Дмитрий Винтер - Дневники Берии подтверждают: Виктор Суворов прав!

• Название: Дневники Берии подтверждают: Виктор Суворов прав!
• Автор: Дмитрий Винтер
• Издательство: Яуза-пресс
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9955-0424-5

Новая книга от автора бестселлера «Виктор Суворов прав! Сталин проиграл Вторую Мировую войну!». Самое неожиданное подтверждение суворовских открытий — из уст главного сталинского палача, со страниц недавно опубликованных дневников Л. П. Берии! Дмитрий Винтер обращает эту исповедь мясника против самих кремлевских людоедов. Оказывается, дневники Берии доказывают правоту Виктора Суворова! Сам того не желая, сталинский нарком подтверждает гипотезы историков-«резунистов» и проговаривается о тайных планах Вождя по завоеванию Европы и подлинных причинах катастрофического разгрома Красной Армии в 1941 году! Не верите? Читайте эту сенсационную книгу!

---

Добавим, что Берия и раньше проговаривался. Например, о том, что в Грузии «антисоветские и антисоциалистические силы были традиционно сильны. Скажем, партия меньшевиков (антисоциалистическая сила? — Д. В.) в этой республике насчитывала до 1921 г. 80 тыс., а большевиков было всего 2 тыс. (1. С. 46). Казалось бы, если так, то уважайте выбор народа, и пусть правят меньшевики! Но нет, меньшевики у него — «самая вонючая публика» наряду с поляками (2. С. 111–112). И вообще, логика, как у Шигалева в «Бесах»: народ не согласен — так уничтожить народ! А в России в 1918 г. разве было иначе? Вспомните итоги выборов в Учредительное собрание и судьбу последнего.

ВОЙНА

Так для чего же потребовался пакт?

А все-таки — с кем будет война?

Дружба с Германией дружбой, а намеки на истинные цели пакта с Гитлером прослеживаются уже в феврале 1940 г., когда Берия пишет: «Коба… говорит, пусть капиталисты морду друг другу бьют, а мы посмотрим и армию укрепим» (1. С. 160). Примерно в том же духе Лаврентий Павлович высказывается и менее чем три недели спустя: «Снова началась эпоха империалистических конфликтов, и надо использовать в свою пользу все противоречия. Вот они уже воюют друг против друга… А мы будем укрепляться. А там посмотрим» (15 марта 1940 г.)(1. С. 165).

Само по себе это еще ни о чем не говорит? Согласен. Но вот Берия касается работы железных дорог, Кремлев приводит его записку от 17 января 1941 г. Сталину, Молотову и Кагановичу, но почему-то не всю, а только «извлечения» (на полстраницы), хотя «хотелось бы привести полностью» (1. С. 214–215). Почему только полстраницы? Почему не хотя бы несколько страниц, если уж действительно объем книги не позволяет привести целиком?

Кстати, «извлечение» касается только того, что погрузку предполагается (по Львовской, Ковельской и Брестской железным дорогам) провести на 75 % в вагоны узкой колеи, а ведь железные дороги во вновь присоединенных областях (по крайней мере, в обслуживаемых этими железными дорогами) перешиты уже на широкую. И Кремлев делает вывод: бюрократы (или вредители?) из Наркомата путей сообщения игнорировали факт переоснащения путевого хозяйства, а бюрократы (или вредители?) из Генштаба проглотили это.

Ну, Кремлеву простительно, что он умнее «вредительства» ничего не придумал («Столетиями народ строил, создавал и всегда честно, даже на бар. Ни о каком вредительстве не слышно было от самых Рюриков. И вот, когда впервые достояние стало народным, сотни тысяч лучших сынов народа необъяснимо кинулись вредить», — иронизирует Солженицын)[38], а мы спросим: а может быть, это делалось с учетом будущего театра военных действий? Европейские-то железные дороги остаются узкоколейными!

И еще: там же (1. С. 215) говорится, что план перевозок «не предусматривает перевозки по Литовский, Латвийской и Кишиневской дорогам», что Кремлев тоже расценивает как «вредительство». А мы спросим: а зачем массовые перевозки к самой границе, если собирались обороняться? Например, в Молдавию, за Днестр? Когда немцы напали, возникла проблема — как эвакуировать все обратно через Днестр.

А как так получилось, что у самой границы оказалось 7 (семь) миллионов винтовок, которые перед войной были складированы (почти весь стратегический запас!) в западных округах и там были «благополучно» захвачены врагом (1. С. 271)? Зачем их туда свезли?

У Кремлева все просто: «Принять такое решение мог или кретин, или сознательный враг. Сталин о нем не знал, Берия этот факт не успел выявить». Ну, понятно, Кремлев прав, говоря, что «ни у Сталина, ни у Берия не могли дойти руки до всего» (1. С. 271). Но чтобы Сталин, вникавший самостоятельно в куда меньшие детали, не знал, что почти весь стратегический запас винтовок вывезен в западные округа? Не верю!

И не только то, где были размещены винтовки, говорит о многом. А тот факт, что окружной (в военное время — фронтовой) госпиталь Западного особого округа к 22 июня 1941 г. оказался в Бресте, у самой границы — он о чем свидетельствует? Причем до сентября 1939 г. он находился в Бресте — городе, где находился штаб округа. А как Брест стал советским — был перебазирован туда. Зачем?

Представим, продолжает В. Суворов, ситуацию: у рядового Иванова из 100-й стрелковой дивизии, расположенной под Минском, — аппендицит. И что же, прикажете доставлять его в госпиталь в приграничную полосу? И в самом деле, в госпиталь в Бресте возили солдат из Витебска, Могилева, Смоленска (запад Смоленской области тоже относился тогда к Западному особому округу). И Суворов делает вывод: расчет, очевидно, был на то, что после вторжения в Европу госпиталь окажется в тылу наступающих войск. Другое объяснение дать трудно[39].

А сосредоточение авиации у самых границ? Этого Сталин тоже не знал?! Может, не зря и Кремлев поминает В. Суворова-Резуна, попутно пиная ГРУ (до февраля 1942 г. — Разведуправление Генерального штаба) — «заведение вообще-то перманентно не очень надежное» — за то, что этот последний и Пеньковский вышли из его рядов (1. С. 239), как будто из НКВД — КГБ на Запад никто не перебегал! Да гораздо чаще!

Кстати, Пеньковский действовал не по собственной инициативе, а по заданию своего шефа — начальника ГРУ И. А. Серова. Но хрущевское время — отдельная тема, вернемся все же в 1941 год.

Так, может быть, автор «Ледокола» прав? И полные (или хотя бы частичные, но обширные) сведения о работе железных дорог СССР в первой половине 1941 г. эту правоту подтверждают? Потому и приводит Кремлев всего полстраницы? Типичный, кстати, прием «антирезунистов» — приводить «частично» неугодные им материалы.

Возьмем, например, вышедший в 1998 г. сборник документов «1941 год». Он напичкан сообщениями агентов разведки, в том числе не имеющими никакого отношения к теме, при этом многие из них повторяются снова и снова. А вот на полный текст «Плана Генерального Штаба Красной Армии о стратегическом развертывании Вооруженных Сил Советского Союза на западе и востоке» (от 11 марта 1941 г.) места не хватило. Из 16 страниц опубликовано всего четыре. И каких четыре? Подробно сообщается, сколько войск нужно для защиты северного побережья страны (От кого его защищать? От белых медведей? — Д. В.), закавказских, среднеазиатских, дальневосточных рубежей. А вот самое главное — развертывание войск против Германии и планы действий — опущено[40]. Почему?

Идем дальше. Выше Кремлев, как мы видели, сетовал, что Сталин не решился на «крутой разворот» в сторону Германии. Однако при этом уже 2 ноября 1940 г., накануне визита Молотова в Берлин (и за полтора месяца до того, как Гитлер утвердил план «Барбаросса»), Сталин задумался о том, чтобы начать формировать из пленных поляков (и чехов — а кстати, откуда в СССР в ноябре 1940 г. чехословацкие военнопленные? — Д. В.) войска для войны с немцами («отдельные военные части до дивизии») (1. С. 203). Таким образом, и тут косвенно подтверждается правота В. Суворова-Резуна.

И тут самое время снова вернуться к вопросу о том, кто же расстрелял поляков. Как мы видели, в апреле 1940 г. — лакуны в дневниках Берия, а четыре года спустя — запись: правильно, мол, их немцы шлепнули. Так кто же поляков расстрелял? И если это сделал СССР, то почему весной 1944 г. в дневниках Берия появилась запись о немцах?

Выскажу свое мнение, и можете спорить. Весной 1944 г., через год после скандала с расстрелом поляков, а самое главное, в ситуации, когда СССР «светило» после войны в лучшем случае овладеть всей Центральной и Восточной Европой, а с остальным капиталистическим миром до поры приходилось по-прежнему сосуществовать, Берия не рискнул даже личному дневнику доверить правду.

Ну, а весной 1940 г., в предвкушении «освободительного похода» до Ла-Манша, Тихого и Индийского океанов и установления «Земшарной Республики Советов», Лаврентий Павлович вполне мог пооткровенничать хотя бы в личном дневнике. Пока — только в личном дневнике. А после завершения «Великого Похода» можно будет и совсем не скрываться — победителей ведь не судят! Понятно, что в наши дни «Павел Лаврентьевич» или кто-то другой вымарал все это из дневников, отчего апрельские (1940) лакуны и возникли.

Подтверждается правота В. Суворова-Резуна и другими фактами. Вот приводятся данные о советских десантниках, переделанных с началом войны в пехоту. Кремлев упоминает о 13-й гвардейской дивизии прославленного А. И. Родимцева, но добавляет, что немногие знают, что в начале своего боевого пути эта дивизия была частью ВДВ. И сам приводит длинный список десантных частей, переделанных в пехотные. Так, например, 1-й воздушно-десантный корпус (ВДК) в июле 1942 г. был переделан в 37-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 3-й ВДК в феврале 1942 г. — в 33-ю, 5-й в начале августа — в 35-ю и т. д., причем гвардейские звания они получали авансом, еще до первого боя.

Кремлев полагает, что десантное прошлое этих стрелковых дивизий, получивших звание гвардейских авансом, еще до всяких боевых заслуг, в официальной советской истории войны замалчивается потому, что в их формировании, возможно, сыграл большую роль Берия (2. С. 77–83).