Гарольд Пинтер - Суета сует

• Название: Суета сует
• Автор: Гарольд Пинтер
• Издательство: Иностранная литература
• Жанр: Театр
• Год: 2013

Гарольд Пинтер (1930–2008) — «Суета сует», пьеса. Ужас истории, просвечивающий сквозь историю любви. Перевод с английского и вступление Галины Коваленко.

Здесь же — «Как, вы уже уходите?» (Моя жизнь с Гарольдом Пинтером). Отрывки из воспоминаний Антонии Фрейзер, жены драматурга — перевод Анны Шульгат; и в ее же переводе — «Первая постановка „Комнаты“» Генри Вулфа (1930), актера, режиссера, друга Гарольда Пинтера.

---

Гарольд сказал довольно интересную вещь о Ребекке, героине «Суеты сует»: «Она художник, который не может избежать мировой боли». Он поставил знак равенства между собой и Ребеккой (это было во время свирепой бойни в Ливане, в связи с которой Гарольд, находившийся в крайне тяжелом физическом состоянии, был вынужден выступать по поводу каждой из сторон; подписывать петиции и т. д.). Девлин олицетворяет остальной мир, который в конце концов обошелся с Ребеккой крайне жестоко. Потом я спрашиваю Гарольда: «Но о Девлине больше нечего сказать? Он ведь пытается помочь Ребекке сохранить душевное здоровье и вести нормальную жизнь — я имею в виду упоминания о Ким и детях».

Как бы ни пытались приукрасить эту пьесу — ее четкий замысел, как мне кажется, не был полностью понят в свое время, — она завершается нотой безумного отчаяния. В то время я то и дело ощущала скорбь самого Гарольда. Это было непохоже на наши случайные споры, иногда даже ссоры. Все-таки после них, в знак примирения, Гарольд писал мне страстные любовные письма: и у жесткого есть мягкая изнанка, если воспользоваться излюбленной фразой Гарольда.

Часть третья

Глава шестнадцатая Шаги вниз

У Гарольда диагностировали рак пищевода 13 декабря 2001 года, а умер он семь лет спустя, почти в тех же числах. До этого дня, навсегда изменившего нашу жизнь, мы провели «райское» лето в Нью-Йорке, на Пинтеровском фестивале, изначально задуманном Гейт-тиэтр в Дублине. Я говорю об «эдемском» времени, о времени до грехопадения: до событий 11 сентября 2001, в корне все изменивших.

14 декабря 2001 г.

Вчера ночью Гарольд сказал: «Я просто не могу свыкнуться с мыслью о смерти в семьдесят с небольшим».

28 июня 2002 г.

Визит к профессору Каннингему. Гарольд излечился от рака — опухоль удалось полностью удалить. Каннингем осмотрел Гарольда, его боевые раны, и сказал: «Да, я вижу, здесь побывал мистер Томпсон». Потом он сказал Гарольду, что у него легкая форма лейкемии, с которой люди живут и по десять лет… Это задело меня за живое, хотя я ничего не сказала. Я повторяла себе: «Дай нам десять лет, когда Гарольду будет восемьдесят один, а мне почти восемьдесят…» — и то же самое говорила Богу.

Конец этого дневника. Я уверена, что новый дневник станет свидетелем более счастливых дней. Мы с Гарольдом любим друг друга сильнее, чем когда-либо, отныне и вовек. Это лозунг роялистов в сражении на Бойне[67]: «Сейчас или никогда. Отныне и вовек». А лозунг протестантов: «Не сдадимся». Оба лозунга нам подходят.

Перевод и примечания Анны Шульгат

Генри Вулф Первая постановка «Комнаты»

Генри Вулф (р. 1930) — известный британский актер, режиссер и театральный педагог, друг детства и ближайший соратник Гарольда Пинтера. С конца 1970-х годов живет в Канаде. Именно Вулф подстегнул будущего драматурга к созданию его первой пьесы «Комната» (1957) и стал первым исполнителем роли мистера Кидда. В апреле 2007 года Вулф снова сыграл мистера Кидда в спектакле, приуроченном к полувековому юбилею первой постановки пьесы, в рамках проведенной университетом Лидса конференции «Художник и гражданин: драматургия Пинтера — пятьдесят лет на сцене».

Воспоминания Генри Вулфа о первой постановке «Комнаты» опубликованы в мемориальном сборнике «Вспоминая Гарольда Пинтера» под редакцией Фрэнсиса Гиллена (Университет Тампы, Флорида, 2011).

Я смог убедить театральный факультет Бристольского университета поставить первую пьесу Гарольда Пинтера только потому, что пообещал им — спектакль обойдется даром. Так уж получилось, что театральный факультет уже истратил весь свой годовой бюджет на замечательные постановки «Рождества» и «Страстей Христовых» — в которых, стоит заметить, поразвлекся и я, являясь зрителям то умственно отсталым пастухом, то злобным фарисеем. Было это в 1957 году, когда я учился в аспирантуре Бристольского университета. Бюджет предложенного мною спектакля приглянулся властям предержащим. «А можно взглянуть на текст пьесы?» — рассудительно поинтересовались они. «Безусловно, — ответил я. — В ближайшее время, а то и еще быстрей». Я соврал. Пьеса существовала только у Гарольда в голове. Он в общих чертах набросал мне сюжет за чашкой чаю. Я написал ему — тогда он выступал с репертуарной труппой, кажется, в Борнмуте: «Пиши свою пьесу как можно скорее. Мне удалось выбить помещение с большим трудом — не обошлось без вранья». Через два дня я получил от него открытку: «Это невозможно. Конечно, на моем счету роман („Карлики“) и несколько десятков стихов, но я в жизни не писал пьес. Мне нужно шесть месяцев». Но шести месяцев не потребовалось. «Комнату» Гарольд создал за два дня. (Когда его спрашивали, он говорил — за четыре. Это не так — можете мне поверить.) Что ж, конец этой истории всем известен. Гарольд Гобсон, театральный критик из «Санди таймс», посмотрел «Комнату» и объявил ее автора значительным драматургом.

Так-то оно так, но едва ли вам известно, что на моей постановке зрители охотно смеялись, как и должно быть на пинтеровском спектакле (ведь это «комедия угрозы», если прибегнуть к отличной формулировке Мартина Эсслина). Публика и впрямь веселилась вовсю. Впрочем, когда «Комната» была поставлена во второй раз — уже кем-то другим, — ее уже коснулась, как я это называю, «неумолимая длань почтительности». Публика должна была понять, что перед ней «высокое искусство», а значит, смех неуместен. Оторопевшие зрители сидели, точно оглоблю проглотив, и внимали. За весь спектакль ни одного смешка. Мне доводилось видеть, как такой же «почтительный» прием оказывали Чехову и Беккету. Да что там говорить…

«Комната» вошла в историю театра, а моя постановка в итоге обошлась недешево. Я заложил в смету один шиллинг и девять пенсов, что равняется семнадцати американским центам в сегодняшнем эквиваленте. Однако все мои расчеты пошли насмарку из-за вмешательства Купидона. Помощница режиссера — девушка из Родезии по имени Мэри Фейт Хаббард — воспылала нежными чувствами к актеру, игравшему брутального Берта Хадца. Пренебрегая моими распоряжениями насчет того, что, репетируя сцену трапезы, он должен есть только хлеб, она подавала ему яичницу с беконом и фасолью на всех генеральных репетициях и на предварительном показе спектакля. Таким образом, наш бюджет подскочил до заоблачной суммы: четыре шиллинга и девять пенсов — пятьдесят американских центов в нынешнем эквиваленте.

Когда вспоминаешь об этом сегодня, кажется особенно поразительным, что Гарольд в то время мог написать эту пьесу, ведь, как уже упоминалось, он выступал в репертуарном театре, то есть участвовал в нескольких спектаклях в течение сезона. Каждую неделю они играли новую постановку, причем репетировали по утрам. Днем актеры должны были учить текст очередной премьеры, а по вечерам играть уже идущий спектакль. Каким образом Гарольд, работая в таких условиях, умудрился написать роман «Карлики», десятки стихотворений, а также пьесы «Комната» и «День рождения», остается для меня загадкой. Вдобавок он вел весьма активную светскую жизнь и постоянно переписывался со всеми друзьями — Моррисом Верником, Джимми Лоу, Миком Голдстейном и мной, — мы были его «бандой». У меня до сих пор хранятся его письма того периода. Они свидетельствуют не только о его взрывной энергии, но и о потрясающем умении дружить.

Перевод и вступление Анны Шульгат

Примечания

1

Michael Billington. The Life and Work of Harold Pinter. — London, 1996. — P. 375.

2

Harold Pinter. Interview with H. Tennyson. — BBC, General Overseas Service, August 7, 1960.

3

Michael Billington. The Life and Work of Harold Pinter. — P. 376.

4

Hanna Scolnicov. Ashes to Ashes. Pinter’s Holocaust Play. Cycnos. — Vol. 18. — Le théâtre britanique au tournant du millénaire.

5

H. Pinter. Various Voices. Prose, Poetry, Politics 1948–1998. — P. 65, 66.

6

Экк.12:7.

7

Экк.12:8.

8

Отсылка к лирической песне «Одним волшебным вечером» из классического мюзикла Ричарда Роджерса и Оскара Хаммерстайна «Юг Тихого океана» (1949). (Здесь и далее — прим. перев.).

9

Роберт Шоу (1927–1978) — английский актер театра и кино, писатель и сценарист. Дональд Плезенс (1919–1995) — английский актер, сыгравший более чем в 200 фильмах.

10

В 1967 г. Роберт Шоу написал роман «Человек в стеклянной будке», а в 1968 г. — одноименную пьесу, взяв за сюжетную основу похищение Адольфа Эйхмана и суд над ним.

11

«Мария Шотландская» (1969) — первая биографическая книга Антонии Фрейзер.