Джудит Майкл - Паутина

• Название: Паутина
• Автор: Джудит Майкл
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7020-0929-0

Всего на неделю решили сестры-двойняшки поменяться ролями. Сабрина отправилась к мужу и двоим детям сестры в скромный дом в Эванстон, в окрестностях Чикаго, а Стефани превратилась в обладательницу великолепного особняка в Лондоне, с головой окунулась в блестящий круговорот светской жизни и, как все думали, погибла за несколько дней до того, как все должно было возвратиться на круги своя…

---

— Стефани?

— Прошу прощения, — сказала она. — Эта вспышка совсем ни к чему. Да, конечно, «Амбассадорз» создала моя сестра, но я часто ловлю себя на том, что говорю за нас обеих, особенно когда дело касается бизнеса. Как вы знаете, мы с ней были очень близки. Но суть от этого не меняется, Николас: я не потерплю малейших попыток подорвать мою репутацию или репутацию моего магазина.

— Конечно, конечно. — Склонив голову набок и прищурившись, Николас наблюдал за ней. — Простите, Стефани, я, возможно, отчасти затрагиваю личную тему, но вы, похоже, сейчас слишком взволнованы. По-моему, вы взвалили на себя слишком много. Почему бы вам не вернуться к мужу и детям — ведь вы, судя по всему, прекрасная хозяйка и мать, — а я буду управлять «Амбассадорз»? Я стану периодически отчитываться перед вами о том, как идут дела. Уверяю вас, вы будете вполне удовлетворены.

— Удовлетворение, — тихо сказала Сабрина, — мне приносит сознание того, что мы работаем как с теми магазинами, что есть у нас на сегодняшний день, так и с любыми другими, которые мы решим приобрести, что меня постоянно информируют обо всех крупных покупках и продажах в «Амбассадорз» и «Блэкфордз». Удовлетворение мне приносит доверие.

— Да, да, конечно, но, посудите сами, Стефани, нельзя же управлять предприятием из-за океана. Каждый день необходимо принимать решения, когда речь идет о тысячах, а порой — о миллионах фунтов. Это не мелкие сделки, которыми вы занимаетесь в своем магазинчике в Чикаго…

— В Эванстоне.

— В Эванстоне, да, конечно. — Подошел официант и поставил перед Николасом еще один бокал мартини. Взяв со столика бутылку вина, наполнил бокал Сабрины. — Суть от этого не меняется…

— А я собираюсь продолжать так и дальше, Николас, опираясь на вашу помощь и взаимодействие между вами и Брайаном. Как вы, надеюсь, помните, я владелица «Амбассадорз». По-моему, здесь больше говорить не о чем.

— Больше говорить не о чем? Дорогая Стефани, это уж не вам решать. — Взяв бокал с мартини, он сделал большой глоток. — Дело в том, что благодаря мне в «Амбассадорз» приходят новые, более солидные клиенты, чем те, с которыми имела дело Сабрина. Я уполномочен находить и приобретать мебель, ювелирные изделия и картины, которые принадлежат к числу наиболее ценимых в мире.

— А мне-то казалось, что дела сейчас идут не очень хорошо. Общий спад экономики и так далее.

— Даже и в неблагоприятный сезон мне удается находить хороших клиентов. А вы — не тот человек, который может вести с ними дела. У Сабрины, может, и получилось бы, но, если не считать внешнего сходства, вы ей и в подметки не годитесь. Здесь вам нечего делать. По большому счету, в Лондоне вам не место. Вам куда лучше живется в Эванстоне, в окружении семьи и друзей. Я обещаю, что вы периодически будете получать свою долю прибыли…

— Простите, Николас, — перебила его Сабрина, завидев вновь приближающегося к столику официанта, — может быть, закажем что-нибудь?

Он залился румянцем.

— Я еще не решил. Ну ладно… что вы будете?

— Салат из гребешков и жареную утку.

Он кивнул.

— Отлично. Мне тоже.

Подошел старший официант, ведающий винами.

— Может быть, к утке подать бутылку красного?

— «Шатонеф-дю-Пап», — сказала Сабрина. — У вас еще есть вино урожая пятьдесят восьмого года?

— Да, — одобрительно произнес он. — Осталось еще несколько бутылок, мадам.

Когда он ушел, Николас всплеснул руками.

— Она что, все вам рассказала?

— Да. Кстати, вы заговорили о прибыли. И что же, вы сами будете посылать мне чеки? И никто больше не станет заглядывать в бухгалтерские книги?

— На судне один капитан, Стефани. Я позабочусь о вас, обещаю.

Сабрина рассмеялась.

— Ах, Николас, одного яйца Фаберже для этого явно маловато.

Он снова покраснел.

— Не вздумайте шутить со мной. Вы очень милая женщина, Стефани, но… жаль, что мне снова приходится об этом говорить, однако это важно… вам не достает шика и утонченности, которые были присущи вашей сестре. Вы — домохозяйка и мать, что само по себе является занятием, достойным всяческого уважения, но оно не дает вам того, что необходимо для общения с истинным богатством и величием. Вы можете носить вещи Сабрины и жить в ее доме, можете даже заказывать вино, про которое она вам рассказывала, но вы тем не менее лишь слабое подобие Сабрины Лонгуорт. У вас нет такого опыта, который был у нее, вы не так свободно держитесь в обществе, а поэтому именно мне следует взять на себя заботу о поддержании нашей репутации, и я не могу допустить, чтобы вы продолжали вмешиваться в работу магазинов, ставя все под угрозу. На карту поставлено слишком многое.

Сабрина наклонилась вперед, так что их лица оказались на расстоянии всего лишь нескольких дюймов.

— Слабое подобие? — с серьезным видом переспросила она. — А вот все остальные с трудом верят, что я не Сабрина Лонгуорт. — Она выдержала его пристальный взгляд, потом медленно покачала головой. — Бедняга Николас, вы ведь так старались. Я не буду спрашивать вас о том, что у вас поставлено на карту. Вам придется самому расхлебывать кашу, которую вы тут заварили; из-за чего так загорелись желанием избавиться от меня. Но я скажу вам, что решила сделать. Я напишу письма всем нашим клиентам, да и остальным тоже — тем самым известным людям, о которых вы упомянули, — и заверю их в том, что мы, как и всегда, готовы оказать им полный набор услуг и выступаем от их имени с момента покупки вещи до ее отправки. Это означает, что мы не допустим, чтобы та или иная вещь, неважно — больших или малых размеров, — была отправлена покупателю без предварительного тщательного изучения ее состояния и предыстории. Продажа любой вещи на аукционе зависит от ее состояния, как указано в каталоге — это известно вам, Николас, но многие клиенты об этом даже не подозревают, — и одна из наших самых важных обязанностей состоит в том, чтобы соблюсти это условие при продаже. Письма будут отправлены на этой неделе за моей подписью. Если мы собираемся и дальше оставаться компаньонами, было бы хорошо, если бы там значилась и ваша подпись.

Он залился ярким румянцем и вытаращил глаза.

— Вы не посмеете этого сделать.

— Почему?

— Это подрывает доверие людей ко мне, выставляет меня перед ними в дурацком свете.

— Разве можно об этом говорить, если на письме будет стоять ваша подпись?

— Вы не должны писать этих писем, это было бы ошибкой.

— Не думаю.

— Не стоит оправдываться перед клиентами, которые и так знают, что вы можете для них сделать.

— А, по-моему, стоит.

— Вы твердо решили сделать это?

— Твердо.

Он посидел, не двигаясь с места, потом рывком отодвинул стул.

— Тогда нам не о чем больше говорить. — Слегка заколебавшись — оставлять ли женщину одну, да еще в своем любимом ресторане, он повернулся и вышел.

Сабрина осталась одна. Старший официант принес бутылку красного вина и поднял ее повыше, чтобы она могла прочитать надпись на этикетке. Она кивнула, и он откупорил бутылку. Одна за другой тянулись минуты. Официант поставил перед ней салат из гребешков и оставил еще одну порцию — напротив того места, где сидел Николас.

— Можете убрать, — заметила она. — Мистер Блэкфорд внезапно почувствовал себя неважно и уехал домой.

Официант изумленно вскинул брови. Через мгновение быстрыми шагами к столику подошел метрдотель.

— Если мадам неуютно себя чувствует и хочет уйти, мы бы не стали возражать… и не взяли бы плату…

Сабрина с улыбкой посмотрела на него.

— Я чувствую себя очень уютно. И очень хочу есть.

Он постоял еще немного, глядя на нее с недоумением: такая красивая женщина вынуждена ужинать в одиночестве в фешенебельном ресторане и при этом не чувствует себя неуютно. Однако она по-прежнему ему улыбалась, и, помедлив мгновение, он отвесил поклон.

— Если я могу быть вам чем-нибудь полезным…

— Пока что нет. — Метрдотель отошел, и она проводила его взглядом. Вообще говоря, она чувствовала себя неуютно, но по другой причине. Враждебность Николаса поразила ее до глубины души. Лондон вдруг показался ей неприятным, даже коварным городом. Она пила превосходное красное вино, но чувствовала себя угнетенно. На самом деле ей совсем не нравилось снова ввязываться в борьбу, скрещивать шпаги с людьми, которые имели свои тайные замыслы. На это уходили силы, а она терпеть не могла все это. И вот, вместо того чтобы ухаживать за мужем, обустраивать дом, воспитывать детей, любить, приходится отбиваться от нападок жадных или перепуганных людей.

Официант принес блюдо с уткой и гарниром из канадского риса, она внимательно его рассматривала. Аппетит у нее пропал, но она, пожалуй, немного поест, чтобы доказать и Николасу, и Дентону, и официантам в «Савое», что может поужинать одна где угодно. Но она скучала без семьи и без Гарта. Скучала по дому. Ей хотелось поднять голову и поймать его взгляд через стол. Хотелось услышать болтовню детей и даже немного поскандалить с ними, обсуждая, как у них прошел день. Хотелось, чтобы поскрипывал дом, скучая без нее, хотелось знать, что окна в нем плотно закрыты, а двери надежно заперты. Мне не нужны две жизни, подумалось ей. Мне нужна только одна.