Андреи Синицын - Фантастика 2002. Выпуск 3

• Название: Фантастика 2002. Выпуск 3
• Автор: Андреи Синицын
• Издательство: М.: ООО Ф22 «Издательство АСТ», 2002. — 621, [3] с.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-016371-1

Издательство ACT предлагает вам ОЧЕРЕДНОЙ сборник повестей и рассказов «Фантастика — 2002/3».

Дмитрий Володихин, Владимир Васильев, Леонид Каганов, Александр Громов, Василий Головачев, Дмитрий Скирюк — и многие другие!

---

С катера ни бельмеса ж не видно.

— Ну да, — хмуро сказал Женька. — Катер Антарктиде дороже, чем какое-то там парусное корыто и пяток невольных эмигрантов…

— Не боись, прорвемся! — Капитан унывать не собирался. —

С купола дует ровно, нам вдоль берега, значит, пойдем себе спокойненько вполветра. От льдин отпихиваться уже пробовали. Кстати, Женька, давай-ка ты, как самый могучий, на бак. Брассоловка там?

— Там.

— Если что — кричи…

Баландин как раз закрепил резинку, спрятал швартовы, кол и лодочные весла под кокпит и выбрался наружу. Встал у люка и зябко повел плечами. «Анубис» косо шел прочь от берега — капитан боялся в прибрежной толчее кого-нибудь протаранить. Или наоборот — что «Анубиса» кто-нибудь протаранит.

Старт не прозевали только благодаря секундомеру — ракету видно уже не было, а слабый хлопок выстрела легко спутать с чем угодно — тюлень какой-нибудь местный безмозглый ла-стой по воде ляпнет или на «Кассандре» боцман уронит на палубу какую-нибудь железку… Проклятый туман искажал звуки до полной неузнаваемости.

— Поехали, — сказал капитан.

Баландин с Нафаней тут же подобрали паруса. «Анубис» заметно накренился — с купола дуло все-таки неслабо. Потом уселись по наветренному борту. Из тумана то и дело проступали контуры льдин.

— Левее! — подсказал с бака Женька.

Капитан послушно переложился.

— Еще!

Переложился еще. Остальные привычно, уже на полном автомате подрабатывали парусами.

Проскользнули впритирку с большим айсбергом, по склону которого, весело журча, стекал неслабый ручеек.

Так и шли, почти на ощупь, лавируя среди льдин.

Часа через два экс-антимагелланов чуть кондратий не хватил — тех, что сидели в кокпите.

За кормой шевелилась неприятно черная вода, вздымались небольшие бурунчики. Мерно билась пузом о волны буксируемая резиновая лодка. Кокпит на «Анубисе» был самосливной, так что от воды его отделяло от силы полметра.

И вдруг, с плеском и брызгами, в кокпит влетело нечто черное, продолговатое, словно торпеда. Уперлось в пластик под брандер-щитом и тяжело забарахталось. Мгновением позже между основанием руля и левым бакштагом из воды высунулась оскаленная усатая морда, покрытая мокрой пятнистой шерстью. Клацнула зубами, шлепнула ластой по транцу и тяжело сползла в воду.

Ни кто из яхтсменов, впрочем, не заорал с перепугу, только Нафаня, бросив к чертям стаксель-шкот, с невероятной быстротой отстегнул с палубы спинакер-гик и вытянул его в направлении нежданного гостя. А остальные проворно подобрали из кокпита ноги. Брошенный стасель немедленно заполоскал, отчего всполошился и Женька Большой, которому с бака ничего не было видно.

— Эй, чего там у вас? — рявкнул Женька.

— Твою мать! — наконец-то сумел выдавить из себя капитан. Почему-то шепотом.

Черное-продолговатое продолжало ворочаться в кокпите. Нафаня опасливо ткнул его концом спинакер-гика, а потом оно кое-как встало вертикально, привалившись спиной к наклонному борту, показало белое пузо, маленькую голову и клюв, и стало понятно, что это всего лишь пингвин.

Баландин выдал длинную непечатную фразу, облегченно вздохнул, но ноги в кокпит так и не опустил.

— Да что там, бля, у вас? — вторично рявкнул Женька. — И стаксель подберите кто-нибудь!

Нафаня, не выпуская из рук гика, дотянулся до шкота, подобрал, и стаксель наконец-то перестал полоскаться. «Анубис» сразу пошел бойчее.

— Это, — прокомментировал капитан встревоженному Женьке. — К нам тут в кокпит пингвин запрыгнул.

Вышеупомянутый пингвин, растопырив крылья, пытался шагнуть, но лапы скользили по мокрому да вдобавок наклонному пластику.

— Пингвин? — зачем-то переспросил Женька.

— Угу. И хорошо, что не запрыгнул тот, кто за ним гнался… — подтвердил Баландин. — Морду эту кто-нибудь видел?

— Я — нет, — буркнул капитан.

Он и вправду не видел преследовавшую пингвина пятнистую страхолюдину, поскольку до рези в глазах всматривался в туман впереди.

— Твое счастье, — заверил Баландин. — Зубы — больше карандашей.

Говоря начистоту, зубы у морского леопарда куда меньше карандашей, но в данную секунду Баландин верил в то, что говорил, совершенно искренне.

— И башня, как у собаки Баскервилей! Во-от такая! — Баландин развел руки и показал нечто, напоминающее размерами крупный арбуз.

Капитан опасливо оглянулся и, насколько мог, продвинулся вперед от транца.

— Слышь, Нафаня! — обратился он к Мишке. — А вынь на всякий случай ножичек. Самый большой, какой найдется…

Нафаня закрепил шкот на утке и с гиком наперевес шагнул к люку. Пингвин смешно вытянул шею, еще сильнее растопырил крылья и издал странный звук, напоминающий шипение и клокотание одновременно.

— Слушай, Олег! — обратился Нафаня к коллеге. — А они кусаются, или как?

— Да фиг их знает! — буркнул Баландин. — Жрут они вроде рыбу, а людям их бояться, говорят, нечего.

— Ну так гоните его в воду! — сердито сказал капитан.

Нафаня намекнул незваному гостю гиком в подмышку — пора, мол, и честь знать, давай вали в свою пучину и греби к ближайшей льдине. Пингвин оказался сообразительный: шлепнулся на пузо и заскользил к транцу. На стопоре бакштага он застрял, бестолково молотя крыльями и суча ногами. Но кое-как ему удалось проползти и съехать в неприветливую около-антарктическую воду.

— Ф-фу!!! — облегченно выдохнул Мишка. — Смылся, слава богу!

— Нафаня, ножик! — напомнил капитан.

Нафаня послушно полез внутрь и зашарудел на камбузе.

— Вот так вот пристроишься на транце посрать, — задумчиво протянул Баландин, — задницу тебе и откусят…

— За незалежность надо платить, хотя бы и задницей, — изрек Нафаня из камбуза и с грохотом что-то обрушил.

— Так то в переносном смысле!

— Угу. Будь добр, в следующий раз объясни это леопарду.

— Остряк. Ты нож нашел, нет?

Нафаня появился на палубе с тесаком таких размеров, что Баландин присвистнул:

— Ну вот, теперь у нас точно военное судно…

Посмеявшись, согласились. Нос «Анубиса» размеренно и даже как-то меланхолично раздвигал темную воду. О борта с шорохом терлись мелкие ледышки.

— Как это — никакого правительства?

— А вот так. Совсем никакого.

— Ты шутки-то свои брось. — Ерепеев нахмурился.

— Отшутили уже, — сказал Ломаев. — Уже неделю, как отшутили… кстати, сегодня исполнилась ровно неделя с нашего пьяного манифеста. Юбилей как-никак. Первый День независимости.

— Предлагаешь отметить, что ли?

— Не-е… — Ломаев замотал головой. — Исполнится год — отмечу, так и быть, но не раньше. Зарок дал.

— Отрадно слышать. Так что насчет правительства, а?

— Ничего. Кстати, а зачем оно Свободной Антарктиде?

— Ну как это — зачем! Да хотя бы…

— Что?

— Чтобы править.

— Не понял, поясни.

Ерепеев морщил лоб, думал.

— Монархию учредить хочешь, что ли? Абсолютную? А с барьера в океан ты не падал?

— Нет, и не хочу, — серьезно сказал Ломаев. — Поэтому мы и отказались от монархии… в смысле, и поэтому тоже. А кроме того, мы в манифесте уже объявили Антарктиду республикой. Главное, конечно, то, что при монархии у нас резко падают шансы быть поддержанными хоть кем-нибудь извне. Демократия — иное дело…

— Погоди-погоди, — перебил Ерепеев. — Как это «отказались от монархии»?

— А ты что, монархист? Вот уж не думал.

— Я о другом! Кто отказался? Кто вообще это обсуждал?

— Я, Непрухин, Андрюха Макинтош, Шимашевич и вот он. — Ломаев кивнул в тесный проход между двумя дюралевыми скамьями, где с самого начала полета сладко спал Джереми Шеклтон, поместив под себя надувной матрац и взгромоздив ноги на бочку с горючим, взятым «а обратную дорогу. — Во дрыхнет, болезный. Суток трое не спал.

— А на остальных, значит, тьфу? — заорал Ерепеев. — Ты у людей спросил, чего они хотят? Ты у меня спросил? Я твой начальник, между прочим!

— Да ну? Ты мой начальник во всем, что касается Новорусской, с этим я не спорю. Разве я не выполнял твоих распоряжений? А насчет Свободной Антарктиды — извини, тут у тебя прав не больше, чем у меня или, скажем, Жбаночкина. Мог бы зайти к нам на огонек и принять участие в обсуждении — не как начальник, а как антаркт. Мы никого не гнали.

— Не нервничай так, случится что-нибудь, — меланхолично проговорил Ломаев. — На борту валидола нет.

— Не мог позвать, да? Вот так взял и решил за других? Знаешь, кто ты после этого?

— Я все про себя знаю. Считай, что я позвал тебя сейчас. До приземления уйма времени, мы успеем обсудить все, что угодно. По-твоему, нации самоопределяются непременно в беломраморном зале с колоннами? Вынужден разочаровать: хорошо, если не в сортире. И потом, речь пока идет лишь о наших предложениях, а утвердит их Конгресс… если утвердит. Впрочем, кое-какая поддержка у нас уже есть… Ну начинай.