Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы

Десять лет назад их объединил случай, ее беда и чужая жадность. А разъединяла целая жизнь. Два человека из разных миров: Вячеслав Боруцкий — бандит, заправляющий криминалом города, и Агния Сотенко — сирота, собирающаяся стать оперной певицей. Они нашли друг в друге то, чего никто из них не искал и не мог предположить. А спустя несколько лет — потеряли столько, что не каждый сможет вынести. Можно ли забыть о боли и собственной вине? Можно ли исправить чужое зло, переломившее жизнь надвое? И можно ли победить в себе зависимость, которую никогда и не думал начинать?

Кто-то бы сдался и опустил руки, но эти двое слишком упрямы, чтобы хотя бы не попробовать.

---

Он беззвучно выплюнул изжеванную сигарету и стиснул кулаки, ожидая, пока шаги приблизятся.

Боруцкий имел информацию о том, что его Бусинку подсадили на наркоту, просто еще не думал, как с этим будет бороться. Хоть бы вытянуть ее, вернуть, а там — разберется. Но то, что задумал этот подонок…

Для Боруцкого существовало мало моральных ограничений и норм. Наверное, не было такой, которой он не преступил за свою жизнь хоть по разу. Тем более, если это касалось безопасности Агнии.

Хрен им, а не его жену. Он ее сейчас же выдернет отсюда. Придется, конечно, переиграть план, но они допускали такую вероятность. Да и, судя по тому, что учинил Соболь, когда напали на его жену — тот поймет Боруцкого. Так что придется как-то иначе мутить с Шамалко, отвлекая эту сволочь до времени.

Вот сейчас он только с этим пацаном разберется…

Не оказалось ничего сложного в том, чтобы, заткнув рот кулаком, хорошенько приложить головой об стену не ожидавшего нападения парня. Он был мельче и слабее Вячеслава, и вряд ли сумел бы оказать сопротивление. Но эта мразь была сильнее его Бусинки, а уж если ее опоить…

Мысль об этом подстегнула его ярость. Не обратив никакого внимания на слабые попытки сопротивления, Боров сжал пальцами горло пацана. И держал до тех пор, пока не прекратилось даже конвульсивное подергивание мышц, а выпученные глаза не закатились. Тело в его руках обмякло.

Рванув дверь кладовки, расположенной в этом закоулке коридора, Боруцкий запихнул его туда. Ясное дело, найдут. И Шамалко, наверняка, поймет, чьих рук дело. Только сделать уже ничего не сможет, да и не рискнет, сам замнет. Боруцкий практически не сомневался в этом. А даже если и не так — пошло оно все.

Он к тому времени уже увезет Агнию домой, и это главное.

Наклонив голову к плечу, он хрустнул позвонками шеи и, развернувшись, быстро пошел в зал.

Прости, Бусинка, но все, концерт окончен.

Глава 4

Десять лет назад

То, что пачка с сигаретами так и осталась лежать на его столике рядом с пустой чашкой, Вячеслав понял уже сев в машину. В ресторан возвращаться категорически не хотелось, все там сейчас только подхлестывало его раздражение. Решив восполнить потерю у первого же ларька, он завел автомобиль.

Но первой на глаза попалась вывеска магазина, до которого оказалось ближе, чем до киосков на остановке. А так как из-за злости курить хотелось, Боров резко затормозил и вышел, бросив машину на самом переходе. Осмотревшись на всякий случай, по старой привычке, которая и сейчас не была лишней, хлопнул дверью и пошел к стеклянной двери.

Рядом, в подворотне, кто-то обжимался. Нашли место, нечего сказать. Видно сильно неймется, раз и мороз не мешает. Хотя, ему самому лет десять назад, наверное, ни снег, ни дождь помехой не были. Это сейчас разбаловался, начал комфорт ценить: рестораны, баньки, сауны.

Хмыкнув, Боруцкий уже открыл дверь магазина, когда что-то заставило его еще раз обернуться на ту подворотню. И темно, гад, так, что ничего не видно, а что-то задело, царапнуло взгляд.

Куртка. Рукав красной куртки, на который падал слабый отблеск света из окна нижнего этажа дома.

Вячеслав, точно, уже видел такую куртку сегодня. И совсем недавно. В руках у Бусины.

Отпустив ручку двери, он прищурился и повернул в сторону арки, и сам до конца не зная, какого лешего туда идет.

Ей, конечно, тут совершенно нечего делать. Вообще. И обжиматься в подворотне эта принцесска ни с кем не будет. И она давно домой добирается. А он просто глянет, так, на всякий…

— У меня больше нет, правда! Это все.

Объятиями здесь, явно, и не пахло. Тихий, испуганный, хриплый шепот девчонки мигом всколыхнул в Боруцком уйму эмоций. И вовсе не желания.

Ну, не фига себе?! На его территории кто-то грабит его же людей?! Это, вообще, как называется? Да еще и малявку.

— Так, я не понял, это что тут происходит? — В два шага добравшись до «парочки», Боруцкий опустил руку на плечо парня прижавшего девчонку к стенке.

Тот попытался вильнуть в сторону, но Боров эту попытку пресек.

— О-па, Лысый, ну кто б сомневался! Ты совсем страх потерял? Ты куда полез? — Вячеслав встряхнул пацана. Тот был ему знаком, несколько раз просился к «ним», даже с Федотом разговаривал. Одна беда — силы и роста у Лысого было много, а вот ума — мало, а они сейчас избавлялись от таких, а не набирали балласт. — Ты чего к детям пристаешь? — Он еще раз встряхнул парня.

Что-то выпало у Лысого из руки и звякнуло об асфальт.

Бл…, еще и нож. Вообще зарвался пацан.

Дернув его так, чтоб развернуть лицом, Вячеслав мельком глянул на девчонку. Жива, вроде, губы только трясутся, да глаза стали огромные, в пол лица. И тут он увидел ссадину у самого глаза и синяк на щеке. А куртка спереди порезана…

— Ё…, Вячеслав Генрихович! Больно же! Чего я такого сделал?! — Лысый взвыл, и еще сильнее начал дергаться, пытаясь высвободить плечо, которое Боруцкий и для себя нежданно сжал до хруста. — Я ж не знал, что она того, ну, мелкая. Оно ж не видно…

— Тихо! — Не оборачиваясь, велел он парню. — Ты как, Бусина? Цела? — Он еще раз внимательно осмотрел ее с головы до ног.

Девчонка, не произнесшая с момента его появления ни слова, судорожно кивнула, зачем-то цепляясь за кирпичную стену пальцами. Будто боялась, что сейчас грохнется. Вячеслав присмотрелся — может, не заметил чего, и Лысый ее порезать успел. Да нет, вроде. Только трясется, будто лихорадит ее. Здорово ее этот пацан напугал, видимо.

Свободной рукой вытянув из кармана ключи от своей машины, взял дрожащую руку и заставил взять.

— Открыть сможешь? — Спокойным голосом спросил он, приподняв бровь.

Девчонка опять кивнула, хоть и не особо уверенно. И со страхом покосилась на Лысого, продолжающегося тихо материться.

— Видишь тачку на переходе? — Он дождался очередного кивка. — Иди, Бусина, сядь в нее и подожди меня. Я через минуту подойду. Только поговорю с человеком.

— Да я, наверное, п-пойду, Вячеслав Генрихович…Д-домой… — Он почти не слышал ее тихий, дрожащий шепот.

— В машину. И жди меня. — Рыкнул он, чтоб понятней было, кивком головы велев исполнять приказ.

Как ни странно, она больше не спорила, и даже послушно дошла до машины. Дождавшись, пока Бусина сядет с пассажирской стороны и захлопнет двери, Боруцкий наконец-то посмотрел на Лысого.

— Тебе человеческим языком объяснили, чтоб не выделывался? — Спросил он у парня.

— Вячеслав Генрихович, да я ж, ничего такого, только бабла немного хотел… Я ж ее б не тронул…

— А синяк у нее на щеке сам по себе нарисовался? И куртка сама на нож напоролась? — Все так же спокойно хмыкнул он.

— Я ж не знал, что это ваша девчонка…

— Тебе, вообще, не стоило тут маячить. — Боров отпустил плечо парня. — И кого-то трогать. — Неожиданно для Лысого, Вячеслав ухватил того за шею и, с силой надавив, с размаху приложил лицом об стену. — Тем более ребенка. Понял?

Лысый втянул воздух расквашенным носом, вытер кровь кулаком, но кивнул. Молча. Может, все-таки, что-то в голове и есть. Хоть, конечно, немного Боров и перегнул. Но его нежданно разозлило то, что случилось с девчонкой. Разозлило больше, чем он мог бы от себя ждать.

Отвернувшись к машине, Боров глянул на пасмурного пацана через плечо.

— Найдешь завтра Федота, если не передумал еще. Погляжу на тебя. — Бросил он и пошел к своей тачке.

Когда он сел на место водителя, Бусина только сильнее сжалась на своем кресле. Голову не подняла. Зато носом шмыгала.

— Не вздумай мне тут реветь. — Предупредил Боруцкий.

— Не буду. — Огрызнулась девчонка, обхватив себя руками, словно замерзла. И точно, ее продолжало трясти.

Вячеслав резко втянул воздух и завел двигатель, включив печку.

— И какого хрена ты в эту подворотню поперлась? Ты же домой собиралась? Или живешь здесь?

— Я не туда. Я в магазин. — Шмыганье стало явственней и громче. — Я шоколадку хотела купить. — На этом признании она-таки начала всхлипывать, хоть и пыталась закрыть рот ладошкой. По ее щекам заструились слезы, смешиваясь с кровью из ссадины на щеке.

Он смотрел на это дите и не мог понять, как до этого докатился?! Как оказался в такой бредовой ситуации?

— Твою ж…! — Вячеслав хлопнул по рулю ладонью. — Шоколадку, блин! Куда я влез?! На кой с тобой связался?! Детский сад, е-мое.

Девчонка ничего не ответила, но все еще тряслась, несмотря на то, что в машине уже стало жарко, что в топке. И она продолжала плакать.

— Не реви! — Гаркнул Боров, понятия не имея, как ему прекратить эту истерику.

Ясно, что девка испугалась, но сейчас-то, чего реветь в «свинячий голос»?

— Не реву! — Искренне удивив Вячеслава, вдруг, не менее громко и зло крикнула она в ответ.

И, вопреки своим же словам, продолжила заливаться слезами. Даже плечи подрагивали, это и под толстой курткой видно было.