Рэй Брэдбери - Американские фантастические рассказы

• Название: Американские фантастические рассказы
• Автор: Рэй Брэдбери
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

Реликтов осталось совсем мало. Финн, тот, что оглядывал равнину, скорчившись на скале, был одним из пяти. Двое его сородичей уже совсем одряхлели и вскоре умрут. Финн тоже не выживет, если не найдет сейчас пропитание.

А на равнине один из Организмов, Альфа, сел, набрал в пригоршню воздух, поднял с земли шар голубой жидкости и кусок камня, смешал все, растянул как тесто и высоко подбросил в воздух, держа за один конец. Субстанция развернулась, словно длинная веревка. Финн приник к скале. Кто знает, что может прийти такому в голову? Этот Организм, как и все прочие, совершенно непредсказуем! Реликт ценил их как хорошую еду, но если представится случай, они сами съедят его. У них бесспорное преимущество в борьбе за существование. Нелепые поступки Организмов сбивают с толку. Попытайся он убежать — и может случиться самое худшее. Если выберет направление, непредвиденные преграды заставят изменить его. Организмы и их поступки так же нелогичны, не подчиняются закономерности, как и все окружающее; беспорядок внутренний и внешний, сочетаясь, часто порождали гармонию. Если такое случится, Организмы схватят его…

Необъяснимо. Но что сейчас поддается объяснению? Это слово тоже утратило всякий смысл.

Организмы шли прямо на него — неужели заметили? Финн как можно плотнее прижался к тусклому желтому камню.

Они остановились совсем близко. Теперь он слышал их голоса и скорчился, борясь с дурнотой. В нем боролись страх и голод.

Альфа опустился на колени, потом опрокинулся на спину и лег, раскинув руки и ноги в причудливой позе, глядя на небо. Он то ли пел, то ли вопил, с губ его срывались шипящие, гортанные звуки, жалобы, стоны. Это был его собственный язык, который он сам придумал, но Бета, второй Организм, хорошо понимал его.

— Видение! — кричал Альфа. — Я проникаю взором за небеса! Вижу узлы и спирали. Они стягиваются в плотную массу, их нельзя ни развязать, ни распутать!

Бета взобрался на пирамиду, оглянулся, посмотрел на пятнистое небо.

— Прозрение! — восклицал тем временем Альфа. — Я вижу картину из другого времени, безжалостного, жесткого, несгибаемого!

Бета на своей пирамиде сложил руки, словно собирался нырнуть, потом на самом деле сделал это, проплыв сквозь твердую стекловидную поверхность, вынырнул возле Альфы и улегся на спину рядом с ним.

— Взгляни-ка на Реликта там, на скале, — сказал ему Альфа. — Он унаследовал все недостатки старой расы, ограниченных существ с узким, словно щели, умишком. Он начисто лишен интуиции, дара прозрения. Нелепое создание, путаник, ошибка природы.

— Они вымерли все до одного, — откликнулся Бета, — правда, трое или четверо еще живы (когда от прошлого, настоящего и будущего остаются лишь слова — примета иных времен, — словно лодки на берегу высохшего озера, невозможно сказать, завершилось что-либо или еще нет).

Альфа объявил:

— На меня снизошло прозрение. Я вижу: Реликты кишат на Земле, потом улетают в никуда, как мошки под порывом ветра. Это все уже было.

Организмы лежали молча, обдумывая Видение.

Сверху упал кусок скалы или метеор, ударился о поверхность пруда, наполненного темной жидкостью. Он оставил круглое отверстие, которое медленно затянулось. С другой стороны пруда выплеснулась в воздух струя и улетела в небо.

Альфа воскликнул:

— Вот оно, снова! Видение становится сильнее! В небе появятся огни и светочи!

Потом его волнение улеглось. Он согнул палец крючком, помахал рукой, поднялся.

Бета лежал неподвижно. Слизняки, муравьи, мухи, жуки ползали по его телу, щекотали, спаривались на нем. Альфа знал, что его приятель может встать, стряхнуть с себя насекомых, унестись на другой конец равнины. Но как видно Бета предпочитал абсолютный покой. Ну и пусть. Захочу — создам другого Бету, подумал Альфа, или целую дюжину таких, как он. Иногда мир наполнялся Организмами самых разных видов — высокими, словно колокольня, низенькими, круглыми, как цветочные горшки.

— Чувствую, чего-то мне не хватает, — объявил Альфа. — Пойду съем Реликта.

Он двинулся наугад по скользкой поверхности равнины и непонятно как оказался рядом с желтой скалой. Финн в панике вскочил на ноги. Альфа попытался заговорить с Реликтом и убедить его стоять спокойно, пока им будут утолять голод. Однако Финн не желал прислушиваться к тщательно продуманным полутонам в голосе Организма. Он схватил камень и швырнул в Альфу. Но булыжник рассыпался, став облаком пыли, которая непонятным образом полетела ему в лицо и запорошила глаза.

Вытянув длинные руки, Альфа подобрался ближе. Реликт ударил его ногой, потерял равновесие и соскользнул со скалы на равнину. Организм самодовольно и спокойно трусил за ним. Финн упал на четвереньки и пополз прочь. Альфа неожиданно повернул направо — одно направление ничем не отличалось от другого. Он наткнулся на лежавшего неподвижно Бету и начал его поедать, забыв про Реликта. Финн колебался недолго; присоединившись к Альфе, он стал торопливо совать в рот куски розового мяса.

Альфа сказал Реликту:

— Я пытался поделиться своим озарением с тем, кого мы сейчас едим. Сейчас я буду говорить с тобой.

Финн не понимал языка, выдуманного Альфой. Он старался жевать как можно быстрее.

Альфа заговорил снова:

— На небе появится свет. Яркий свет.

Финн поднялся, подозрительно поглядывая на Организма, ухватил за ноги тело Беты и поволок к холму. Альфа наблюдал за ним с насмешливым безразличием.

Тащить мертвеца — тяжелая задача для тощего изможденного Реликта. Тело цеплялось за землю, неожиданно взмывало в воздух, иногда приклеивалось к поверхности равнины. Наконец погрузилось в глыбу гранита и вмерзло в нее. Финн попытался выдернуть Бету из каменного льда, отбивал его палкой, но безуспешно.

Он беспомощно бегал вокруг Беты. Тело начало распадаться и таять, как медуза на горячем песке. В конце концов Финн бросил бесформенную кучу. Поздно, пропала хорошая еда! Этот мир — безнадежное, страшное место.

Но по крайней мере он сыт. Финн поднялся по склону, дошел до своего стойбища, где его ждали четверо других Реликтов — два старика и женщины, Гиза и Рек, которые тоже отправились на добычу. Гиза принесла лишайник, а Рек — кусок какой-то падали.

Старики, Бод и Тагарт, сидели молча, ожидая смерти или пищи.

Женщины мрачно смотрели на Финна.

— Где же еда, за которой ты ходил? — спросила Гиза.

— У меня была целая туша, — ответил Финн, — но я не смог донести ее.

Боту удалось стянуть лишайник, и он сразу запихнул его в рот. Растение вдруг ожило, конвульсивно содрогнулось, выделив ядовитый красный сок, и старик умер.

— Вот вам и еда, — объявил Финн. — Кто тут проголодался?

Но яд вызвал моментальное гниение: тело, словно закипев, покрылось синей пеной и уплыло, движимое собственной энергией.

Женщины разом повернулись к Тагарту и уставились на него.

— Что ж, — дрожащим от слабости и страха голосом сказал тот, — можете съесть меня. Но лучше выбрать Рек — ее мясо свежее.

Рекк, самая молодая из них, молча жевала кусок падали.

— Зачем нам ссориться, — глухо произнес Финн. — Добывать еду труднее с каждым днем, а мы — последние люди на Земле.

— Нет, нет, — заговорила Рек, — не последние. Мы видели людей на зеленом холме.

— Это было очень давно, — сказала Гиза. — Они уже наверняка все вымерли.

— Может, они нашли способ добывать пищу, — не сдавалась Рек.

Финн поднялся и оглядел равнину. — Кто знает? Вдруг там, за горизонтом, лежит страна изобилия…

— Всюду одинаково плохо — бесплодные земли и жуткие чудовища, — резко оборвала его Гиза.

— Разве может быть хуже, чем здесь? — спокойно отозвался Финн.

С этим спорить никто не стал.

— Вот что я предлагаю. Посмотрите — там высокая скала. Над ней проплывают пласты твердого воздуха. Видите: они сталкиваются с ней, отскакивают, летят все дальше и дальше, и вот их уже не разглядеть. Давайте вместе поднимемся на вершину, дождемся, когда покажется пласт побольше и заберемся на него; пусть несет нас в счастливые края — кто знает, вдруг страна изобилия лежит где-то рядом, и мы найдем ее!

С ним согласились не сразу. Старик Тагарт жаловался на слабость; женщины сомневались в реальности страны изобилия Финна, но в конце концов, не переставая ворчать и спорить, они полезли наверх.

Это оказалось не просто: обсидиан был мягким, как желе, и Тагарт несколько раз в изнеможении замирал. Но Реликты карабкались все выше и выше, и наконец достигли цели. Они едва уместились на узком пространстве. Отсюда полностью открывалась равнина, края которой окутала водянисто-серая дымка.

Женщины снова ссорились, указывали в разные стороны, однако примет благословенной земли нигде не было видно. Справа колыхались зеленовато-синие холмы, похожие на пузыри, наполненные маслом. Слева простиралась черная полоса — узкий залив озера жидкой грязи, и в нем невероятным образом отражались те же холмы-пузыри, отливавшие зеленым и синим. А прямо под ногами простиралась сверкающая как спинка блестящего жука равнина, пестревшая черными пятнами — зарослями неведомых трав и кустарников.