Ирена Желвакова - Герцен

• Название: Герцен
• Автор: Ирена Желвакова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03313-9

Автор жизнеописания Герцена — бессменный руководитель Дома-музея А. И. Герцена, историк, переводчик и литератор И. А. Желвакова — поставила перед собой непростую задачу — достоверно, интересно и объективно рассказать о Герцене. Ведь им самим создана блестящая автобиография — «Былое и думы», а жизнь писателя и его литературное творчество давно стали предметом исследований в многочисленных книгах и научных трактатах.

И. А. Желвакова привлекла новые документы, изобразительные материалы, семейные реликвии, полученные ею в дар для музея от зарубежных потомков писателя; сопоставила концепции и факты, правдиво дополнив биографию Герцена, и непредвзято, без идеологического тумана, рассмотрела его жизнь и судьбу. В результате перед нами не персонаж из учебника, а живой, страстный и очень красивый человек феноменальных способностей, окруживший себя столь же одаренными, нестандартно мыслящими людьми. Через всю свою жизнь Герцен пронес идеал свободы личности, хотя видел, как «мрак превращается в небесный свет» и… наоборот.

---

117

Письмо впервые приведено по-русски в Летописи (Кн. <2>. 1851–1858. С. 39).

118

Это замечено в подробной главе о повести «Поврежденный» в упомянутой выше книге Е. Н. Дрыжаковой (С. 39–54). Досконально рассмотрев сюжет, историю создания повести, первоначально названной Герценом «Межуев-fils», по странной аналогии с гоголевским второстепенным персонажем «Мижуевым» (воспринимаемым лишь в «приложении» к Ноздреву), исследовательница предположила, что повесть, «с одной стороны, отражала черты Гервега, а с другой, напоминала утрированный портрет Энгельсона», «странного существа», с которым Герцен жил бок о бок в местечке С.-Элен. Энгельсон немало рассказывал Герцену о себе и, постоянно встречаясь с ним, вел идейные споры, отзвук которых находим в повести.

119

Перчаточка, случайно сохранившаяся в кармане чудом спасшейся Л. Суццер, была передана в Дом-музей А. И. Герцена правнуками писателя Натальей Петровной Герцен и Леонардом Ристом и представлена в экспозиции. Осталась и записка рукой Натали: «Перчаточка, которую снял Коля в последние минуты 1851-го ноября 16 в ночь».

120

Приводим это письмо впервые полностью в русском переводе, сделанном по моей просьбе праправнуком писателя — Михаилом (Майклом) Герценом. — Прим. авт.

121

Времена меняются (лат.).

122

См. также: «Былое и думы» (Собрание сочинений. Т. 10. С. 286–287); «Дневник Герцена», запись от 22 сентября 1843 года (Там же. Т. 2. С. 307); «Несколько замечаний об историческом развитии чести» (Там же. Т. 2. С. 151–176, 307).

123

В оригинале: «Votre caractère — traitre, vil, juif…» Перевод: «Ваш характер — вероломный, низкий, еврейский…»

124

Суд чести (фр.).

125

Возможности собраться с мыслями (фр.).

126

Всегда в движении (лат.).

127

О человеческом типе Энгельсом, о драме человеческого одиночества Герцен написал в главе «Энгельсоны» (в «Отделении втором» части пятой «Былого и дум», озаглавленной «Русские тени»).

128

От frénétique — исступленный, неистовый, необузданный (фр.).

129

«Во всяком случае, непосредственно отталкиваясь от гётевского принципа: основа — истина, форма — вымысел, начинает Герцен работать над собственной биографией», фрагментарно изложенной, начиная с первых попыток в ранних сочинениях. Так, в обширной главе о «Былом и думах» Е. Дрыжакова (в упомянутой книге, с. 84–107), представляя всевозможные сопоставления, высказывая догадки и пр., подробно прослеживает, как гётевский принцип собственного жизнеописания отразился на творчестве Герцена.

130

В 1860 году Герцен приступил к подготовке отдельного издания «Былого и дум». В 1861–1866 годах Герцен выпустил четыре отдельных тома своих мемуаров, отнюдь не повторявших нынешнее построение книги: первые два тома вышли в 1861 году; третий, включивший произведения 1830–1840-х годов, — в 1862 году; четвертый — в 1866 году (на обложке стоит 1867 год). В тридцатитомном собрании сочинений А. И. Герцена издательства Академии наук СССР (1956–1957) мемуары занимают четыре объемных тома с максимально приближенной к замыслу автора композицией. Комментаторы и текстологи «Былого и дум» в этом академическом издании проделали сложнейшую, кропотливейшую работу по восстановлению корпуса мемуаров, их композиции, хронологии частей, текстологии, времени публикаций и др. (т. 8–11).

131

На манер девяносто третьего года (фр.). Речь о Великой французской революции.

132

В 1919 году М. К. Лемке в томе XIII (Собрание сочинений и писем) удалось напечатать эту часть мемуаров Герцена по неисправленной копии. При подготовке тридцатитомного собрания сочинений публикация осуществлялась по нескольким спискам. Редакционная коллегия академического издания не располагала сведениями ни о нахождении оригинала, ни даже об используемой Лемке копии. Когда в поле зрения ученых оказалась «Амстердамская тетрадь» — основной автографический источник, воссоздающий события последних лет семейной жизни (1847–1852) писателя, то за основу публикации был взят этот выверенный текст. См.: Герцен А. И. Былое и думы. Автограф рассказа о семейной драме («Inside») / Статья, публикация и примеч. И. Г. Птушкиной //ЛН. Т. 99: В 2 кн. Кн. 1. М., 1997. С. 55–148; а также: Герцен А. И. Былое и думы: В 2 т. /Сост., предисл., коммент. И. Г. Птушкиной. М.: Слово, 2001.

133

Красная рубашка (ит.) — одежда итальянских волонтеров, сражавшихся под командованием Гарибальди. «Краснорубашечник» — синоним гарибальдийца.

134

Умелым комментаторам главы VII «Немцы в эмиграции» академического собрания сочинений, по счастью (недосмотру?) не удаленной из большинства изданий «Былого и дум», приходилось объяснять, что только исторические «печальные недоразумения» (повторение мнения Г. Плеханова), недопонимание Герценом исторической обстановки на Западе и великой роли основоположников марксизма не дали им повода для личного знакомства и даже взаимопонимания. Этому также способствовали конфликты и крайне запутанные истории, возникшие вокруг герценовских друзей — К. Фогта и М. Бакунина. Маркс, хорошо знавший Бакунина, неосмотрительно передал в своей «Новой рейнской газете» широко распространившиеся (не без участия русского посольства в Париже) слухи о нем как о русском шпионе. Вскоре ложное известие было опровергнуто и дружба Бакунина с Марксом возобновилась. В письме Огареву от 29 сентября 1869 года Герцен, касаясь враждебных отношений, установившихся между ним и Марксом, писал: «Вся вражда моя с марксидами из-за Бакунина». Хотя глава «Немцы в эмиграции» при жизни автора не была напечатана, а Маркс, проявлявший интерес к творчеству Герцена, учил русский язык по «Былому и думам», вряд ли можно утверждать, что в течение 1860-х годов у Герцена как-то усиливался позитивный интерес к деятельности Маркса или же как-то изменялись их взаимные недоброжелательные оценки (см. главу VII «Немцы в эмиграции». Собрание сочинений. Т. 11. С. 150–177, 678–686. Коммент.). См. также: Смирнова В. А. Некоторые источники информации Герцена о К. Марксе и Ф. Энгельсе (1850–1851) //ЛН. Т. 96. М., 1995. С. 643–662.

В. А. Твардовская и Б. С. Итенберг в главе «Карл Маркс и Александр Герцен: история одной вражды» своей монографии «Русские и Маркс: выбор или судьба?» (М., 1999) дают объективную оценку отношений двух деятелей, проживших долгие годы в лондонской эмиграции и так не вступивших в личный контакт, «испытывая друг к другу устойчивую неприязнь, переходящую порой в открытую вражду». Авторы подробно разбирают и исследуют причины конфликта.

135

Гинзбург Л. Я. Автобиографическое в творчестве Герцена//ЛН. Т. 99. Кн. 1.М., 1997. С. 37.

136

В советское время о «Былом и думах» писали много и подробно. Они перепечатывались многократно. А исследований о них не счесть. Множество ученых и литераторов внесли свой вклад в анализ герценовского труда. Создавались книги, монографии, обширные статьи, где ставились и разбирались, разрабатывались идеологические, историко-философские, филологические, текстологические и многие другие проблемы, — и каждый из авторов, со своей профессиональной точки зрения, углубляя смыслы или улавливая идеологические веяния, вспахивал многослойную почву исповедальной прозы. Достаточно упомянуть лишь некоторые имена — литераторов, историков, филологов, философов: Е. Н. Дрыжакова (Герцен на Западе. СПб., 1999); Л. Я. Гинзбург («Былое и думы» Герцена. Л., 1957; Автобиографическое в творчестве Герцена //ЛН. Т. 99. Кн. 1. М., 1997. С. 7–54); И. Г. Птушкина («Былое и думы». Автограф рассказа о семейной драме («Inside»)//ЛН. Т. 99. Кн. 1. М., 1997. С. 55–148); С. Д. Гурвич-Лищинер (Творчество Герцена в развитии русского реализма середины XIX века. М., 1994); Г. Г. Елизаветина («Былое и думы» А. И. Герцена и русская мемуаристика XIX века. М., 1968);И. Берлин (Александр Герцен и его мемуары / Предисловие к английскому изданию «Былого и дум» 1968 года // Вопросы литературы. 2000. № 2); Л. К. Чуковская («Былое и думы» Герцена. М., 1966). О «Былом и думах» много писали Л. И. Матюшенко, В. А. Туниманов, Н. В. Дулова, Л. Е. Татаринова и др. Из иностранных авторов следует отметить М. Кадо, М. Мерво, В. Звигильского, М. Партридж и др. Прекрасный четырехтомный перевод мемуаров на французский язык сделан Д. Оливье.