Джордж Мартин - Воины

• Название: Воины
• Автор: Джордж Мартин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-59579-2

«Истории о воинах люди рассказывали с тех самых пор, как они вообще начали рассказывать истории. С тех пор, как Гомер воспел гнев Ахилла, а древние шумеры поведали нам о Гильгамеше, воины, солдаты и герои всегда пленяли наше воображение. Они являются частью любой культуры, любой литературной традиции, любого жанра. <...> Авторы рассказов и повестей, вошедших в этот сборник, — известные писатели, создатели бестселлеров и лауреаты многих наград, печатающиеся во многих издательствах и пишущие в разных жанрах. Всех их мы попросили об одном: написать рассказ про воина. Некоторые выбрали тот жанр, в котором написаны самые известные их работы. Другие решили попробовать что-нибудь новенькое. На этих страницах вы встретите воинов всех видов, размеров и цветов, воинов всех эпох человеческой истории, вчерашних, сегодняшних, завтрашних, и воинов из миров, которых никогда не существовало. Некоторые из этих историй печальные, некоторые — смешные, многие — захватывающие».

Джордж Мартин

В сборнике впервые на русском языке публикуется рассказ из цикла «Песнь Льда и Пламени»!

---

— Иногда, конечно, бывает, что кто-нибудь из эти уродов кубанцев забирается так далеко на север, — пробормотал Сергей. — Иди дагестанцы... Тихо, чертова скотина! — добавил он, когда лошадь пошевелилась.

Крупный тощий серый конь был хорошо обучен и продолжал лежать рядом с хозяином. Оба они, лошадь и человек, потели под горячим полуденным солнцем. Когда Сергей перенес вес на локти, из травы во все стороны порскнули маленькие белые кузнечики. В воздухе пахло озоном и сеном — а еще людским и конским потом, кожей и металлом.

— Слава Господу по веки веков, — пробормотал казак, когда сквозь двойные линзы возможно стало разглядеть черты лица незнакомца и другие подробности. — Да он, пожалуй, и вовсе не татарин. Во всяком случае, не ногаец.

Так в нынешнее время называли себя плосколицые племена, живущие вдоль берегов Волги, и сородичи Сергея хорошо знали их по войне, торговле и происходящим время от времени умыканиям невест. Шлем у незнакомца был остроконечный, и по краю он был отделан полоской меха, а не обмотан тюрбаном. Черные волосы незнакомец собрал в хвост. А стремена у него были довольно длинные, а не подтянуты так, чтобы колени оказывались высоко подняты, как по-гоблински ездили татары.

— Может, мне и не стоит его убивать. Во всяком случае, сразу. Батюшка Черепанин браниться будет, если я убью христианина из-за лошадей.

Да и жалко будет упустить возможность порасспрашивать его. Любопытство грызло Сергея не хуже комара. Дед Михаил всегда относился к молодежи с пренебрежением, потому что те сидят на одном месте, и похвалялся, как странствовал от Германии до Китая на службе у Великороссии, в давние времена до Изменения. Большинство ровесников Сергея не видели смысла тратить время на истории про дни Красных Царей, но самого Сергея они временами вгоняли в смутное томление. Жизнь в станице могла нагнать скуку.

«А если Ольга узнает про Светлану, она может сделаться чересчур интересной!»

Приближающийся всадник сидел на странной лошади молодой казак в жизни не видал ничего подобного — коротконогой, косматой, с головой как бочонок и круглым пузатым туловищем. Выглядела она неважно, но бодро несла всадника вперед. Две запасные лошади, которых незнакомец вел на длинном поводу, была татарскими — более высокими, стройными и красивыми, по и вид у них был более усталый, хотя они несли лишь легкие переметные сумы.

«Либо он ждет драки, либо только после драки. Скорее удирает от кого-то. Кто ж отправляется в набег в одиночку? А в седле он сидит хорошо, — заметил про себя Сергей. — Не хуже казака. Ростом малость не вышел, но точно не мужик».

Все казаки считали себя дворянами, хотя и сами работали в поле.

Незнакомец был хорошо вооружен: на поясе у него висел ятаган, нa спине — странный плоский колчан со стрелами, в руке был лук.

К седельной луке были прикреплены круглый плетеный щит, обтянутый кожей, и свернутый аркан. Кроме того, одет он был в сапоги, кожаные брюки и кольчугу поверх кожаного подкольчужника — слишком теплый наряд для середины лета, если не ждешь боя. Пока Сергей наблюдал, незнакомец остановился и оглянулся, привстав в стременах и заслонив глаза от солнца.

Сергей кивнул сам себе, спрятал бинокль, подобрал копье и свистнул коню. Конь вскочил, и казак легко взлетел в седло. Незнакомец мгновенно отреагировал — потянулся за стрелой. Он был примерно в трех сотнях метров от Сергея. Предельная дистанция выстрела для сильного мужчины и мощного лука. Но рука его замерла, когда Сергей вскинул копье над головой, а затем развернул наконечником вниз в знак своих мирных намерений. Его собственный лук остался висеть в чехле у левого колена. Казак спокойно ждал, пока незнакомец не подъехал поближе и не остановился на расстоянии разговора.

Они посмотрели друг на друга. Сергей был молодым — ему недавно сравнялось двадцать, — шести с небольшим футов роста, широкоплечим, сухощавым, с мышцами как канаты, немного длинноватым лицом и прямым носом. А еще он обладал впечатляющей коллекцией шрамов, многие из которых были на виду, поскольку из одежды на казаке имелись лишь широкие шерстяные брюки, высокие сапоги и широкий кожаный пояс. На поясе висели казачья шашка, кинжал и небольшой топорик с длинной метровой рукояткой. На бритой голове красовался длинный светлый чуб, перевязанный ремешками, что свисали над правым ухом и до самого плеча. Усы цвета спелой пшеницы все еще мучительно смахивали на пушок; на загорелом лице выделялись яркие, светло-зеленые, чуть раскосые глаза.

Второй парень походил на татарина, но был намного темнее, чем большинство татар: смуглая темная кожа, заплетенные в косу черные волосы, плоское, почти приплюснутое лицо, высокие скулы и вздернутый нос. Узкие миндалевидные глаза были голубыми, но поскольку умыкание женщин давно вошло в обыкновение у обеих сторон, стало невозможно по одной лишь внешности определить, кто есть кто. Незнакомец уступал Сергею в росте. Он выглядел сильным, но худым. Юнец, едва-едва ставший достаточно взрослым, чтобы отправляться в набег. Даже для чернозадого у него было на редкость безволосое лицо. Блестевший на лице пот несколько сглаживал бесстрастное выражение.

Незнакомец заговорил первым.

— Русский? — спросил он, указав на Сергея. Судя по голосу, он был даже моложе, чем казалось на вид.

Казак кивнул и стукнул себя кулаком в голую грудь, так, что висевший на шее серебряный крестик подпрыгнул.

— Да, русский, христианин, — ответил он.

— Меня звать Доржа Абаков, — произнес незнакомец.

— Я — Сергей Иванович Хоркин. Казак из станицы Полово Войска Донского, атамана Олега Андреевича Архипова. А ты, плосколицый?

— Народ тангх. Вы, русские, говорить калмыки. Мой правитель — Эрдне, хан Элста.

«Далеконько же он забрался», — подумал Сергей, удивленно приподняв брови.

Хана такого он не знал и лишь краем уха слышал о калмыках. Они пасли свои стада и ставили юрты в засушливой степи к югу от Астрахани, что на Каспийском побережье. По-русски Доржа говорил коряво и с акцентом, но вполне понятно; гортанное произношение намекало на еще какой-то язык, возможно, бывший для него родным.

— Мусульманин? — с подозрением поинтересовался Сергей.

Доржа презрительно сплюнул, покачал головой и указал наверх.

— Почитаю Тенгри Эстег — Вечносинего Отца-Небо — и милосердного Будду, а не дурацких богов из книжек.

Это можно было воспринять как оскорбление в адрес святой православной веры, но следующие слова калмыка, сопровождавшиеся поворотом большого пальца на восток, тут же заставили Сергея сосредоточиться на них.

— Ногайцы гонятся за мной убить. Пять и два.

— Семь татар?! — вырвалось у Сергея.

Доржа кивнул.

— Семь, да, это слово.

И он охотно продемонстрировал пальцы одной руки и еще два и горой.

— Их было девять, когда они за мной погнались, — добавил юноша, улыбнулся, продемонстрировав очень ровные белоснежные зубы, и похлопал по рукоятке ятагана. Потом указал на запасных коней:

— Это их лошади. Не мои.

Сергей заковыристо выругался, сожалея о своем решении не убивать незнакомца из засады. Возможно, татары повернули бы назад, если бы нашли труп. Они слишком близко подобрались к станице, чтобы чувствовать себя в безопасности. Теперь же... даже если не считать долга крови, всякий ногаец, обнаруживавший здесь одинокого русского, истыкает его стрелами, даже не задумываясь — если, конечно, они не захотят попробовать поймать его, чтобы замучить или чтобы продать на невольничьем рынке. Перемирия сейчас не было, да и в любом случае, они находились слишком далеко от торгового тракта, идущего вдоль железной дороги Белгород—Волга.

Сергей подавил желание пустить коня в галоп. Если он просто ускачет, что помешает Дорже ехать за ним на расстоянии выстрела из лука?

«Чернозадые черти выследят нас обоих! То-то этот калмыцкий байстрюк улыбается!»

Количество врагов, приходящихся на него, только что уменьшилось наполовину.

«Но на мою-то долю сейчас достанется трое!»

Казак расхохотался и протянул калмыку руку.

— Что-то давненько я не пускал никому кровь, — произнес Сергей.

Доржа принял протянутую руку, равно как и глоток питья из предложенной Сергеем фляги, и кусок хлеба с солью из седельной сумки. Казак в свою очередь отпил из фляги калмыка. Во фляге был кумыс, перебродившее кобылье молоко. Кумыс был лучше воды — вот и все, что о нем можно было сказать хорошего.

— Мы бежим дальше или деремся здесь? — спросил Доржа. — Это земля твоих... нет, это твоя земля — тебе решать.

Сергей огляделся, затем многозначительно взглянул на лошадей калмыка. Они, похоже, не только устали, но еще и страдали от жажды, судя по высунутым языкам. А если беглец не имел возможности остановиться и напоить коней, то и преследователи, возможно, тоже их не поили...