раннюю, прочитанную целой рэперской сборной: Карандаш, МС 1.8, Ант, Бледный):

Стена (альбом «Межсезонье»)

Карандаш:

Я ненавижу Вову и жалею Медведя!
И мне не нужен повод для разговоров этих.
Простое мнение, без желания быть третьим
В этом тандеме, я не crazy, у меня дети.
Не просветлен в Тибете, не пробовал кокс.
В жизни не нюхал, наверное, или ещё не дорос.
Не поднимал за процветание концернов тост,
Но знаю, что единорог не то же, что единоросс.
Не курю, поэтому уже не бросить.
Не нашел стены, если читать о квартирном вопросе,
Не нашел друзей при бабосе, но знаю ответ,
Двадцать первый век, друг познается в Москве.
Системы не борец, и весь мой протест
В том, что, не имея диплома, пишу с ошибками тексты.
Такой вот рэп! Как с этим жить — не знаю.
Не был на китайской стене, но прикинь, был в Китае!
Не был на Стене плача, если признаться честно.
Лучше уж быть знаменитым, чем печально известным,
И что касается стен, не был на Берлинской,
Хотя бывал в Берлине, даже жил где-то близко.
И будучи так часто на старом Арбате.
Нет моего следа на стене Цоя тоже, кстати.
Денис неправильно живет наверно,
Раз уж не сложилось с системой и со стенами.

Перед тобой стоит стена,
Ты можешь написать на ней: мир или война.
Перед тобой стоит стена,
За ней может быть целый мир или тюрьма.
Перед тобой стоит стена,
Ты можешь написать на ней: мир или война.
Перед тобой стоит стена,
За ней может быть целый мир…

MC 1.8:

За ней так легко спрятаться, когда тебе ещё нет 18-ти,
Даже родным туда не достучаться.
Потом иначе, по кирпичику это ломается
И засыпает так, что только единицы выбираются.
Свобода есть, но она внутри, а не снаружи.
Мир вокруг есть, но по итогу он тебе не нужен.
Суженный фокус обзора, фатальный, и споры с судьбой,
И жмет пресс…

Ант:

Проще достучаться до небес, чем до закрытых умов толпы,
Они либо слепые кроты, либо, как овцы, глупы.
Либералы смердят, как раздавленный клоп,
Анархия, гражданская война, а потом хоть потоп.
Лукавый вновь идет по следу доверчивых душ,
Афганистану всё равно, Обама или Буш.
Красиво сгинуть молодым или сдаться в плен
Наивным сказкам про мир без границ и стен.

Бледный:

Я видел сон, как Новодворская кидала зигу,
А Шендерович сказал: «Mein Kampf» — крутая книга.
Смеяться будешь потом, на лесоповале,
Неважно, ты Джулиан Ассанж или Навальный.
Для каждого продуманы схемы и заготовки,
Неважно, ты Тихонов или Ходорковский.
Разбить свою бошку, чтобы понять — нет никакой стены.
А если она есть, то это ты.

Перед тобой стоит стена,
Ты можешь написать на ней: мир или война.
Перед тобой стоит стена,
За ней может быть целый мир или тюрьма.
Перед тобой стоит стена,
Ты можешь написать на ней: мир или война.
Перед тобой стоит стена,
За ней может быть целый мир или война.

Даже прочитанный глазами, вне звука, такой текст снимает вопрос о рэпе как о жанре неполноценном, дебиловатом, рассчитанном на потребление прыщавыми детьми улиц и подъездов, мечтающими вырасти в гангстеров на бумерах. Впрочем, «Стена», как и сами по себе Ант и Бледный с их обостренным планетаризмом и пророком Иезекиилем в названии, общего фона не составляют — интеллект не проторчишь, а потому для вящей репрезентативности возьмем средний уровень — питерского рэпера Кача с композицией «Москва. Кремль». В плане экспрессии и, так сказать, экспозиции ее уместно сравнить с цитированными выше Шевчуком — Макаревичем. В чью пользу — решайте сами.

Владимир Владимирович, чё за дела?
Дайте добро на ликвидацию зла.
Мне заебало смотреть ОРТ.
Дайте обойму и в масле ТТ.

Владимир Владимирович, клянусь,
Рука не дрогнет, не промахнусь.
Каждая тварь у меня получит сполна.
На, сука, на, на, на, на!

Меня звать Тимуром. Учусь в путяге.
Мать — учительница. Отец — работяга.
Происхождением своим горжусь.
На нас стоит и стояла Русь.

В нашем уезде одни торчки:
Тупят в подъездах. В точку зрачки.
У местных телок не краше житуха:
Ночью обочина, утром литруха.

От всей этой шушеры я отличаюсь:
Не курю, посещаю спортзал, качаюсь.
На Новый год себе справил поделку —
Из ржавого таза спутниковую тарелку.

Теперь по ночам смотрю Евроспорт.
Воет Шарапова — кончаю в корт.
Громко скандирую: «Янки, хуй вам!» —
Когда на ринге вижу Валуева.

По жизни я — лидер. Собрал ребят —
Крепких универсальных солдат.
С названием париться я не стал:
«Тимур и его команда» (Гайдар).

(…)

С Вами Казань, Кострома, Красноярск,
Орел, Сталинград, город-герой Брянск,
Наша Варшава, восставший Питер,
Перевалочный пункт Moscow City,
Уфа, русский порт Севастополь,
Суздаль, наше подполье в Европе,
 Буряты, эвенки, крымские татары,
Ацтеки, морпехи, тибетские ламы,
Республика Саха, поселок Дубровка,
Русскоязычная диаспора Нью-Йорка,
Ростов, Белорусская область, Омск,
Бродвей, Куршавель, Магнитогорск,
Чукотка, частично Центральный округ,
Кемска волость, тамбовские волки,
Поселок Мирный, фэны группы Любэ,
Трехэтажные виллы в Сен-Тропе,
Нефтеюганск, Причухонский,
Редакция журнала «Балтийский чай»,
Самара, Белгород, Владикавказ,
«Норильский никель», сибирский газ,
Национализированные «Газпром» и «Лукойл»,
Священная аура горы Афон,
Просторы Коми, русская тайна,
Восемь миллионов абонентов «Билайна»,
Курилы, Курилы и еще раз Курилы.

Поскриптумом сообщу, что сам по себе формат обращений к первому лицу весьма распространен в путиниане. Все эти «в блог президенту», естественно, не рассчитаны на реакцию адресата, скорей являются наиболее доступным способом обозначить социальность творчества… Стала популярной и цитируемой песня Васи Обломова «Письмо счастья» по тому же универсальному адресу, с классической рифмой «Конституция — проституция», и вообще Вася — сам по себе интересное явление и обнадеживающая тенденция.

Талантливый эпигон культового рэпера NOIZE MC, в более попсовом варианте, автор музыки к рэп-композиции «XIЙ» («Гражданин Поэт») и фразеологизма «унылое говно», музыкант явно не рэперской школы и происхождения, он, похоже, сознательно выбрал рэп и хип-хоп для наиболее адекватного выражения гражданской позиции и отображения российской повседневности.

В новые мехи вечное вино.

* * *

Поскольку разговор у нас пошел преимущественно о рэпе, настоятельно рекомендую статью Захара Прилепина «…Мы лишь добавляем в тему бит и бас» (журнал «Собака. ру», 10/2011). Не могу судить, первая ли это серьезная работа по русскому рэпу; ценность ее в другом: все-таки даже для тридцатилетних, не говоря о последующих поколениях, эта музыка — terra incognita, хотя проникает в русские умы всё плотнее и агрессивнее.

А здесь — знаменитый писатель, лидер направления и литературного поколения, рассказывает о явлении, занимающем важное, но не центральное место в его личной вселенной — знание темы и взгляд немного со стороны, позволяющие одновременно поддержать «своих» и «врубить» неофитов.

Несколько дилетантских замечаний о русском рэпе, не попутных, а параллельных.

Захар — нормальная популяризаторская стратегия — прислоняет рэп к русскому року, чтобы обозначить его (контр)культурную генеалогию. На самом деле и как ни парадоксально, рэп ближе к авторской песне — приоритет текста, технологическая простота и доступность, массовость и фольклорность в пику современной рок-элитарности. Другое дело, что линия эта не каэспешная, скорее напрямую от Высоцкого (который, кажется, и сочинил первый рэп на русском языке «Красное, зеленое, желтое, лиловое», были у него и еще речитативы) и — в плане того же социального напряжения — от Галича.

Когда-то питерского рокера Майка Науменко (которому русский рок многим обязан) эстеты упрекали в «джамбульщине» — дескать, что видишь, то и поешь. (Что было не очень справедливо — как раз Майк был не чужд несколько наивного символизма и бравирования «культуркой» — «Уездный город N»). Майк, оправдываясь, говорил: по-моему, петь как раз надо о том, что видишь.