Джон Моррис - Зима в Непале

• Название: Зима в Непале
• Автор: Джон Моррис
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1966

О Непале, горной стране в южных отрогах Гималайских гор, которая до свержения тирании Ран в 1951 году была закрыта для иностранцев, до недавнего времени имелось очень мало какой-либо достоверной информации и научной литературы. Поэтому издание на русском языке книги Джона Морриса «Зима в Непале» представляет определенный интерес как для широкой читающей публики, так и для лиц, которые в силу служебной или общественной деятельности сталкиваются с необходимостью глубоко и детально изучать страны Востока, и в частности Непал.

Описание путешествия, совершенного тремя англичанами в 1960 году по некоторым труднодоступным районам Непала, дается в достаточно увлекательной форме, насыщено фактами, наблюдениями, обобщениями, которые не только имеют познавательный интерес и дают возможность лучше понять жизнь непальцев в наше время, но и позволяют также представить себе условия и обстоятельства развития этой страны в прошлом.

---

Однако даже весь национальный годовой доход Непала — страны в общем-то бедной — не мог окупить хвастливую роскошь, в которой жили сотни этих паразитирующих князьков. Есть основания предполагать, что когда основатели современного государства бежали из Раджпутаны в горы Непала, они захватили с собой много сокровищ. Кроме того, как рассказывал мне один высокопоставленный чиновник, с которым я познакомился во время последнего путешествия, Джанг Бахадур, лично командовавший непальской армией, посланной на помощь англичанам для подавления индийского восстания 1857 года, в награду за свои услуги получил разрешение разграбить исключительно богатый квартал проституток в Лакхнау. Никаких доказательств этому не существует. Тем не менее Раны действительно владеют сказочным количеством драгоценностей. В былые годы, когда многие из них занимали высшие военные посты, появляясь на парадах, они надевали головные уборы с плюмажами, усеянными драгоценными камнями. Сейчас только король носит такой головной убор; остальные, видимо, уже давно обратили их в наличность.

Многие задают вопрос, как могло сохраняться подобное положение вещей в стране, в течение долгого времени находившейся в столь близких отношениях с Британией. Махараджа в свое время ясно дал понять англичанам, что в ответ на разрешение гуркхам служить в англо-индийских войсках следует с уважением относиться к изоляции его страны. До 1951 года Непал был «закрытым» государством: ни одному иностранцу не разрешалось путешествовать по его территории, и, хотя некоторые привилегированные лица иногда получали приглашение провести несколько дней в столице или поохотиться в тераях, их передвижение было строго ограничено и они находились под постоянным наблюдением. Официальное объяснение столь строгой политики изоляционизма сводилось к следующему: появление в Непале иностранцев вызовет недовольство всех слоев населения, угрожающее авторитету и даже жизни махараджи. Это совершенно не соответствует истине. Я считаю, что действительной причиной изоляции Непала было стремление его правителей держать внешний мир в неведении относительно истинного положения вещей в стране. Подобная постановка вопроса соответствовала интересам могущественной семьи Ран, которая была исполнена решимости сохранить свою власть как можно дольше. Тот факт, что крестьяне никогда не восставали, объясняется отчасти тем, что тысячи из них находились на регулярной хорошо оплачиваемой службе в англо-индийских войсках. Таким образом, ежегодно около 500000 фунтов попадали в горы в виде личных сбережений солдат и пенсий, минуя государственный контроль.

Ясно, что соглашения между Британией и правящими кругами Непала были основаны на взаимной выгоде. Британии нужно было получить доступ к неисчерпаемому источнику первоклассных рекрутов, а правителей Непала устраивало молчаливое согласие англичан на эксплуатацию страны в их узкокорыстных интересах.

В течение почти двух столетий в Непале искусственно сохранялись социальные и экономические условия средневековья. На развитие Непала в этот период не повлияло даже соседство Индии, находившейся под британским владычеством. После 1951 года, когда режим Ран был ликвидирован, страна оказалась перед лицом внешнего мира, до неузнаваемости изменившегося за годы изоляции Непала. Политическая ситуация в стране и сейчас недостаточно стабильна, чтобы пытаться предсказать, какая государственная структура окажется для него наиболее благоприятной. Ясно одно, Непалу дорого стоила его независимость[15].

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1

Еще не рассвело, когда я в октябре 1960 года прибыл в меньший из двух аэропортов Нью-Дели. Ярко освещенный аэродром казался пустынным. Инструкция на билете гласила, что я должен зарегистрироваться в половине шестого, но было уже больше шести, когда небритый завернувшийся в одеяло кассир появился в конторе. За окном виднелась неуклюжая громада самолета, походившего в туманном полусвете на кита, выброшенного на мель. Казалось, я был единственным пассажиром. Вскоре, однако, прибыл целый автобус американских туристов с гидом, а затем самолет окружила пестрая толпа непальцев в национальных костюмах, со множеством узлов и свертков. Один из них катил мотоцикл, с которым он не захотел расстаться даже в самолете; в конце концов и для него нашли место в проходе между скамьями. Мотоцикл прочно загородил проход, и каждый раз, когда наш самолет попадал в воздушную яму, он угрожающе кренился, пугая пассажиров, сидящих по обеим сторонам от него. И хотя просьбы убрать мотоцикл имели все основания, миниатюрная стюардесса, лукаво улыбнувшись владельцу машины, заглянула в книгу правил и изрекла приговор: поскольку машина была доставлена на борт самолета на руках, она считается ручным багажом и убирать ее нет никакой необходимости.

Старая «дакота» («Ройял Непал Эйр Лайн» располагала в то время только четырьмя самолетами этой марки) была переделана с таким расчетом, чтобы оставить как можно больше места для грузов. Обычные кресла сняты, и вместо них расставлены неудобные железные скамейки с обтянутыми парусиной спинками. На каждой скамье сидели по два пассажира, причем при взлете и посадке их связывали одним ремнем наподобие сиамских близнецов. Сидеть приходилось очень прямо, а чтобы выглянуть в окно, надо было опускаться на пол. Пепельниц не было, зато каждому пассажиру выдали чашку с водой. Повсюду был разбросан багаж, и самолет казался перегруженным. Несколько похожую картину часто можно наблюдать в отдаленных районах Индии, где автобус никогда не отправляется в путь, пока можно погрузить кого-нибудь еще. Но я не беспокоился: во время войны мне приходилось летать и в худших условиях, и я знал, что «дакота» может вынести что угодно.

Первый час мы летели в облаках, но, когда взошло солнце, небо прояснилось и можно было разглядеть местность, лежащую внизу. Скоро перед нами открылся великолепный вид на громаду Гималаев. Американцы, одержимые идеей увидеть Эверест, восторженно разглядывали какой-то пик, приняв его за «вершину мира». Хотя в этом направлении Эверест нельзя было рассмотреть даже при наличии сильного воображения, у меня не хватило духу разочаровать их.

Меня гораздо больше интересовал пейзаж, открывавшийся внизу. Довольно долго мы летели над родиной гуркхов. Я хорошо знал эту часть страны в теории, но никогда прежде не видел ее своими глазами. Она казалась необитаемой, и только позднее, путешествуя в этом районе, я понял причину: построенные из глины дома сливались по цвету с землей.

Я все время волновался, смогу ли говорить на непали. Когда мы попали в таможню в Катманду, я обнаружил, что смысл того, что говорят вокруг, я понимаю, хотя значение отдельных слов и ускользало от меня; пытаясь вспомнить их, я не успевал понять следующую фразу. Мне кажется, что то же самое происходит с людьми, которые плохо слышат. Когда я начинал говорить, получалось еще хуже: мне в голову не приходили нужные слова. Мне было очень обидно: ведь когда-то я говорил на непали, как на родном языке. Я не стал предпринимать каких-либо попыток, чтобы снова изучить непали, но через несколько дней вдруг обнаружил, что в моих мыслях всплывают давно забытые слова и фразы и я начинаю вспоминать их значение. Прошло недели две. В один прекрасный момент я снова начал думать на непали, и мне стало казаться, что я никогда не забывал этого языка.

Уже поездка из аэропорта в город принесла много неожиданного. Раньше, за исключением нескольких автомобилей, принадлежавших семьям короля и премьер-министра, в Непале вообще не было колесного транспорта, и только несколько миль дорог, соединявших дворцы знати, имели твердое покрытие. Теперь улица была сплошь забита автомобилями всевозможных марок, многие из которых готовы были вот-вот развалиться. Они представляли собой постоянную опасность для потока носильщиков грузов, которые и не думали изменить своей давней привычке ходить посредине улицы. И только в самый последний момент они сворачивали с дороги, надрываясь от смеха. Что касается быков, то они сохранили свою прежнюю привилегию бродить где угодно, и уж если одному из них заблагорассудилось жевать свою жвачку среди дороги, движение по улице прекращалось до тех пор, пока он не сдвинется с места.

Надо сказать, что, с моей точки зрения, прогресс здесь не пошел городу на пользу, но разочаровываться было рано, и я решил подождать до вечера, чтобы в сумерках побродить по городу. Узкие улицы, многие шириной в несколько ярдов, были буквально забиты людьми с гор: среди них много тибетцев. Я отправился на Дарбар Сквер который в ранний период истории Непала был ареной многих кровавых исторических событий, но даже в сумерках, когда под покровом темноты не видно было афиш кинофильмов, наклеенных на скульптуры, телефонных и электрических проводов, прибитых к великолепным балконам резного дерева, и прочих проявлений вандализма, мне показалось, что эта площадь утратила прежнее сказочное очарование. Дарбар Сквер посещают все туристы, сюда их привлекает резьба по дереву эротического содержания, которая украшает некоторые здания. Но сейчас площадь имела какой-то самодовольный вид: слишком уж много восхищались ею последнее время.