Наиль Ахметшин - Тайны Шелкового пути

• Название: Тайны Шелкового пути
• Автор: Наиль Ахметшин
• Издательство: М.: Вече, 2002. — 416 с.
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-1172-6

История легендарного и великого Шелкового пути полна загадок и тайн. Здесь возникали и исчезали древние цивилизации, зарождались новые этносы и гибли целые народы, создавались бесценные памятники культуры, совершались удивительные открытия прославленными путешественниками.

О многовековых тайнах Шелкового пути и его современном облике, о древних загадках Китая и его нынешнем развитии рассказывается в книге кандидата исторических наук Н. Х. Ахметшина, дважды путешествовавшего по великому Шелковому пути.

_{В книге использованы фотоиллюстрации Ахметшиной Ренаты Наильевны!Книга издана в авторской редакции}

---

Согласно танским источникам, первые пещеры были построены в 366 г. Буддийский монах Лэцзюнь пришел сюда в поисках уединенного места для чтения сутр и медитации. Стало смеркаться, и монах решил заночевать. Внезапно он увидел над вершиной Саньвэйшань золотистое свечение, тысячи освещенных будд и других святых буддийского пантеона. Лэцзюнь расценил это видение как волю неба и решил, что место священное. Он немедленно приступил к работе и вскоре выдолбил первую пещеру.

Предание гласит, что вслед за ним вторую пещеру прорубил другой буддийский монах — Фалян. Сейчас это пещеры 268 и 272. По одной из версий, якобы, благодаря последним появилось само название Могао, которое дословно с китайского языка переводится как «выше нет», ибо деяния Лэцзюня и Фаляна превзошли все последующие устремления и свершения их единоверцев, влиятельных чиновников и богатых купцов Дуньхуана.

По мере интенсификации регулярных обменов со странами, лежащими к западу от Китая, энергичного распространения буддизма в Поднебесной, существенного увеличения числа странствующих монахов и паломников пещерный комплекс стремительно разрастался. Во время правления танской императрицы У Цзэтянь насчитывалось уже более тысячи пещер.

В 80-х гг. ХХ в. говорили о сохранившихся 492 пещерах, построенных в IV–XIV вв. Действительно, и в настоящее время именно они привлекают основное внимание исследователей и туристов. Там насчитывается, по уточненным данным, 2415 скульптурных композиций, а общая площадь фресок составляет примерно 45 тысяч квадратных метров.

В завершающие годы прошлого века китайские археологи вели планомерные раскопки в северной части Могаоку и обнаружили еще 243 пещеры. Объективно, они не представляют большого интереса для рядового обывателя, поскольку в них отсутствуют скульптуры и настенная живопись.

Так и стоит среди пустыни «несравненный музей китайского буддийского искусства». По мнению крупного отечественного востоковеда, одного из основателей российской индологии Сергея Федоровича Ольденбурга (1863–1934 гг.), только в ХХ в. европейцы обратили на него должное внимание, ибо, как это ни странно, «экспедиции натуралистов» в девятнадцатом столетии прошли мимо этих сокровищ, «удостоив их лишь беглых, случайных заметок», «не дававших даже возможности предположить существование ценнейшего в научном и художественном отношении материала» в пещерах Могао.

Действительно, в путевых очерках и отчетах выдающихся путешественников последней четверти ХIХ в. мало что говорится об удивительных интерьерах и внутреннем убранстве пещерного комплекса. На фоне подробнейшего и исключительно важного анализа поверхности земной коры, пространных и интересных описаний климатических условий, животного и растительного мира, городов и оазисов региона, нравов и быта местного населения в них можно встретить буквально островки текста, посвященные скульптурами фрескам пещер. В. И. Роборовский, например, ограничился упоминанием о «1000 всевозможных бурханов различной величины», выделив самого большого из них: «Да-фо-ян» (Великого Бога). который изображен в сидячем положении и до 13 с лишним сажен вышиною». В Могаоку два подобных скульптурных изображения. Одно из них — 35 метровая статуя из пещеры 96. Однако при пересчете на сажени (1 сажень равна 2 метрам 13 сантиметрам) она оказывается значительно выше приведенной цифры и составляет свыше 16 саженей. Более вероятной представляется версия о 27-метровой скульптуре из пещеры 130. В обоих случаях речь идет не об абстрактном «бурхане» под названием «Великий Бог», а о Майтрейи (кит. Милэ) — будде грядущего, приход которого в мир людей будет означать наступление эры всеобщего благоденствия, процветания и милосердия. Высота второй статуи как раз и достигает около 13 саженей.

Рассказ Н. М. Пржевальского существенно подробнее, хотя тоже незатейлив: «Против входа в углублении стены помещен в сидячем положении крупный идол, сам будда; по бокам его стоят несколько (обыкновенно по трое) прислужников. У этих последних лица и позы изменяются в различных пещерах». В других пещерах «идолы гораздо крупнее, иногда вдвое белее роста человеческого». Кстати, Н. М. Пржевальский пишет уже о двух «самых больших идолах», которые явно потрясли его своими размерами. Путешественник даже определяет длину ступни и расстояние между большими пальцами ног. Еще в двух пещерах он обнаружил «по одному очень большому идолу в лежачем положении». Один из них, по его словам, «изображает женщину»

По мнению большинства исследователей, древние скульпторы в обоих случаях изваяли красивую женщину, лежащую в безмятежной позе и предающуюся приятным сновидениям. Погруженный в нирвану Будда длиной свыше 15 метров запечатлен в пещерах 148 и 158. К этим композициям мы еще вернемся.

Центральной фигурой скульптурных и живописных композиций является, как правило, основоположник учения — Будда (в миру Сиддхартха Гаутама). Учитель сидит на скрещенных ногах, рука его поднята для благословения или поучения. Как известно, буддийское сакральное искусство знает большое количество положений рук, которые имеют различную символику. Умное лицо, прямой нос, мягкие черты лица, чуть прикрытые глаза завораживают и успокаивают посетителя. Погруженное в созерцание божество приглашает к познанию и осмысление внутреннего мира.

В некоторых пещерах верхняя часть изображений Будды на стене как будто бы раздвоена, на что в свое время обратил внимание еще С. Ф. Ольденбург. Появилась вторая голова, да и тело должно вот-вот разделиться. Объяснение этому иконописному феномену можно найти в легенде, рассказанной танским монахом-подвижником Сюаньцзаном.

Якобы, в стране Гандхара (древняя историко-культурная область, занимавшая территорию соответственно на северо-западе и юге-востоке современных Пакистана и Афганистана) жил некий поденщик, который с огромным трудом скопил один золотой. Он непременно хотел иметь у себя образ Будды и с этими мыслями отправился к художнику. Денег, конечно, было недостаточно, но последний, выслушав просьбу, сказал, что размер оплаты для него безразличен, и принял заказ. Примерно в то же самое время и другому бедняку пришла в голову мысль заказать образ Учителя, хотя у него также был лишь один золотой, который он и принес художнику. Тот купил превосходные краски и написал Будду — одно изображение на двоих. Когда образ был готов, заказчики удивились, увидев единственное творение. Художник воскликнул: «Неужели вы думаете, что я вас обманул? Вы ошибаетесь, я добросовестно выполнил работу, свидетелем мне этот образ». Сразу после его слов изображение разделилось на два к великой радости бедняков. По словам Сюаньцзана, он собственными глазами видел сей образ, а посетители дуньхуанских пещер, рассматривающие его копии, благодаря повествованию монаха могут понять загадочные облики Будды.

Обычно — по сторонам от Учителя — два его главных ученика: старый Кашьяпа и молодой Ананда. Первый из брахманского отшельника стал буддийским монахом, а второй, выходец из царской семьи и родственник Будды, упросил последнего допустить в общину женщин. Скульптуры прекрасного Ананды, любимца Учителя и героя многочисленных легенд, неизменно элегантны и эффектны, его позы тщательно продуманы, естественны и красивы в своей простоте. Так, в пещере 328 он глубоко задумчив и величаво спокоен, 194— корректен и учтив, 57— торжественен и строг, а в пещере 45— достаточно раскрепощен, но предельно внимателен.

Рядом с учениками расположены фигуры бодхисатв, помогающих людям через внутреннее совершенствование приблизиться к освобождению от земных страданий. Один из них, Авалокитешвара (бодхисатва милосердия), отказался от возможности достичь нирваны и стать буддой ради вечного служения страждущему миру. Это, пожалуй, самый популярный в Китае персонаж буддийского пантеона.

Следует напомнить, что верховными правителями Тибета до 1959 г. были далай-ламы — воплощения бодхисатвы Авалокитешвары. Первым далай-ламой считается Гэдун-друб (1391–1474 гг.) — ученик и родственник главного теоретика ламаизма (тибетская версия буддизма) Цзонкхапы. Гэдундруб возглавил после смерти учителя секту Гелукпа («Желтые шапки»), до сих пор играющую главную роль в ламаизме. В 1438 г. он стал настоятелем монастыря Гандэн, основанного Цзонкхапой, а ранее был провозглашен земным воплощением Авалокитешвары. Сам титул «далай-лама» (монг. «далай»— море (мудрости) и тибет. «лама»— высший) появился в XVI в., когда монгольский правитель Алтанхан пожаловал его Сонам-джам-цо, третьему перерождению бодхисатвы. Согласно ламаистской традиции, после смерти далай-ламы он воплощается в зачатом младенце, которого потом находят по очень сложным и запутанным признакам.

В возрасте пяти лет несколько мальчиков-кандидатов проходят проверку. Одно из испытаний, в частности, — выбрать из обилия вещей те, которые принадлежали предыдущему далай-ламе. По результатам испытаний, предсказаний оракулов, магических обрядов и т. п. делается окончательный выбор.