Стефани Перри - Лабиринт

• Название: Лабиринт
• Автор: Стефани Перри
• Издательство: Азбука
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0290-Х

---

«Неужели придется умереть вот так...»

Это была его последняя оформившаяся мысль перед тем, как кислота сожгла его одежду и коснулась кожи. Казалось, что все его тело пронзило раскаленным добела железом.

Креспи упал, колени сами собой подогнулись — горело все, каждая клеточка тела, — он рухнул на спину и даже не мог кричать, боль слепила его, пальцы скрючило, потом они сами сжались в кулаки у него перед глазами.

«Я мертв. Нет, еще жив. Этот подонок Чурч...» — проносилось в голове у Креспи.

Каким-то образом он нашел в себе силы, открыл рот и закричал. Получился ужасный вопль отчаяния, в котором соединились весь его гнев и вся его боль, он вложил всю свою душу в этот долгий, ужасающий звук.

Он умирал, а Чурч все еще был жив.

МакГиннесс закрыла лицо руками, когда у Креспи вырвался этот разрывающий душу крик. На ее глаза навернулись непрошеные слезы. В этом кошмарном звуке слышалась такая мука, такое отчаяние...

Пошатываясь, она бросилась к нему. Его боль стала ее болью, ее горем. Она старалась быть очень осторожной, чтобы не попасть в шипящие лужи кислоты. Наконец женщина склонилась над Креспи.

Он все еще был жив. Наверное, эксперименты Чурча ослабили защитные механизмы чужих и сделали кровь чужих не такой ядовитой, как у живущих на свободе особей.

МакГиннесс слепо надеялась — какую-то секунду, — что он выживет, что его еще можно спасти...

«Все не так плохо, как кажется, не может быть так плохо. Он выкарабкается», — думала она.

Женщина нежно подняла его голову, положила на свое трясущееся колено, потом взглянула на его грудь и живот — и быстро отвела взгляд. Передняя часть его тела представляла собой дымящуюся массу — смесь крови, плоти и раздробленных, растворяющихся в кислоте костей.

МакГиннесс взяла его руку в свою, почувствовала, как пальцы Креспи слабо сжали ее ладонь. Он был практически без сознания, она увидела, как после каждого его вздоха что-то булькает у него в нижней части живота. У нее начала подниматься к горлу рвота. Когда полковник открыл рот, чтобы что-то сказать, кровь залила его бледные губы и окрасила их в красный цвет.

Его глаза закатились. Он посмотрел на нее стеклянным взглядом, словно видел не ее, а кого-то или что-то еще, гле-то совсем в другом месте. Креспи умирал.

МакГиннес чувствовала, как слезы катятся у нее по щекам. Она не думала, что полковнику удастся что-то сказать, — но он заговорил, очень тихо, шепотом. Женщина склонилась поближе. Ее волосы прилипли к мокрому от слез лицу.

— Наверное... это все, — пробормотал Креспи заплетающимся языком. — Я... мне холодно...

— Мне так жаль... — прошептала МакГиннесс. Поток слез еще усилился. У нее в горле стоял комок. — Мне так жаль, что я не могу для тебя ничего сделать, — закончила она фразу.

Он лежал с закрытыми глазами, но теперь открыл их, и в его затуманенном взоре промелькнул какой-то живой огонек.

— Можешь, — выдохнул он, затем закашлялся, обрызгав МакГиннесс маленькими красными капельками. — Не позволяй... не позволяй им... — Он снова закашлялся, попытался отвернуть голову в сторону, но не смог. — Не дай ему... Убей меня. Пожалуйста.

Она почему-то знала, о чем он попросит, и его слова оказались настолько ужасны, насколько она в страхе предполагала. Они вывели ее из оцепенения. Ее сердце что-то кричало ей в гневе, голова пошла кругом.

— Нет, я не могу, не заставляй меня...

Казалось, что он ее не слышит:

— Убей Чурча... иди... убей его... — Он поймал глазами ее взгляд и смотрел ей прямо в душу. Каждое слово давалось ему с огромным усилием: — Пожалуйста... Шарон, пожалуйста...

Слова превратились в литанию, в тихое пение над умирающим, повторяемое вновь и вновь. Она видела в его глазах то, что он был уже не в силах досказать, его последнюю просьбу, мольбу:

«Пожалуйста, Шарон. Я не хочу умереть зря. Попробуй что-нибудь сделать, чтобы моя жертва оказалась не напрасной».

— Пожалуйста... пожалуйста, — удалось ему выдавить из себя.

МакГиннесс склонилась к нему, поцеловала его в лоб дрожащими губами. Ее слезы капали ему на волосы. Затем она отошла назад, сжала руками свою голову, собираясь с силами. Она старалась ни о чем не думать в этот момент.

Тони Креспи закрыл глаза, морщины на его лбу разгладились.

— Отдыхай, — прошептала МакГиннесс и одним быстрым движением резко повернула его голову.

Послышался разрывающий душу треск, когда ломались позвонки. Этот звук показался МакГиннесс ужасающе громким в тихом пустом туннеле.

Глава 28

Она какое-то время сидела рядом с телом Креспи, положив его голову себе на колени. У нее не осталось больше сил даже оплакивать его. Креспи был хорошим, честным человеком. В конце жизни ему пришлось просить освобождения в смерти у женщины, которую он практически не знал и которая теперь держала его в своих объятиях.

МакГиннесс стонала над его трупом, издавая какие-то высокие звуки, напоминающие звериный вой. Ей так хотелось расплакаться — но у нее по щеке скатилась лишь одна скупая слеза. Боль внезапно оказалась слишком сильной для простых рыданий. МакГиннесс сожалела о том, что теперь они уже никогда не станут друзьями, она страдала за него — потому что его последние минуты были такими мучительными. Женщина была измождена — и физически, и морально — и предалась своему отчаянию.

«...Шарон, пожалуйста...» — вспомнила она.

Через какое-то время МакГиннесс нежно опустила его голову на пол, встала и сверху вниз посмотрела на безжизненное тело Креспи. Его лицо больше не искажалось от боли, по крайней мере выражение было умиротворенным.

Откуда-то из-за открытой двери она услышала жалобный вой раненого чужого, эхом разнесшийся по лабиринту. Это был звук горечи и утраты, похожий на то, что только что вылетало у нее из горла. В крике чужого слышались гнев и боль. Он был еще одной жертвой...

МакГиннесс распрямила плечи и повернулась. Она почувствовала, как внутри нее нарастает что-то огромное, не поддающееся описанию или определению. Это был не только гнев, но только злость, не только ненависть, а гораздо большее... Ей показалось, как холодная ледяная рука сжала ее сердце, а по венам начал пульсировать жидкий азот. Непонятное чувство охватило ее всю, словно накрыло океанской волной. Она сама стала этим чувством, горечь утраты и грусть прошли, словно их никогда и не было.

МакГиннесс, не торопясь, повернулась к двери и пошла твердо и целенаправленно.

Она должна была выполнить обещание.

Чурч внимательно изучал монитор. Он был в замешательстве. Чужой убежал. Идеальная убивающая машина обратилась в бегство, и он не знал почему. Это было беспрецедентно, неслыханно.

Доктор увидел, как МакГиннесс резко повернула голову умирающего Креспи, сломав ему позвонки, а потом принялась его оплакивать. На это зрелище было бы больно смотреть, если бы только оно не приводило Чурча в такой гнев, потому что утрата была потрясающе невероятной. К тому времени, когда доктор доберется до мозга полковника, он превратится в мягкую кашицу, с которой уже практически ничего нельзя будет сделать. Чужой должен был убить их обоих, тогда Чурч сразу же бросился бы в лабиринт, и меньше чем через минуту у него уже были бы новые образцы...

Чурч нашел чужого на мониторе меньшего размера, увидел, что тот сидит, съежившись, в конце одного из туннелей. С головы чудовища на пол, сделанный из кислотостойкого сплава, капала едкая кровь. Приглушенные крики были трогательными и жалостливыми.

Почему он бросился бежать? Боль, наоборот, обычно подстегивала этих существ. Они целенаправленно и целеустремленно шли к жертве, и ничто не сбивало их с избранного пути. Случившееся просто невозможно...

Но все равно это произошло, и должно быть какоето объяснение этого провала. Может, здесь имеет место какая-то аномалия?

Да, наверное. Чурч с облегчением кивнул. Перед ним редкий случай, исключение из правил — уродец. Также вполне вероятно, что инстинктивное поведение чужого было каким-то образом изменено сильнейшим ударом по голове, потому что этот удар мог что-то разрушить, а в результате существо потеряло способность видеть...

— Чурч!!! — внезапно прогремело у него в ушах.

В удивлении он посмотрел ла основной экран. Камера была направлена прямо на МакГиннесс. Женщина уставилась на него холодными немигающими глазами, сжала кулаки.

— Чурч, ты меня слышишь? Я тебя убью, ублюдок!

Доктор тоже уставился на нее, и неожиданно его захлестнула холодная волна...

Страха?

Нет, он этого не допустит. Ни в коем случае.

Чурч нажал еще на одну кнопку, открыв дверь, ведущую в первое помещение. Два находившихся там чужих бросились вперед, мимо трупа Креспи. Все их чувства были нацелены на живого человека, на жертву, которая пока еще могла двигаться.

Доктор хотел видеть ее мертвой.

Чем скорее, тем лучше.

МакГиннес бежала по лабиринту, ей было очень холодно. Она инстинктивно выбирала себе дорогу. Она не знала, что с ней произошло, но ее это и не волновало. Главное, что эта внезапно появившаяся в ней сила поможет ей достичь поставленной цели.