Екатерина Островская - Я стану ночным кошмаром

• Название: Я стану ночным кошмаром
• Автор: Екатерина Островская
• Жанр: Детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-62514-7

Еще до развода с мужем сотрудница следственного управления Вера Бережная стала любовницей своего шефа. Большой страсти не было, скорее их держала вместе сила привычки… Все закончилось, когда на Веру написали липовый донос, а шеф и не подумал вступиться. Так ее разжаловали в участковые инспекторы… А вскоре произошло убийство, после которого кто-то подбросил в Верин почтовый ящик брелок погибшего мужчины. Она вспомнила: это далеко не первый подобный «подарок»! Раньше среди газет и квитанций Вера уже обнаруживала странные предметы: расческу с выкидным лезвием, мужской галстук… Она терялась в догадках, пока на помощь не пришел сосед убитого, частный детектив Владимир Назаров, — между ним и Верой сразу проскочила искра… Он выяснил: владельцев этих вещей тоже нет в живых! И среди них — ее бывший муж, адвокат Бережной…

---

Следователь снова пошагал вверх по лестнице и вдруг произнес, не оборачиваясь:

— Никогда не знаешь, что будет завтра. Думаешь, карьера, то да се, а с тобой что угодно могут сделать. Хотя какая у нас карьера — мутотень одна!

Возле тела уже работали эксперты и фотограф.

Пятна крови были на ступенях лестницы и на стенах. Вера отвернулась. Спутник заметил это и предложил:

— Вы пойдите с народом пообщайтесь. Может, кто и видел чего.

Никто ничего не видел, как оказалось. То есть кто-то видел, как сосед подъехал на машине, оставил ее на дворовой парковке и направился к дому. Все. Незнакомых или подозрительных людей соседи не заметили. Машин посторонних тоже. И это было очень странно.

Убитый был ограблен. По крайней мере, в его карманах не обнаружили ни документов, ни денег. Ключа от машины тоже, хотя сама машина продолжала стоять во дворе.

Кто-то из опрошенных сообщил, где проживал погибший. Вера поднялась на нужный этаж, позвонила, подождала, прислушиваясь. Но внутри квартиры, судя по всему, никого не было.

И тут же отворилась соседняя дверь, на пороге появилась старуха. Вероятно, она давно уже наблюдала в глазок.

— Из милиции, что ли? — спросила она.

Вера кивнула. И тут же поправила:

— Из полиции.

— За соседом пришли?

— А есть за что его брать?

Бабка пожала плечами.

— Кто ж вас знает, что у вас на уме. Хорошие люди в полицаи не идут.

— А сосед ваш был хорошим человеком?

Старуха, доморощенная философиня, пропустив мимо ушей слово «был», снова пожала плечами и ответила на вопрос своим вопросом:

— А где вы сейчас видели хороших людей?

Потом вдруг опомнилась.

— С ним что-то случилось?

— Убили, — произнес подошедший Карасев.

Похоже, печальное известие не произвело на бабку особого впечатления.

— Ничего такого про соседа не знаю, — тут же заявила она. — Скрытным был. И нервным. Когда из дому выходил и видел, что у подъезда дети курят или пиво пьют, всегда ругаться начинал. Лично присутствовала при этом неоднократно. Сам-то он не курил и не пил.

Бабулька вдруг задумалась, похоже, размышляла, стоит ли говорить, а потом все же выложила:

— Да он и не мужиком был, а… ну, как его… Простите, забыла, как по-научному сказать. Знаю, конечно, как это называется, только неприлично произносить.

— Ваш сосед был геем? — уточнил Карасев.

Старуха снова задумалась, словно такое слово слышала впервые.

— Не знаю, я другое имела в виду. К нему парни молоденькие приходили. Я через глазок видела. Прямо как девчонки — тоненькие, волосы длинные. Однажды зашла в лифт, а следом девица. Говорю ей: «Какой тебе нажимать?» А она отвечает: «Третий». Мне тоже на третий надо, но говорю ей: «Тебе-то, молоденькой, и пешком так невысоко подняться можно». — «Вот сама и ходи», — огрызнулась девчонка. А голос-то мужской! Я даже испугалась. Вам описать, как она… то есть как он выглядел?

Бабулька охотно согласилась быть понятой. Оказалось даже, что у нее есть ключи от квартиры убитого — сосед оставил ей запасную связку на всякий случай, если вдруг свои потеряет и не сможет попасть домой. Почему так сделал, она не знала, вероятно, от того, что с другими жильцами на этаже даже не здоровался. Кстати, у других соседей есть дети. А в одной квартире никто не живет, то есть не жил…

Старушка все говорила и говорила, не могла остановиться.

Какое-то время ждали, пока закончат свою работу эксперты. От нечего делать Вера разговаривала со старой соседкой, слушая ту вполуха. Та ничего интересного больше не сообщила. Вскоре вся оперативно-следственная бригада собралась на площадке. Вере поручили найти еще одного понятого, и тут очень вовремя подошла кабина лифта, на площадку вышел молодой мужчина в спортивной куртке.

— Вы здесь проживаете? — обратилась к нему Вера.

— Снимаю квартиру, — кивнул тот. — И проживаю, соответственно, уже вторую неделю.

— Нам нужен понятой. Не откажетесь?

Сосед задумался на пару мгновений, а потом кивнул:

— Раз надо — значит надо.

В квартире не было ничего интересного. Обычная двушка. Такая же, как и у Веры, если не считать перепланировки, увеличившей площадь санузла. Убитый, видимо, незадолго до смерти сделал ремонт — теперь в его ванной уместилось огромное джакузи с двумя подголовниками, двумя откидными сиденьями и двумя душевыми стойками. А на одной из стен спальни вместо обоев был огромный постер с репродукцией картины Петрова-Водкина «Купание красного коня».

Старуха-соседка, глянув на голого мальчика, сидящего на лошади, плюнула в сторону:

— Знала бы я, что с таким гадом рядом живу, сама б его задушила.

Вера стояла и не знала, что ей делать. Она впервые прибыла на место преступления как лицо постороннее, не участвующее в оперативно-следственных мероприятиях. Правда, иногда Карасев, словно проверяя правильность своих действий, оборачивался к ней и произносил что-нибудь, например:

— Личность убитого установлена… сейчас надо бы узнать о наличии родственников у потерпевшего…

— Постарайтесь выяснить, приватизирована ли квартира и кто наследует ее после смерти владельца, — подсказала Вера.

Стоявший невдалеке от нее сосед, согласившийся стать понятым, удивленно наблюдал за этим, а потом не выдержал и спросил:

— Почему они докладывают вам, словно отчитываются перед начальством? Ведь вы простой участковый инспектор.

— До вчерашнего дня я работала в городском следственном управлении, — пояснила Вера. И поинтересовалась на всякий случай: — А вы кем трудитесь?

— Я частный детектив, — ответил мужчина, снимающий квартиру.

К своему дому Вера подошла в десятом часу вечера. Конечно, случались дни, когда она возвращалась еще позже, но сегодняшний показался особенно тяжелым — может, оттого, что был первым на ее новом пути, а может, потому, что пришлось много ходить. А скорее всего, на нее так подействовали ложное обвинение и незаслуженное увольнение. Она лишилась не только привычной работы, но и своего кабинета, который уже считала вторым своим домом — там было знакомо все и все казалось родным: и запах, и вид из окна, и скрип стула, и каждая пылинка на полке со служебной литературой. Хотя пыли особой никогда и не было вроде — Вера следила за этим.

У подъезда стояли несколько подростков лет четырнадцати, и среди них парочка девочек. Все пили пиво. Подойдя к ним, Вера сказала:

— Ребята, расходитесь по домам, время позднее.

— Сейчас, — ответил кто-то.

Вера подошла к двери и услышала за спиной:

— Что за тетка?

— Да хрен ее знает, — ответил детский голос. — Форму нацепила и думает, что может командовать.

Почтовый ящик был забит рекламными буклетами и флаерами. Вера достала эту макулатуру и хотела уже выбросить в картонную коробку, приспособленную жильцами именно для этой цели, но, проведя пальцами по дну ящика, нащупала там еще что-то. Это оказалась связка ключей. Вернее, на кольце висели два ключа и круглый брелок с изображением Сизифа, толкающего в гору камень. Вера внимательно осмотрела брелок, открыла и вынула батарейку. Потом вставила обратно. Когда-то такой же был у Бережного. Связку ключей не надо было искать по всему дому, достаточно было негромко свистнуть, и брелок отзывался мелодией.

Вера зашла в лифт, нажала кнопку своего этажа и едва слышно присвистнула. Брелок начал пиликать мелодию из «Крестного отца».

Глава 4

Когда-то Вера вела дневник. Начала описывать происходящее с ней еще в детстве, но потом забросила это дело. А в восьмом классе снова решила записывать свои мысли и ощущения. Разумеется, не каждый день, а лишь когда ей в голову приходило нечто умное, значительное, похожее на афоризм. В студенческие годы специально купила для этого толстую тетрадь в кожаной обложке. Заполнила больше сотни страниц, на которых описала свое знакомство с Евгением Бережным и то, что другого мужа она себе и представить не может. А после свадьбы внесла в дневник лишь одно слово: «Свершилось!» и убрала тетрадку, как ненужную вещь.

Позже, работая уже следователем, отыскала дневник, перелистала и по старой памяти записала: «Вчера была в доме, где произошло убийство. Хозяина квартиры обнаружили повешенным на крюке для люстры. Почему-то все сразу решили, что он сам свел счеты с жизнью. Мертвое тело пугает, и смотреть на то, что еще совсем недавно было живым, неприятно. Особенно страшно оттого, что я была знакома с этим человеком — училась с ним в одной школе. Я была в восьмом, а он в десятом. Помню, как мы танцевали с ним на школьном вечере. Парень пытался казаться мне опытным и знающим то, что известно лишь взрослым мужчинам. Потом провожал меня домой, и мы целовались с ним на темной детской площадке. Потом попросил сделать то, на что я согласиться не могла. Мальчик обиделся и, перед тем как убежать, грубо оскорбил меня. Впрочем, я, кажется, уже писала об этом в своем дневнике (см. школьную тетрадь)».