Сергей ТАРО - Крест Сталина

• Название: Крест Сталина
• Автор: Сергей ТАРО
• Жанр: Исторический детектив

Чем закончились знаменитые "эксы" большевиков в начале ХХ века? И закончились ли они? В чём должны были признаться "старые большевики" в застенках Лубянки? Почему Рихарда Зорге объявили в США военным преступником? Что искали советские разведчики в самом сердце Третьего Рейха? Что ищет, сидящий в ГУЛаге авторитетный уголовник Корней Симоненко?

Читайте об этом в сенсационном детективном романе Сергей ТАРО "Крест Сталина", написанном в жанре Альтернативной истории.

---

            - Я думаю, не все так просто с этими товарищами...

            - Товарищ - от слова товар... Близнецы братья, как говорил Маяковский! Качай ситуацию и тогда все поймешь! Вспомни, чем ты занимался в операции "17"?         

            - Причем здесь операция? Может, Лаврентий имеет зуб на тебя?

            - А мне хоть черт! Все золото с режимного объекта уходило в Швецию, на... сверхсекретный счет банка "Лейб и Куин"! А это счет Сталина, понимаешь, дурья твоя башка! Коба полагал, что я загнусь в этой чертовой тундре, или меня прихлопнет его доверенный золотопогонник. Не вышло!!! - Крест сорвался на крик: - Я первым завалил белогвардейца! Он, по пьяни, ляпнул, что рудник закрывают. А это - все! Крышка! Опять всех без разбора штабелями уложили бы...

- Хозяин - не дурак, оставлять свои подписи.

            - А кто тебе сказал, что он это делает? - взволнованно задышал Корней. - Он как цепной пес стоит у золотого ларца, оберегая ручеек от возможных проколов. Агентов, работающих без ограничения, он инструктирует лично и с особой тщательностью. Задание одно - найти утечку. А это изначально - липа! Но если вдруг что-то и найдется, агента сразу убирают, а причины, повлекшие "засветку" канала тут же устраняют. И так без конца - народу то много! - Крест заскрипел зубами. - Лично я не собирался зажигать революцию за свой счет! Я плевал на все его коммунистические заморочки. Я тридцать лет слепо верил, что он печется о босяках. Ан нет, он просто боролся против тех, кто украл у него весь большевистский общак... Он хорошо начал, но, поверь, он плохо кончит! - Крест громко рассмеялся от эйфории задуманного плана. - Я объявил ему войну!!! Коба забыл, что "бог велел делиться", и нашу долю, по запарке, положил в карман. Так что у меня один путь: забрать "капусту" и пусть баскак удавится от своей беспомощности! Он слюной захлебнется, когда поймет, что его обскакали. Он ведь знает, что деньги мне не нужны...

            Из слухового проема опустилась голова Кочана.

- Звал, командир? - перевернутая голова улыбнулась. - Ну, и работка, гхы-гхы, сколько есть пальцев - все затекли, к ядреной паперти!

Голова исчезла, сменившись на пару худых ног, обутых в ковбойские сапоги. Следом за ними вынырнул и сам их владелец...

Кочан перевернул покойника и нашарил в отворотах куртки большой бумажник. Выпотрошив содержимое, отдельной стопкой положил деньги, квадратик пригласительного билета и черно-белые фотографии. Затем переместился к другому убитому. К бумажной горке притулились запаянный прорезиненный пакет и пластмассовые коробочки с патронами.

- Во, бля, на Яшку похож! - Кочан осветил фонариком одноглазое лицо убитого боевика. - Они были, точно! Только энтот молчал, все моргалами хляпал. Я еще подумал, что он языка, наверное, не знает, гхы-гхы, ментяра поганый!

Крест вязко поднялся и неожиданно ударил Агабека чуть ниже уха. Тот мешком завалился на подставленные руки Кочана.

- Ничего он не понял, даром, что чекист, - прохрипел Кочан, - считай, из дерьма вытащили, а он все - Сталин, Сталин... - Озираясь на слуховое окно, прошептал обречено: - Не донесем его - лучше грохнуть на месте!

- Делай, как договаривались! Завали трупы, собери деньги, патроны, проверь воротники, может, там ампулы вшиты?! Через час встречаемся у Бизона в порту!

            Корней нагнулся и подхватил прорезиненный пакет.

Он знал, что там лежат чистые бланки паспортов и прочая мелочь, без которой не обходится ни один шпионский мир...   

ГЛАВА 71

Польша. Концлагерь...

Концентрационный лагерь вырабатывал щебень столь необходимый для блага и процветания Третьего рейха...

Тяжелый смог непроглядной пылью поднимался из расщелины каменоломни. Поверху, обрамляя земной провал, стояла цепочка из автоматчиков и беснующихся немецких овчарок. Дробный рокот каменной канонады разносился окрест, заставляя местных старушек истово креститься и зазывать проклятья на супостатов.

Стояло жаркое августовское лето 1944 года...

            - Всё, баста! Не могу больше, - Червонец сел на тупоконечную вершину большого камня. - Рука совсем достала! Сделай, что ни будь!

            Мойша безразлично пробросил взгляд. Слоноподобная опухшая правая рука Копейкина зловеще источала гнойный аромат, доставляя ему неимоверные страдания.

            - Halt! Steit auf! - долетел голос невидимого охранника. - Steit auf, schneller!

            Мойша, подстегнутый окриком, спешно подошел к Червонцу и, нашарив острый осколок щебенки, с силой ткнул им в область предплечья. Струйка гноя лениво перекатилась через разодранный рукав полосатой робы и мгновенно покрылась сизым налетом каменной пыли.

Копейкин навалился на валун, и из его глаз самопроизвольно брызнули слезы. Механическое воздействие выдавило остатки склизко-белой кашицы и, наконец, обнажило пучок пульсирующих кровавых мышц. Мойша отвернулся.

- Halt! - снова пролаял часовой.

Одновременно с клацнувшим затвором рабочий ритм каменного чрева возобновился в прежнем темпе...

Вечером, когда уставшее солнце еще только собиралось упасть за горизонт, заключенных стали выгонять на поверхность. Практически лишенные мышечного покрова военнопленные с трудом выбирались из каменоломни, что в свою очередь растягивало на неопределенное время процедуру подсчета живых и умерших заключенных. Это налагало дополнительные обязанности и, бывало, уходящая колонна слышала автоматные очереди охранников, добивавших беспомощных доходяг...

В концлагере колонну построили в один ряд. Еще раз перепроверили и оставили под надзором автоматчиков. Невдалеке за  сетчатым проходом, вдоль которого тянулся аккуратный ряд приземистых бараков, чернели автомашины, и толпилась многочисленная группа немецких офицеров, тоже в черном.

Из всего увиденного Копейкин сделал вывод, что сегодня, максимум завтра, численность концлагеря заметно поубавится. Откликаясь на невеселую перспективу, правая рука закровоточила, и Егор явственно почувствовал саднящую и выворачивающую жилы боль...

Высокий эсэсовец с лицом явно лошадиного покроя, выслушал доклад коменданта и буркнул обязательную при таких случаях речь...

            - Кальтенбрунер... Говорит, что Германии требуются сильные крепкие руки... Мероприятия по дезинфекции в целях оздоровления контингента состоятся завтра... - шепнул Мойша, стараясь сохранять после тяжелого изнурительного дня вертикальное положение.

Червонец равнодушно пропустил ремарку. Появление нацистского бонзы такого ранга лишь укрепило его мнение относительно неизбежного всеобщего кровопускания...

Движение за колючей проволокой активизировалось. Двухметровый урод, сопровождаемый разнокалиберными эссэсовцами, по петушиному зашагал к бараку. Остановившись на середине плаца, махнул белой перчаткой. На территорию концлагеря, урча от напряжения, въехал автопоезд из пяти машин. Одной легковой и четырех фургонов грязно-землистого цвета...

            - Господа, военнопленные! Рейх заботится о здоровье каждого, будь то гражданин великой Германии, солдат вражеской армии, или другой человек, отбывающий повинность в трудовых лагерях! - голос переводчика сделал паузу, стараясь донести до заключенных благо предстоящих оздоровительных мероприятий. - Ваши правители, бессовестным образом бросили вас в трудную минуту, лишив медикаментов, одежды и пищи! Терпение фюрера не безгранично! Он не стал ждать подачек от Красного Креста и поручил министерству здравоохранения фатерланда принять свои меры!

            Невидимая волна побежала по шеренге, заставив заключенных оцепенеть от напряжения. Подскочившая охрана с рвущимися неизвестно куда овчарками быстро усмирила нарождающееся возмущение...

Дверца легкового автомобиля раскрылась. Беспорядочный лай внезапно затих, и тысячи мужских глаз замерли на изящной женской ноге, ступающей наружу...

Марлен Раубе рывком спрыгнула на землю, автоматически поправляя черную юбку. В зеленых глазах отразились стандартные бараки исправительного учреждения, колючая проволока и группа офицеров, рукоплескавших примадонне здравоохранения...   

Гауптман выбрала направление в сторону главы РСХА Кальтенбрунера...

На следующий день...

            - Я пуду проверьять вас на стой-кость, - рослый гестаповец размял пальцы в черных лайковых перчатках. - И тот, кто пройдет испытание, будет избавлен от процедуры дезинфекции! 

            Одновременно с последней фразой штумбанфюрер с силой нанес удар в грудь заключенного. Короткий тренированный тычок уронил военнопленного на колени. Заставил опустить голову в бесполезных попытках найти глоток воздуха. Но и там его не нашлось...

            Мойша завалился навзничь, синея от недостатка кислорода...