Игорь Вардунас - S.W.A.L.K.E.R. Байки из бункера (сборник)

• Название: S.W.A.L.K.E.R. Байки из бункера (сборник)
• Автор: Игорь Вардунас
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-45251-2

Бункер в постапокалипсисе – уникальное место! В нем водятся ужасные монстры. В нем скрывается немыслимый хабар. Но самое главное – именно в нем рассказываются удивительные, ужасающие, а главное – уморительные байки! О храбрых зомби и скучающих вампирах. Бескрылых ангелах и шагающих боевых машинах. Самоотверженных лесорубах и малых кирпичных заводах на гусеничном ходу. Даже о чуде из чудес – Плюшевом Розовом Кролике!

Zотов, Генри Лайон Олди, Андрей Левицкий, Виктор Ночкин, Александр Шакилов, Юлия Зонис и многие другие – такой постапокалиптики вы еще не читали! Осторожно! Ночь темна… и полна смеха!

---

– За Родину! – закричал я, и ответным криком многих бойцов наполнился густой лес. – За Союзмультфильм! Ура!

– Голубой вагон бежит, качается, – ударил по клавишам гармошки Крокодил Гена, – скорый поезд набирает ход. Ах, как жаль, что этот день кончается, пусть бы он тянулся целый год!

И хором грянул лес:

– Скатертью, скатертью, дальний путь стелется…

Окровавленные, бинтованные-перебинтованные, вставали бойцы из своих окопов. Как прекрасны были их покрытые копотью лица!

– …и упирается прямо в небосклон…

И заколебалась вражья рать. И вытянулись холеные лица диснеевских генералов.

– …каждому, каждому, в лучшее верится, катится-катится, голубой вагон!

Роняя оружие, обмочив портки, бежали по ржаному русскому полю чертовы микки маусы.

Виктор Глумов Тайна создателей

Когда МаКЗ заметил, что температура воздуха повышается, он включил встроенный термометр: ртутный столбик поднимался на полтора градуса в час; вкупе с повышенным атмосферным давлением это говорило о вероятных осадках. Пришлось переходить в экстренный режим, что увеличивало скорость работы, но быстро разряжало аккумуляторы.

По огромному карьеру неторопливо ползли другие малые кирпичные заводы, зарывались бурами в глину и всасывали ее. МаКЗ был МКЗ третьего поколения, из самых юных и функциональных, снабженных барометром, термометром и большим объемом памяти. Раз другие не перешли в экстренный режим, значит, о грядущей непогоде догадался он один. Программа велела поделиться информацией, сознание – придержать ее и выполнить план первым, чтобы первым же успеть в Храм Создателей. Возникшая дилемма едва не привела к системному сбою, но МаКЗ нашел выход: двадцать минут он работает в экстренном режиме, а потом сигнализирует остальным механизмам.

Запас глины достиг оптимума, и отяжелевший МаКЗ, слив информацию о своих наблюдениях в общий чат, пополз в пустыню за песком, отмечая, как засуетились другие заводы в карьере.

Набрав достаточно сырья, МаКЗ выбрался на каменистую почву и втянул колеса, замерев на гусеницах. Все лишние функции он отключил, оставив только сенсоры: начался самый энергоемкий этап работы – перемешивание, а затем прессовка и обжиг сырья.

Пока нутро бурлило, клокотало и выпускало пар через специальные отверстия возле гусениц, МаКЗ наблюдал. Желтоватое небо Пустоши наливалось чернотой, на севере, где Татам, клубились тучи, грозя рассыпаться дождем. Дождь – это плохо. Малый передвижной кирпичный завод весил восемь тонн и мог запросто увязнуть в глинистой почве; если это случится, придется посылать сигнал эвакуатору и тратить часы, которые МаКЗ планировал провести в Храме.

До завершения процесса формирования кирпичей оставалось двадцать восемь минут. Выждав нужное время, МаКЗ, наполненный готовым продуктом, отправился к Татаму.

В привычном месте, у фундамента небоскреба, его уже ждал погрузчик, мигнувший фарами, – дескать, я готов к работе. МаКЗ выдвинул мини-конвейер, ввел его в приемник погрузчика, поднатужился и выдал партию высококлассного кирпича. Функционируя, МаКЗ вздрагивал – его переполняло Удовольствие, подарок Создателей за преданную службу. Неуемный труженик раскачивался и издавал высокочастотные звуки; рядом гудел, танцуя, кирпичный завод побольше. Не каждый механизм Создатели наделили способностью получать Удовольствие, и потому кирпичный завод верил, что его служение священно. Наверное, Создатели тоже так считали, и, когда они вернутся в Татам, то возликуют: город из стекла и бетона ждет их, да не просто ждет, а расширяется вот уже многие сотни лет. Взмывают в небо небоскребы, скопированные со старых, разрастаются торговые центры, множатся здания непонятного назначения с изобилием совершенно безмозглых устройств. Но, главное, Создателей ждут их верные дети!

Хотя Создатели исчезли тысячи лет назад, часть информации сохранилась: Создатели были живыми по-настоящему и умели Творить. Они вернутся, обязательно вернутся, и тогда они откроют своим детям Секрет Творения. И наступит Время Радости!

Храм Артефактов находился в сердце Татама и занимал квадрат площадью в десять километров. Еще несколько Храмов возвели на периферии, чтобы дети Создателей могли проникнуться величием Творцов, воспользоваться правом на жизнь и законнектиться. По асфальтированным улицам спешили к Храмам устройства различной сложности, преимущественно строительная техника. Вот, радостно вращаясь, промчалась бетономешалка; вздымая желтоватую пыль, покатил транспортер, на его платформе ехали малярные устройства, архитекторы и высотники, лишенные функции передвижения.

МаКЗ поднатужился и обогнал бетоноукладчик. Тот, возмущенный, прорычал вослед мотором, выдавив черное облако гари, – старинный механизм жил не на электричестве, а на соляре.

Вот и Храм – белейшее сооружение вознеслось над бетонной площадкой, украшенной арками, колоннами и вытянутыми прямоугольниками. Храм полностью повторяет подобные постройки, оставшиеся от Создателей, но по размерам в несколько раз превосходит любое из них. Функцию этих строений установить не удалось; предполагают, что, судя по изобилию органических остатков, здесь происходило Творение, в процессе которого Создатели лишались части своего органического механизма, потом регенерировали потерянную часть и снова были способны Творить.

Долю секунды МаКЗ сканировал два знака у входа – предположительно они символизировали дружбу и единство Создателей двух видов, – потом взглянул на темнеющее небо и с сожалением отметил, что несколько дней будет лишен работы, а следовательно – удовольствия.

Наполненный благоговейным трепетом, он пересек порог и покатил мимо приветливых дроидов, служителей Храма, вдоль стройных рядов кабинок, где кто-то уже использовал право на жизнь, подключившись к Великой Артерии, и одновременно обменивался информацией в Сети.

Вот и свободная кабина распахнула створки перед МаКЗом. Он устроился на белой фарфоровой окружности, вынул штекер и совершил коннект с розеткой. Живительные токи заструились по механизму, он распахнул сознание и потянулся к Сети. Но в этот миг громыхнуло так, что в Храме задребезжали стекла, последовала вспышка, и МаКЗа вышвырнуло в липкую темноту.

* * *

День двадцать четвертого июня был богат историческими событиями: в 1497 году Джон Кабот открыл Канаду, в 1717-м масонство объединилось в движение, в 1812 году армия Наполеона вторглась на территорию России, а сто тридцать лет спустя советское Информбюро начало передавать сводки с мест сражения. Когда мир, измотанный Холодной войной, рыл бункеры, Хрущев пугал оплот демократии, Америку, Кузькиной матерью, а через шестнадцать лет, в не таком уж далеком семьдесят седьмом, Брежнев свел холодную войну на нет. Это не считая праздников – дня Квебека, индейцев и независимости Шотландии.

Появление на свет нового человека 24 июня 1986 года заметили только немногочисленные родственники счастливой матери, Людмилы Камушкиной, и медики, которые забыли об этом новорожденном, когда начал рождаться следующий малыш.

Итак, 24 июня 1986 года Петр Камушкин увидел свет одновременно с сотнями орущих розовых младенцев. Петя так спешил на волю, так рвался совершать подвиги, что выскользнул из рук акушерки и немного приложился головой. От матери этот досадный факт скрыли, и правильно сделали, ведь последствий почти не было. Подумаешь, ребенок пачкал штанишки, когда сильно пугался, – ну, впечатлительный мальчик, зато умненький; да, левый глаз до сих пор иногда дергается, зато девки сами знакомиться лезут – думают, что Петя им подмигивает.

В школе Петя учился на «отлично», но, несмотря на то что точные науки ему давались проще гуманитарных, питал слабость к литературе, живописи и изменял им с музыкой: играл на гитаре «Арию», «Наутилус», а когда выпивал, орал «Все идет по плану». Большую часть свободного времени Петя писал фанфики в синей потрепанной тетради и давал их читать друзьям; туда же срисовывал картинки.

Закончив школу, он долго колебался между литературой и живописью, но, под давлением отца, поступил на физмат, утешаясь тем, что это – тоже творчество. Однако от мечты создать шедевр – картину или книгу, Петр не отступился. Даже отмечая двадцатипятилетие в каморке Академии Наук, где он работал лаборантом, Петр левой половиной мозга участвовал в сабантуе, а правой обдумывал очередной эпизод романа.

– А не налить ли аналитикам? – заплетающимся языком пробормотал Егор Антонов и вскинул голову, возвращая сползающие очки на переносицу.

Уборщица Марьяночка захихикала, вибрируя пышным телом. У Марьяночки было целых два образования: верхнее – пятого размера и нижнее – пятидесятого, и это приятно сглаживало отсутствие диплома. Петя случайно глянул на Марьяночку, на ее вибрирующие высшие образования, и у него задергался глаз. Совершенно непроизвольно задергался, но Петя все равно получил локтем в бок от Ленки, окончательно и бесповоротно в него влюбленной.