Джордж Мартин - Воины

• Название: Воины
• Автор: Джордж Мартин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-59579-2

«Истории о воинах люди рассказывали с тех самых пор, как они вообще начали рассказывать истории. С тех пор, как Гомер воспел гнев Ахилла, а древние шумеры поведали нам о Гильгамеше, воины, солдаты и герои всегда пленяли наше воображение. Они являются частью любой культуры, любой литературной традиции, любого жанра. <...> Авторы рассказов и повестей, вошедших в этот сборник, — известные писатели, создатели бестселлеров и лауреаты многих наград, печатающиеся во многих издательствах и пишущие в разных жанрах. Всех их мы попросили об одном: написать рассказ про воина. Некоторые выбрали тот жанр, в котором написаны самые известные их работы. Другие решили попробовать что-нибудь новенькое. На этих страницах вы встретите воинов всех видов, размеров и цветов, воинов всех эпох человеческой истории, вчерашних, сегодняшних, завтрашних, и воинов из миров, которых никогда не существовало. Некоторые из этих историй печальные, некоторые — смешные, многие — захватывающие».

Джордж Мартин

В сборнике впервые на русском языке публикуется рассказ из цикла «Песнь Льда и Пламени»!

---

«Вот потому-то надо действовать быстро и уничтожить их машины первым ударом... и позаботиться, чтобы ни один гад с переносной рацией не прожил настолько долго, чтобы успеть ею воспользоваться».

Похоже, инопланетяне начали обустраиваться на этом месте. Очевидно, они понятия не имели о присутствии Бачевски или его людей, что вполне устраивало мастер-сержанта.

«Ну давайте, — мрачно подумал он. — Устраивайтесь поудобнее. Ложитесь баиньки. У меня тут под рукой отличная снотворная пилюля для вас. Весит почти пять...»

— Прощу прощения, мастер-сержант, но разумно ли это?

Стивен Бачевски дернулся, словно от удара тока, и резко развернулся в ту сторону, откуда раздался заданный шепотом вопрос.

Этот вопрос задал буквально ему в ухо, по-английски, практически без акцента... голос, который Бачевски слышал впервые в жизни.

— А может, вы, черт подери, просто скажете, кто вы такой и откуда взялись? — раздраженно спросил Бачевски десять минут спустя.

Мастер-сержант стоял лицом к лицу с каким-то незнакомцем и двух сотнях метров от лагеря шонгайрийцев и сожалел о скверном освещении. Правда, искушения чиркнуть спичкой у него все-таки не возникало.

Чужак был довольно высоким для румына, но все-таки изрядно уступал в росте мастер-сержанту. У него был острый нос, большие, глубоко посаженные зеленые глаза и темные волосы. Вот и все, что мог сказать о нем Бачевски, не считая того факта, что в улыбке незнакомца, похоже, сквозило легкое веселье.

— Прошу прощения, произнес незнакомец. — Я совершенно не хотел... встревожить вас, мастер-сержант. Однако же мне известно нечто, чего вы не знаете. Во-он в той стороне, примерно в километре отсюда, стоит второй их патруль.

Он указал в сторону узкой дороги, по которой пришли шонгайрийцы, и Бачевски пробрал озноб.

— Откуда вы это знаете?

— Я со своими людьми наблюдаю за ними, — объяснил незнакомец. — Мм уже встречались с подобным боевым порядком — они его ввели примерно с неделю назад. Полагаю, они экспериментируют с новой тактикой, посылают сдвоенные отряды пехоты, чтобы те могли поддержать друг дружку.

— Черт подери! Я надеялся, что они не додумаются до этого так скоро, ругнулся Бачевски. — Похоже, они все-таки сообразительнее, чем можно было подумать по их первоначальной тактике.

— Я не знаю, мастер-сержант, насколько они смышленые. Но я подозреваю, что, если вы нападете на этот патруль, второй быстренько вызовет мощную поддержку.

— Ровно это они и сделают, — согласился Бачевски, потом нахмурился. — Не то чтобы я не был вам признателен за предупреждение или еще чего, — произнес он, — но вы до сих пор так и не сказали мне, кто вы такой и откуда здесь взялись.

— Несомненно, — на этот раз веселье в голосе румына было совершенно явным, — было бы куда резоннее спросить мне, что американский морской пехотинец делает в сердце Валахии.

У Бачевски на скулах заиграли желваки, но незнакомец коротко рассмеялся и качнул головой.

— Извините, мастер-сержант. Мое чувство юмора давно уже считается сомнительным. Меня зовут Бесараб. Мирча Бесараб. И я пришел из окрестностей озера Видару, это километрах в пятидесяти-шестидесяти к северу отсюда. Мы с моими людьми занимаемся тем же самым, чем, как я полагаю, и вы — пытаетесь уберечь моих соотечественников от этих шонгайрийских ублюдков. — Мирча скривился. — Защищать мирных жителей от иноземных захватчиков — это, увы, нечто вроде национальной традиции здешних мест.

— Ясно... — протянул Бачевски и увидел сверкнувшую в сумерках белозубую усмешку.

— Не сомневаюсь, мастер-сержант. И да, я также не сомневаюсь, что жители деревни, которых взяли под защиту мы, в состоянии принять к себе этих мирных жителей, которых защищаете вы. Они — типичные крестьяне-горцы, в основном экономически самостоятельные, лишь с небольшими вкраплениями «благ цивилизации». Они сами обеспечивают себя пищей, и столько добавочных ртов окажутся для их запасов серьезной нагрузкой. Я сомневаюсь, чтобы за эту зиму кто-либо растолстел. Но они сделают все, что смогут, а при подготовке к зиме дополнительные рабочие руки окажутся очень кстати. А насколько я могу судить о вас и вашем отряде, вы окажетесь весьма полезным дополнением в рядах их защитников.

Бачевски склонил голову набок, стараясь разглядеть лицо собеседника. Все это произошло слишком стремительно. Мастер-сержант понимал, что ему следовало бы остановиться и обдумать предложение этого чужака спокойно и рассудительно. И все- гаки его захлестнула волна облегчения при мысли о том, что оказавшимся на его попечении людям, взрослым и детям — в особенности детям! — предложили укрытие от голода и холода.

— И как же мы туда доберемся с этими щеночками, усевшимися у нас на коленях? — поинтересовался Бачевски.

— Очевидно, мастер-сержант, нам следует для начала стряхнуть их с коленей. Поскольку мои люди уже вышли на позицию, чтобы расправиться со вторым патрулем, а ваши заняли места для разборок с этим, я бы предложил приступить к работе. Полагаю, вы намеревались использовать эту гранату в качестве сигнала к началу атаки?

Бачевски кивнул. Бесараб пожал плечами.

Не вижу, с чего бы вдруг вам менять свои планы в этом отношении. Дайте мне пятнадцать минут — нет, пожалуй, лучше двадцать, — чтобы вернуться к своим людям и велеть подождать вашей атаки. После этого, — в темноте снова сверкнули белые зубы, и на этот раз Бачевски точно знал, что улыбка эта — холодная и жестокая, — не стесняйтесь объявить этим паразитам о своем присутствии. Громко.

X

Командиру взвода Дираку подобная тактика не нравилась, но приказы не обсуждают.

Он медленно двигался в центре своего второго отделения, насторожив уши и вслушиваясь в малейший шорох, пока они шли следом за первым отделением по узкой тропе. К сожалению, его народ цивилизовался уже тысячу стандартных лет назад. Острота нюха и слуха, которая прежде отмечала грань между жизнью и смертью, была в значительной степени утрачена, и Дирак чувствовал себя полуслепым в этом сумрачном, огромном лесу.

В его родном мире давно уже не было подобных лесов — с таким густым пологом, с деревьями толщиной в половину роста среднего шонгайрийца, — однако же раскинувшийся вокруг лес был на удивление свободен от кустов и подлеска. Согласно экспедиционным ботаникам, такого можно было ожидать только в зрелом лесу, где до земли доходит очень мало солнечных лучей. Несомненно, ботаники знали, что говорят, но все-таки это казалось Дираку каким-то... неправильным. А молодые деревца, растущие вдоль узкой тропы, нравились ему еще меньше. Возможно, они подтверждали теории ботаников, поскольку там, где лиственный полог рассекала тропа, прямой солнечный свет хоть сколько-то достигал земли, но из-за этого подлеска Дирак чувствовал себя то ли в тисках, то ли в ловушке.

На самом деле в значительной степени его раздражение проистекало из того, что ему прямо приказали оставить приданный к его взводу разведывательный и связной беспилотник позади его нынешнего местопребывания, при машинах, трудолюбиво фырчащих на той же самой тропе, но далеко сзади. Анализ произошедшего с последними тремя патрулями, посланными в этот район, заставил предположить, что человеки каким-то образом умудрились уничтожить беспилотники еще до того, как напасть на пехотные подразделения, к которым эти беспилотники были приданы для наблюдения и обеспечения связи с базой. Никто понятия не имел, как этим дикарям — только вот на самом деле они, конечно, не были дикарями — удавалось так эффективно засекать и сбивать беспилотники, но в штабе решили испробовать более скрытное передвижение... и выбрали для эксперимента Дирака.

«Ох и смеются же надо мною боги, — угрюмо подумал командир взвода. — Я понимаю, почему нам нужно набирать опыт борьбы с этими... существами, раз уж мы собрались менять доктрину. Но почему именно меня послали совать голову в логово хастхара? Вряд ли...»

Тут Дирак услышал позади взрыв и резко развернулся. Он не видел сквозь полог леса, но ему не нужно было видеть, чтобы понять, что это взорвался его разведывательный беспилотник. Да как они вообще его увидели сквозь эти проклятые ветки и листья?!

Этот вопрос все еще продолжал терзать взводного, когда он услышал новые взрывы — на этот раз на земле... там, где за ним следовали в своих бронетранспортерах два его резервных отделения.

Дирак еще не успел осознать, что это были за взрывы, когда из-за деревьев и из-под куч листьев по всему южному флангу ударили автоматы.

К несчастью для Дирака, вооруженные этими автоматами люди вычислили, как узнать в пехотном построении шонгайрийцев командира.

— Прекратить огонь! Прекратить огонь! — гаркнул Бачевски, и грохот автоматов внезапно оборвался.

Мастер-сержант оставался на месте, продолжая держать А КМ на изготовку и рассматривая валяющиеся вдоль тропы трупы шонгайрийцев. Парочка еще корчилась, но похоже было, что это надолго не затянется.