Татьяна Рудина - Продайте мне хоть что-нибудь!

• Название: Продайте мне хоть что-нибудь!
• Автор: Татьяна Рудина
• Жанр: Юмористическая проза

«Вы часто обманываете своего мужа? Не хотите отвечать? Тогда я первая скажу. Я обманываю. И часто. Вернее всегда. И только потому, что я о нем забочусь. Берегу его здоровье. А вы о чем сейчас подумали? Да вы что! Я не об этом. Я – о шмотках».

Это – не книга, не книжица, не книжище, это – революция в женской литературе. Однажды прочитав текст от Рудиной, вы влюбитесь в этого автора раз и навсегда. Во-первых, смешно до истерики, во-вторых, абсолютно по-женски, в-третьих, просто отличная книга.

---

Потом я стала ездить за границу. Первый раз оказавшись в Париже, естественно, ходила и покупала себе, себе, себе. А она мне звонила туда каждый день и спрашивала: «Ну расскажи, что ты сегодня купила?» И если я говорила, что ничего, на той стороне провода возникала пауза. Она искренне не понимала, как это в Париже за целый день ничего не купить. Она начинала судорожно думать, чем бы меня озадачить, и потом говорила: «Доченька, купи мне, пожалуйста, белые сапоги».

Назавтра были уже красные сапоги – «ты ведь еще не купила белые?» Потом вместо красных сапог возникали синие туфли и т. д.

Один раз, когда она меня вымотала окончательно, я заорала: «Мама, запомни – здесь ничего нет!»

Но там, в Париже, как вы понимаете, все было, просто мне было не до ее сапог.

Как же я не могла понять, что в пятьдесят еще может хотеться носить красные сапоги. Или белые. Неважно. Может, ей просто хотелось моего внимания. Я даже не помню, что ей привезла тогда. Наверно, ерунду какую-то, раз не помню. А меня в Москве уже ждал шикарный красный костюм, купленный ею.

А мечтой ее жизни был именно Париж. Через лет десять, когда все уже начали ездить, она купила очень дешевый тур в Париж. И когда надо было ехать, она заболела. Я же вам говорила, что она лежала в психбольницах. Она была в таком состоянии, что невозможно было представить, что она туда поедет. У нее была тяжелая депрессия. Но в Париж мама все-таки полетела.

Я поехала провожать ее в аэропорт. Меня даже через паспортный контроль с ней пропустили, хоть я и не просила, вот в каком она была состоянии.

Но она была в Париже! Ходила по Парижу. И покупала в Париже. Все мне, естественно. Все это было мной безжалостно забраковано.

Но вернулась-то она оттуда здоровая! Здоровая! Вот что значит – положительные эмоции.

Как же их мало у тебя было, мама!

Как-то в Германии я купила ей красивую майку. Я сейчас перебирала старые фотографии – и почти на всех она в ней! Как же мне сейчас стыдно. Стыдно, что так мало радовала ее.

Когда она умерла, у нее в шкафу было два свитера, костюм и эта майка. Почему я не сохранила ее? Знаю, почему – потому что стыдно.

Но знаете что интересно.

Мы поехали по гранитным мастерским искать ей камень для памятника на могилу. Это было не так легко – найти крупный камень в то время. И в одном месте мы его увидели. Мы вошли в эту мастерскую, где пахло перегаром, на столе лежала газета, на ней – бутылка водки и банка шпрот.

И мы обсуждали с мастером, как делать памятник. Я его спросила: «Это точно лучше, чем вон те образцы?»

И он, этот человек с перегаром, ответил: «Вы сами что, не понимаете, что ли? У вас будет от кутюр, а там китайский ширпотреб».

И мы засмеялись. Как будто он знал, для кого этот памятник.

Каждый раз, приезжая к ней, я вспоминаю эту историю и говорю: «Ну вот. Теперь ты навсегда в от-кутюре».

Прости, мамочка.

Мама говорила:

– Надень рейтузы!

– Кашу доешь!

– Не валяйся в снегу!

Мама говорила:

– Вставай, пора в школу.

– Пропусти физкультуру.

– Плохо чувствуешь – не иди!

– Откуда взялась эта тройка?

– Не хочешь учиться – пойдешь в ПТУ!

– Прогуляла уроки?

– В кого ты такая?

– В папу пошла!

– Мужикам хорошо!

– Ты же девочка!

– Ты мне это назло?

Мама говорила:

– Тебе будет трудно!

– Следи за собой!

– Не верь всем парням!

– Это укладка?!

– Ты челку завила?

– Ты тон положила?

– Пирсинг! Кошмар!

Мама говорила:

– Когда ты вернешься?

– У Лены останешься?

– Как на три дня?

Мама говорила:

– Ты нас познакомишь?

– Он мне не нравится!

– Он очень хороший!

Мама сказала:

– Когда будет свадьба?

– А родители кто?

– Как из Рязани?

– Ладно, лишь бы любили!

– А где он?

– В отъезде?

– Мне это не нравится!

– Будут дети???

– Конечно, пора!

– Я так рада!

– Я буду бабка!

– Он на меня похож!

– Какая красавица!

– Какой хороший!

– Дожить бы до его свадьбы.

– Мама говорила:

– Дай мне лекарство.

– Посиди со мной.

– Не волнуйся – пройдет.

Мама говорила:

– Не надо плакать.

– Ну что ты, дочка.

– Все умирают.

Мамочка, поговори.

Как я стала шопоголиком

Я крестилась уже в сознательном возрасте. Лет в двадцать. И когда это произошло, у меня было такое чувство… не знаю, как описать. Какое-то светлое-светлое. Радостное. Наверно, это называется – благодать. Никогда раньше я ничего подобного не испытывала. Но постепенно оно прошло. И я стала жить как прежде.

А потом, через много лет, случилось очень странное.

У меня мама очень шмотки любила. Очень-очень. Вы уже знаете. Я, правда, тоже любила, но как-то не до фанатизма. Это ее сильно расстраивало. Она очень хотела, чтобы и я так же.

И однажды она умерла. А мне вроде как и не горе. Честно. Нет, сначала-то горе, конечно. А потом вдруг наоборот, будто она рядом-рядом, даже ближе, чем при жизни! Точно!

И снова это чувство, как бы совсем не вовремя. Вот то, которое после крещения было.

Мы с ней и ругались при жизни, и раздражала она меня часто. А тут такая близость какая-то. И такая радостная близость, которая была только когда я была ребенком. А во взрослом возрасте не было ничего подобного. К сожалению.

И вот как будто она мне говорит все время: «Иди в магазин, иди в магазин!»

Прямо требует!

Ну я и пошла. И она мне все время как будто говорит: «Ну купи, ну пожалуйста!»

И чтоб ей приятно сделать, я покупала.

Душа-то просит. Ее в смысле. Именно тогда я поняла, что есть душа. Есть. Которая не умирает.

Нет, не думайте, я не очень сумасшедшая. Я понимаю, что это странно звучит, что душа требует покупок. Но значит, и такое бывает. Откуда вы знаете, чего ваша душа требовать будет? Может, ей шампанского захочется! Или в футбол поиграть.

Я себе, слушаясь ее, одну дубленку приглядела, но купить никак не решалась – дорогая.

А тут сорок дней. Гости пришли, стол, поминки. А у меня только одна мысль – дубленка! И я вижу, что и мысль-то это не моя, а ее! И она требует прямо: «Иди! Иди!»

И что вы думаете? Встаю из за стола, одеваюсь. Мне говорят:

– Ты куда, собственно?

– Хлеб, – говорю, – кончился.

А хлеба полный дом.

И бегу. Покупаю дубленку. И чувствую, что ее душе хорошо стало. Можно уходить. Ей в смысле.

Но она правда и после сорока дней не сразу ушла. Это я точно знаю. Проверяла, на верные ли я рельсы встала.

Через какое-то время я поняла, что она уже не рядом.

Потому что это радостное чувство снова ушло.

Я после этого в Бога окончательно поверила. Только покупать стала любить. Это, наверно, не очень хорошо.

Я тут подумала. Наверно, я все-таки немного того. Но не совсем еще. Пока.

Париж

Вера. Красная шляпа

...

Первый раз я попала в капстрану в глубоком совке. Я купила путевку в Париж. И нам меняли тридцать рублей на валюту. Это не так мало, но все еще с собой брали икру и водку, чтобы толкнуть при возможности или поменять на что-нибудь на развале. Без икры никто не ездил. А я как-то не представляла себе, как я буду эту икру толкать, и не взяла. Бутылку водки, правда, положила на всякий случай: может, выпьем компанией. Группа была – все свои, знакомые. Наш профсоюз распределял.

Про Париж что говорить? Шок он и есть шок. У всех и всегда будет. Но витрины эти впервые увидеть – это действительно не для слабонервных!

На эти тридцать рублей, если в эти магазины не заходить, можно было окупить всю поездку. Все наши дернули технику покупать – двухкассетники. Для продажи, естественно. На водку и икру одели жен и детей. А на меня какой-то ступор нашел, честное слово. Я тоже хотела привезти подарки и мужу, и сестре, и сыну, но ничего не покупала.

Я почему-то больше всего хотела сесть в одно из этих кафе на улице, просто сесть. Но страшно. Языка не знаю, сколько что стоит – не знаю, может, все эти тридцать рублей уйдут за стакан воды. Просто мания какая-то началась! Хочу сесть, как все эти красивые люди сидят, и все! И я решилась, пока наши по магазинам чесали – села!

И, конечно, ничего почти это не стоило – выпить чашку кофе, но я почувствовала себя частью этой жизни, и так мне стало хорошо! Мне стало свободно так! Мне не хотелось больше думать о том, чтобы окупить поездку, о том, что я кому-то что-то должна.

Я вышла из кафе и пошла по улице красивых магазинов. Я увидела в витрине красную шляпу с пером. Я зашла в этот магазин, я надела шляпу и поняла, что не уйду без нее. Она стоила практически всех моих денег. Я купила шляпу. На мне было бежевое пальто от Зайцева с огромными плечами, и к нему очень она шла. Я шла по улице и чувствовала себя королевой!

Наши все сказали, что я сошла с ума, но мне было наплевать. А когда я достала водку, чтобы обмыть мою покупку, они подобрели и, выпив, решили, что именно так и надо жить, но им уже поздно – все потратили на двухкассетники.

Я с этой шляпой не расстанусь никогда.

Восемнадцать шуб

Я вспомнила, как я ездила за границу, когда меняли по тридцать рублей.