Альфред Бестер - Миры Альфреда Бестера. Том 2

• Название: Миры Альфреда Бестера. Том 2
• Автор: Альфред Бестер
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88132-221-5

Публикуемые романы Алфреда Бестера «Обманщики» и «Дьявольский интерфейс» относятся к позднему периоду творчества писателя и впервые издаются на русском языке. Читатель найдет в них оригинальные идеи и повороты сюжета, колоритный язык, искрометный юмор и многое-многое другое.

Содержание:

Обманщики (роман, перевод М. Пчелинцева)

Дьявольский интерфейс (роман, перевод В. Задорожного)

---

Борис — малый сообразительный.

— Но ты. Гинь, умолчал о самом главном. О том, о чем собирался сказать.

— Да, — кивнула Натома, — он остановиться, потому что щадить я. Мой брат отдавать приказы.

— Елки-зеленые! — воскликнул Борис по-русски, после чего продолжал на двадцатке: — Стало быть, наш противник — человек. Нам придется бороться с человеком!

— Вам, мой друг, вам.

— Ты останешься в стороне? Почему?

— Если вам не известно, где он, то мне и подавно.

— Ты должен отыскать его!

— Он разлит вокруг нас — он в каждом электронном приборе. Он будет знать, куда я направляюсь и что я делаю в любой момент времени. При таких условиях ему проще простого прятаться от меня до бесконечности.

— Тогда примени хитрость, чтобы накрыть его.

— Ты велишь мне искать иголку в стоге сена.

— Давай начистоту. Гинь. У тебя есть другие резоны держаться в стороне?

— Ты же знаешь, что это я рекрутировал его.

— Да, не без участия Лукреции Борджиа.

— И ты знаешь, что члены Команды всегда поддерживают друг друга — при любых обстоятельствах. Мы как семья.

— Ты имеешь в виду, что тебе придется причинить ущерб профессору Угадаю, чтобы остановить его?

— Он не просто член Команды. Он мне как брат. К тому же мы родные через мою жену. Он мой шурин.

— Не надо использовать Натома, Хинь.

— Я всего лишь обрисовываю моральную дилемму, которая возникла передо мной. Но есть и другая сторона в этой ситуации. На пару с Экстро Секвойя убил мою приемную дочь — мою любимую девочку, которая глубоко и искренне любила его.

— Сучий потрох! Почему?

— Она знала больше, чем нужно. А я проболтался о том, что она знает. И теперь сам не могу понять, чего в моем отношении к Угадаю больше — любви или ненависти. Я парализован двойственностью своих чувств.

— Прямо как чеховский герой, — проворчал Борис.

— Ну и последнее. Я его попросту боюсь. Самым вульгарным образом боюсь. Он объявил войну людям. Он и электронная сеть не только объявили войну, но и начали ее — ты сам привел цифру гибели от мнимых несчастных случаев.

— Но зачем ему истреблять людей? Он что, хочет заселить Землю машинами?

— Нет. Гермафродитами. Такими ему видятся новые, лучшие люди.

— Это абсурд! Гермафродиты только в сказках бывают!

— Он уже иметь три, — сказала Натома.

— Их не существует в природе. И не может существовать.

— Они существуют, — устало произнес я. — И он намерен уничтожить ветхого человека, дабы заменить его новой расой. Думаю, тут его устами говорит Экстро. Люди издавна ненавидели мыслящие электронные машины — начиная с двадцатого века. Но людям никогда не приходило в голову, что это чувство может со временем стать взаимным. И вот ненависть аукнулась. Вот почему, Борис, я до смерти перепуган.

— Паршиво. Но не верится, что только это могло так тебя напугать. Ты по-прежнему чего-то недоговариваешь. Что именно? Я имею право знать все.

Я горестно вздохнул — теперь в знак того, что сдаюсь.

— Ладно. Я на самом деле недоговариваю. Грек сделал обоснованный вывод о том, что в нашей Команде есть предатель, который работает на Экстро. А может, он и с Угадаем сотрудничает?

— В это невозможно поверить…

— Цепочка аргументов, которые выстраивает Грек, безупречна. К тому же дедуктивные способности никогда его не подводили. Поэтому я твердо уверен: один из нашей Команды объявил нам войну.

— Кто?

— Откуда мне знать. Ты прав, Борис: крайне неприятно, что новоприобретенный член Команды оказался в преступном союзе с Экстро. Неприятно, но от этого волосы дыбом не встают. А вот прибавь к этому изменника из Молекулярных, веками копившего знания, опыт и деньги, а теперь объятого лютей ненавистью к Команде, — и все внутри тебя перевернется от ужаса, ты испытаешь ту же панику, что и я. Вот почему я не хочу соваться в эти жуткие дела. У нас в Команде есть ребята с сердцами бесстрашных героев. Им и карты в руки. А я, извините, предпочитаю отсиживаться в щели, чем я в данный момент и занят.

— И долго ты намерен отсиживаться? А твоя жена?

— Что моя жена?

— Тебе-то что, ты можешь и триста лет сидеть тараканом за печкой. А вот она — другое дело.

— Ах ты сукин сын! Как язык у тебя не отсохнет! Так или иначе, мой ответ остается прежним. Я не намерен связываться ни с кем из них — ни с Секвойей, ни с Экстро, ни с третьим. Я не герой.

— Тогда идти я один, — мрачным голосом произнесла Натома. — Борис, пожаловаста, брать меня Мексифорния на дорога назад.

— Натома!.. — начал я сердито.

— Эдуард!

Она осадила меня тоном, достойным дочери самого могущественного вождя резервации Эри.

Куда мне было деваться! Видать, эта индеанка приворожила меня. Я сдался.

— Ладно. Поеду с тобой, Борис. Я под башмаком у своей скво. Как хочет, так и вертит.

Борис просиял.

— Я готов пропеть все «Персидские песни» Рубинштейна в честь твоей возлюбленной жены — красавицы и умницы!

— Только сперва дай мне время заткнуть уши, — проворчал я и потянулся за географической картой.

10

А потом было явление Гилеля — он возник подобно грозовой туче, облаченный в белое и черное, вдвое прекраснее совокупности всего остального мира.

Когда мы миновали таможню (на жителей Бразилии не распространяется право безвизового въезда на территорию Мексифорнии — только не спрашивайте почему: для меня политика всех эпох — темный лес), в толпе грузчиков — живых и роботов — мы увидели Гилеля, одетого в такой же черно-белый комбинезон. Я помахал ему, и он пробился к нам через толпу, подхватил часть нашей поклажи и молча торопливо повел к стоянке такси. Я приготовился обнять его и с чувством поприветствовать, но он замотал головой! А, уложив вещи в багажник машины, заявил:

— Плати, начальник. Тяжелые чемоданы!

Вконец озадаченный, я заплатил ему. Он буркнул что-то про скаредность нынешних туристов и исчез. Мы с Натомой дураками сидели в машине — водителя в ней, как ни странно, не было.

Но через пару минут в машину ввалился Гилель — переодетый в форму таксиста — и спросил на грубом испангле, куда нас черт несет. Я сказал, куда ехать. Он назвал несусветную сумму. Я возразил. Тут он стал меня крыть последними словами — меня сроду так не оскорбляли. Горячая Натома уже готовилась впиться ногтями в наглую морду водителя, поэтому мне пришлось успокаивать ее:

— Остынь, душа моя. Обычные манеры для этой части света. Здесь живут одни придурки.

Гилель передал мне записку, в которой было написано: «Будьте осторожны. За вами следят. При первой же возможности поговорим». Я показал записку Натоме. Зрачки у нее расширились, но она молча кивнула.

Такси долетело до отеля в три прыжка, и будь я проклят, если Гилель не затеял новой перебранки из-за размера чаевых. Выручил швейцар. Пока он сопровождал нас в холл отеля, переодетый Гилель бесновался на улице, отлично, надо заметить, справляясь со своей ролью. В этой части страны народ особенно буйный — хроническая ярость полунищих, обитающих в перенаселенном городском пространстве, где насилие — привычная атмосфера.

Мы потребовали себе самый просторный номер — с ванной — и велели включить как холодную, так и горячую воду, своей расточительностью вызвав презрительное фыркание гостиничного клерка. В этих засушливых краях вечная нехватка воды. Вода продается преимущественно на черном рынке — и по фантастической цене. В этих краях вы не приглашаете девушку к себе домой под благовидным предлогом поужинать или посмотреть ваши рисунки; вы приглашаете ее принять душ.

Итак, мы позволили себе постоять под душем, а когда мы вытирались, в номер постучал этажный — он принес пару узких кожаных чемоданчиков.

— Винтовки, которые вы заказывали, сэр, — сказал он на несколько аффектированном гостиничном Евро. — Крупный калибр для господина. Поменьше — для леди. И патроны.

Я удивленно запротестовал. Но тут я узнал в этажном Гилеля.

— Завтра на рассвете можно поохотиться на пустошах. Все организовано. Ждем вас в пять тридцать, — медоточивым голосом продолжал Вечный Хитрец. — Охотничий клуб согласился выделить вам двадцать курочек. Весьма великодушно с их стороны. Если позволите совет, мистер Курзон, я бы на вашем месте щедро их отблагодарил, чтобы и впредь пользоваться некоторыми привилегиями.

— Курочки! — ахнул я. — Не хотите ли вы сказать — куропатки, фазаны?

— Вы требуете невозможного, сэр. Куропатки и фазаны давно повывелись в здешних лесах. Конечно, можно импортировать дюжину-другую из Австралии, но на доставку уйдет не одна неделя. Тем не менее, курочки шустрые и боевитые, так что вы с мадам получите истинное удовольствие.

Когда мы с Натомой на следующее утро ждали на пустошах назначенного часа и вожделенных курочек, к нам подошел офицер лесной службы безопасности, одетый в ярко-малиновый маскировочный костюм. Я решил, что он потребует у нас разрешения на охоту, но тут узнал в офицере Гилеля.