Владимир Петров-Одинец - Нечаянный колдун

• Название: Нечаянный колдун
• Автор: Владимир Петров-Одинец
• Жанр: Научная Фантастика

Врач санитарной авиации, чудом уцелевший в катастрофе, попадает под воздействие загадочного поля, которое генерируется древним артефактом — Золотой бабой. Полученные им способности вызывают интерес спецслужб. Начинается работа на «контору», в ходе которой способности врача развиваются, но желание продолжать работу в таком ключе — уменьшается с каждым днём. Подозревая, что «контора» его незаметно зомбировала, врач зреет для бунта. Внезапно активизируется неприятель, и врач отправляется за границу на разовое, но ответственное задание…

---

— Ну, не староверы же? Дверь закрыта изнутри. Да и после победы они прибрались бы, а тут полный бардак, — аспирант развел рукой.

— В скитах бардака не было, это не город, — шутливо заметил начальник, оборачиваясь на шум.

Американки добрались до первого ларя, или сундука, и сейчас осторожно вытаскивали его на оперативный простор, чтобы открыть. Дик бросил свой угол, Егор с Валентином тоже поспешили на помощь. Ларь был простой, скромно окованный по углам полоской железа, почти не проржавевшей. Замка не было, крышка пошла вверх. Многократно сфотографированный снаружи, ларь стал доступен изнутри.

Мягкая рухлядь — полусгнившие шкурки. Ниже — одежды, расшитые канителью. Все они ложились на расстеленную бумагу, получали наклейку с номером, вносились в список. Ничего интересного! Так обработали три ларя с одинаковым содержимым. Мужчины вернулись на свои места, удовлетворив любопытство. Рутина — вот обычное определение для работы археологов. Кропотливая методичная обработка площадей, лишь изредка озаряемая интересными находками.

Пискнула рация:

— Егор Васильевич! Мы тут аборигенов встретили, идем к лагерю вместе. Каких, каких… местных! Кто они, буряты или телеуты, я не знаю…

— А спросить?

— Так неловко, на их земле, и не знаем, чьих они, — оправдывалась Лена.

— Ладно, сколько гостей?

— Пятеро. Старик и четыре парня. Или не парня, я возраст не умею определять… Так нам в лагере ждать или к вам идти? Мы уже подходим, Егор Васильевич, так куда?

— Жди в лагере, чаек поставь, минут через десять буду…

Контакты с населением Егор старался поддерживать. От водки еще никто не отказался, зато потом охотники мясцо подбрасывали, а при случае и шкурку по дешевке удавалось купить. Во всяком случае, угощенные аборигены не пакостили во время работы, хотя потом, бывало, нещадно грабили и губили раскопки.

— Заканчиваем, завтра поутру продолжим. Дик, Валя — закройте вход, девочки, пошли!

15

Заканчивался третий день. Дождь не шел, он заполнил воздух. Брезент, сложенный кульком, надежно защищал от сырости голову с туловищем и горб, где скрывалось все имущество. Матвеич не стал мудрить, сплел сетчатый мешок из веревки, пожертвовал полосу брезента на лямки, зато тащить сумку, мясо, бачок и котелок стало намного удобнее. Теперь в одной руке была надежная дубинка-посох с острым концом, а в другой ружье. Но дичь не попадалась.

Тайга вымерла. Ни единого звериного или птичьего следа не попалось на глаза, хотя несколько раз открывались песчаные карманчики в заводях вдоль ручья, и чистенькие языки глинистых потеков, нанесенных временными ручейками со склонов. Склоны выполаживались, расходились в стороны. И деревья набирали силу, поднимаясь выше, толстея с каждым километром спуска. Пробираться по ручью стало легко. Если бы не болезненная пульсация в черепе и подташнивание, врач считал бы себя совсем здоровым. Но идти приходилось, чуть наклонив и повернув в сторону голову, держа ее не по ходу — тогда тошнота ослабевала.

К вечеру нашлось приличное место для ночлега. Поодаль от веселого ручья могучая ель вытеснила березняк, раскинув лапы. Быстро обрубив до ствола ветки с одной стороны и натянув полог из половины брезентового полотнища, Александр получил уютный шалаш. В нем развел маленький огонек, бросил в котелок часть грудки. Вытащил тупой столовый нож, начал точить о плоский камень. Для проверки остроты приготовил глухаря, чтобы дело шло с пользой. Надо срезать мясо с костей, так объем и вес меньше станет. Начал с пупка, который забыл отбить. Камнем основательно расплющил мускулистый комок, разрезал. Среди желтовато — коричневой трухи оказался белый окатыш с пятнышком, как глазик, и обычные камушки. Окатыш ополоснул, положил рядом с костром, ободрал пупок изнутри, спустил в кипяток. Голый скелет глухаря забросил на другой берег ручья, зверью на радость. Мясо увязал в узел и занялся изготовлением ложки.

Топором вытесал грубую заготовку, вытащил из костра уголек. Приложив к месту будущего углубления, начал дуть. Затлевшее дерево заготовки выскоблил. Снова раздул. Десяток раз — и углубление сделано. Теперь отрезать лишнее снаружи. Мучиться с тупым ножом не захотелось, достал из сумки узенький японский, со сменными лезвиями. Вот ведь хитрый народ! Казалось, что особенного — пластиковая полая ручка, и ползун внутри, выдвигающий тонюсенькую, бритвенной остроты пластинку с насечками через каждый сантиметр! А ведь никто, кроме них, не додумался!

Два сегмента лезвия все же отломились в процессе. Конечно, такой слабой стальной полоской только карандаши затачивать. Но тупой нож и скальпели с одноразовыми сменными лезвиями — еще хуже. Ложка почти готова. Сунув ее в огонь, проследил, чтобы зарумянилась равномерно. Потом оскоблил обушком столового ножа и протер брезентом.

Тут и варево подоспело. Перекидывая горячее мясо с руки на руку, Матвеич снова пожалел, что нет соли. Лучком перетрем! Мясо улеглось на угол брезента, а лук с забавным названием «слезун» заблагоухал, измельченный донельзя. Располовинив остывшую грудку в этом крошеве, он быстро сжевал безвкусное мягкое мясо. С удовольствием выхлебал бульон, хоть ложка пованивала горелым деревом.

Досушив одежду и носки, он внимательно осмотрел ноги. Намокшие ли ботинки обмялись, ноги ли привыкли, но мозоли не проступили. Вот и славно! Сметя зашипевшие остатки костра в реку, Матвеич набросал на их место толстый слой лапника, накрыл брезентом, улегся. Поворочался минуты три, умащиваясь и убирая надоедливые выступы веточек, затем начал расслабляться в густом потоке тепла с прогретой земли. Странно, тошноты во время еды он не ощутил. Да и сейчас в голове было только ощущение несвободы, ничуть не похожее на то, противное до желчи чувство. «Выздоравливаю!» — проползла мысль. Дождь шуршал, бессильно стекая по нижней веревке. Противно жужжали комары, отыскивая пути к коже лица, рук и ног, спрятанных под брезентом. Разноголосо взбулькивала струя. До настоящей воды оставалось совсем немного.

16

— …посмотрите, у них это место отмечено, как геомагнитная аномалия. По наблюдениям, в том районе травы вызревают раньше, и деревья выше, чем соседние. Причем, вот случайный снимок этого места, видите? Сосны выступают, как шапка, среди соседей. А по зверью нет никаких наблюдений. Зверя там почти нет. Поэтому никто из охотников район не посещает. Вот и все, что я нарыл в отчетах уфологов!

Москвич раздраженно шваркнул пачкой бумаг по столу. Терехин молча ждал. Встречу с несколькими сенсетивами он сумел организовать изящно. Обратившись к знаменитой целительнице на прием, вовлек Ивлева в разговор, в котором старушка открыла в подполковнике экстрасенсорные задатки. Дальше началась череда знакомств, в которых настоящие и фальшивые — кто их разберет? — сенсетивы хвастались успехами, поучали новичка, не интересуясь, откуда тот появился и кто его привел. Но встречи ничего не дали. Зацепок не было, хотя, честно говоря, майор не понимал, что искал москвич.

— Скажите мне, Алеша, — эксперт к молодежи обращался по имени, но строго на «Вы», — скажите мне, к шаманам народ обращается?

— Да черт их знает, наверное. Раньше это было запрещено, а сейчас во всех газетах объявления, мы и не отслеживаем…

— Я имею в виду настоящих шаманов, которые живут в тайге, — уточнил Кирилл Игоревич, пожевывая нижнюю губу.

— Не знаю, тут были афиши, шаман Какой-то Оол, из Тувы, кажется.

— Узнайте. Откуда, куда, с кем, чем знаменит, короче — все.

Пожав плечами, майор отправился выполнять приказ.

17

— Здравствуй, начальник! — Протянул руку пожилой абориген. — Меня Анатолий Иженерович зовут.

— Инженерович? Какое интересное отчество, — удивился Егор Васильевич, приглашая гостей в палатку.

— ИЖЕ-нерович, — поправил его собеседник.

— Очень приятно! Егор Васильевич, начальник археолого-этнографической экспедиции. Вот, скит будем изучать, уже начали работать…

— Ага, видели сверху. — Узкие щелочки глаз совсем сомкнулись, сладкая улыбка обнажила желтые крепкие зубы. Абориген невозмутимо смотрел, как Егор выставляет водку, командует Елене разогреть банку тушенки, открывает консервированные огурчики.

— Что у вас за род, Анатолий?

— Ойроты.

— Ойроты намного южнее осели, рядом с Монголией, разве нет? — Удивился Егор, неплохо знакомый с результатом Чингизовых начинаний. Кроме Руси, этот деятельный монгол и Сибирь активно проверил на прочность.

— Давно живем. Охота, пушнина, панты — маралов разводим. Раньше совхоз был, теперь сами себе хозяева.

Выпили по первой, зажевали горячей говяжьей тушенкой, похрустели огурчиками, повторили.

— Куда направляетесь, Анатолий?

— А есть у нас тут родовое капище, — ошеломил термином Егора пожилой ойрот, — так мы его посетим, подправим, покараулим, чтоб никто не напакостил и не разграбил.