Екатерина Асмус - Избыток подсознания

• Название: Избыток подсознания
• Автор: Екатерина Асмус
• Издательство: Любавич
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-86983-189-7

---

«О! — хвасталась она, примеряя очередную шмотку. — Смотри-ка, какую красоту выбрасывают „новые русские“! Если б каждый день такое находить, так уже бы я миллион заработала!»

Мысль о миллионе давно терзала Муську, ни на минуту не отпуская ее. Ей все казалось, что фортуна улыбнется, подкинет шанс, а с миллионом-то хватит на пропой пожизненно, да еще и на шикарные похороны останется.

О нем же, о миллионе, думала Муська и в этот день, исследуя очередную помойку. Добыча уже дня четыре подряд была не ахти. Но соседка сверху, промышлявшая милостыней в переходах, дала адресок у нового кооперативного дома. С утра раненько Муська двинулась на разведку. И вправду, куча у бачков выглядела внушительно: видно, мусоровозка дней десять не приезжала. Муська внимательно оглядела фронт работ. В первую очередь привлекла ее внимание старая, ободранная прикроватная тумбочка. Подергала Муська ящик, глядь — а он на замке. Муська аж испариной покрылась от ожидания: замком-то ее было не удивить — первый муженек профессиональным взломом занимался. Привычно согнув выдернутую из прически шпильку, Муська недолго боролась с ящиком, пока тот не раззявил свою деревянную пасть… полную денежных бумажек, закончивших свое хождение лет пять назад. Смачно плюнула Муська в сердцах, да прямо на бумажки. Бабка какая-нибудь безумная, змея подколодная, видно, от родственников деньги-то прятала, а потом госзнаки поменяли, и — тю-тю, бабка, твои накопления… Да еще и под замком хранила. «Ну, народ убогий, жить не умеют, — возмущалась Муська, продолжая копаться в окружавшем тумбочку мусоре. — Ни жить красиво не умеют, ни помереть!» Вновь представила она свои похороны — в дубовом гробу, в розах, да на Литераторских мостках, в толпе знаменитостей — в том случае, если с еще не найденного миллиона останется достаточно… И с удвоенной силой начала рыться в куче тряпья, старательно проверяя каждый карман выброшенных юбок, брюк и пиджаков. Шмотки, кстати, попадались хорошие — хоть сразу на продажу, видно, и впрямь в дом «новые русские» заселились, не обманула соседка-попрошайка. Для себя Муська отложила: кружевную розовую юбку, чулки зеленые, с люрексом (всего-то четыре дырки — а уже выбрасывают!) и волшебной красоты, цикламеновый с белым, полосатый кардиган.

Остальное — в бизнес, — решила Муська, оглядываясь кругом в поисках тары для выноса добычи. Наконец на глаза попалось нужное: из переполненного бачка торчал довоенный фибровый чемоданчик, изрядно помятый, но задорно поблескивавший никелированными уголками и защелками. Хищно оглянувшись, Муська бросилась к добыче. Не раз слышала она от товарок рассказы, как вот в таких-то невзрачных чемоданчишках и находились жемчуга и бриллианты, спрятанные за обшивкой чокнутыми одинокими старикашками. Замочки подались просто: щелк — и чемоданчик заулыбался во всю ширь обклеенной веселенькими обоями глотки. На землю посыпались старые фотографии. Муська, как дама образованная, знала, что некоторые из них тоже денег стоят в комиссионном магазине, особенно — такие плотные картонные прямоугольнички со старинными господами и их матронами в нарядных шляпах. Поэтому, быстренько собрав шмотье в первый подвернувшийся, почти не рваный полиэтиленовый пакет, она прихватила чемоданчик и направилась в сторону дома, чтобы хорошенько рассмотреть находку.

Оказавшись в родной халупе, Муська вытолкала взашей пару засидевшихся за пустым столом алкоголиков, приказав им без водки обратно не возвращаться, и, умостив на столе чемоданчик, внимательно принялась за осмотр старых фотографий.

* * *

Нюточка взяла большое, игрушечно-красное яблоко, и, пока няня Кора судачила о чем-то с горничной Томиных — Дарьюшкой, пошла искать чудесную девочку в костюме ангелочка.

Самое трудное — не заблудиться в коридорах. Упаси Бог в людскую попасть — то-то переполох начнется! И тебе попадет, и нянюшке, а горничной Дарьюшке — тем паче, потому что «робенка одного без догляду отпустили». А уж маменька как посмотрит! Нюточка даже вздрогнула, вспомнив пронзительно-стальной взгляд матери, предназначавшийся каждому провинившемуся, не исключая и отца. Под землю провалиться хочется немедля — вот как маменька смотрит в гневе. Однако уж больно охота на девочку вблизи посмотреть, а может — и подружиться получится? Такая она хорошенькая — прямо прелесть! Успешно миновав большую лестницу (все лакеи в праздничной зале заняты), проскользнув мимо буфетной, откуда доносились голоса, причем один явно распекал, а другой умоляюще попискивал (ух и строгий же здесь дворецкий Пал Иваныч — жуть), Нюта добралась-таки до искомого. Двустворчатые двери вели в небольшой овальный зал, где иногда Томины давали камерные фортепьянные концерты. Как-то под Новый год, когда вся ребятня участвовала в домашнем спектакле, в этом зальчике была устроена раздевалка и гримерная, вот и подумалось Нюте, что артистов тоже могли там разместить. И не зря ведь подумалось, недаром Генрих Карлович по арифметике всегда хвалит за сообразительность. Из-за дверей доносился смех и веселое многоголосье. Нюта немного помедлила: и войти боязно, и в коридоре стоять долго опасно — заметят и заругают. Тихонько толкнув створку, она проскользнула внутрь. Актеры сидели за столом, не иначе как домоуправитель Томиных получил распоряжение подать им праздничный обед, в честь тезоименитства отрока Илии. Трапеза поминутно прерывалась взрывами смеха, видно, был среди присутствующих хороший рассказчик, с целым ворохом веселых историй.

А чуть поодаль от взрослых, у красиво задрапированного окна, на высоком табурете, сидела та самая девочка в костюме ангелочка и расчесывала деревянным гребнем свои длинные бледнопепельные волосы. Игрушечно-красное яблоко, точно такое же, как и у Нюты в руках, лежало перед ней на столике. Тоненькие ножки в белых колготах трогательно болтались, не доставая до блестящего паркета. Еще раз бросилось в глаза, какая она хрупкая и маленькая.

Нюта стала потихонечку подбираться к девочке поближе, стараясь не шуметь, чтобы взрослые не заметили. Девочка глянула в зеркало и увидела Нюту в отражении. Обе замерли.

Но не произнесли ни звука. Тогда Нюта подошла совсем близко и смущенно встала у кресла. Когда задумала знакомиться — было все просто, а теперь? Ну что говорить? Как начать? Подумав, она молча протянула девочке яблоко. Та посмотрела на него, потом на свое такое же, лежавшее на столике, и — обе засмеялись.

— Ты кто? — первой спросила девочка, отсмеявшись. Голос у нее оказался высокий и какой-то взрослый, уверенный.

— Я — Аннета. Сегодня у моего кузена день ангела, и мы с маменькой и папенькой в гости приехали… — вежливо начала Нюта, но девочка перебила ее:

— А почему ты торт красивый есть не пошла? Я видела — вынесли, такой розовый весь… — и она мечтательно улыбнулась.

— Да ну его! — воскликнула Нюта. — Надоели уже сладости, а потом ведь слушать заставят, как Мишенька маленький стихи читает, а он запинается все время — скучно! А ты торт попробовать хотела? — вдруг спохватилась Нюта, жалея, что не прихватила с собой кусок.

— Нам не полагается, — важно сообщила девочка. — Артисты должны фигуру соблюдать, особенно балетные. Сама посуди, после тортов какой же партнер мне поддержку в па-де-де сделает?

Нюта не все поняла из сказанного, особенно насчет «па-де-де» и «поддержки», но прониклась уважением к серьезности занятий, не позволяющих есть вкусные торты. Она наконец осмелела и решилась спросить:

— А тебя как зовут?

— Магдалина Дали! — нараспев, как на сцене, объявила девочка.

— Так ты настоящая итальянка? — округлила глаза Нюта.

— Нет, это мой сценический псевдоним, — гордо заявила Магдалина. — А по-настоящему я — Мотя Данилович. Но ты можешь называть меня Мадя, так меня дома зовут.

— А где твой дом? — заинтересовалась Нюта.

— А здесь! — расхохоталась Мадя, указывая рукой на группу взрослых за столом. — Мы — знаменитая труппа Дали: папаша мой — и директор, и режиссер, и пьесы пишет, а маман — актриса, переезжаем из города в город, где есть ангажемент, там и живем. Эту зиму вот — в Петербурге прожили, а на лето к морю поедем, в летних театрах комедии играть.

— И ты играть в комедии будешь?

— А как же без меня? Почитай, половина пьес для меня и для маман написаны! Мы — актрисы ведущие! — сообщила Мадя, явно рисуясь перед новой знакомой. — Если нет меня, то все спектакли отменяются! Мы когда прошлым летом по Крыму гастролировали, то папаша меня в Ливадии на вокзале забыл! Ну, приехали они в театр, уже в Массандре, глядь — а меня-то и нету. Т ак все спектакли отменили, и катер нанимать пришлось папаше, чтобы срочным образом меня к следующему вечеру привезти.

Рассказывая эту историю, Мадя беззаботно хохотала, а Ню-та только цепенела и млела от такой беспечной удали. Вот если б с ней такое приключилось! Да она бы тотчас со страху умерла!