Джорджина Девон - Непокорная

• Название: Непокорная
• Автор: Джорджина Девон
• Издательство: Радуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 0-263-82745-3

Эндрю Рейвенсфорд, еще не видя Мэри Маргарет О`Брайен, заворожен ее чарующим голосом. Но он — граф, а она — скромная компаньонка его матери. Кроме того, Рейвенсфорд подозревает, что девушка собирается обокрасть его мать.

---

И опять Мэри Маргарет показалось, что он имеет в виду что-то другое. Ее это насторожило, и она, как полагается служанке, ответила:

— Благодарю вас, милорд.

Он лукаво на нее посмотрел и отвернулся. Девушка облегченно вздохнула, так как внимание графа ее очень смущало.

Рейвенсфорд направился к лошади. Может ли женщина с таким голосом и наружностью на самом деле быть столь наивной? Или подобное поведение обусловлено намерением обокрасть его мать? Пока что он не в состоянии ответить на эти вопросы, но в конце концов найдет ответ, и неважно, что для этого придется предпринять.

Рейвенсфорд сел в седло и сделал знак конюху, державшему коня под уздцы, отойти. Долгое путешествие началось. Он оглянулся на дом, чтобы проверить, не видно ли матери, но в окно никто не смотрел. Она наверняка еще спит, как он и ожидал.

Погода ухудшалась на глазах, и Рейвенсфорд стал подумывать, не сесть ли ему в карету, этот большой неуклюжий экипаж, предназначенный для перевозки багажа, а не спешащих людей. Он же спешил, так как в городском доме масса дел, которые необходимо выполнить, чтобы мать ни к чему не придралась. Времени у него было очень мало.

Если ехать верхом, он промокнет до нитки, а если в карете — он сможет расспросить мисс О’Брайен о ней и ее жизненных планах. Не говоря уже о том, что он вдоволь насладится ее необычным лицом. Но об этом лучше не думать. Он должен ее перехитрить, а не угодить к ней в ловушку.

Он велел кучеру и слугам, тоже ехавшим верхом, остановиться. Его коня привязали к задку экипажа и спустили ступеньки. Рейвенсфорд забрался в карету, и как раз в этот момент Мэри Маргарет торопливо спрятала что-то в вырез платья. Не украденная ли это драгоценность? — подумал он.

Девушка заметила, что граф внимательно смотрит на ее шею. А она, уже тоскуя по дому, решила поглядеть на портреты родителей. Ей не хотелось пускаться в объяснения, и поэтому она, услышав, что открылась дверца кареты, поспешила спрятать медальон.

Мэри Маргарет с опаской наблюдала за усевшимся напротив графом. Она не предполагала, что он поедет вместе с ней, какой бы ужасной ни была погода.

— Я думала, что джентльмены предпочитают путешествовать верхом, — сказала она. — И вам к тому же неудобно сидеть спиной к лошадям.

Он приподнял бровь.

— Джентльмены поступают так, как им нравится, а мне заблагорассудилось укрыться от ветра и дождя и сесть там, где я сижу. Очень плохо, что остальные не могут сделать то же самое. Я распорядился бы об остановке, если бы был уверен, что дождь скоро кончится. Но, судя по всему, он будет сопровождать нас до побережья.

Мэри Маргарет приоткрыла от удивления рот.

— Вас беспокоит то, что другие испытывают неудобства?

Рейвенсфорд нахмурился.

— Они тоже люди.

Она кивнула и сжала губы, сообразив, что переступила черту, разделяющую графа и дочь арендатора. Не стоит отягощать свою ошибку глупыми замечаниями.

Наступило молчание, но Мэри Маргарет почти болезненно ощущала его присутствие. Она вслушивалась в его дыхание и украдкой из-под опущенных ресниц бросала на него взгляды. Рейвенсфорд сидел, непринужденно развалясь, насколько это было возможно в трясущейся и подпрыгивающей на дорожных ухабах карете. Для устойчивости он ухватился рукой за кожаную петлю. Его длинные пальцы туго обтягивала перчатка.

Мэри Маргарет видела, как под складками пальто напрягаются его мускулы, и вспомнила сильную руку, обхватившую ее, когда она падала. Ни разу ни один мужчина не прижимал ее к себе, но… это прикосновение было приятным и возбуждающим.

Она отвернулась. Надо забыть волнение, охватившее ее, и смотреть куда угодно, но только не на него. Он нарушает ее душевный покой. Возможно, это происходит от сознания того, что она должна совершить… если ей не удастся обмануть зятя.

— Что интересного, помимо дождя, вы разглядели в окне?

Его глубокий голос с изысканной аристократической интонацией нарушил тишину. Но в нем прозвучала и столь приятная для слуха теплота. Необходимо положить этому конец. Граф неизмеримо выше ее по положению и недосягаем, как солнце. Она же не настолько влюбчива и глупа, чтобы этого не понимать и позволить своему воображению завести ее слишком далеко.

Возможно, он вообще плохо относится к женщинам, а на такой, как она, разумеется, никогда не женится. Она же ни за что не станет чьей-либо любовницей… правда, он ничего подобного ей не предлагал, да и не собирается этого делать. Выходит, что она чрезвычайно глупо себя ведет — и все из-за его красоты и бархатного голоса, при звуках которого внутри у нее растекается тепло. Мэри Маргарет сказала первое, что пришло в голову:

— Если дождь не кончится, нам придется остановиться, так как дорога превратится в месиво.

— Да. — Он наклонился вперед и оказался так близко, что она замерла и подумала, не нарочно ли он это сделал. Может, он догадывается, каково ей от его близости?

Девушка отодвинулась подальше, а Рейвенсфорд бросил на нее выразительный взгляд, говоривший, как ей показалось, о том, что он обо всем догадался.

— Думаю, мы скоро доедем до ближайшего города. Там в трактире мы сможем поставить лошадей в конюшню, а сами пообедаем и переночуем.

Он остался сидеть у окна. Даже в слабом освещении отчетливо выделялся его надменный профиль с плотно сжатыми челюстями. Она разглядела у него на щеках золотистые несбритые волоски и удивилась — судя по темно-рыжей ше-велюре, волосы на лице тоже должны быть рыжими.

Сердце у нее билось так сильно, что готово было выскочить. Наконец граф отодвинулся от окна и искоса посмотрел на нее. Мэри Маргарет постаралась не выдать своего волнения. Присутствие мужчин никогда ее не смущало, а вот Рейвенсфорд смущал настолько, что кожу покалывало и мысли путались.

— Надеюсь, что отсутствие удобств в трактире не очень вас удручит, мисс О’Брайен.

Неужели его это беспокоит?

— Меня? — удивилась она. — Мне кажется, что большие неудобства можете испытывать вы, ваша светлость, а не я.

Он усмехнулся.

— Мне приходилось стоять биваком на Пиренеях во время войны с Бонапартом, и я привык к спартанским условиям. Я беспокоюсь о вас.

Не пытается же он ее завлечь? Если так, то почему он думает, что ему это удастся?

— Я не сомневаюсь в этом, милорд. Однако я не привыкла к тому, чтобы обо мне беспокоились.

— Да? Где вы жили до того, как переехали к матушке?

В его голосе она не услышала особого любопытства, но все равно насторожилась. Почему такой знатный человек интересуется ее прошлым? Но вопрос задан, и нет смысла лгать. Она ответит, правда, умолчит о том, как Томас обращается с Эмили.

— Я — старшая дочь одного из арендаторов вашей матери. Мои родители умерли, а сестра вышла замуж.

Он взял в руки глиняный кувшин с горячим шоколадом.

— Не хотите ли выпить, мисс О’Брайен?

Неожиданный поворот в разговоре привел ее в замешательство.

— Спасибо, — ответила она.

Ему удалось налить шоколад, не расплескав. Мэри Маргарет взяла чашку и случайно дотронулась до его пальцев. Ощущение было такое, словно она обожглась.

— Для дочери фермера у вас очень культурная речь, — заметил граф.

Его манера внезапно переводить разговор на другую тему сбивала с толку.

— Отец моей матери был викарием. Она… вступила в неравный брак. Это она обучила нас, как правильно говорить и вообще всему, что знала сама. А когда поняла, что больше ничего не может нам дать, пошла работать к преподобному Хопкинсу, который за это преподавал нам греческий и латынь.

— Кому это «нам»?

— Моей сестре Эмили и мне.

— Вы получили очень хорошее образование. Большинство моих знакомых дам лишь знают о существовании этих языков, а многие даже по-французски с трудом изъясняются.

Она смутилась от его похвалы, так как не привыкла к комплиментам, да еще от человека, занимающего столь высокое положение. Вот его матушка не считалась с ее образованностью.

Тех денег, что она получит после трех месяцев службы у графини, едва хватит им с Эмили на год, и это в том случае, если они будут жить также скромно, как привыкли с детства, и к тому же будут где-то работать. Но для них и это благо.

Карета накренилась, резко остановилась, и жидкость из чашки выплеснулась ей на колени. Мэри Маргарет, не удержавшись на сиденье, второй раз за день упала в объятия графа. Если бы не смущение, она сочла бы ситуацию смешной. Но его лицо было слишком близко, руки сжимали ее слишком крепко, а губы соблазняли. Она с трудом справилась с дыханием.

— Сегодня моя обязанность — ловить вас, — пробормотал граф, не отпуская ее.

Она смотрела на него, чувствуя, как по телу пробежала дрожь.

Его взгляд переместился с ее глаз на рот, а на щеках обозначились складки. Неужели он ее поцелует?

Он опустил лицо, и его теплое дыхание овеяло ее кожу. Девушка уловила запах лимона и мускуса. Ей следует оттолкнуть его. Она не принадлежит к тем женщинам, которых целуют мужчины… если только их помыслы далеки от благородных. Она ничего из себя не представляет, и у нее нет семьи, которая могла бы ее защитить.