Павел Шорников - Брачный аферист

• Название: Брачный аферист
• Автор: Павел Шорников
• Издательство: Издательство «Новости»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7020-1185-6

Журналистка Светлана Савельева узнала, что в городе действует брачный аферист, заманивающий в свои кровавые сети одиноких женщин, и мгновенно загорелась идеей не просто написать статью о состоянии дел на рынке знакомств, но и лично выйти на маньяка и остановить его. Светлана и представить себе не могла, как серьезна подстерегающая ее опасность. Только вот ожидала она ее совсем с другой стороны.

---

— Так мы встречаемся сегодня? — спросил он.

«На фига мне эти встречи!»

— Конечно. Паспорт я захватила. Только давайте перенесем встречу на семь. У меня еще дела. — Она подошла к машине, открыла дверь.

— Пусть будет семь… Но тогда подъезжайте… к Красненькому кладбищу. Знаете?

— Да, — только и смогла ответить Света, застыв на месте — одна нога еще на асфальте, другая уже в салоне машины.

«Веселые дела! — сев за руль, воскликнула она про себя. — Свидание на кладбище! Что он задумал? Нет, на это свидание просто необходимо явиться!»

Выехав со стоянки, Светлана проверила, не увязалась ли за ней какая-нибудь машина, например, вчерашняя «Дэу Нексия», но никакого «хвоста» не заметила.

* * *

Редакция газеты «Спутник жизни» находилась неподалеку от Московских ворот. Когда Света заглянула сюда в первый раз несколько дней назад, у нее было предчувствие, что она встретит здесь кого-нибудь из однокурсников по журфаку. Предчувствие обмануло, и это удивило. На этот раз — никаких предчувствий и неожиданная встреча — Рома Белкин.

— А я думаю, ты это или не ты? — обрадовался Рома. — Меня на месте не было, когда ты в прошлый раз приходила. Так ты, Светик, что, всерьез в Иоланты подалась? Ты! За которой полкурса бегало! Или журналистские дела?

Врать Белкину Светлана не стала. Призналась, что да, журналистские дела.

— Как говорится, Бог в помощь, — Рома изменился в лице. — Слушай, — заговорил он почти шепотом, — у нас тут чрезвычайное происшествие. Такого еще не было… Главный велел помалкивать, но по старой дружбе…

— Да что здесь-то произошло?! — От досады она всплеснула руками.

— Здесь? В смысле… А, понятно… Короче, Светик, из твоей ячейки исчезла вся корреспонденция. А там был мешок — не меньше.

— Как исчезла?! — не поняла она.

— Не знаю. Никто ничего не видел, никто ничего не понял. Прямо чудеса какие-то. Но ты не расстраивайся. Тебе сегодня еще накидали. Так что без материала не останешься.

Они попытались поговорить еще, повспоминать, но разговор не клеился. Договорившись встретиться… как-нибудь, когда будет свободное время, бывшие однокурсники попрощались.

Светлана зашла в редакцию, где ей с улыбкой вручили жалких девять конвертов. Белкина, конечно, она закладывать не стала и прав не качала: где остальное! Если действительно пропал мешок писем, она бы их, конечно, не осилила. Но все равно обидно. Только не в обиде дело. Дело в вопросе: кому понадобилась корреспонденция, присланная на имя Иоланты?

Ответ напрашивался сам собой: тому же самому, кто проник в компьютер ЧП «Арканов», тому, кто следил, кто звонил и молчал в трубку. Короче, тому, как сказал оператор Борис, кого она непонятно чем зацепила.

Ряд получался не из приятных. Так и хотелось обвинить во всем Николая Гладышева — афериста и маньяка. Ладно, пусть в компьютер ЧП залез Николай. Но почему именно в этот? Почему не в компьютер «Уз Гименея»? И зачем ему красть письма? Зачем пугать дурацкими звонками? Следить за ней? Наоборот, Гладышев должен делать все, чтобы ничем не вспугнуть, усыпить бдительность, вкрасться в доверие!

Какая-то во всем алогичность, даже глупость. Может быть, все, как всегда, проще? В компьютер, скорей всего, никто не проникал, Арканов все же выдумал эту историю со зла (мелкий пакостник). Слежки не было (показалось — игра воображения и шампанского). Письма прихватила с собой какая-нибудь дама бальзаковского возраста, в ячейке которой было пусто (просто позавидовала неизвестной счастливице!). А в трубке молчал озабоченный придурок. Вот и все.

Придерживаясь последней успокоительной версии, так хорошо все объясняющей, Светлана отправилась на свидание с поэтом — в летнее кафе неподалеку от зоопарка. Звали поэта… Александр Блок.

Кафе оказалось закрыто. На месте, которое должны были занимать столики, стоял длинноволосый человек (коричневый пиджак, желтая рубашка, короткие синие брюки и черные сандалии на относительно белых носках) и кормил голубей. По приметам это и был Блок.

Света несколько минут наблюдала за ним из машины. Поэт держал в руках сдобную булочку, из которой добывал крошки, бросал их под ноги и сосредоточенно наблюдал, как идет борьба за корм.

«Да он еще и философ! Наверняка я первая, кто клюнул на его крошки в интернете».

Светлана вышла из машины и направилась к поэту.

Она остановилась в трех шагах от него. Блок все так же продолжал кормить голубей, не отрывая взгляда от земли. Он не заметил ее! Нужно было как-то привлечь к себе внимание, но все слова как на зло, куда-то разбежались.

— Вам не кажется, Света, — сказал вдруг поэт ангельским голосом, по-прежнему глядя строго вниз, — что все птицы, все животные… вообще, кроме человека, все живое на Земле — это представители иных цивилизаций. Они присланы сюда с миссией рассказать нам о далеких мирах, но не могут докричаться до нас. Не могут, потому что мы сами не хотим ничего слышать.

Блок поднял глаза и твердым взглядом, но с беспокойным огонечком внутри, посмотрел на Светлану.

«Точно псих! — сказала она себе. — Так… Правило трех «нет»! Не возражать, не потакать… и что там третье? Забыла…»

— Я думала, вы меня не заметили, — сказала она вслух и добавила: — Здравствуйте, Саша.

Блок бросил на землю последние крошки.

— Пойдемте в зоопарк, — неожиданно предложил он. — Наверняка вы были там в последний раз лет в десять. Зоопарк — это машина времени. Путешествовать в прошлое так легко. Нужно только забыть все, что было после.

«Нет, с ним определенно надо повнимательнее. Вспомнила! Третье «не» — не расслабляться!»

Конечно, никакого путешествия в прошлое не получилось. Разве что на несколько мгновений, когда ветер вдруг доносил запахи, которые ассоциировались у нее с детством, именно с зоопарком, где она и в самом деле была в последний раз в десять лет.

Александр Блок до настоящего психа не дотянул. Но до звания «чудик» дотягивал вполне. Взять хотя бы его стиль в одежде. Света оказалась права. Она была первой женщиной, которая пришла к нему на свидание. Но, как выяснилось, Светлана вообще единственная, кому он предложил встретиться.

— Почему я? — спросила она.

— Не сейчас, — помолчав, ответил он.

«А вот и тайна… Что называется, заинтриговал».

Как поняла Света, в принципе, Блоку никто не был нужен. Для общения ему хватало самого себя. Обычный человек вызывал у него только скуку.

— Вы не правы, — возразил Александр. — От общения я не отказываюсь. Но мне вполне хватает Интернета. Пространство! Вот о чем речь.

Это уже было в самом конце прогулки, когда они, стоя у решетки в окружении галдящих детей, наблюдали за белыми медведями внизу. Полтора часа отлетели в прошлое как одна минута. Со временем в зоопарке действительно творилось что-то не то.

— Да, пространство, — повторил Блок. — Посмотрите на шкуру этого несчастного животного — желто-серая! Ему нужна не эта комфортабельная бетонная яма, а вся Арктика. Тогда он сольется со льдами и обретет завершенность. Чем меньше пространства, тем неестественней цвета. У души тоже есть цвет. И она нуждается в пространстве. В пространстве общения. Я вижу цвет души. Вот у вас она золотистого оттенка в зеленую, голубую и черную крапинку. Золотистый цвет, хороший цвет.

— А крапинки!

— Это разрывы. Вы насилуете свою душу. Делаете то, что вам противно, — зеленое, обращаетесь с теми, кто вам несимпатичен, — голубое.

Блок замолчал.

— Ну а черное? — не удержалась Светлана.

— Черное?.. Да, это пугающее черное… Конечно, из-за черного мы и встретились… Нет, я не псих, — словно прочитав ее мысли, спокойно сказал поэт. — Я — мистик. Такой же, как мой знаменитый тезка… Когда я случайно заглянул на страничку, где вы развесили свое объявление под ником… ну, под именем Андромеда… Андромеда!!! и прочел его… это странно даже для меня… откуда-то вдруг спустились четыре строки. Словно не мои. Я не люблю рифму. Я записал их и вдруг понял — они предназначены вам. Вы должны прочесть их… как предупреждение. Извините, что не начал сразу с этого. Просто… нет, я не боялся напугать вас… просто вы мне неожиданно понравились.

— И что это за четыре строки, — поспешила сменить тему Светлана.

— Это катрен. В духе Нострадамуса. Если бы я был психом, я бы так и сказал: Нострадамус просил передать вам… Но какая-то чертовщина во всем этом, несомненно, есть. Вы же явились на зов… Вот. Возьмите и прощайте.

Александр протянул ей сложенный в четверо тетрадный лист в клеточку, развернулся и быстро пошел к выходу. Она хотела окликнуть его, но не окликнула. Слишком много было вокруг народу — постеснялась.

Через десять минут, сидя в машине, Светлана с беспокойством, пытаясь постичь скрытый смысл, который отчетливо ощущался, перечитывала вновь и вновь четыре строки, написанные от руки скачущим почерком: