Фридрих Незнанский - Принцип домино

• Название: Принцип домино
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: Олимп, ЭКСМО
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-7390-1294-5, 5-699-05398-0

В этом романе следователи Генеральной прокуратуры из группы Александра Турецкого «раскручивают» ряд непонятных, но поразительно наглых и явно заказных убийств. В них оказываются замешанными сильные мира сего, полагающие, что деньги, власть и собственная охрана обязаны защитить их от любых подозрений. А это, в свою очередь, дает им право именовать себя победителями, которые не подлежат суровому суду Закона. Но так ли это и кто на самом деле истинный победитель в смертельно опасном поединке, может ответить новая книга Ф.Незнанского.

---

— Это ГУВД? Здравствуйте, коллеги! Старший следователь управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Валерий Померанцев вас беспокоит, — сказал он. — Мы высылаем вам по факсу запрос, а вы срочно подготовьте и вышлите нам все данные по делу об убийстве московского журналиста Геннадия Лагутина и журналистки из Петербурга Лилии Зайцевой.

— Вам все дело прислать по факсу? — удивились в Питере. — Это же несколько томов! К тому же оно…

— Нет, нам нужны только обстоятельства их гибели, протоколы осмотра и опросов свидетелей.

Факс из Питера Зоя принесла и положила им на стол через двадцать минут. Они сразу накинулись на протокол обследования места преступления.

Оба журналиста были убиты у себя на квартире во время сна выстрелами в лоб из пистолета «ТТ» с глушителем. О возможном глушителе говорит тот факт, что соседи не слышали выстрелов, хотя в доме хорошая слышимость. Зато еще до появления у Зайцевой компьютера было слышно, как в ее квартире стучала пишущая машинка. А в этот вечер там пировали, громко разговаривали и смеялись. Никакой ссоры или брани слышно не было. Потом стало тихо до самого утра. Еще соседи показали, что один из пирующих говорил с кавказским акцентом.

Часть третья

1

— Я тебя сделаю не звездой, нет, суперзвездой нашей эстрады! — сказал Белявский Юле, когда они остались наконец вдвоем.

— А где Саша? — спросила она, запинаясь от выпитого вина. — Он только что здесь был.

— Пойми, дурочка… — Он сжал ее узкое плечо. — Таких, как Саша, в своей тайге ты могла бы найти десяток. В Москву ты приехала совсем не за этим. Я правильно говорю? Ты приехала за славой, хочешь блистать, чтоб тебя земляки увидели по телевизору, поскольку там, среди оленей и медведей, никто не поймет и не оценит. Там тебя будут насиловать, награждать сифилисом и не давать на аборт… Я прав?

— А ты там был? — пьяно сощурилась она. — Чего болтаешь? Ты видел тайгу и медведей?

И был, и видел, и охотился… — он кивнул на стену, где висела медвежья шкура. — Туда можно только за этим и ехать. А жить — здесь. А вот этого, — он кивнул на шкуру ягуара, лежавшую на софе, — я подстрелил в Гватемале. Теперь поняла, куда попала?

— Еще не совсем… — Она икнула. — Ну ты меня и напоил. Это специально, да? Ой… Никогда столько не пила.

— Ты же сама видишь, каким успехом пользуешься… — продолжал он. — А у меня в гостях очень не простые люди. Но все они — вот здесь… — он хлопнул себя по заднему карману брюк. — В моем кошельке. И если я только захочу, они сразу сделают тебя звездой, а не какой-то жалкий клип, про который все завтра же забудут. И для этого тебе не придется со всеми подряд трахаться. А только со мной…

— А, все вы козлы… Саша! — жалобно позвала она, поскольку ей вдруг стало нехорошо.

— Да что там Саша?.. — Он отпустил ее, пьяно махнул рукой и сел на софу. — Сказать тебе, где сейчас твой Саша и чем он занимается, причем с моей женой? Тем же, чем сейчас займемся мы с тобой.

— Неправда… — Она приоткрыла свой пухлый ротик и замотала головой.

— Сама знаешь, что правда. Ты же видела, как она увела его…

— Неправда… — повторила она еще более жалобно. — Мы с ним пожениться хотим.

Он пожал плечами, взял пульт и включил монитор. И она увидела сверху спальню с огромной постелью, на которой возилась голая пара — ее Саша и красивая, полнотелая женщина, жена хозяина.

— Убедилась? А чем ты занималась с Олегом Быстровым? Показать? — он снова махнул рукой. — Чего уж теперь целку-то из себя строить…

Он завлек ее сюда, в эту комнату в огромном загородном доме, после большого пира с обильными возлияниями, который Эдуард Григорьевич время от времени давал для своих гостей. Сегодня среди них были министры, звезды шоу-бизнеса и кино, генералы, старые консерваторы и молодые реформаторы.

Саша явился с Юлей, и Антон проследил, чтобы их разъединили во время танцев в саду, на свежем воздухе, когда хозяйка попросила своего юного фаворита покатать ее на лодке по Москве-реке.

— Ну и пусть… Она его заставляет, грозит уволить, он мне сам рассказывал… Пусти, слышишь! Я сама… А этот смешной, толстый дяденька, который представился Николаем Борисовичем, он правда менеджер у самой Софроновой? — спросила она, пока он снимал с ее плеча тоненькую бретельку.

— Все правда… — грустно сказал Белявский. — Для того я вас и познакомил. Запомни: все эти смешные дяденьки и тетеньки пришли сюда в надежде, что я им отстегну. На кино, на партийное строительство, на выборы, на инвестиции, на продолжение реформ или на их свертывание… А на самом деле все на тех же баб, на Канары, на Ниццу… Одна ты сегодня ничего не просишь у дяди Эдика… А ведь сегодняшний прием я устроил специально для тебя.

— Неужели? — охнула она, по-детски прикрыв рот ладошкой. — Врешь ведь.

Он погрозил ей пальцем:

— Не веришь? А я вот три дня ждал, чтобы остаться с тобой наедине.

— Некоторые обещали ждать меня годами… — вздохнула и потянулась она и опустилась с ним рядом на софу. — Только без рук. И сразу не заваливай, ладно? Можем мы поговорить по-человечески?

Потом провела пальцами по шкуре ягуара.

— Класс… — протянула она. — Это настоящий тигр?

— Это ягуар. Я его убил в Центральной Америке. Хочешь подстрелить такого же?

— Хочу. А ты возьмешь меня?

— Смотря как будешь себя вести. Я хотел тебе сказать. Никогда не верь им… — мотнул он головой в сторону двери. — Этим, кто обещает ждать. Они ничего и никогда не дождутся. И всю жизнь будут обслуживать других. Вот и выбирай.

— Слушай, Эдик, — протянула она, одновременно вытянув сплетенные руки вперед. — Ну хоть ты не учи меня жить, ладно? Меня Савелий уже затрахал своей нудятиной.

— Постараюсь… Может, он просто не способен трахать иначе?

— Можно подумать, что ты можешь… — вяло отмахнулась она. — Да все вы бываете занудами, когда у вас не стоит… Давай договоримся. Я буду твоей любовницей, но, когда я встану на ноги, ты найдешь себе помоложе и нам с Сашей больше не мешаешь, хорошо?

Он осторожно, как бы проверяя, обнял ее за плечи. Она не отстранилась, а, наоборот, вздохнула и послушно, немного жмурясь, положила голову ему на плечо.

— Только, Эдик, не все сразу, прошу тебя. Ты сейчас похож на Джека Николсона, американского артиста. Он тоже старый, но все равно сильный мужчина. Знаешь, в меня все влюблялись, и я уже как-то к этому привыкла. Даже надоело. Лезут, слюнявые, со своими клятвами и стихами… И сразу кончают. Иногда не успеваешь раздеться. Саша не такой. Нам только нужно встать на ноги, понимаешь? — Она отстранилась, когда его рука легла на ее бедро. — Ты обещаешь?

— Обещаю, обещаю…

— Вот сделаешь его самостоятельным человеком, а меня певицей… — Она ловко вывернулась из его рук. — Ты, кстати, хоть запер дверь?

— Там охранник стоит, — бормотал он, теряя голову и протягивая к ней руки.

— Саша? — Она резко оттолкнула его и вскочила.

— Какой еще Саша. — Он хмыкнул. — Ты же видела, как твой Саша сейчас охраняет мою Ангелину? В постели…

— И ты спокойно об этом говоришь? Она ведь жена, а не случайная, вроде меня… Вас, наверно, венчали, да? В церкви, много народа, а она вся такая красивая, в белом платье?..

— Только не читай мне мораль. Ты ему тоже не нужна.

— Врешь! — Она снова оттолкнула его руку и отскочила от него к двери. — Я сейчас Сашку позову! И он ее бросит! Хочешь?

Он усмехнулся, опустил руки и качнул головой.

— Дура. Думаешь, прибежит? Не для того он тебя сюда привел… Ты одного не понимаешь. Здесь я ставлю условия. И я раздавлю каждого, и тебя в том числе, и твоего Сашу, если не примете мои условия! И не строй из себя… Думаешь, ничего про тебя не знаю? Вот, смотри сюда… — Он взял пульт видеомагнитофона, включил предусмотрительно поставленную кассету, где она была с Олегом Быстровым на кожаном диване в редакционном кабинете.

— Ну и что? — фыркнула она. — Сашка меня специально туда привез, мы еще с ним не познакомились… И я ему обещала, а он мне, что больше этого не повторится.

— Не повторится? — усмехнулся Эдуард Григорьевич. — Потому что ты никому не будешь интересна. Ибо эта кассета уже лежит на телевидении. А там только ждут моего сигнала, чтобы ее показать телезрителям по всей стране. И тогда тебе уж точно — конец.

Она молчала и смотрела на него огромными испуганными глазами.

— А теперь еще раз посмотри. — Он переключил пару кнопок на пульте, и на экране монитора снова возникла спальня его жены, где над ней по-прежнему усиленно трудился «ее Саша».

Белявский на экран старался не смотреть, хотя чувствительные динамики доносили до него все нюансы страстных вздохов и вскриков его законной супруги, будто задыхающейся в объятиях молодого охранника.