Н. Врангель - Воспоминания. От крепостного права до большевиков

• Название: Воспоминания. От крепостного права до большевиков
• Автор: Н. Врангель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-86793-223-0

Впервые на русском языке публикуются в полном виде воспоминания барона Н.Е. Врангеля, отца историка искусства H.H. Врангеля и главнокомандующего вооруженными силами Юга России П.Н. Врангеля. Мемуары его весьма актуальны: известный предприниматель своего времени, он описывает, как (подобно нынешним временам) государство во второй половине XIX — начале XX века всячески сковывало инициативу своих подданных, душило их начинания инструкциями и бюрократической опекой. Перед читателями проходят различные сферы русской жизни: столицы и провинция, императорский двор и крестьянство. Ярко охарактеризованы известные исторические деятели, с которыми довелось встречаться Н.Е. Врангелю: M.A. Бакунин, М.Д. Скобелев, С.Ю. Витте, Александр III и др.

---

Это объясняет множество кажущихся случайными и бессмысленными исправлений и изъятий.

Вряд ли удастся узнать, кто создавал русскую и французскую версии, какие формы принимал этот процесс. С большой долей вероятности можно предположить, что сделано это было в кругу семьи. Принимал ли в редактировании участие сам генерал Врангель? К вопросам пропаганды он относился крайне серьезно и так же серьезно заботился о своем образе в глазах потомства. При нимал ли участие в редактировании собственных воспоминаний автор? И этого исключить нельзя по той простой причине, что без его воли ни русская аудитория, ни французская о существовании текста на финском языке просто никогда не узнали бы. Возможно, именно Н.Е. Врангель начал редактирование, т. е. сокращение своего текста, что он его и собрал заново, но дальнейшая работа, прерванная его смертью, была закончена без его участия.

О семье Врангеля известно мало. Жена Мария Дмитриевна была человеком чрезвычайно активным, энергичным и, похоже, честолюбивым. Занималась просветительской деятельностью: в Ростове-на-Дону принимала участие в создании городской библиотеки, организовала воскресную школу. А. Бенуа, хорошо знавший Н.Е. Врангеля, писал, что «именно она была настоящей духовной воспитательницей своих сыновей» 13* . Находясь в эмиграции, она стала собирать биографии политических и общественных деятелей, писателей, художников и т. д. 14*

Мне кажется, и это не более чем предположение, что в поисках возможного редактора не следует отбрасывать безоговорочно кандидатуру М.Д. Врангель, в архиве которой хранится вот такая биографическая справка, написанная ее широким, размашистым почерком:

«Барон Николай Егорович Врангель

Родился 6-го июля 1847 г. Окончил Геттингенский университет — доктор философии. Его автобиография в его Воспоминаниях “От крепостного права до большевизма”, в издании “Слово” в Берлине, в 1924 г. Переведены на шведский, финский, английский и французский языки. Ранее он перевел в стихах “Фауст” Гете; писал комедии и 2 драмы для П.А. Стрепетовой: 1) “Петр Федорович Басманов” и 2) “Марина Мнишек”, к представлению на сцене не были разрешены 15* .

Отец Главнокомандующего Русской Армией (в Гражданскую войну) бар. Петра Ник. Врангель и историка и критика искусства бар. Ник. Ник. Врангель.

Скончался скоропостижно в Сремски Карловицах в Сербии» 16* .

Справка озадачивает всем: неточностью биографических данных, языковой небрежностью, а главное, критерием, по которому произведен отбор биографических данных. Имя актрисы, для которой предназначались драмы, и факт недопущения их к представлению оказались более важны для характеристики мужа, чем основной род его деятельности. Писательство же в его жизни играло самую незначительную роль. Почему, упоминая о книге мужа, существующей на пяти языках и в трех версиях, о чем не могла не знать составившая биографическую справку Мария Дмитриевна, она этого не оговорила? Не знать она этого не могла, потому что извлекла из финского издания последнюю главу, «Письма моей жены из России», и опубликовала ее с небольшими дополнениями под своим именем в «Архиве русской революции» 17* . Вместе с биографической справкой в архиве сохранились два стихотворения с припиской: «Ему (Н.Е. Врангелю. — Л.З.) очень легко давался стих, и я то и дело находила его стихи на клочках бумаги. Я решила их собрать и переписать в тетрадь ‹…›. Тетрадь эта находится в Пушкинском доме в архиве сына Н.Н. Врангель (так! — Л.З.)» 18*. Но о рукописи «Воспоминаний» нет нигде ни единого слова.

Александр Бенуа в своих «Воспоминаниях» считает нужным сообщить, что семья Николая Егоровича принадлежала «по фамилии к высшему обществу», но при всей «древней родовитости, эта ветвь Врангелей была сравнительно захудалой», и только «благодаря деловитости барона Николая Егоровича ‹…› семья сумела отвоевать обратно утраченное было, но подобающее положение в обществе» 19* . Под «деловитостью барона Николая Егоровича», как с легким снисхождением пишет Бенуа, имеется в виду его предпринимательская деятельность. Соотнеся мотивы письма с написанным Бенуа, легко сделать вывод, что «древняя родовитость» даже при «отвоеванном подобающем положении в обществе», не обеспеченная никаким иным фундаментом, кроме деловитости, не гарантировала в начале века того положения в обществе, в котором так был уверен Н.Е. Врангель в начале своего жизненного пути. Этим, как мне кажется, объясняется нетерпеливое желание самоутверждения, присутствие которого нельзя не почувствовать в письме Марии Дмитриевны.

При таком болезненном отношении к социальному престижу внезапный взлет имени семьи на самую вершину известности не мог не сказаться на желании привести историю «в порядок», создать необходимый фундамент для любого будущего — генерала ли, его детей, просто памяти в истории.

Алла Зейде

1* Так, в 1900 г. он был председателем правлений Амгунской золотопромышленной компании, Спиртоочистительных заводов, Российского золотопромышленного общества, Электрического общества «Сила»; директором Алтайского, Березовского, Ленского и Миасского золотопромышленных товариществ.

2* Vapaaherra N.E. Wrangelin Muistelmia. Maaoijuudesta Bolshemismiin. Porvoossa: Werner Soderstrom Osakeyhtio, 1922. Vol. 1: 1847–1895; Vol. 2: 1895–1921.

3* Wrangel N.E. Fran Livegenskap till Bolsjevism. Minnen Fran Tiden 1847–1918 / Oversattning Fran Forfattarens Franska Manuskript av Artur Eklund. Helsingrors: Holgcr Schildts Forlagsaktiebolag, 1923.

4* Врангель Н.Е. Воспоминания: От крепостного права до большевиков. Берлин: Слово, 1924.

5* Wrangel N. Du servage au bolchevisme. Paris: Plon-Nourrit et C°, 1926.

6* From Serfdom to Bolshevism: The Memoirs of Baron N. Wrangel. 1947–1920 / Trans, by Brian an Beatrix Lunn. London: Bouverie House, Ernest Benn Limited; Philadelphia: J.B. Lippincott company, 1927. (Книга была переиздана: New York: Haskell House, 1971.)

7* Попытка во время встречи с внуком Н.Е. Врангеля Петром Петровичем Врангелем и его женой узнать что-нибудь о рукописи «Воспоминаний» ни к чему не привела (разговор происходил в феврале 1999 г.). Мои собеседники утверждали, что рукописи в глаза никогда не видели и того, что «Воспоминания» существуют в разных версиях, никогда не слышали.

8* Врангель Н Е. Воспоминания. С. 99.

9* Wrangel N.E. Du servage au bolshevism. P. 95.

10* Нельзя исключить, что вначале «создавалась» французская версия, а потом на основании ее — русская версия 1924 г., при этом текст русского издания заимствовался прямо из рукописи, что может до некоторой степени объяснить разночтения.

11* Врангель А.Е. Воспоминания о Ф.М. Достоевском в Сибири. 1854-56 гг. СПб., 1912. С. 9.

12* Современники текст «Воспоминаний» и читали как политический, как отметил это один из рецензентов: «Недавно вышедшие в свет воспоминания барона Н. Врангеля — “От крепостного права до большевиков” — отмечены всей русской эмигрантской печатью. Однако в рецензиях об этой книге — были ли то похвалы или порицания — было слишком много места уделено политическому моменту. В рецензиях левых газет с удовольствием цитировались строки, в которых покойный барон Н. Врангель не щадил красок для изображения дореформенной и дореволюционной России. Некоторые органы правой печати гоже воспользовались этим, чтобы обрушиться на автора книги за его неуважение к “устоям” Политический подход к разбору книги усилился тем обстоятельством, что с именем сына барона Н. Врангеля связано целое течение национальной антибольшевистской борьбы и невольно навязывались параллели и сопоставления» {Даватц В. Без романтики // Новое время. 1924. I октября).

13* Бенуа А. Мои воспоминания. М., 1990. Кн. IV/V. С. 336.

14* См.: Шевеленко И. Материалы о русской эмиграции 1920-1930-х гг. в собрании баронессы. М.Д. Врангель: (Архив Гувсровского института в Стэнфорде). Stanford, 1995. (Stanford Slavic studies Vol. 9).

15* Драмы были изданы. См.: Врангель Н Е. Петр Федорович Басманов. Марина Мнишек: Две драмы из эпохи Смутного времени. СПб., 1886.

16* Архив Гуверовского института. Коробка 27 Папка 2.

17* См.: Врангель М.Д. Моя жизнь в коммунистическом раю // Архив русской революции. Берлин, 1922. Кн. 4. С. 198–214.

18* Архив Гуверовского института. Коробка 27. Папка 2.

19* Бенуа А. Указ. соч. С. 336.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Зта книга не является ни биографией, ни коллекцией исторических фактов и анекдотов. Не претендует она и на систематическое изображение прошлого. Она состоит только из случайных воспоминаний, сохранившихся в моем сознании и изложенных в хронологическом порядке. Мой друг Т.Т. Кайла 1*, литературной интуиции которого я доверяю, предложил перевести их на финский язык, полагая, что они заинтересуют его соотечественников. Судить, насколько он прав, не берусь. Вполне допускаю, что некоторым воспоминания покажутся скучными, но кому-то они будут интересны. Как правило, читатель реагирует на то, что находит отклик у него в душе. В этих воспоминаниях не содержится никакого исторического урока. Они являются живым человеческим свидетельством и как таковые — интересны, поскольку отражают суть действительности, а не ее внешнюю сторону, как бывает с официальными документами, напоминающими сценические декорации. О себе я пытался говорить как можно меньше, но совсем избежать этот скучный предмет невозможно, так как невозможно совершенно скрыть существование своего собственного «я». Все мы знаем, что на самом деле являемся незначительными величинами, бесполезными атомами человечества. Самих же себя мы, разумеется, воспринимаем как начало начал жизни.