Юрий Новиков - Беседы о животноводстве

• Название: Беседы о животноводстве
• Автор: Юрий Новиков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биология
• Год: 1975

Это книга о животноводстве. В ней в занимательной форме рассказывается об одомашнивании животных и истории зарождения и развития этой важной отрасли хозяйства, а также о таких ее проблемах, как селекция и разведение скота, его кормление и содержание, механизация труда животноводов и создание промышленно-животноводческих комплексов.

---

Не мудрено, что греки и римляне не только ценили, но и чтили этих мясистых, жирных и скороспелых животных. Предполагалось, что боги будто бы тоже были не прочь отведать ветчины. А поэтому олимпийцы частенько получали обильные пожертвования во славу Зевса и Юпитера. Даже греческое название свиньи — «гюс» или «тюс» происходит от глагола «приносить в жертву». От него и произошло латинское слово Sus, которым нарекли свиной род… Но свинья далеко не единственное существо, которое было одомашнено человеком из чисто «столовых» целей. Из них же он исходил и тогда, когда взялся за приручение птиц…

С полсотни лет назад досужие ученые установили, что, несмотря на «куриные мозги», обладающая ими пеструшка вовсе не лишена математических талантов. Во всяком случае, она может считать до четырех. Обнаружено это обстоятельство было следующим образом. Несушке подложили яйца и затем стали последовательно вытаскивать их по одному. Курица оставалась спокойной до тех пор, пока число яиц не снизилось до трех. После этого она принялась неистово кудахтать и продолжала это делать, пока воры с учеными степенями не вернули на место недостающее яйцо…

Разгадка удивительных математических способностей курицы скрывается во тьме веков. Дело в том, что происходит она от одного-единственного вида диких кур — банкивских. Живут они и по сей день в джунглях Бенгалии, Ассама, Бирмы, Малакки и Суматры. Банкивская курочка откладывает всегда не меньше 4, но не более 13 яиц один, иногда два раза в год. Вполне вероятно, что умение считать до четырех объясняется именно этим атавистическим чувством: 3 яйца для курицы из джунглей — явление совершенно ненормальное.

Домашних кур начали разводить совсем недавно — всего 4 тысячи лет назад, когда человек был знаком уже почти со всеми современными домашними животными. За этот сравнительно небольшой промежуток времени банкивская курица сильно изменила своим привычкам: она стала нестись буквально каждый день, причем в немыслимо тяжелых условиях — при содержании в клетках и в отсутствие мужской половины своего семейства.

Таким образом, на нашем птичьем дворе курица — явление довольно позднее. Во всяком случае, христианский Ветхий завет, создававшийся на базе древнесемитских источников, о курах вовсе не упоминает. Нет их изображений и на древнеегипетских барельефах. А ведь между тем египтяне очень любили изображать во всех подробностях свою повседневную жизнь. Так что если бы они разводили несушек, то уж обязательно изобразили бы их. На барельефах же высечено много домашней птицы: гуси, утки и даже… журавли. А кур нет.

Распространение этой отрасли птицеводства — заслуга целиком древних персов. Именно из Персии происходит и культ петуха. Согласно учению Зороастра, собака и петух — священные животные; одна охраняет дом и стада, второй является вестником утра, света и солнца. Почти во всех религиозных преданиях и сказках — от мифов огнепоклонников и до гоголевского «Вия» — петух своим криком прогоняет мрак, дьявольские чары и всяческую нечистую силу.

Европейцы не восприняли культ петуха в полном его объеме. Однако относились они к этой птице всегда достаточно почтительно. Одна из легенд утверждает, что город сибаритов пострадал именно из-за петухов. Жители его, как известно, превыше всего на свете ценили покой, уют, безделье и благодушие. Пение петухов на заре мешало им спать, почему они и изгнали эту птицу за городские стены. В результате сибариты проспали нападение врагов на их город, который и был разрушен, как утверждает легенда, в 510 году до нашей эры.

Несколько позже этого времени в Риме прочно установился обычай гадать на курах. Полководцы не осмеливались начинать битвы, не дав поклевать зерна священным птицам. Если последние проявляли отличный аппетит, войска шли вперед, в противном случае приходилось отступать. Рассказывают, что один из полководцев первой Пунической войны, Публий Клавдий, велел выбросить в море священных кур за то, что они отказались клевать предложенное им зерно. «Если они не хотят есть, — раздраженно воскликнул он, — то пусть хотя бы пьют!» — и был, конечно же, разбит наголову на следующий же день.

В средние века петуха еще продолжали почитать. Кое-где за его преднамеренное убийство даже отрубали головы. Христианская религия оправдывала это тем, что, по мнению апостолов церкви, конец света настанет именно тогда, когда петух не прокричит на рассвете своего традиционного «кукареку». К полному разочарованию этого первого кавалера птичьего двора, в дальнейшем его дела пошли все хуже: к нашему времени от петухов стараются освободиться как можно раньше, ведь яиц-то они не несут… Впрочем, извините: в 1474 году в Базеле состоялся судебный процесс над петухом, который обвинялся в том, что… снес яйцо. Виновник был обезглавлен святой инквизицией…

Куры — самые молодые жители птичника. А вот гуси — самые старые. Происходят они от двух видов диких гусей — серых (Anser cinerius) и так называемых сухоносов (Cygnopsis cygnoides). Первый вид встречается и по сей день во всей Европе (на зиму улетает в Африку), второй живет в Китае (летом — в Восточной Сибири).

За несколько тысячелетий пребывания на птичьем дворе гусь очень сильно изменился; он огруз, утратил страсть к перелетам и вообще сменил привычки «в быту». Дикий гусь всегда однолюб, строго моногамен и без памяти обожает свою единственную суженую. Домашний же гусак — правоверный мусульманин и вообще создание совершенно беспринципное, хотя и заносчивое.

В отличие от петуха большим почтением гусь никогда не пользовался, даже у римлян, несмотря на известную историю о спасении ими Вечного города. Напротив, в больших хенобосхиях (гусиных дворах) этих птиц заставляли принимать пищу насильно. Благодаря этому у них сильно разрасталась печень — предмет вожделений знатных гурманов. На закате Римской империи разведение гусей стимулировалось изобретением пуховых перин и подушек. По этому поводу Плиний сетовал: «Мы дошли теперь до такой степени изнеженности, что даже мужчины не могут положить голову на ложе без этого приспособления». Так падение нравов в Риме способствовало развитию гусеводства.

Утки в Европе были одомашнены буквально «на наших глазах». Процесс их одомашнивания начался в первом тысячелетии до нашей эры в Греции, но еще в VIII–IX веках нашей эры византийская сельскохозяйственная энциклопедия рекомендовала «подстерегать места, где пьют дикие утки», подливать в водопой красного вина и ловить опьяневших птиц в целях приручения. В Китае уток заперли на птичьем дворе значительно раньше. Так что центров одомашнивания этой птицы было два. Скорее даже три: в Южной Америке была одомашнена мускусная утка.

Новый Свет подарил европейцам еще одну домашнюю птицу — индейку. Дикие предки этого заносчивого создания обитали исключительно в умеренной зоне Северной Америки. У древних жителей Мексики — майя — индюки и собаки были единственными домашними животными. Правда, некоторые индейские племена пытались в свое время одомашнить больших черепах, однако из этой затеи ничего не вышло…

— А собственно, почему? По-моему, для приручения тура храбрости нужно было иметь, как у десятка тореадоров, а оптимизма куда больше. Разве не проще было бы попытаться одомашнить мирного бегемота или ту же черепаху?

— Я могу продолжить ваши вопросы… Почему, например, человек одомашнил маленьких банкивских курочек и отказался от огромных африканских страусов? Приручил гусей и «не заметил» журавлей?.. Чем объясняется его выбор?

Мы уже убедились, что для одомашнивания наши предки отбирали далеко не самых покладистых особей. Во всяком случае, на кротость нрава животных они не ориентировались и легких путей в этом трудном деле не искали. Приручали, конечно, тех животных, на которых охотились, причем охотились постоянно и издревле. Для американских индейцев это была лама, для охотников каменного века Европы — лошадь, олень, кабан, тур… Но еще раньше здесь были мамонты, пещерные медведи и гигантские олени. Выбор определялся наличной фауной. Но не только ею.

Огромное значение имел корм. Повсеместное распространение таких животных, как свинья, коза, осел, объясняется прежде всего их всеядностью или неприхотливостью в выборе источников питания. Дикая свинья ест желуди, коренья, семена злаков, мелких животных, насекомых, червей, личинок. Коза съедает буквально все, что растет на поверхности земли, не брезгуя ни стеблями, ни листьями, ни корнями растений. В поисках пищи она демонстрирует недюжинные способности верхолаза, карабкаясь чуть ли не на самые неприступные вершины, оставляя одни голые скалы. Так же неприхотливы осел и верблюд: они с равным аппетитом кушают и сочную траву, и сухие колючки.

Все перечисленные качества животных должны были очень устраивать первобытного скотовода, так как избавляли его от множества хлопот: ведь забот у него хватало и без сенозаготовок. И все же проблема кормопроизводства — это еще не все. Медведь тоже всеядный, как и свинья. Однако дальше обучения его танцам и попрошайничеству на ярмарках человек не пошел.