Ольга Семенова - Повседневная жизнь современного Парижа

• Название: Повседневная жизнь современного Парижа
• Автор: Ольга Семенова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03320-7

Какой русский не мечтает увидеть Париж, заглянуть в самое его нутро и открыть что-то важное для своей жизни? Почему этот город словно фантом притягивает сердце всякого творческого человека? В чем его тайна? Может быть, в характере обитателей? Париж живет в полном симбиозе со своими жителями — весело, деловито, чуть суетливо, богемно, игнорируя окурки на тротуарах, как говорят парижане, «нон шалан». Он древен и по-юношески молод. Многоликий, он поражает кокетством и интеллектуальностью, чопорной буржуазностью и богемной фривольностью, беспощадной деловитостью и ликующим артистизмом, безукоризненным классическим стилем и блёсточно-люрексовой восточной суетой — все зависит лишь от округа, в который забредешь.

Побродить по городу, понаблюдать за повседневной жизнью современных парижан и предлагает автор книги, писательница и журналист Ольга Семенова.

---

Наконец я нашла отделение, вошла в светлый холл и огляделась. Все стулья были заняты людьми с мрачными физиономиями, ждавшими своей очереди. За стойкой сидел молодой полицейский-мулат. Он записывал имена потерпевших, их беду и передавал сведения сидевшим по кабинетам невидимым коллегам. Сразу после меня в холл вошла рыдающая негритянка: «У меня обокрали квартиру! Все перевернуто вверх дном, вынесено самое ценное!» Мулат с невозмутимостью телохранителя Нефертити записал имя негритянки в здоровенный талмуд и попросил подождать. Просидев с час, я поняла, что рискую остаться здесь на ночь — очередь продвинулась на одного человека, а ограбленные, обворованные или побитые все прибывали. Неразговорчивый мулат сжалился надо мной, объяснил, что заявление можно подать по месту жительства, и я с радостью покинула эту обитель слез. В комиссариате моего благопристойного района было на радость пусто, и уже через пять минут я увлеченно рассказывала о злоключении внимательно слушавшему полицейскому.

— Сможете опознать нападавших?

— Да.

— Мы с вами свяжемся, как только что-нибудь узнаем.

Я вышла с копией заветного заявления для страховки, об инциденте забыла и страшно удивилась, когда через две недели меня пригласили на опознание — у одного из задержанных нашли мою банковскую карточку. И вот я в очередном комиссариате очередного неблагополучного предместья, но на этот раз меня быстро ведут в кабинет, усаживают рядом с молодой женщиной и просят подождать пару минут. Моя соседка оказывается адвокатом. На нее тоже напали в машине, выхватив сумку и чемоданчик.

— Что самое глупое, — говорит она с улыбкой, — в чемоданчике у меня была адвокатская мантия — ехала в суд для защиты. Я бежала за мопедом и кричала: «Дураки, отдайте мантию! Может, мне придется вас в ней защищать!»

Адвоката пригласили на опознание первой. Вернувшись через пять минут, она вздохнула:

— Не уверена, поэтому решила никого не называть. Бог с ними.

Теперь мой черед идти в темную комнату и смотреть в окошко на ярко освещенных пареньков с номерками в руках. Один араб и пятеро негритят. Мне кажется, что на меня напали номер 2 и номер 5 — они изо всех сил стараются принять невинный вид и слегка косят в сторону.

— Если я никого не назову, их освободят? — спрашиваю я сопровождающего меня полицейского.

Тот отрицательно качает головой. Значит, оболтусов посадят, я своим опознанием только увеличу срок На ум приходит фраза юристов: «Лучше оправдать виновного, чем осудить невиновного».

— Никак не могу опознать.

— Вы же говорили, что запомнили лица, — удивляется полицейский.

— Оказывается, нет.

Полицейский разочарованно пожимает плечами и провожает меня по выкрашенным темно-синей масляной краской коридорам до выхода…

А через несколько месяцев на мою южнокорейскую приятельницу — экскурсовода Мийе Делавалле, уже ограбленную однажды в машине, нападут вечером на улице. Проводив свою группу туристов до отеля «Конкорд-Лафайет» на площади Порт-Майо, она шла к машине. Неожиданно мотоциклист ударил ее сзади и попытался вырвать сумочку с казенными деньгами. Мийе в нее из последних сил вцепилась. Тогда мотоциклист швырнул ее на асфальт и стал бить ногами по голове. Стоявшие поблизости здоровенные охранники отеля не вмешались. Мийе оказалась на больничном с сотрясением мозга. Вспоминая об этом вечере, она судорожно, как незаслуженно наказанный ребенок, вздыхает и с несмываемым годами жизни с мужем-французом акцентом тихо говорит: «Эта история меня осень сирьно траматизировара».

Первыми жертвами эмигрантских предместий становятся живущие там девушки-мусульманки. Их заставляют носить чадру (последние годы на улицах все чаще можно встретить молодых мусульманок в чадрах и черных, до полу, пальто), беспрекословно слушаться старших братьев и отца, выходить замуж за претендента по выбору старших. Отвозят четырнадцатилетнюю девочку на школьные каникулы на историческую родину, и домой она больше не возвращается. Не спросив ее согласия, родители организовали свадьбу и оставили дочь в чужой стране с незнакомыми людьми. 70 тысяч девушек во Франции — потенциальные жертвы подобных свадеб. Отказ чреват наказанием.

В предместье Нёйи-сюр-Марн 13 ноября 2005 года была облита бензином и подожжена восемнадцатилетняя Шахерезада Белайни. Это сделал 25-летний пакистанец Амер Бутт за то, что она не захотела выйти за него замуж. Больше половины тела Шахерезады сожжено, лицо превратилось в неподвижную маску. В парижском пригороде Витри-сюр-Сен была заживо сожжена бывшим поклонником Соан Бензазин семнадцати лет. Чтобы заставить себя уважать, некоторые девушки становятся «амазонками». Носят мальчишескую одежду, дерутся, коротко стригут волосы. В лицеях объединяются в кланы и держат в страхе мальчишек Решение проблемы? Думаю, другая крайность.

Более интересным представляется создание в 2003 году ассоциации под названием «Ni putes, ni soumises» («Не проститутки, не подчинившиеся»). Президентом его выбрали Фаделу Амара, а «крестной» — Самиру Беллиль, уроженку Алжира, преподавателя, автора книги «В аду групповых изнасилований». В ней она рассказала о том, как в 14 лет ее похитил и изнасиловал лучший друг каида[10] ее предместья. Девочка решилась обратиться в полицию, и преступника приговорили к восьми годам тюрьмы, но родственники и друзья от нее отвернулись. Самира рассказала о ставших привычными групповых изнасилованиях, о грубоватых полицейских, о жестокости близких: «Зачем выходила из дому без чадры? Теперь не жалуйся!» Книгу она посвятила: «Подругам по несчастью, чтобы они знали, что с бедой можно справиться».

8 марта 2003 года в Париже прошла первая демонстрация ассоциации. 30 тысяч женщин и девушек заявили о своем праве по-европейски одеваться, посещать уроки биологии и физкультуры в школе, ходить в кино с подружками без надзора старшего брата. Они не хотят выходить замуж до окончания школы за выбранного без них незнакомого человека, не хотят быть жертвами каидов в предместьях, охваченных пещерным традиционализмом (по-европейски одетая девушка воспринимается как проститутка). «Хватит с нас уроков морали: наше положение ухудшилось. Печать и политики почти ничего для нас не сделали. Надоело, что за нас говорят, что высокомерно к нам относятся. Довольно оправданий наших унижений во имя „права на различие“ и уважения тех, кто заставляет нас склонить головы. Довольно замалчиваний в публичных выступлениях жестокости, бедности и дискриминации». За несколько лет работы ассоциация создала центры для молодых женщин, решивших порвать с окружением, опубликовала и распространила в школах воспитательные брошюрки об уважении к девочкам и девушкам, провела беседы в комиссариатах с полицейскими, которые занимаются жертвами жестокого обращения или изнасилования. Сегодня движение «Не проститутки, не подчинившиеся» — член консультативного Совета ООН и имеет свои филиалы в Бельгии, Испании, Швеции и Швейцарии.

Движение женщин скомпрометировал затесавшийся в него мужчина. Мухаммед Абди, генеральный секретарь ассоциации и одновременно специальный государственный советник, был изобличен в жульничестве и приговорен в 2006 году к условному тюремному заключению. Дипломатичное молчание Фаделы Амара по этому поводу многие члены ассоциации восприняли как предательство и из ассоциации вышли. Самира Беллиль, преподававшая детям в предместье, до этих конфликтов не дожила: у нее начался рак желудка и в 2004 году (ей только исполнился 31 год) она умерла. Похоронили Самиру на кладбище Пер-Лашез, ее имя присвоили одной из школ арабско-негритянского городка под Парижем. Незадолго перед смертью она сказала: «Предместья полны прекрасными людьми, которые смело пытаются чего-то в жизни добиться. Не надо думать, что здесь обитают только насильники, это далеко не так».

По мнению психологов, молодежь предместий страдает инверсией ценностей. Ощущение дисгармонии приходит к этим ребятам рано: они всегда самые слабые среди сверстников в чтении, диктантах, математике; потом самые невезучие при поиске работы. У них всегда меньше, чем у других, карманных денег. У них нет надежды выбраться из родного квартала с командующими там каидами. Полицейские на каждом шагу останавливают их для проверки документов, а прохожие смотрят опасливо и подозрительно. У других деньги, работа, место в обществе, а у них этого нет и не будет. Общество отказывается от них, они лишние, они тревожат. Тут и происходит инверсия ценностей.

Плохо быть старательным и послушным учеником. Хорошо быть бездельником, считающим ненужными интеллект и усердие.

Плохо аккуратно одеваться. Хорошо показывать своим вызывающим нарядом, что ты живешь в квартале, отличном от кварталов буржуазии.

Плохо работать (инверсия ценностей: мы презираем все, чего не можем получить), лучше воровать или продавать наркотики.