Джайлз Макдоно - Последний кайзер. Вильгельм Неистовый

• Название: Последний кайзер. Вильгельм Неистовый
• Автор: Джайлз Макдоно
• Издательство: АСТ
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023641-7, 5-9660-0108-1

Вильгельм II. Внук королевы Виктории. Последний кайзер Германии, вынужденный бежать из страны. Тот, кто начал Первую мировую войну, погубившую его империю. Сложная, противоречивая фигура на шахматной доске Истории.

Так кем же он был?

Кем считал себя сам?

Как выглядел в глазах современников — и каким предстал для потомков?

---

Вильгельм набросал Керру план развития германского военно-морского флота до 1920 года: к этому времени он планирует иметь двадцать два линкора и двадцать крейсеров — «ни больше ни меньше». В другой раз он сообщил собеседнику, что тот может послать этот план в Лондон своему шефу Фишеру. Кайзер сказал: «Я поддерживал мир в течение свыше двадцати лет и не намерен начинать войну, насколько это зависит от меня… Мы и так завоевываем весь мир — мирным путем». Капитан Керр (позже он стал адмиралом) прислал Вильгельму курс лекций по истории английского флота и выписку из инструкции, написанной когда-то адмиралом Нельсоном, в которой содержался перечень обязанностей британского офицера-моряка. Он исчерпывался тремя пунктами: повиноваться приказам, чтить короля и ненавидеть французов как исчадий ада. По поводу последней заповеди Керр сделал приписку от себя: «В свое время она была вполне разумной и правильной, но ныне она нуждается в изменении; речь идет о другой нации. О какой — нет необходимости говорить». Слова «нет необходимости» Керр зачеркнул и заменил на «не имеет смысла». Но и в таком виде Вильгельм воспринял приписку Керра как намеренное оскорбление. С трудом изворотливому англичанину удалось убедить кайзера в том, что, говоря о «другой нации», он имел в виду русских. Свои контакты с английскими моряками Вильгельм не желал прерывать. По пути в Норвегию во время очередной «северной экспедиции» «Гогенцоллерн» наткнулся на английскую эскадру, находившуюся в учебном походе. Кайзер был намерен пригласить английского адмирала к себе на обед, больших трудов стоило отговорить его от этой идеи.

К моменту отплытия «северной экспедиции» из Травемюнде воинственные страсти в Великобритании несколько остыли. Об этом говорилось в полученной Вильгельмом 6 июля депеше Баллина из Лондона. Четырьмя днями позже кайзер писал Бюлову: «Умопомрачительный абсурд — считать, что мы хотим напасть на англичан, устроить им „засаду“ или просто „убрать с дороги“ как нежелательных конкурентов! Мы хотим от них одного — чтобы нас оставили в покое, и мы могли без помех развивать нашу торговлю». В ситуации, когда Британия имеет семьдесят четыре линейных корабля против двадцати четырех германских, любая мысль о превентивном ударе — это «безумие». «Германский флот не направлен против кого-либо, включая Англию, — заявлял кайзер и добавлял (небезынтересное соображение о политике держав Антанты): — Нельзя отрицать того, что они не упускают случая поинтриговать против нас и уколоть нас, где только возможно. Но я считаю и всегда считал, что Англии, по финансовым и экономическим причинам, было бы очень трудно решиться на войну с нами. Я считаю, что Россия нуждается в мире и хочет мира. Я считаю, наконец, что и Франция, хотя она еще не смирилась с потерей Эльзас-Лотарингии и утратой „законной гегемонии“ над континентом, которую она осуществляла на протяжении двух с половиной веков — хотя и не оставила надежд на реванш, тем не менее не осмелится пойти на риск новой войны. Но я считаю, что в интересах всех этих стран держать нас в видимом состоянии нервозности и беспокойства».

Именно этими мотивами объясняются, по его мнению, усиленное строительство крепостных сооружений во Франции, появление британских дредноутов и сосредоточение российских войск в приграничных округах.

20 июня Баллин доложил Вильгельму о своих неформальных беседах с партнером Эдуарда VII по бриджу сэром Эрнестом Касселем. Баллин решил провести «хирургическую операцию» и надрезать нарыв, который назрел в отношениях между Германией и Англией. Сделать это не удалось, хотя Баллин оценивал ситуацию довольно оптимистично. Кассель, по сути, повторил доводы своего монарха о том, что быстрое увеличение германского военно-морского флота создает угрозу позиции Англии как морской державы. Англичане, по мнению Баллина, чувствуют себя примерно так же, как французы после унижения в Фашоде, но они могут пойти на соглашение о регулировании гонки морских вооружений. Бюлов беседовал с Баллином и 15 июня в письме кайзеру рекомендовал ему соблюдать умеренность. В письме содержались следующие примечательные строки: «Мы не можем иметь одновременно и самую большую армию, и самый большой флот. Мы не можем позволить себе втянуться в соревнование по постройке дредноутов с Англией, которая находится в более здоровом финансовом положении. Неравенство в количестве линейных кораблей между нами и Англией, по-видимому, сохранится на нынешнем уровне на достаточно продолжительный период времени». Германия в самом деле ощущала трудности в финансировании морской программы. Рейхстаг держал флот на коротком поводке. Зимой кораблям пришлось остаться у причала из-за нехватки угля.

Обе стороны ощущали потребность в разрядке. Король Эдуард, направляясь в Австрию, сделал остановку в Германии — специально для того, чтобы встретиться с племянником. Премьер Ллойд-Джордж под предлогом обсуждения вопроса о социальных реформах прибыл в Берлин, сопровождаемый журналистом Гарольдом Спендером. Принимал гостя Бетман-Гольвег, который устроил для него торжественный обед в ресторане «Адлон». Бетман пригласил присоединиться к компании другого английского корреспондента — Дж. Л. Бэшфорда (он постоянно жил в Берлине и оказывал определенные услуги германским властям). 11 августа кайзер принял посла Великобритании сэра Фрэнка Ласкелля, завершавшего свою миссию в Берлине. Отношения у них были достаточно доверительными (по крайней мере таково было мнение Вильгельма), и Вильгельм позволил вольные высказывания, в частности он заметил, что британцы просто-напросто «свихнулись». Кайзер жаловался послу на то, что в Англии предали забвению его речь, произнесенную в Гильдхолле, и что английский флот в три раза превышает германский и напоминает «тигра, приготовившегося к прыжку». Встреча с королем Эдуардом, состоявшаяся в Вильгельмсхоэ, принесла Вильгельму новые переживания. Прибывший вместе с «дядюшкой Берти» постоянный статс-секретарь Форин офиса сэр Чарльз Хардиндж попытался «надавить» на кайзера, чтобы вынудить того отказаться от планов строительства флота — это единственный способ избежать роста «серьезной обеспокоенности» в Англии, говорил он. Кайзер позже так передал Бюлову содержание своей беседы с Хардинджем: повторил собеседнику то, что говорил всегда — флот строится для защиты германской торговли. Тот задал вопрос: «Если для защиты торговли, то почему весь флот сконцентрирован в Киле, Вильгельмсхафене и не покидает Северного моря?» Ответ кайзера не был лишен убедительности: потому что Германия не имеет ни достаточного количества колоний, ни угольных станций, у нее нет своего Гибралтара или своей Мальты. Хардиндж сказал, что если бы германский флот бороздил океанские просторы, в Англии были бы спокойнее. Вильгельм указал, что он уже отправлял свой флот в дальнее плавание, причем как раз в то время, когда английский флот проводил маневры, кстати, в Северном море: «Разве это не доказывает мое миролюбие и мое доверие к Англии?»

Хардиндж признал, что начинать строительство дредноутов было ошибкой с английской стороны. Вильгельм напомнил ему, что английская пресса приветствовала спуск на воду первого дредноута как «самое надежное средство, чтобы покончить с Германией». Хардиндж заметил, что подобные высказывания были еще большей ошибкой, но тут же сказал, что при существующих темпах морского строительства Германия к 1912 году будет иметь дредноутов больше, чем Великобритания. Вильгельм парировал: «Абсолютная чушь! Кто сказал Вам эту ерунду?.. Я сам адмирал английского флота и знаю его состояние лучше, чем Вы, гражданское лицо, которое в этом вопросе некомпетентно». Его собеседник ответил: «Вы должны остановиться или замедлиться» (эта фраза приведена по-английски, но трудно поверить, чтобы англичанин допускал столь неуклюжие обороты речи). Кайзер поддал жару: «Тогда мы будем драться, поскольку это для нас вопрос национальной чести и достоинства».

Хардиндж после этих слов, рассказывал кайзер, «покраснел как рак», очевидно поняв, что он зашел слишком далеко. Разговор постепенно перешел в более спокойное русло. Вильгельм, заручившись предварительным согласием «дядюшки Берти», вручил английскому дипломату орден Красного орла. Тот был польщен, обещал свято хранить награду и сказал, что ранее в их семье подобной чести удостоился его дедушка, отличившийся в битве при Линьи, где служил офицером-артиллеристом под командованием Веллингтона. Политические итоги переговоров были, по существу, негативными: Вильгельм заявил, что он против любых изменений в морской программе — даже в том случае, если бы английская сторона заявила об отсутствии намерения форсировать собственную. В письме одному берлинскому журналисту Хардиндж изложил свою точку зрения. «Германская морская программа — это тот стержень, на который нанизано все остальное. До тех пор пока этот вопрос не решен, смятение, царящее ныне в Европе, будет продолжаться».