Фридрих Незнанский - Принцип домино

• Название: Принцип домино
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: Олимп, ЭКСМО
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-7390-1294-5, 5-699-05398-0

В этом романе следователи Генеральной прокуратуры из группы Александра Турецкого «раскручивают» ряд непонятных, но поразительно наглых и явно заказных убийств. В них оказываются замешанными сильные мира сего, полагающие, что деньги, власть и собственная охрана обязаны защитить их от любых подозрений. А это, в свою очередь, дает им право именовать себя победителями, которые не подлежат суровому суду Закона. Но так ли это и кто на самом деле истинный победитель в смертельно опасном поединке, может ответить новая книга Ф.Незнанского.

---

— Да… А где Дашенька? Что-то случилось?

— Не волнуйтесь, с ней все в порядке, просто сами видите, какая жара и очень много пожилых людей, страдающих давлением и сердечными. болями… Мы просто сбились с ног. Она помнит, что обещала прийти к вам пораньше, и попросила меня ее выручить, как медбрата…

— Жара, действительно… И пух тополиный уже летит.

— Вы не бойтесь, я уколю не хуже ее… — продолжал улыбаться медбрат. — У меня больно не бывает. Может, мы уже пройдем, раз вы спешите?

— А, да… Проходите, у нас тут не убрано, я один, жена поехала к внуку. — Евгений Матвеевич пропустил медбрата в квартиру. — Вон там располагайтесь. Чаю хотите? Дашенька всегда хвалила наш особый, жена его мешает из цейлонского и краснодарского.

— Да, Даша о вас рассказывала, — улыбнулся медбрат, доставая шприц. — И очень хвалила ваше терпение и гостеприимство.

Игорь приехал в Дом журналистов на панихиду, блюдя протокол и приличия, а также чтобы встретиться там с Макаровым, когда мероприятие уже началось.

Вестибюль был забит народом, пахло хвоей траурных венков и цветами. Люди подходили к вдове погибшего Эльвире и ее дочери, сидевшим напротив гроба.

Положив цветы к подножию гроба и мельком взглянув на восковое лицо покойного, Игорь тоже подошел к ней, сказал несколько обязательных слов. Вдова — вся в черном, с опухшими и посветлевшими от слез глазами, время от времени смотревшая на себя в зеркальце (на месте ли скорбное выражение плюс черные потеки туши под глазами), — рассеянно кивнула. И тут же перевела взгляд на следующего, именитого редактора модного и дорогого издания с глянцевой обложкой, с которой не слезали обнаженные красотки.

Отойдя в сторону, Игорь некоторое время наблюдал за ней, удивляясь, как между соболезнованиями вдова успевала одернуть и сказать нечто строгое дочке. Девочка, похоже, ее не слушала. Она была единственной среди присутствующих, чей потерянный вид свидетельствовал об ее искреннем переживании по поводу гибели отца.

Времени от времени прекрасная вдова обращалась с чем-то к Давиду Саркисяну,» и тот сразу отдавал неслышные распоряжения каким-то юнцам в черных костюмах.

Среди присутствующих ходили слухи, будто Дави-дик уже занял кабинет, а возможно, и постель покойного.

Выслушав нескольких ораторов, говоривших примерно одно и то же о несгибаемом мужестве Быстрова, павшего на поле брани за свободу слова, наряду с другими честными журналистами, Игорь позвонил Макарову домой. Там никто не отзывался. Видимо, он уже выехал и, судя по времени, должен был находиться на пути в Генпрокуратуру, где их ожидали.

Игорь вез с собой собранные ими материалы, ибо только вчера они закончили наконец эту треклятую работу.

Целую неделю они вместе с Макаровым искали, не отрываясь от компьютера, банки и фирмы, продававшие в последнее время российские долговые обязательства. Звонили и посылали факсы и электронные письма знакомым Макарова, банковским специалистам по менеджменту и мониторингу здесь в Москве и за границей, и находили с их помощью новые контакты и справки, позволившие им наконец составить законченную картину уже осуществляемой финансовой аферы Разумневича.

Померанцева ему пришлось ждать около получаса. Испуганная Зоя на вопросы не отвечала, только показывала глазами на потолок.

Наконец Валерий прошел в кабинет, ни на кого не глядя, упал в кресло и с минуту так сидел, прикрыв глаза.

В его ушах звучал срывающийся голос Анисимова, а в глаза навязчиво лезли красные пятна на его трясущемся лице.

Оказывается, суд приговорил Абрикосова по статье 159 УК по максимуму — к десяти годам с конфискацией имущества. И в последнем слове обвиняемый впал в истерику и стал кричать, что старший следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Померанцев и следователь ГУВД Королев обманом заставили его дать показания против чиновника из Министерства финансов Вячеслава Понятовского, пообещав, что за помощь следствию его подведут под условный приговор.

«Вы что себе позволяете?! — кричал Анисимов. — Вы совершили должностное преступление, самостоятельно, никого не поставив в известность, без должной юридической процедуры, пойдя на сделку с преступником! Вы подорвали престиж и репутацию всей нашей прокуратуры!» — «Преступник — Понятовский, — спокойно отвечал Померанцев. — И стоящий за ним Разумневич. И мы это докажем…» — «Вы что, с луны свалились, вы в самом деле думаете, что это вас как-то оправдает, даже если это докажете? Победителей не судят, так, что ли? Судят, и еще как! А пока что я отстраняю вас от расследования! А ваши доказательства — мне на стол, если там что-то есть, кроме выбитых из Абрикосова показаний». — «Хорошо, я подам на увольнение. Кому мне сдать дела?» — «Пока не знаю, буду говорить с генеральным, но за этим дело не станет». — «Я сегодня же вам передам…»

Померанцев рассеянно перелистал страницы расследования, глядя на названия банков, наконец поднял глаза на Игоря.

— А где сам Евгений Матвеевич? Вы же собирались приехать вместе?

— У него проблемы с давлением, с утра ждет медсестру, чтобы сделать укол, а она задерживалась… Договорились, что он приедет прямо сюда… Так что скажешь? Мы должны как-то отреагировать?

Померанцев ответил не сразу. Он рассеянно смотрел в окно, за которым порхал тополиный пух.

— Кажется, вас с Евгением Матвеевичем можно поздравить. Это уже законченное расследование. Даю гарантию, Разумневич вас за клевету не притянет.

— А что собираешься с этим делать? — спросил Игорь, кивнув на принесенные бумаги. — Ты будешь их кому-то показывать?

— Придется, — сказал Валерий. — Сначала Анисимову. Но сперва сниму копии для Меркулова, посмотрит, когда вернется. Но и он в нынешней ситуации не все может… Ты же видишь, что происходит… Сначала убили Быстрова, не позволив мне его допросить, как подозреваемого. Теперь мне нужно срочно арестовать и допросить шефа безопасности Вадима Морозова, но, если я хотя бы заикнусь об этом, те, в чьих руках его жизнь, узнают о реакции моего начальства одновременно со мной.

— И ты говоришь об этом вслух? — Игорь поразился горечи его тона.

— А надоело отмалчиваться! — еще громче, с вызовом, сказал Валерий. — Ведь все так и будет. Хотя пальцы Вадима Морозова есть везде, куда бы мы ни сунулись, но мы опять только спугнем, когда потребуем санкций на его арест.

— И все-таки что ты собираешься делать? — спросил Игорь после паузы.

— Я? А ничего. Меня только что отстранили от расследования… Буду сочинять заявление по собственному… Да и по Питеру соскучился, если честно, не говоря уже о жене… Но ты, если захочешь, можешь помочь делу. Опубликуй все это у себя в газете. А там посмотрим на реакцию нашей прогрессивной общественности. Пусть, как говорится, аферистов накроет волна всенародного негодования и возмущения, тогда'мое начальство, — он показал на потолок, — может, и спохватится… Возможно, тогда и Анисимов выбросит мое заявление, прибежит ко мне и заорет, почему я до сих пор не представил ему материалы на всю камарилью этого Разумневича, а я ткну его носом в дело Быстрова!

— О Быстрове мне тоже написать? — спросил Игорь после очередной томительной паузы. — Все-таки его коллеги уже успели надеть на славное чело покойника терновый венец мученика за свободу слова.

— Вот так и напиши. И вставь в статью про то, как он погиб по дороге в Генпрокуратуру на допрос. А то сейчас в прессе и на телевидении действительно масса слухов, пересудов и спекуляций по этому поводу. И про его убийцу Реваза Суниева напиши, как он свободно разгуливает по Москве, хотя его фоторобот есть у каждого постового. Обо всем нужно написать. Ткнуть всех носом! — Валерий замолчал, сдерживая себя, потом взглянул на часы. — Где наш Гера запропастился? Хоть бы позвонил.

— Позвони сам.

— Уже. И не раз, — хмурился Валерий. — Наверняка отключил свой мобильный, чтобы мы ему не мешали. Только не пойму, чем он там занимается.

— Евгений Матвеевич еще вот что предложил… — вспомнил Игорь. — Он неплохо знал прежнего министра финансов. И теперь хочет через него попасть на прием к вновь назначенному. Чтобы все это показать и рассказать.

— Ну, тогда точно, концы в воду… — нахмурился Валерий. — Разумневич и его компания успеют уничтожить улики.

— Не все, — отрицательно мотнул головой Игорь. — Прочти вот здесь внимательно. У корпорации Разумневича есть дочерняя фирма под названием «Акванго», которая принадлежит его шурину, некоему Владимиру Корягину, и зарегистрирована на Кипре. Так вот, она уже выкупила некоторые долговые обязательства, причем за полцены, у некоторых среднего достатка, но достаточно известных в финансовом мире банков… Вот здесь, видишь?

— Бедная Россия… — качнул головой Валерий, закончив читать и подняв голову. — Тем более это нужно публиковать как можно скорее. А до публикации нельзя никому показывать. Только Меркулову, когда он вернется. Пусть он пробивает. Для этого нужно сделать так, чтобы завтра же материал появился в свежем номере вашей газеты. И тогда Меркулов будет во всеоружии — с вашим списком зарубежных кредиторов, уже попавшихся на удочку Разумневича, и твоей статьей. Вот тогда будет настоящая сенсация! Объясни своему начальству, если станут упираться…