Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

• Название: Боевой разворот. И-16 для «попаданца»
• Автор: Александр Самохвалов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61532-2

Летом 1941 года средняя продолжительность жизни «сталинских соколов» на передовой не превышала двух недель. А истребителю-«попаданцу» из далекого будущего отпущено и того меньше. За эти десять фронтовых дней не успеть ни пробиться на прием к Сталину, ни ликвидировать фюрера, ни создать реактивную авиацию. Всё, что ты можешь, оказавшись в теле своего прадеда, – занять его место в боевом строю И-16, чтобы погибнуть в бою за Родину… Десять дней в небесном аду, десять дней отчаянных боевых вылетов на прикрытие, разведку и перехват, на сопровождение бомбардировщиков и самоубийственные штурмовки… Два сбитых фашистских аса, уничтоженная немецкая супермортира, спасенный от гибели под бомбами прадедовский полк… Много это или мало, чтобы изменить ход войны? Ради чего «попаданцу» взлетать в преисподнюю и сгорать заживо? Достойно ли наше будущее бессмертной дедовской славы?..

---

Взлетел с места эдаким ванькой-встанькой. В горле чуток сушит. Ах да, с похмелья… Но никаких других негативных ощущений. Что значит молодость и здоровье. Лишь, когда пробудился, шевельнулась невыносимой тоской вчерашняя боль. Без обычных утренних процедур быстро оделся и рванул на КП. Впереди спина Петровича качается. А время-то не раннее. Похоже, дали поспать. Алкоголику. Последний раз такое со мною было, клянусь. На часах полдевятого аж. Аэродром живет. В зените четверка «чаек» жужжит кругами. Остальные частью, похоже, вылетели, частью возвращаются. Обычная суета под рев моторов.

А это еще что за явление народу? У ближнего ко мне края аэродрома стоит, чуть накренившись, СБ[60]. Капитально побитый, как становится видно по мере приближения. Я эту марку слабо знаю. Помню только, горели они здорово. Говорят. Но этот не загорелся. Хотя досталось ему очень даже не слабо. Кровищей залит от кабины штурмана и аж до хвоста. Из живого столько крови вытечь не может. И из одного тоже. Опыт есть, увы. У меня, не у Костика. Чуть отвлекся – того и замутило. Отставить!

У КП встречает Фролов.

– Ты как?

– В норме. К бою готов. Даже очень готов.

Кивнул. Подходим к Бате. Рядом с Батей замполит, Шульмейстер и, что интересно, Петрович. Ждут меня. Уже интересно. Опуская «би-и-ипы»:

– Костик, – это Батя, ласково так, – ты у нас, говорят, бомбы швырять с пикирования наловчился, да так ловко, что аж душа не нарадуется.

– Товарищ майор, я на СБ не умею совсем, слабо, чессло!

– Ну зачем на СБ. С него только бомбу возьмем. А так – на твоем родимом. Петрович докладывает, на него экспериментально бомбодержатель ставили. Под ФАБ-250. Держатель потом сняли и дырки заклеили, но в ЗИПе он остался… зачем-то… и крепеж под него имеется. Восстанавливать заканчивают уже.

Как выяснилось, с самого что ни на есть раннего с ранья железнодорожный мост через Буг, что вблизи Бреста, атаковала полная девятка СБ. Не наши, с 13-й бад. Разрушить чтобы. А заодно и шоссейный, если получится. Вернулись вдвоем, вдрызг покалеченные, даже не долетев до места. «Мессеры» перехватили. Как-то уж очень задолго до цели. Но – задача поставлена. Собрали по-быстрому все, что осталось, а оставалось еще две неполных девятки тех же СБ, надыбали где-то звено «ишаков» в сопровождение и отправились. С тем же примерно обескураживающим результатом. Единственное, что один из СБ, круто покалеченный, с умирающим пилотом, а остальными и вовсе уже, искал-искал площадку для вынужденной да и сел к нам, а пара бомб, ФАБ-250, что существенно, не сбросилась из бомбоотсека, поврежденного едва ли не первой же очередью. Повезло, что не сдетонировали. В принципе с бомбами и штатно садиться запрещено, а уж аварийно… Наши тут же соображать принялись, а нельзя ли эти самые ФАБы да под наши «ястребки» приспособить. Оказалось – нельзя-таки. В смысле, долго очень и сложно. За одним небольшим исключением. В моем, что интересно, лице. Которое очень даже не против. Но!

– Товарищ майор, вы сказали, их как-то уж очень задолго до цели встречали? Оба раза?

– Вроде так. Пилот немного успел рассказать. Вечная ему память.

– Я вот читал, есть такая штука… радиолокатор называется. С ее помощью можно аж за сотни километров самолеты ну вроде как видеть. Причем чем выше летишь, тем лучше тебя видно. Англичане такие вот хреновины использовали уже. Пишут, во многом именно из-за этого у немцев не получилось тогда с ними. А если немцы теперь… такое вот… у того моста развернули?

– Костик, ты с каких это пор умные книги читать начал? – Фролов с подколкой. Ни фига себе, репутация у дедули… который пра. Ну да ничего, исправимся… Какие наши годы.

– А это и не книга была. В отпуск ехал, живот схватило. Прям в поезде. Захожу в сортир, а там журнал драный лежит. Без обложки. Не то «Знание – сила», не то «Наука и жизнь», не то еще что в этом роде. Сидеть до-о-олго пришлось, вот и прочел. Со скуки да с тоски.

Минут, наверное, пять пришлось переждать, пока ржанье утихло.

– Там еще написано было, в журнале том, что низколетящие самолеты эта штуковина хуже видит, чем те, что на высоте. Так вот я и думаю, а что, если нам вылететь четверкой, на 15-х, пройти туда низэнько-низэнько, а опосля, километров за десять, я пойду высоту набирать, а остальные, натурально, сразу по зениткам вдарят. А потом и я – с пикирования… и в ослепительно-белом фраке[61]. Шутка.

– Можно и так, – комполка, – ты банкуешь, тебе и решать. Кстати, а шо це такэ за фрак ты гуторил?

Рассказал. Поржали. Тоже надо. Напряга сбавить.

– Да, и вот еще. Баки мне лучше не полные заливать. Чтоб туда, обратно и еще чуть-чуть. Тогда и перегруза большого не будет.

Сказано – сделано. Минут буквально через двадцать – едва перекусить успел – взлетаем, натурально, вчетвером и идем на запад. Низко. Метрах в пятидесяти, навроде как прошлым утром. Снова мелькает под крылом Жабинка, потом вдоль железки, вот и Брест уже – пора высоту набирать. Мне. Нас не ждали. В наборе подотстал малехо и теперь наблюдаю, как тройка И-15 бис долбит РСами не успевшие выстрелить зенитки. Вот и моя тыща. Мост почти подо мною уже. Нет, это не узенькая ленточка. Скорее мохнатая такая колбаска. Ферменный сплошной – кажется, это так называется… Раздолбать такой нелегко будет. Впрочем, явно не тот, что через Босфор… Там работка куда как покруче была… бы. Так, чуть поодаль, в километре где-то, на возвышении наблюдаю странную конструкцию. Вроде большого круглого уха. Видимо, это и есть та самая РЛС[62]. Не так уж и не похожа. На современные. Мне. Однако пора в пике. Газ не убавляю. Под истошный вой движка пролеты моста напрыгивают стремительно, чуть поправляю курс, в слабой надежде влепить гостинец под опору, и уже пора кнопку сброса. Едва успев вывести изрядно полегчавшую машину, на скорости проскакиваю до РЛС почти мгновенно, однако успеваю всадить в том направлении хорошую очередь из обоих стволов. Кажется, попал. Горючки минимум, надо уходить домой.

Снова уходят за хвост квадратики брестских кварталов, наверное, пролетал и над крепостью, где должны еще, по идее, идти бои, но ничего такого не заметил на скорости. Кстати, а не мартышкин ли это был труд? Крепость, если память не изменяет, должна держаться еще где-то месяц, и едва ли немцы смогут использовать этот мост. Во всяком случае, как железнодорожный. Хотя повозиться им теперь всяко придется. Притормозит их хоть на недельку, хоть на пару дней – и то хлеб…

Едва приземлился, смотрю, бегут уже. К «птичке» моей. Нездоровая какая-то суета, не нравится это мне. Дожидаюсь Фролова – они чуть подотстали – и направляюсь к Бате вслед за ним, замполит с Петраковым поспешают чуть позади. Фролов докладывает. Выходит, подарок мой точно под пролет угодил, и моста того больше нет. В целом виде, во всяком случае. Но растекаться по древу Батя не дал. Оказывается, есть еще мост, севернее того, что я притопил. Тоже железнодорожный, что у городка не то поселка Семятичи, и как раз по нему-то поезда вовсю и идут. С вышестоящими связь восстановилась, и едва успел Батя доложить о своей инициативе насчет моста предыдущего, как на него тут же навесили и эту задачу. Причем как положено в РККА. То есть сразу с матюками и расстрелятями. В армии инициатива воистину наказуема. Впрочем, не только в армии.

В общем, получили приказ, Фролов козырнул, и отправились мы обратно к своим «стрекозам». И тут на меня словно накатило. С утра словно обалдевший был, как-то машинально все шло, будто туманом подернутым. В смысле ощущений и чувств. А тут словно кол в сердце воткнули, аки вампиру Брема Стокера, был такой фильм… Нет, не как при инфаркте – было и такое в прошлой жизни, – но как бы не еще больнее. Вдвоем с Костиком. Ему от любимой жены, а мне от любимой прабабушки, минус головорез дедушка, которому теперь не родиться, минус отец и сестра, хотя сестра, может, и к лучшему… минус официальный прадед, профессор великого множества наук Юрий Сергеевич, что случайно подобрал беременную дюймовочку на Рижском, как ни странно, вокзале выстуженной уже Москвы, до которой та добралась неведомо какими путями, скоропостижно женился и отправился на новые поиски бог знает чего, оставив на нее квартиру, доверенность по зарплате и все такое прочее, минус все те мои родственники, версты коломенские, что успели-таки родиться в ТОМ будущем от брака юной баб Вари с 53-летним уже ученым обормотом, землепроходцем, геологом, искателем снежных людей, почти буддистом, йогом и все такое прочее, который, наверное, так и умрет теперь неокольцованным холостяком… Видимо, лицо у меня изменилось, и начинающий инженер человеческих душ, прихватив за локоток, зашептал доверительно:

– Константин, ты, это, не вздумай…

– Не вздумаю, Алексей Михайлович… Точно не вздумаю. Счет у меня к ним такой, что одного моста маловато будет. Да и двух – тоже.

Кажись, все больше выхожу из образа… Простого деревенского лоха… Ну и черт с ним. Примут таким, какой есть. Что я им, блин, Кеша Смоктуновский, роли из себя изображать? Бомбу, однако, уже навесили. Заправка тоже. Боеприпасы… Снова опускаю потную задницу на едва успевшую остыть подушку парашюта.