Виталий Никоненко - Николай Александрович Добролюбов

• Название: Николай Александрович Добролюбов
• Автор: Виталий Никоненко
• Издательство: Издательство «Мысль»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

Николай Александрович Добролюбов (1836–1861) — один из основателей русской революционной демократии, выдающийся литературный критик и философ-материалист, соратник Н. Г. Чернышевского. Книга знакомит с жизнью и сочинениями мыслителя, показывает его определяющую роль в разработке ряда важнейших разделов революционно-демократической идеологии.

Для широкого круга читателей.

---

В работах Добролюбова вопрос о возможности активного воздействия личности на исторический процесс поставлен как проблема соотношения личности и народа в истории. Он выделяет два аспекта проблемы: а) великая личность в истории; б) личность и история.

Проблема великой личности в истории обсуждается в русской социологической литературе с конца XVIII в. Постановка ее диктовалась попытками просветителей найти выход из сложившегося в стране положения. В условиях XVIII в., когда отсутствовало сколько-нибудь широкое прогрессивное движение в обществе, надежды возлагались чаще всего на «просвещенного монарха». Постановке проблемы в русской философии содействовало решение ее французскими просветителями. Будучи не в состоянии на основе исторического идеализма найти выход из заколдованного круга — «мнения правят миром» и в свою очередь «общественная среда формирует мнение», — ряд французских просветителей отводили чрезвычайно большую роль великим личностям, перекраивающим историю в соответствии со своими идеалами и целями.

К середине XIX в. вопрос о роли великой личности в истории обсуждается в России особенно активно. В споре западников и славянофилов проблема конкретизировалась тем, что в качестве великой личности рассматривался Петр I. Однако, несмотря на указанную историческую конкретизацию, решение и в том и в другом случае было идеалистическим. Западники высоко оценивали роль Петра, приписывая ему сознательное стремление к приобщению России к западноевропейской цивилизации и объясняя причины проведенных реформ деятельностью ума и воли этого великого человека. Славянофилы в свою очередь сделали Петра ответственным за все преобразования и из них уже объясняли отход русской жизни от патриархальных начал. Идеализм и западников и славянофилов заключался как в предполагаемой возможности перекраивать ход истории по усмотрению великой личности, так и в отсутствии каких-либо объективных критериев оценки исторического значения событий. В работах Белинского мы видим попытку выйти за пределы идеалистического толкования проблемы. Личность и ее поступки рассматриваются в рамках исторической необходимости. Исходя из диалектики Гегеля, Белинский рассматривал деятельность Петра I как закономерное проявление исторической необходимости, а следовательно, и результаты ее — как совершенно необходимые для страны. Белинский одновременно рассматривал в качестве исторического деятеля народные массы. Однако, давая слишком абстрактное объяснение деятельности Петра I, он не избежал преувеличения его роли в истории. Но во времена Белинского этот вопрос не имел такой актуальности, как в 50—60-х годах XIX в.

Новые условия общественной жизни заставляли дать более глубокое и материалистическое объяснение деятельности великих личностей в истории. С одной стороны, страна переживала процесс отмены крепостного права. Крепостники представляли этот факт как проявление доброй воли правящего класса, как знак распространения в обществе просвещения и справедливости. Решая вопрос о роли личности в истории, мыслитель-материалист должен был указать на объективные причины происходящих преобразований и, пользуясь своей методологией, определить тенденции и закономерности дальнейшего движения. С другой стороны, происходили большие изменения в освободительном движении. Расширение социальной базы движения, теоретические достижения его идеологов, осознание факта политического кризиса в стране — все это вызывает лихорадочный поиск путей перехода от теории к практике. В последнем случае речь идет не только о роли великой личности в истории, но и об участии в историческом процессе отдельной, рядовой личности.

К вопросу о роли великих личностей в истории Чернышевский и Добролюбов обращались неоднократно. Особенно обстоятельно обсуждал этот вопрос Добролюбов, в какой-то мере сделав его связующим звеном между теорией личности и теорией народа.

В качестве примера великих личностей Добролюбов рассматривал Петра I и Магомета. Он посвящает крупную статью анализу работы профессора И. Устрялова «Первые годы царствования Петра I», вышедшей в 1859 г. Личность основателя мусульманства рассматривается в статье, посвященной книге В. Ирвинга «Жизнь Магомета».

Согласно Добролюбову, объяснение причин и мотивов деятельности великих людей, а также причин их успеха должно быть естественным. Нельзя забывать, что великие люди — все-таки люди. Возьмем, к примеру, действия Магомета. Историки, не обращающие внимание на историческое развитие народа, на естественную, живую связь событий, объясняют распространение мусульманства и завоевания арабов личными свойствами Магомета. «Но ведь был же какой-нибудь материал, — спрашивает Добролюбов, — над которым все эти… великие люди производили свои упражнения?.. Верно, кто-нибудь помогал ему (великому человеку. — В. Н.), служил орудием его планов, и, верно, его замыслы потому и удались, что удовлетворяли потребности тех, которые согласились содействовать ему?» (3, 2, 274). Добролюбов с одобрением отзывался о попытке В. Ирвинга изобразить личность Магомета с учетом реального положения страны и народа Аравийского полуострова во время возникновения мусульманства. Конкретная картина страны и народа позволяет увидеть «и естественное происхождение Магометовой религии…» (3, 2, 275).

Такими же естественными обстоятельствами можно объяснить и деятельность Петра I. На первый взгляд кажется, что деятельность его полностью оторвана от прошедшего и направлена волею отдельного человека на переворот в жизни общества вопреки привычкам и обычаям народа. Однако, говорил Добролюбов, великие люди исполняют свою роль в истории постольку, поскольку она имеет важное значение для народа. Деятельность великой личности должна рассматриваться как результат взаимного отношения между нею и народом, на который она воздействует. В этом случае главная задача историка состоит в том, чтобы показать, как умел великий человек «воспользоваться теми средствами, какие представлялись ему в его время; как выразились в нем те элементы живого развития, какие мог он найти п своем народе» (3, 3, 15).

Деятельность Петра I, согласно Добролюбову, носила необходимый характер. Петр выступил в истории России «как олицетворение народных потребностей г стремлений, как личность, сосредоточившая в себе те желания и те силы, которые по частям рассеяны были в массе народной» (3, 3, 119–120). Народ, который служил проводником замыслов Петра, поддерживал его начинания. Почему такое происходило? Это был очень важный теоретический вопрос. Не удивительно, что Добролюбов уделил столько внимания его изучению.

Успех деятельности Петра I объясняется тем, что она была подготовлена всем предыдущим ходом развития жизни народа. Ко времени Петра острейшие противоречия самого различного плана — экономические, политические и т. п. порождают в народе смутные идеи преобразований, назревает кризис, который надо было разрешать решительно и смело. Решение могло быть только революционным, так как попытки поправок или незначительных реформ сохраняли старое положение. В подобных условиях и появляются чаще всего великие личности, которые обладают способностью угадывать естественные стремления народной жизни. «Во все времена и во всех сферах человеческой деятельности появлялись люди, настолько здоровые и одаренные натурою, что естественные стремления говорили в них чрезвычайно сильно, незаглушаемо» (3, 6, 308). Именно таким человеком был Петр I. Однако, отмечал Добролюбов, как бы высоко ни стоял Петр умом и характером над Русью, все же он вышел из того самого общества, которое должен был преобразовать, он впитал понятия и нравы того времени, в которое он жил. Следовательно, заключал Добролюбов, Петр сумел вычленить те естественные потребности, которые уже созрели в обществе. Его отец, Алексей Михайлович, пытался тоже провести реформы, но успеха очи не имели, и в первую очередь по той причине, что противоречия в тогдашнем обществе еще не достигли своего кульминационного момента, сознание естественных требований жизни еще отсутствовало, да и сами требования существовали еще в своей начальной стадии. «Не тогда изменяется известная мера, установление, вообще положение вещей, — делает важный вывод Добролюбов, — когда гениальный ум сообразит, что оно может повести к дурным последствиям через несколько столетий… Нет, оно изменяется тогда, когда делается несоответствующим настоящему положению вещей, когда неблагоприятное его влияние уже не некоторыми только предвидится, а делается ощутительным для большинства. В это-то время и являются энергические деятели, становящиеся тотчас во главе движения и придающие ему стройность и единство» (3, 3, 76–77).

Возможности великой личности, взятой в своей единичности, весьма и весьма ограниченны. Отдаленные потребности народной жизни, отмечал Добролюбов, глубокий ум может понять и до их полного осознания обществом. К такому акту способны умы философские, однако они оказываются неспособными к практической деятельности и стоят обыкновенно вне движения настоящей минуты. Они просто оказываются неспособными заставить людей действовать в соответствии с открытыми идеями или планами и поэтому не являются в истории великими двигателями событий своего времени. «Только тогда человек может заставить людей сделать что-нибудь, когда он является как бы воплощением общей мысли, олицетворением той потребности, какая выработалась уже предшествующими событиями» (3, 3, 78). Петр I был двигателем и выразителем новых стремлений, «общей мысли», и поэтому все, кто был недоволен старыми порядками, а недоволен был народ, пошли за ним. О том, что Петр осуществил коренные преобразования, выражающие потребности времени, свидетельствует, согласно Добролюбову, факт прочности и долговечности этих преобразований. «Обширные преобразования, — пишет он, — противные народному характеру и естественному ходу истории, если и удаются на первый раз, то не бывают прочны. Преобразования же Петра давно сделались у нас достоянием народной жизни…» (3, 3, 27).