Газета Завтра Газета - Газета Завтра 432 (10 2002)

• Название: Газета Завтра 432 (10 2002)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

В заключение — два слова о кино. Реанимированные "знатоки" (хотя артисты вроде бы те же) получились безжизненными и картонными. Мультфильм о чужой жизни, недоступной и непонятной большинству аудитории. Знаменский и Шурик стали пусты и вялы. Было грустно за хорошего актера Пороховщикова: уж очень странно, немотивированно и не страшно умирает его "наркобарон" с мячиком в руке по окончании нескольких халтурно-бредовых серий. Фильм стал очередным свидетельством полной негодности и немощности новых "творцов ТВ".

Александр ЕФРЕМОВ

«ВО ИМЯ СВЯТОЙ ПРАВОТЫ»

Марина Струкова

4 марта 2002 4 0

10(433)

Date: 5-03-2002

Author: Марина Струкова

«ВО ИМЯ СВЯТОЙ ПРАВОТЫ» (Из новых стихотворений)

БОГ ВОЙНЫ

Ведем мы борьбу на просторах страны

во имя святой правоты.

Навстречу великому Богу войны —

из трассеров в небо мосты:

Серебряной молнией перекрести

готовых идти до конца.

В стальную армаду толпу обрати

и яростью выжги сердца.

Мы — дети твои. Своя кровь дорога,

идущего в битву — храни.

Гордись, если мы одолеем врага,

но падающих — подтолкни.

Сильнейший пусть выживет, волю любя

презрев обаяние лжи.

Мы ищем победу — мы ищем тебя!

И ищущему — подскажи.

Блиндаж укрепи, небоскребы смети,

дай повоевать от души.

И мстящему правильный путь начерти

за грани и за рубежи.

Швырни в мегаполис восстаний огни,

подай безоружному нож,

И песню услышь, и зарю распахни,

и сдавшегося — уничтожь!

***

Что ж ты, витязь, — ясный сокол,

призадумался, грустишь?

Хлещут молнии потоком,

ты меж ними не паришь.

Иль не видишь: пред собором

нашей крепости родной

реет, реет черный ворон

И смеется над страной.

— Не гордиться русским славой

разгулялся лютый тать,

всем лежать в траве кровавой,

всем вороньей пищей стать…

Смотрит Солнце ярым оком,

Ищет стража для святынь.

Не кручинься, ясный сокол,

Нам пора в стальную синь.

Грозовая дымка тает,

Стая пуль в степи поет…

Сердце верит, сердце знает,

Сокол ворона убьет!

БАРД Р.Н. Е.

Валерию

Зазвучала музыка в квартире,

ритм отчетлив, как шаги солдат.

Что тебе осталось в этом мире?

Коловрат, гитара, автомат.

Облаков серебряные волны,

да столица всех тревог и зол,

где людей отчаявшихся толпы

не нашли себя, а ты нашел.

Ты не стал мишенью в этом тире,

непокорной истины солдат.

Что осталось честным в этом мире?

Коловрат, гитара, автомат.

Песни о народе и Отчизне —

нет их проще, и печальней нет.

На гитаре — стонут нервы жизни,

чьи-то пальцы высекают свет.

Тщетно разливается все шире

сумрак оскорблений и утрат.

Что осталось чистым в этом мире?

Коловрат, гитара, автомат.

И поются солнечные руны,

и в бойце рождается герой.

Медленно настраиваешь струны.

Мысленно выстраиваешь строй.

Мы давно на все нашли ответы.

И Россия их узнает, брат.

Все, что нужно правде для победы —

Коловрат, гитара, автомат.

***

Тьма через рубежи доползла до души,

вечной ложью маня среди черного дня.

Не дождаться огня? —Ты утешь, ты скажи,

что идущий за мною — сильнее меня.

Покажи мне солдат, одержимых в бою,

взлет славянских надежд. А не чуешь войну —

наугад мне солги, фразу брось — и в раю

разойдутся круги, Бог припомнит страну.

Больше ждать не желаю, прощать не могу.

Посмотрю в высоту, но молчит высота.

Я хочу видеть тех, кто навстречу врагу

Вскинет красное знамя со знаком креста.

На жестокую правду остались права,

Будет радость победы и трупы в пыли.

Предреки, что танцующих солнц жернова

перемелят захватчиков этой земли.

Справедливая месть укротит племена

И утихнет, грозой в колокольнях звеня.

Пусть погибну в бою, не погибнет страна.

И идущий за мною — сильнее меня!

ДОБИТЬ ВРАГА

Морозны горные луга,

кровь на снегу сквозит огнями…

Как тяжело добить врага,

что скорчился между камнями.

Ты видишь смуглое лицо,

оскал страдания и злости.

Он ранен, он попал в кольцо,

болят раздробленные кости.

Он смотрит русскому в глаза,

в отчаянную ярость взгляда,

где совесть шепчет: “Так нельзя!”

А долг командует: “Так надо!”

И русский медлит… Тишина

под серым небом длится, длится…

Ну что ж, на то она война.

За Русь сражаться — что молиться.

И очередь из "калаша"

пересекает грудь бандита.

И взмыла черная душа,

но вдруг сошла в разлом гранита.

Пусть тело занесет пурга...

Бойцам пора вперед рвануться.

Так дай нам Бог — добить врага!

И уходя — не обернуться.

***

Время года — война, место действия — здесь.

Принимай все как есть, и в траншею не лезь.

А в атаку пойдешь — так не падай на лед.

Решено: шаг — назад, два — вперед, три — вперед.

Повело за черту, зашвырнуло в разлом,

философия давится битым стеклом,

И забились мыслители в норы квартир,

Потому что реальность выходит в эфир —

Это — пуля в висок, да в глаза вам песок,

да запретной травы в мутной ампуле сок,

да разборка крутых, да милиции стук,

Это рок пополам с хрустом сломанных рук,

это русского мата десятый этаж…

Я поэт — не поэт. Я веду репортаж.

Век врагов и потерь затаился как зверь...

Принимай все как есть, проверяй и не верь —

Слишком многие лгут, да и кто здесь не лжет,

не обходит закон и бумаги не жжет?

У кого не уходит земля из под ног?

Пепел с кровью смешает солдатский сапог…

Так с нажимом идет по листу карандаш.

Я поэт — не поэт. Я веду репортаж.

***

Не умея бить, не желая драк,

в мире книжной искал красивости.

Было время, я умолял — дурак:

Справедливости! Справедливости!

Клялся, руку жег, полюбить не смог

Мир, где хамство. И ложь — из милости.

Между мной и ближним одно, как Бог:

Справедливости! Справедливости!

Пусть не жизнь и смерть, а лишь месть и месть

будет в этой подлунной дивности.

И во имя зла, что на свете есть:

Справедливости! Справедливости!

Пусть не плач и песнь, а лишь меч и меч

будут звоном будить окрестности.

Только сечь и сечь — вот с врагами речь:

Справедливости! Справедливости!

ЖАРА

Александр Сусликов

4 марта 2002 2 0

10(433)

Date: 5-03-2002

Author: Александр Сусликов

ЖАРА (Рассказ)

Тихим летним утром я иду по земле. В лесу прохладно. Прохожу мимо дымящегося кострища, дощатого стола с остатками ужина. Все спят. Я иду умываться. Немного ломит плечо, отлежал. По протоптанной в прибрежной крапиве тропе спускаюсь к ручью.

В воде лежат камни. Крупные и мелкие, ноздреватые и гладкие. Подо мной бежит прозрачная родниковая вода. Умываюсь, стоя на камнях. Жалко портить воду мылом, но личинки ручейника, ползающие по песчаному дну, кажется, не против мыла.

Зачерпываю с водой песок со дна, из песка выплывает странная розовая рыбешка, похожая на угря, и снова зарывается в песок.

Противоположный берег в полутора метрах от меня такой же низкий. Из него торчат у самой воды корни ольхи. Они напоминают мочалки со странными желто-оранжевыми клубнями, состоящими из мелких шариков, связанных между собой корешками. Срываю один клубень, разламываю и понимаю, что таким образом постигнуть мир невозможно.

Выбираюсь на противоположный берег и иду среди мелких зонтиков сныти. Под ними мох, сырая рыхлая земля. Вверху, в макушке ольхи, шумит легкий утренний ветерок — признак начинающегося дня. Сознание мое погружено в смутное созерцание, усиливающееся общим впечатлением затененной прохладной низины, по которой бежит наш ручей.

Поднимаюсь по склону, прохожу около большой березы с искривленным стволом, покрытым грубой корой.

Вокруг лес — обыкновенный русский смешанный лес с беспорядочным, довольно густым подлеском. Кое-где видны ели и согнутые снегом, да так и не распрямившиеся до середины июля, липки и черемухи.

Напрасно я надеюсь увидеть здесь грибы — лето сухое.

В лесу чувствуется солнце, тоже становится тепло. Устав блуждать по подлеску, иду обратно.

Всюду жизнь, и она подпитывает мои силы. Все проникнуто стремлением к свету, и природа как бы спрашивает меня: "Что?! Неужели ты еще не знаешь, зачем жить? Посмотри вокруг. Ни одно из растений не знает, сколько оно проживет, из миллионов семян прорастают единицы. Но вслушайся в шум леса, он проникнут смыслом жизни, который не надо облекать в слова. Само стремление жить, заложенное в семечке, как волшебная сила, преображающая мир,— и есть его смысл. Вливайся, будь с нами!"