Бхагаван Раджниш - Путь один- в глубь себя

• Название: Путь один- в глубь себя
• Автор: Бхагаван Раджниш
• Издательство: ООО Издательство «София»
• Жанр: Самосовершенствование
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-399-00096-1

Поздравляем с новой радостью встречи с впервые переведенной на русский язык книгой Великого Мастера! На страницах этой книги Ошо помогает собеседнику уйти от поверхностной религиозности и заставляет его раскрыться, обнажив свою истинную сущность для себя самого.

Он не дает отвлеченных теоретических ответов, не подсовывает собеседнику знание, бывшее в употреблении. Его ответы экзистенциальны, они поднимают нас на новый уровень.

---

Но ведь это очень странно! Интересно, что за умиротворение они в вас разглядели, ведь никакого мира там, конечно же, нет. И все же здесь прошло столько будд, что они оставили в вас свой едва заметный след. Сами вы об этом не догадываетесь. След будды остался в твоих костях, в твоей плоти, в твоем спинном мозге, а ты и не знаешь об этом, ты не приложил к этому никаких усилий. В сущности, это произошло вопреки всем твоим возражениям. Представь, что человек просто гуляет по саду. В это время его одежда пропитывается ароматом цветов, а он этого даже не замечает. Может статься, что он даже не уловит этот аромат; возможно, его нос привык к плохим запахам.

Человек потерял сознание на улице. День был жаркий, и он получил солнечный удар. Вокруг него собралась толпа, его пытались привести в чувство. Кто-то снял с него один башмак и подставил ему к носу в надежде, что от этого он очнется. Но это не помогло.

Случилось все это на рынке, где торговали благовониями. К толпе подбежал хозяин ближайшей лавки. В его руках был флакон с очень дорогими духами. «Дайте ему понюхать это, — сказал он, — этот запах приводит в сознание». Флаконом провели под носом у человека, отчего тот, несмотря на свой обморок, стал корчиться в судорогах, двигать руками и ногами так, словно его настиг приступ удушья.

Один из мужчин, стоявших в толпе, выскочил вперед и прокричал: «Неубивайте его!Я знаю этого человека, и я знаю, что ему нужно». Пострадавший был рыбаком, и рядом с ним валялась пустая корзина из-под рыбы. Мужчина из толпы поднял ее. «Сейчас в этой корзине рыбы нет, — сказал он, — нужно просто сбрызнуть ее водой, и лучшего аромата для этого человека не придумаешь. Запах рыбы для него все равно что духи».

Все так и вышло: как только к носу рыбака поднесли корзину из-под рыбы, он глубоко вздохнул и открыл глаза. «Вы, идиоты! Вы чуть меня не убили!» — заорал он.

Человек, для которого запах рыбы — благовоние, через цветущий сад будет идти, словно через вонючую помойку. Именно так вы прошли мимо будд. И все же, без вашего ведома и несмотря на все ваше сопротивление, аромат будд пропитал вас. Он в вашей плоти и крови, вот почему те, кто приезжает сюда с Запада, замечают в вас умиротворение. Сами вы его не видите. Они стремятся к нему, они отправились на поиски будды и в вас увидели его слабый проблеск.

Но вам тут гордиться нечем; это не ваша заслуга. Вам не повезло: там, где вы могли бы сами стать буддами, вы несете в себе лишь их след. А теперь вы готовы продать и этот след. Если у нас есть будда, а Запад желает его купить, мы возьмем атомную бомбу и в обмен отдадим будду. Ведь какой от этого будды прок? С ним ни войну не выиграешь, ни поле не вспашешь, ни фабрику не построишь.

Вот в чем состоит кризис: у Востока уже есть готовый храм, который олицетворяет собой усилия тысяч будд. У Запада такого храма нет. Но пока Запад занят его поисками, вы пребываете в состоянии комы. Так что или отдавайте этот храм в действующем виде Западу...

Запомни: храм принадлежит тому, кто готов в нем молиться; права наследования на храм не существует.

В Джабалпуре есть церковь, которая долгое время стояла закрытой — когда-то она принадлежала небольшой секте. Когда британцы покидали Индию, священники оставили эту церковь и перебрались в Лондон. Ко мне за советом обратилась группа местных христиан, которые не имели отношения к секте, владеющей церковью. Они сказали: «У нас нет церкви. Как ты думаешь, правильно ли будет, если мы станем использовать эту церковь для своих богослужений?»

Я ответил: «Церковь принадлежит тому, кто в ней молится Богу. Так что пользуйтесь ею!»

Они отперли замок, и стали проводить в этой церкви службы. Я пришел и освятил ее. Но ни полиция, ни суд этой логики не понимают. Мне пришлось вместе с этими христианами отправиться на заседание суда, так как викарий этой церкви, живущий в Лондоне, заявил, что наши действия незаконны: что мы, отперев церковь, якобы завладели чужим имуществом.

Суду я заявил следующее: «Я знаю только одно: храм, место богослужений, принадлежит тому, кто в нем молится Богу. Разве существует какой-то другой владелец храма? Можно ли владеть местом поклонения Богу как собственностью? Разве храм — это объект недвижимости? Те, кто сидят в Лондоне, кто запер эту церковь на замок, не могут проводить здесь службы. Так что же лучше: запертый храм — или открытый, в котором люди могут молиться?»

Судья сказал: «Мы здесь не для того, чтобы обсуждать такие сложные и запутанные вопросы, нас заботит соблюдение законности. Эта собственность принадлежит другим людям».

Я ответил: «Возможно, вас заботит соблюдение законности, а меня заботит общение с Богом. Что же нам теперь делать?»

Если Индия не в состоянии присмотреть за этим храмом, тогда пусть он в действующем состоянии перейдет в руки тех, кто стремится его обрести.

Люди спрашивают меня: «Почему рядом с тобой так много иностранцев и так мало индусов?» А что я могу поделать? Я передаю храм в их руки. Храм принадлежит вам, но вы перестали в нем молиться. Если бы этот храм был видимым, то возникли бы проблемы с правосудием; но этот храм невидим, и я передам его им. Те, кто хочет в нем молиться, заберут его с собой.

Все, что открыто Индией, должно в целости и сохранности перейти в руки Запада. Или Индия должна пробудиться, тогда отпадет необходимость передавать этот храм Западу. Но его нужно сохранить! Нужно сохранить наследие Будды, Кришны, Махавиры, Рамы. Если оно будет утрачено, понадобится еще пять тысяч лет напряженного труда. Я пытаюсь сделать именно это: сохранить его.

Ошо,

последние две недели различными способами и с разных точек зрения Ты объяснял нам, что идти некуда — только в глубь себя, за что мы Тебе очень признательны. Пожалуйста, объясни нам это еще раз, чтобы мы могли четко разграничить существенное и второстепенное, сохранить глубокое и твердое понимание того, что «нет иного пути, только внутрь».

Различие между существенным и второстепенным — это величайшее сокровище, но ум никогда не сможет это различие провести. Несуществен сам ум, в этом-то и трудность. Так что можешь быть уверен: все, что твой ум называет существенным, является несущественным. Не слушай свой ум! Не слушать ум для ищущего — величайшая аскеза.

Ум продолжает давать тебе советы — и не важно, просишь ты об этом или нет, слушаешь ты его или нет. Все, на чем ум остановился, все, чего он захотел, он начинает повторять снова и снова, и проблема здесь в том, что из-за всех этих повторений ты его слушаешь. Ты не настолько пробужден, чтобы не слушать то, что постоянно тебе твердят. Если кто-то станет раз за разом повторять какой-то совет или пожелание, это пожелание в конце концов станет твоим собственным. А в искусстве высказывать свои пожелания ум достиг больших высот. Он говорит тебе: «Это очень важно». А что, по его мнению, является важным?

Чувственные удовольствия — вот что важно; секс, красота, вкусовые ощущения, внешность — все это существенно. Сущность ума связана с чувствами: существенно все, что доставляет удовольствие чувствам. Но все чувственные удовольствия — это дорога в никуда; они лишь используют тебя, опустошают. Испытывать чувственное удовольствие — все равно что чесать там, где чешется. Если у тебя никогда ничего не чесалось, то стоит попробовать — пусть, тебя, к примеру, укусит комар. Попробуй, что это такое! Расчесывая место укуса, испытываешь большое удовольствие, и чем дольше ты чешешь, тем приятнее становятся ощущения. Тебе кажется, что ты вот-вот достигнешь пика огромного наслаждения, тогда ты начинаешь чесаться еще активнее. Вдруг наступает момент, когда приятные ощущения сменяются болезненными, и все заканчивается болью и кровавыми ранами.

Чувственные удовольствия приятны в начале и болезненны в конце. Любое чувственное удовольствие — не более чем расчесывание комариных укусов. Но даже если ты расчесывал места укусов и это заканчивалось только болью и кровотечением из раны, все же, когда тебя опять ужалит комар, твои руки с готовностью потянутся расчесать это место.

Все это уловки ума — не связывать начало и конец, причину рассматривать отдельно от следствия. Ум никогда не придет к заключению, что рана, возникшая на месте укуса, — это результат расчесывания. Ум, способный прийти к такому заключению, непременно обратится к саннъясе. Для того, кто видит, что все радости обращаются печалями, мир становится бессмысленным. Таким образом, мы получаем формулу: все радости — все, что ум называет радостями, — в конце превращаются в печали. Если ум определил нечто как счастье, тут же рождается несчастье. Да, на поверхности оно напоминает счастье, но стоит копнуть поглубже и ты обнаружишь несчастье.