А Крабов - Люди в белом

• Название: Люди в белом
• Автор: А Крабов
• Жанр: Контркультура

---

— Дай ему попить, — возмутился Краснощеков, — ему надо.

— Ах, надо, тогда конечно, что же ты молчал? — направился ко мне лучший в мире сосед, протягивая чашку с блюдцем.

— Пойдемте, прогуляемся в лес, сегодня так мило, — защебетала девица в ядовито-зеленом платьице с двумя маленькими кармашками на бедрах.

Все с радостью приняли это предложение, я загнал машину на территорию краснощековского двора, чуть не врезавшись в поленницу, и мысленно порадовался, что родители друга в городе.

— Надеюсь, что я не наехал на любимые флокции краснощековксой мамаши, — сказал я Анжеле, помогая закрывать створки ворот.

— Сейчас не до этого, утром посмотрим, — Анжела накинула крючок из проволоки на ворота, и мы тронулись в путь.

Как-то внезапно вместе с сумерками начался дождь. Крупные капли с шумом разбивались о зонт, оказавшийся только у предусмотрительного Плюша, и отлетали мне в лицо. Дождь был теплый и ненавязчивый, редкие капли хоть и попадали за шиворот, образуя дорожки, бегущие к ягодицам, но не доставляли никакого дискомфорта. Наступила одна из тех ночей, в которых умиротворение преобладало над весельем.

— Послушай, о чем вещает твой напарник, — толкнула меня в бок Анжела.

Я прислушался.

— …с этих позиций нельзя рассматривать жизнь как цепь непрерывно следующих друг за другом событий, связанных в единое целое. Это как телесериал, в котором каждая серия рассказывает отдельную историю, хотя в ней действуют одни и те же герои в одной временной плоскости.

— Ты, Краснощеков, глуп и, как все глупцы, противоречишь сам себе. Я готов тебе это доказать.

Доказать я ему ничего не сумел, так как все вдруг резко остановились и уставились на вершину холма, где в свете выглянувшей из-за туч луны четко обозначилась неестественно высокая фигура человека, держащая в правой руке ужасающего вида топор. Человек был облачен в длинный плащ, на голове его нелепо сидела старая фетровая шляпа.

Неожиданно незнакомец поднял над головой топор и, издав дикий, нечеловеческий вопль, кинулся прямо на нас.

На мгновение я оцепенел, но, повинуясь общей панике, схватил Анжелу за шиворот и, перевернув по дороге плюшевский сервировочный столик, побежал к поселку. Одновременно мне было страшно и смешно, я то падал, то вставал, то натыкался на бегущего впереди Алексея, который без умолку тараторил:

— О, блин, что за фигня.

Так мы бежали минут пять, ощущая за спиной тяжелое дыхание дровосека, пока девица в зелененьком платье не упала посреди тропинки, тем самым преградив путь остальным.

— Я потеряла туфельку, я дальше не побегу, я хочу писать, меня тошнит и вызовите кто-нибудь милицию, — выла она, молотя по земле руками и ногами.

Я обернулся, приготовившись принять тяжкий удар на себя, но никакого преследующего нас дровосека не обнаружил. Ко мне прижалась хныкающая Анжела.

— Вы видели, братцы, это, блин, полный привет, — сказал Алексей и вытащил из кустов увесистую дубину.

— Надо было сразу так делать, чего мы все рванули? — я начал успокаиваться.

— Это все из-за грибов. Если еще этого черта увидим, забьем, как мамонта! — сказал долговязый парень, помогая подняться все еще лежавшей девице в платьице с кармашками.

— Плюш, ты свой столик потерял, надо бы вернуться, — сказал я и начал оглядываться в поисках какой-нибудь палки.

Ответа не последовало и все на мгновение замолчали, обнаружив, что не только сервировочного столика, но и его несчастного обладателя среди нас не было.

— Надо идти его искать! — бросил Краснощеков, я кивнул и, прихватив с собой Анжелу, последовал за ним.

— Я никуда не пойду! — заголосила зеленая девица, — вызовите немедленно милицию, скорую помощь и пожарных.

— Заткнись, жаба, — проговорил долговязый и, взвалив визгуху себе на плечи, смело зашагал в сторону злополучного холма.

Нити дождя уже не пришивали густые сумерки к влажной, скользкой земле, и ночь, расправив плечи, пришла в движение. Из ее чрева выплыли поваленные стволы деревьев, муравейники и бездонные ямы. Миновать все это без ущерба для здоровья, тем более босиком, как эта зеленая Золушка, можно было лишь в состоянии патологического аффекта. Поднялся ветер и деревья на разные голоса, языками тысячей маленьких листиков, заговорили между собой, совершенно игнорируя наше присутствие.

— Хорошо, что в наших лесах нет хищных животных, — дрожащим голосом напомнила о себе Анжела.

— Зато вон хищные люди с топорами попадаются, не знаю, что и лучше, — проговорил Краснощеков и пару раз для уверенности махнул дубиной перед собой.

Вскоре в просвете между деревьями мы увидели холм, ярко освещенный светом уже набравшей силу полной луны. На вершине холма лежало тело и, если бы не размеры, его легко можно было бы спутать с молодым кабанчиком в полосатой шкурке. Полосатой шкуркой был халат Плюша и наподобие какого-то нелепого, ненужного рычага в спину его был воткнут тот самый огромный топор.

Звенящее, жуткое безмолвие повисло над нашей компанией, заставив замолчать даже зеленую девицу.

Простояв так некоторое время, мы, не сговариваясь, побежали к холму и, оказавшись рядом, увидели нереально густую кровь, пропитавшую халат вокруг топора. Краснощеков и я опустились на колени возле бедняги. Девицы предусмотрительно попятились, Анжела отвернулась. Протянув руку, я уже собирался прощупать пульс на сонной артерии, как вдруг покойник зашевелился и встал на колени, при этом отвратительно рыча и хрипя. Я инстинктивно отдернул руку и прыгнул в сторону, Алексей, споткнувшись обо что-то в траве, неуклюже повалился на бок. За спиной я услышал сиреноподобный взвизг зеленой и последовавший за ним глухой звук падающего тела.

Из кустов слева раздался смех, Плюш выпрямился и тут же повалился обратно, держась за живот и издавая вместо смеха какое-то змеиное шипение. Краснощеков, не говоря ни слова, схватил дубинку и, воинственно размахивая ею над головой, побежал к кустам.

* * *

Позже, когда девушек привели в чувства, посредством прямого макания головой в реку, и все относительно успокоились, я высказал все, что думаю по поводу подобных шуточек, хотя придумано было действительно блестяще: долговязым лесорубом оказались два гопника, незаметно отделившихся от компании и вместе с Плюшем решившие разыграть всех остальных. Один сидел на плечах у другого, укрывшись длинным плащом, а топор воткнули в доску, предварительно положенную под халат, кровь, как и положено, заменял кетчуп и единственное, что пострадало, это — сервировочный столик, на который я упал со всего маху, убегая от монстра.

Плюш предложил продолжить веселье у него на даче и в качестве компенсации за моральный ущерб выкатил пару бутылок киришской водки.

На дворе плюшевской дачи стояли в ряд три пластиковых столика, своим дизайном сильно смахивающие на луноходы. В кустах крыжовника незваной гостьей притаилась искусственная серебристая новогодняя елка. Анжела подошла к ней и принялась разглядывать новогодние игрушки, не обращая внимания на суету вокруг ведра с шашлыками. Ощетинившись шампурами, из дома выкатился Плюш и, пробегая мимо Анжелы, был схвачен ее цепкими пальчиками.

— Скажите, милейший, эта инстоляция — результат вашей болезни или оригинальности? — спросила она и ткнула пальчиком в фарфорового попугая с отколотым хвостом, который висел у самой макушки.

— Душечка, кто видит эту незримую грань? — в тон ей ответил Плюш и побежал нанизывать шашлыки.

— Ты что обижаешь радушного хозяина? — спросил я.

— Этот хозяин меня чуть до инфаркта не довел, — ответила Анжела, — так что я могу говорить все, что мне заблагорассудится.

— Пойдем выпьем и проглотим пару шматков сырого мясца, — перевел я тему.

* * *

Компания разбилась на составляющие. Часть ее пила и спорила, не слыша друг друга, в основном, на темы космогонии, другая часть пила и сочувствовала первой, а оставшиеся пили и сочувствовали сами себе. Мы с Анжелой выпали из общего круга.

— Миша, пойдем, ты посмотришь мои синяки, — сказала она, безуспешно пытаясь устоять в позе Ромберга.

— Куда? — спросил я.

— Мне все равно, — ответила Анжела.

— Тогда пойдем в машину.

— Мы там будем спать?

— Да, я хочу чтобы звезды видели, как я люблю тебя.

Глава 2

Последнее дежурство перед отпуском это уже не дежурство, потому что отпускные уже на руках, билеты в Германию куплены и мысленно я уже в "Пулково — 2", если нигде подальше. Настроение было абсолютно нерабочее, и апогеем этого состояния был напарник, который, сидя на кушетке в позе лотоса, старательно вырезал швейцарским армейским ножом разноцветные буквы из журнала "Космополитен". Потом он наклеивал их на стену фельдшерской, периодически останавливаясь и критически оценивая свое творение, прищурив правый глаз.