Владимир Петров-Одинец - Нечаянный колдун

• Название: Нечаянный колдун
• Автор: Владимир Петров-Одинец
• Жанр: Научная Фантастика

Врач санитарной авиации, чудом уцелевший в катастрофе, попадает под воздействие загадочного поля, которое генерируется древним артефактом — Золотой бабой. Полученные им способности вызывают интерес спецслужб. Начинается работа на «контору», в ходе которой способности врача развиваются, но желание продолжать работу в таком ключе — уменьшается с каждым днём. Подозревая, что «контора» его незаметно зомбировала, врач зреет для бунта. Внезапно активизируется неприятель, и врач отправляется за границу на разовое, но ответственное задание…

---

— Не дышит. Ой, кровь! Чем ты ее?

Егор показал на бердыш. Дик обтер о штаны ладонь, которой вляпался в лужу, натекшую из раны на груди Сэнди. Встал, чуть толкнув тело. Голова качнулась на другой бок, открыв висок со ссадиной на виске. Егор ужаснулся. Суд, тюрьма! Мысли о золоте совсем исчезли.

— Ты не виноват, она первая напала, я видел. Дай посмотрю, что с тобой… О, черт! Такой рубец! Тебе бы лечь, а?

Боль кривила Егора влево. Дышать трудно, сзади — хруст на вдохе.

— Ага! А потом я вообще не встану. Давай уж, фотографируй трупы. Вместе оправдываться будем, — распорядился Егор, тихонько двигаясь к карабину, так и стоящему у стенки.

Дик споро защелкал аппаратом Сэнди, озаряя вспышками пещеру, где всего несколько минут назад готовилось смертоубийство. Венди извивалась у ног, издавая непонятные звуки.

— Ты не задохнулась? — Та мотнула головой, яростно сверкнув глазами.

В этот момент шкура в верхней части пещеры отлетела в сторону, пропустив одного из ойротов. В руке блеснул нож, в другой фонарик. Егор направил ствол в ту сторону и выстрелил, не успев поднять приклад к плечу. Ойрот запрокинулся, расплескав мозги на опускавшуюся шкуру, пуля попала в голову. Дик ошалело посмотрел на труп охранника, отступил к стене и сел на мешок:

— Эта скульптура принадлежит аборигенам? И мы убили одного…

— В порядке самозащиты. А то нож уже торчал бы в тебе.

Егор мутило от боли. Ситуация обрисовалась во всей неприглядности. Ойроты нарушили свои обещания и никуда не ушли. Археологи тоже влезли, куда не должны были, пусть и не нарочно. Но это еще предстоит доказать Анатолию Иженеровичу. И большой вопрос, поверит ли тот? Понятно, что пещера имеет выход на горе, над скитом. Наверное та, что не успели обследовать Лена с Арнольдом. Ойроты живут в ней, скорей всего у входа. Если этот услышал и прибежал на шум — тогда они совсем близко. Опасно? Да. Но ситуацию придется разруливать! Деваться некуда, даже уйди они сейчас тихонько. Ойроты обследуют пещеру и разоблачат. Да и не уйти уже! Ползком по узкой щели, волоча за собой два трупа и Венди? Невозможно. Даже с помощью Дика. Значит, к проходу, там объясниться с Анатолием Иженеровичем и вызвать милицию с прокуратурой.

Прокачав ситуацию, Егор не стал делиться соображениями с Диком. Объяснил, что надо переговорить с Анатолием. Подчеркнул, что Венди должна идти с ними, на привязи, чтобы не убежала и не сбросилась со скалы. С нее станется! Дик засунул фотоаппарат в кофр, подобрал нож Егора, содрал две шкуры со стены, набросил на трупы ойрота и американки. Сделал это, стараясь не глядеть на кровь. Потом развязал ноги соотечественнице.

Растрепанная девица зашипела, пытаясь высказаться, но после толчка двинулась в указанном направлении. Свет фонарей недолго упирался в повороты стен естественного происхождения. На стенах появились многочисленные следы от кирки. Видимо, проход расширяли. Навстречу пробивался свет. Он усиливался, однако признаков человеческого присутствия не появлялось. До светлого пятна выхода оставалось совсем ничего, как сзади раздались проклятия Венди. Она вытолкнула кляп.

У входа мелькнули две фигуры, грянули выстрелы. Вопли прервались. Егор бросился наземь, вскрикнул от боли, выставил карабин перед собой, нажал на курок, проклиная этот день, эту экспедицию, эту тайгу, эту страну, этих американцев, эту долбаную жизнь…

25

— Не выходит он на связь, Кирилл Игоревич! — оправдывался Саша, начальник связистов.

— Вызывайте! — настаивал рассерженный московский эксперт.

Его бесила бесполезность потраченного времени. За два дня он перелопатил горы пустопорожней макулатуры придурочных уфологов, встретился с десятком экстрасенсов, прочел свыше сотни рапортов. Что он искал, не находилось, а раздражение накапливалось и вот прорвалось.

В комнату связи вошел генерал. Саша вскочил:

— Нет связи. Он сегодня не выходил.

— Да сядь ты, — придавил его плечо Казаков. — Что, почему?

— Нет в эфире, совсем.

Они понимали друг друга. В рацию экспедиции встроен маячок, который в пассивном режиме сообщал о себе, а в активном «сливал» все разговоры. Нет маячка, значит, его уничтожили. Вместе с рацией. Вариант не радовал. А ну как шпион уже выполнил свою задачу и уходит? Теперь погода оказалась нелетной и для военных вертолетов. Чертов эксперт, не разрешил сразу действовать, вот и протелился! Так бы все решилось гораздо проще: высадить спецгруппу, «выкосить» всех присутствующих и повесить инцидент на шпиона. Зачем всех? Чтобы не рассекретить. Хрен знает, кто там еще на врага работает. Если шпиона удастся схватить — хорошо. Не удастся? Всё равно, это лучшее из всех решений. По головке не погладят? Да. Зато погоны не сорвут!

Безобидное сначала, это дело усилиями московского визитера, естественно, приобретало черты провала. Кого в центре интересует, что сибиряки начинали вслепую, не представляя, куда нацелились американцы?

— Кирилл Игоревич, пройдемте ко мне. Обговорим нюансы. А Саша пусть ждет.

За чашкой ароматного чая москвич предложил своё решение:

— Хорошо, Константин Романович. Если вертолет не может сесть, сбросьте меня с группой на парашютах. Завтра утром. Годится?

— Вполне, — Казаков не исключал, что при таком ветре эксперта и бойцов расшибет вдребезги в момент приземления, но полагал, что тот соображает, на какой риск идет.

И потом, многое можно списать на погибшего.

26

Матвеич перешел ручей по камням. Вброд уже страшновато, могло сбить потоком. По берегу шла звериная тропка, вполне пригодная для ходьбы. Правда, отводить ветки приходилось довольно часто. Деревья и кустарник становились гуще. А поток набирал мощь.

К концу дня русло лишь изредка вспарывалось большим валуном. Это хорошо, на Шергеше перекатов будет меньше. Плохо, что в голове возникло гудение. Неладно. Словно в центре черепа, где прежде гнездилась тошнота, образовался плотный комок. «Все-таки сотрясение не прошло даром. Скорее всего, кровоизлияние. Но как странно, без выпадения функций… Надо торопиться, пока неврология не прорезалась. Доберусь, сделаю томографию. Если успею…» — крепло убеждение, что жить осталось немного.

Распадок начал сужаться, заставляя прижиматься к скале. Продвижение замедлилось. Приличное место для ночлега все не попадалось. Матвеич приглядывал кусочек ровного бережка, чтобы не ютиться на камнях. Уже в настоящих сумерках ручей ушел влево, широко раскатившись по склону. Штриховка дождя не давала путем рассмотреть перспективу. Видно было, что ниже водопадики сливались, русло делало крюк, возвращаясь к хребту. Тот, разбитый на ступеньки, высотой по несколько метров, отступал полукруглым изгибом в расплывчатость. Слева из тайги смутно виднелась конусообразная сопка с каменной верхушкой, высотой всего-то метров пятьдесят. Вот ее и огибал ручей. Темнел деревянный городок за высоким забором. Настоящий острог Бийской казачьей линии, реставрацию которого Матвеич видел в детстве. А напротив — несколько больших палаток, маленькие, навес. Одним словом, стан.

Темнело быстро, но в палатках экспедиционного лагеря еще не было света. И людей не заметно. Наверняка, что-то случилось при полевых работах, вот все и убежали туда. Вывихи, переломы, порубы топором, самострелы, укусы змей, поножовщина. Чего только не бывало у чудиков! Зато крыша над головой, еда и связь — гарантированы. Может, и вертушку здесь дождаться?

Уже в темноте Матвеич спускался по скользкому склону, сдерживая нетерпение. Травмироваться сейчас — верх глупости! Внизу потащился сквозь чащобу березняка и малинника в сторону прорубленного вдоль забора прохода. Его он приметил в последнем свете и запомнил направление. Сверху низинка показалось легко преодолимой, но сейчас он вспотел, продираясь через эти несколько метров. Судя по всему, здесь лет десять-пятнадцать назад погулял пожар, пощадивший стены острога и тайгу за ручьем, и начисто спаливший все зрелые деревья здесь и на сопке.

Ну, вот и просека! Темнота была не абсолютной, но острые скосы невысоких пеньков почти не видны. Напарываться на них совсем не хотелось, поэтому Матвеич брел неторопливо, вглядываясь вниз и прощупывая дорогу ногами. Большой массив мрака ощущался впереди, но не гора, вроде? Опять опустил глаза, пытаясь рассмотреть путь. Тропинка расширилась, опасные пеньки кончились.

— Стой, — негромко сказали спереди. — Руки вверх.

Страх окатил врача: — «Вот это я попал!» Однако справился с собой, отозвался немудреной шуткой, давая понять, что не опасен…

27

Выстрелы стихли. Егор, не вставая, поднял голову. Когда ойроты открыли огонь, он палил в ответ не целясь. Но, похоже, одного подстрелил. Тот с хрипом корчился, силясь отползти, а может, агонизируя. Сзади молчали. Вбивая новую обойму, окликнул: