Михаил Белозеров - Великая Кавказская Стена. Прорыв 2018

• Название: Великая Кавказская Стена. Прорыв 2018
• Автор: Михаил Белозеров
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9955-0520-4

Новый фантастический боевик на самую болезненную и запретную тему. Худший сценарий ближайшего будущего. Кавказ идет войной на Россию!

После того как Путина отстраняют от власти, новый «болотный» президент «сдает» РФ «западным партнерам» и «отпускает Кавказ», по примеру Израиля отгородившись от шариатских «республик» 1000-километровой стеной. Но весь опыт русской истории доказывает: никакие уступки, никакие засеки не остановят орды работорговцев. И в 2018 году боевики прорывают Стену и при поддержке США движутся на север, вырезая по пути все живое. Как остановить это нашествие? Кто спасет Русь от нового Ига? Остались ли еще силы, способные изгнать предателей из Кремля и, не боясь открытой конфронтации с НАТО, подавить мятеж, «замочить» бандитов и вытащить страну из болота, куда завели Россию враги народа?

---

— Наш пострел везде поспел, — одобрительно заметил Олег Вепрев и скользнул плотоядным взглядом по Божене, по всем её женским прелестям, и по лицу, и по рукам тоже.

— За вами разве угонишься, — ответил Герман Орлов с набитым ртом. — Ой, сладко! Ой, вкусно! Хорошая у тебя хозяйка, — похвалил Герман Орлов. — Мне б такую, на руках носил бы.

Однажды Герман Орлов отличился тем, что сварил рассольник из свежих огурцов. С тех пор его к кухне не допускали на пушечный выстрел. В его безалаберной личной жизни превалировали буфетчицы или кухарки, на большее он не тянул, не хватало воображения. Естественно, готовить его они не учили.

— Но-но… — предупредил Игорь.

— А я что? — простодушно удивился Герман Орлов. — Я ничего, сижу, чай попиваю, вот. Ха-ха-ха! Гы-гы-гы!!!

Божена взглянула на Игоря, ничего не сказала, а открыла сумку с медикаментами. Игорь сел рядом с ней и тихо спросил:

— Ты где картошку взяла?

— Домой сбегала… — ответила она, блеснув, как мышь, глазами.

Нравилась ему эта её привычка делаться в некоторые моменты жизни девчонкой. Ей бы пацаном родиться, подумал он с восхищением. И она уловила это восхищение, и ей сделалось приятно оттого, что её понимают и ею любуются.

— Сумасшедшая, — сказал он тихо, морщась оттого, что жгла рана.

— Шрам на роже, шрам на роже для мужчин всего дороже, — нравоучительно поведал Герман Орлов. — Ты ему ещё наркоза дай, а то он без меры рискует.

— Вот ты гад, Герка, — сказал Игорь больше из-за того, что не хотел лишний раз пугать Божену, — ты забудешь эту шутку, а она помнить будет.

— Гы-гы-гы!!! — засмеялся довольный Орлов. — А-а-а… Игорёха, мы ещё на твоей свадьбе погуляем, — и обхватил его своими лапами. — Правда, Божена?

— Правда, — Божена покраснела и ещё пуще, ни на кого не глядя, занялась раной Игоря всерьёз, словно хотела его залечить до смерти.

— Так свадьба не за горами? — Олег Вепрев многозначительно потыкал Орлова в бок, мол, любовь, она и есть любовь хоть на Марсе, хоть на Земле, но ничего не добавил под грозным взглядом Германа Орлова — вот кто не признавал поползновений в сторону чужих женщин, не из-за того, что могла вспыхнуть ссора, а потому что в его понимании это было непорядочно. Олег Вепрев был не таким: нравились ему женщины, особенно смуглые и красивые, с мушкой на верхней губе, поэтому он ничего с собой поделать не мог. А в отношении Божены он любовался, как картинкой, по мужской привычке ожидая ответных знаков внимания, словно штурмовал крепость, которая ему не по зубам. Только он забывал, что выглядит слишком наивным и что судьба его на фоне войны давным-давно предрешена.

— Ну чего пристали? Чего? — спас от дальнейших выяснений Севостьянихин.

Андрей Павлович тоже был «правильным», понимал, что к чему, знал, что нет ничего хуже посеять в коллективе раздор и недоверие друг к другу, поэтому в его отряде женщин не было. В штабе пытались прикомандировать медработников женского пола. Андрей Павлович категорически отказался. Однако раз она появилась, в смысле, женщина, то надо неукоснительно соблюдать правила: не твоё, не тяни руки и держи язык за зубами, а не нравится, так иди воюй, гаси своё либидо в бою с врагом, пожалуйста, хоть в рукопашной, хоть языком, если получится.

А Игорь как-то вдруг стеснительно сказал, обращаясь больше к Божене, чем к кому-либо другому:

— Мы это ещё не обсуждали. У нас ещё всё впереди.

— Не обсуждали, — согласилась Божена и в назидание что-то сделала ваткой так, что ему снова стало больно.

— А зачем рисковала?

— Взяла бойцов и сбегала, — снова блеснула она глазами так, что он понял, что лучше не спрашивай, всё равно из-за вредности не ответит.

— Слышь… Олег, — сообразил Игорь, — похоже, нижний рынок пуст.

Понял он всё: для него, собственно, и старалась, а ещё его товарищам угодить хотела, только цена такого поступка могла быть очень и очень высокой. Овчинка выделки не стоила. Но раз сбегала, значит, сбегала, молодец.

— Вот через него и пойдём, — обрадовался Вепрев, хотя по привычке кисло поморщился.

— А я?! — воскликнул Герман Орлов. — Я тоже хочу. Товарищ майор? — из героя он моментально сделался нытиком — большим, огромным, с плаксивым лицом, потому что понимал, что это самый короткий путь к сердцу командира.

— Да я-то что?.. — пожал плечами Севостьянихин, и его нос согласился с ним, покраснев, как помидор. — Иди воюй, если хочешь. Дело молодое. Только позицию сдай Аргаткину.

— Вот спасибушки! — обрадовался Герман Орлов и от радости прочистил горло: — Гы-гы-гы!!!

— Того снайпера с крыши возьмите, — сказал Севостьянихин. — Как его фамилия?

— Сержант Ржешевский, — подсказал Игорь.

Он ел картошку, и под укоризненным взглядом Божены по привычке вытирая руку о левое предплечье. Не приучила она его ещё к аккуратности, времени не было за суетой и спешкой.

— Во-во… Ржешевский, — кивнул Севостьянихин. — Тогда давайте обсудим конкретно, — сказал он, доставая из планшетника карту.

Игорь мысленно уже наметил пути разведки. Недаром он лазил по этажам с биноклем. Первым делом надо было понять, где боевиков меньше всего. Судя по плотности огня — за площадью Козлова, как раз за тем самым двухэтажным домиком, который Игорь развалил утром, и за крытым рынком, который горел. Однако, разумеется, соваться туда очертя голову никто не собирался. Требовалась доразведка.

— Они всё время перемещаются, — сказала Божена. — Мы туда прошли без проблем, а обратно обходили.

На неё посмотрели, как на сумасшедшую, но ничего не сказали. Должно быть, решили: или по непониманию, или врачиха, ну, очень смелая женщина. А Олег Вепрев подумал, что его другу повезло: не каждый день встречаешь такую решительную подругу офицера.

— Больше так не делайте, — назидательно сказал майор Севостьянихин. — Без моего ведома гостиницу не покидать, — и его смешной нос согласно кивнул.

— Есть не покидать, — смутилась Божена и покраснела.

— Так как вы шли? — спросил Севостьянихин, давая тем самым понять, что здесь все люди взрослые и понимают меру ответственности. — Можете показать?

Божена наклонилась над картой, и Игорь почувствовал запах её волос. «Чёрт! — подумал он, — похоже, я схожу с ума». Чтобы прийти в себя, он встряхнул головой. Не мог он оставаться спокойным рядом с ней, не мог.

— Вот здесь шли, здесь под мост нырнули, — показала она на карте.

— А куда из гостиницы сразу вышли?

— Через общежитие. Там никого не было.

Севостьянихин многозначительно посмотрел на Игоря Габелого, мол, видишь, что мы проворонили. Общежитие Пятигорской фармацевтической академии примыкало к гостинице. Их отделяла улица с двумя рядами сосен.

— А когда назад шли, где столкнулись с ними?

— Сразу за рекой.

— Ага… — многозначительно сказал Севостьянихин и задумался.

— У них людей не хватает, — уверенно сказал Олег Вепрев, — поэтому они перемещаются. Пользуются тем, что мы пассивны.

— А зачем тогда рынок жечь? — по-детски удивился Герман Орлов.

— А это не они зажгли, — уверенно сказал Севостьянихин.

— А кто? — удивился Герман Орлов, и его лицо, как у большого ребёнка, сделалось изумлённым.

— Наши, — уверенно сказал Севостьянихин. — Думаю, Ногинский. Больше некому. Заметил, что ветер в нашу сторону, и поджёг.

Севостьянихину всегда хотелось, чтобы Алексей Ногинский совершал сплошные подвиги, потому что они были в отряде с самого начала его формирования, остальные или погибли, или лежали в госпиталях, или написали рапорт о переводе в более спокойные места.

— Мудрёно… — недоверчиво почесал затылок Герман Орлов. — Я бы не додумался. Ну да, — сказал он, — здесь же роза ветров, неделями дует в одну сторону.

* * *

Первым шёл Игорь. Худой и ловкий, он как нельзя лучше подходил для этой цели. Они специально выбрали момент, когда дым стал особенно густым и маршрут не просматривался с Машука, да и сосны закрывали общежитие Пятигорской фармацевтической академии. Если долго не светиться, то имелись все шансы проскочить незамеченными.

Игорь прыгнул в окно, кувыркнулся на полу и приготовился к неожиданностям, но всё было тихо, никто не кричал «Аллах акбар!» и не кидался гранатами.

Комната оказалась разгромлена, и на полу были хорошо заметны потёки крови. Видно было, что волокли или раненого, или убитого. Игорь высунулся в коридор, нашёл, что здание, по крайней мере на первом этаже, пустое, вернулся к окну и махнул рукой. Голова у его была ясная и работала чётко, как хорошо отлаженный механизм. Каким-то шестым чувством он понял, что в общежитии боевиков нет, что убитого сволокли в подвал и что за ним обязательно вернутся.

Через мгновение все пятеро были в здании и разбежались по комнатам.

— Пусто!