Александр Экштейн - Око вселенной

• Название: Око вселенной
• Автор: Александр Экштейн
• Издательство: ИД "Смена"
• Жанр: Эзотерика

Пред вами финальная часть трилогии Александра Экштейна «Люди полной луны».

«Око вселенной» — странная и мистически-притягательная философская притча, стилизованная под остросюжетную смесь триллера и фантастического боевика; эзотерическое откровение, ключ к пониманию которого зашифрован внутри повествования. Книга-калейдоскоп, книга-лабиринт, играющая смысловыми и стилистическими уровнями — и захватывающая читателя с первой страницы.

---

Часть третья

Начало бесконечности

Глава первая

В центре Москвы, в глубине дворика, окруженного строительными площадками, живет Агапольд Витальевич Суриков, тридцатилетний москвич с внешностью человека, которому хочется доверить не только сокровенные мысли, но и содержимое своего кошелька вместе с оформленной доверенностью на право снятия денег со счета в банке. То есть, Агапольд Витальевич — профессиональный мошенник. Он был учеником великого одесского «Капитана» Гулько Гарольда Смитовича, основателя дворянского направления в пестром, как подмосковная свалка, мире российских уголовных профессий. У него талантливая внешность коренного москвича, прекрасная память на лица, имена и ситуации, непреодолимая тяга к изобретательности, завораживающая коммуникабельность и умение заводить знакомства, невзирая на лица и социальные места обитания этих лиц. Агапольд Витальевич не страдал угрызениями совести, знал четыре респектабельных иностранных языка, владел всей мощью языковой живописности народов Кавказа, Средней Азии, говорил на идиш и, плюс к тому, в совершенстве изучил портово-матросский слэнг международно-матерного эсперанто. Если добавить к этому, что Агапольд Суриков закончил финансовую академию и неоднократно работал коммерческим директором в некоммерческих проектах Москвы, то можно только удивляться, что в 10 часов утра Агапольд Витальевич открыл окно своей спальни и спросил у человека с внешностью премьер-министра среднего европейского государства, стоящего с видом обманутого любовника на дорожке, ведущей к подъезду:

— Антип, сколько у тебя без захода домой денег на кармане?

«Премьер-министр» Антип, не поднимая головы, засунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил бумажник и, достав из него сто долларов и две кредитные карточки, помахал ими в воздухе.

— Сколько на карточках? — вяло поинтересовался Агапольд Суриков.

— Пять и восемнадцать тысяч, — проворчал Антип. — Совсем уже в Облом Обломовича превратился?

— Да и вы не лучше, Антип Рафаилович. — Из подъезда вышла женщина сочно-живописного возраста с таксой на поводке. — Обещали, что обанкротите компанию Бардхобекова, которая начала строительство возле нашего дома, а они по-прежнему строят.

— Я их обанкротил. — огрызнулся Антип. — Вы, Леонила Альбертовна, лучше бы добили «Систему» и строительный концерн «Арабеска». Барджобеков продал бизнес, и теперь за стройку платят другие. Центр Москвы, что вы хотите. Я же не могу обанкротить все компании, затеявшие строительство возле нашего дома.

— Банкротить зачем? — выглянул из окна четвертого этажа солидный мужчина в майке. — Можно сменить мэра и правительство Москвы…

— Сидел бы и не дергался, Поликарпыч! — Через маленькую калитку в заборе из мрамора, окружавшем хитрый дворик, вошла старушка лет семидесяти пяти с молочным бидончиком в руке и розово-белых джинсах «Корона-блюз». — Весь дом предлагал тебе стать мэром на прошлых выборах. Почему ты отказался? Тебе, видишь ли, скучно заниматься политикой. — Она подошла к белому эмалированному желобу при входе в подъезд и вылила в него молоко из бидончика для окруживших ее ухоженных породистых дворовых кошек. — Тебе, видишь ли, дороже комфортная известность, чем беспокойная власть над Москвой.

— Я в те дни плохо себя чувствовал, Сигуровна, — начал оправдываться мужчина. — У меня же хронический псориаз. Куда мне в большую политику, да и вообще, у нас в доме полно других кандидатур.

— Этим салагам еще рано в мэры. — Старушка Сигуровна снисходительно посмотрела сначала на Антипа, а затем на впавшего в добродушную депрессию лени Агапольда Витальевича, чуть не задремавшего на своем подоконнике. — Да и остальные еще молоды, ты единственная, в самом соку, кандидатура.

— Ну ладно, — уныло кивнул головой Поликарпыч. — Я что, пожалуйста, — как двор решит, так и будет.

— Псориаз — это что? — лениво спросил сверху Агапольд Суриков.

— Чесотка во дворянстве, — объяснила ему Сигуровна.

— Так что, — поднял голову Антип, — тебе сто долларов или карточки?

— Всё, — определился Агапольд Суриков. — Напиши код и брось на столик в подъезде, я заберу, когда буду выходить на работу.

— Не смеши меня, Суриков. — Леонила Бриз, сорокавосьмилетняя журналистка, похожая на тридцатилетнюю Николь Кидман, направилась к дверце в мраморном заборе. — Если начнешь работать, даю слово, нажму все рычаги, чтобы тебя наградили орденом «За Отечество» какой-нибудь степени или своими руками подмету все дорожки во дворе.

— Придется, — вяло отреагировал Агапольд Суриков. — Капитан позвонил.

— Да-а, — выронила из одной руки сложный ключ от дверцы в заборе, а из другой поводок с таксой Леонила Бриз, резко поворачиваясь и с недоверием разглядывая Сурикова. — Капитан?

— Ты серьезно? — дрогнувшим и охрипшим от волнения голосом спросил Антип, сразу же утративший весь свой премьер-министерский лоск, ибо стал похож на профессионального афериста, потерявшего все свои деньги в результате чьих-то обманных комбинаций.

— Ну вот, значит, и сподобились, — почему-то облизнулась Сигуровна и нервно прошлась руками по джинсам «Корона-блюз». — Ох, и закружу же я напоследок, авось. Господь, меня и помилует.

— Эй, Суриков, — Поликарпыч посмотрел вниз, — что Капитан-то сказал, по какому рангу работаем?

— Эх, — тяжело вздохнул Агапольд Витальевич. — Общий сбор и полная боевая готовность: уводим активные деньги у трансконтинентальных нефтяных корпораций.

— Ух ты! — восхищенно воскликнул Поликарпыч.

— Ура! — четко и веско произнесла Леонила Бриз и уточнила: — Трижды.

Дом под номером двадцать один, окруженный высоким мраморным забором, насчитывал всего-навсего один подъезд четыре этажа и девять квартир, по три, на трех этажах. Первый и то, что в обычных домах называется подвалом, занимал банный мраморный зал, с бассейном посередине и кабинками, с русским, влажно-боярышниковым, и финским, корректно-проникающим, паром. Этот дом был спроектирован архитектором Лувзиным в 1937 году, в том же году и построен для высших чинов НКВД, а затем перепроектирован и на много порядков улучшен в 1990 году ныне покойным отцом Агапольда Сурикова Виталием Константиновичем. Суриков-старший преподавал в МИСИ и в инженерно-строительных кругах пользовался репутацией честнейшего и талантливейшего специалиста в своем деле, хотя в действительности он был профессиональным плутом, сподвижником, другом и названным братом великому Гулько Гарольду Смитовичу, Капитану, и вместе с ним стоял у истоков ныне набравшего силу и международность «дворянского» течения в обширном море российского мошенничества.

Кроме банного зала, на подвально-первом этаже был так называемый «красный уголок», нелегально оборудованный ФАПСИнской эксклюзивной системой спутниково-международной связи правительственного уровня. Кроме этого, подвал был оборудован новейшей системой автономного отопления и шестислойной батареей «Ноев ковчег», способной обеспечивать дом достаточной энергией без подзарядки в течение пяти лет. Через каждые пять лет батарею подзаряжали. Одним словом, домик был еще тот…

— Как бы вам сказать, — обратилась полковник Грунина к профессору Мушке, — поточнее. Одним словом, пришло время провести для «Альфонсов» практические занятия.

— Понятно, — почтительно кивнул головой Ладан Семенович. — И какие же задачи нам поставлены?

— Скромные, — успокоила его полковник Грунина. — Необходимо убедить Москву и всю Россию, что матерью русских городов был Итиль хазарский, это во-первых, а во-вторых, это нужно доказать научно.

— Зачем? — рявкнул на Степаниду Исаковну ошеломленный неожиданным заданием Ладан Семенович. — Ведь это не соответствует действительности.

— Неважно, — оборвала профессора полковник Грунина. — Нам-то какая разница? Это практическое занятие курсантов, которые в будущем станут профессиональными разведчиками-дезинформаторами. И вообще. Мушка, — полковник Грунина с недоумением посмотрела на профессора, — вы предполагали, что первое практическое занятие «Альфонсы» начнут со сбора компромата на крупных предпринимателей, соблазняя их жен, секретарш и заместителей в массовом порядке?

— Нет, конечно, — смутился Ладан Семенович. — Но с дезы начинать страшновато. К этому заданию трудно найти сексуальные подходы.

— Найдите гомосексуальные, — рассмеялась полковник Грунина, но тут же взяла себя в руки. — В том-то и уникальна сила разведчиков класса «Альфонс», что всю свою огромную сексуальную привлекательность они должны направлять на решение как простых, так и сложных политических задач СВР и ФСБ России.