Алистер МакГрат - Введение в христианское богословие

• Название: Введение в христианское богословие
• Автор: Алистер МакГрат
• Издательство: Библия для всех
• Жанр: Религиоведение
• Год: 1998

Книга знакомит читателя с основами христианского учения, с различными его направлениями, с историей их зарождения, развития и современным состоянием. Данная книга— результат десятилетнего опыта преподавания христианского богословия студентам в Оксфордском университете. Автор подробно освещает основные доктринальные вопросы христианского богословия. Повествование отличается глубиной, точностью, ясностью и систематичностью. Издание окажет неоценимую помощь как в качестве учебника для богословских учебных заведений, так и для тех, кто самостоятельно занимается изучением христианского богословия..

---

Эпоха просвещения и христология

В 4–й главе мы рассмотрели основные черты рационализма эпохи Просвещения, обращая особое внимание на то, какую важность он придает способности человеческого разума выявлять упорядоченность мира, а также место и назначение людей в нем. Таким образом, становится понятным, что рациональная религия эпохи Просвещения противоречила целому ряду положений традиционного христианского богословия и тем оказала непосредственное влияние на христологию. Вначале сделаем общий обзор вопросов, представляющих для нас интерес, а затем перейдем к подробному рассмотрению некоторых из них в последующих разделах.

Придавая абсолютное значение способности разума, эпоха Просвещения поставила под сомнение саму необходимость божественного откровения. Если разум способен обнаружить природу и замыслы Божьи, в чем же тогда заключается непреходящая роль исторического откровения Божьего в лице Иисуса Христа? Казалось, что разум делает излишним откровение, а следовательно, и любую идею об откровении во Христе. Иисуса Христа стали рассматривать в свете Его нравственного учения и примера. Утверждали, что в действительности Иисус далеко не был сверхъестественным искупителем человечества, а "нравственным просветителем человечества", предлагающим миру религиозное учение, соответствующее (хотя степень этого соответствия является спорным вопросом) высочайшим идеалам человеческого разума. В Своей жизни, Иисус был просветителем; в Своей смерти, Он был примером самоотверженной любви к человечеству.

Представители эпохи Просвещения настаивали также на том, что история однородна. Такое утверждение имеет два важных следствия. Во — первых, из него следует, что между Христом и другими людьми не существует онтологических различий. Христа следует считать таким же человеком как и остальные люди. Если Он и отличался от них, то это отличие заключалось в степени, в которой Он обладал определенными качествами. Различия между Христом и другими людьми заключаются в степени, а не роде. Во — вторых, это приводило к растущему скептицизму по поводу воскресения. Если история преемственна и однородна, то отсутствие случаев воскресения в нынешнем человеческом опыте ставит под сомнение новозаветные рассказы о воскресении. Просветители, таким образом, не считали, что воскресение было реальным историческим событием — в лучшем случае это было неправильное понимание духовного опыта, в худшем — сознательная попытка скрыть позорный конец служения Иисуса на кресте.

Ввиду того, что Новый Завет делает особый акцент на воскресении, следует считать, что он неверно истолковывает значение Христа. В то время как Иисус Назарейский был не более чем простым странствующим учителем, новозаветные авторы представили Его спасителем и воскресшим Господом. Эти верования, утверждали представители Просвещения, были не более чем фантастическими добавлениями к биографии Иисуса или ее неверным пониманием. Некоторые авторы периода Просвещения считали, что с помощью новейших исторических методов можно воссоздать Иисуса "каким Он в действительности был". Истоки "поисков исторического Иисуса", в отличие от мифического, лежат в этом периоде и основываются на этих соображениях.

Критика чудес

Большая часть христианской апологетики, касающейся личности и значения Иисуса Христа, основана на "свидетельствах о чудесах" в Новом Завете, кульминацией которых было воскресение. Наиболее значительное интеллектуальное наследие Ньютона — его вывод о механической регулярности и упорядоченности вселенной — вызвал сомнения в новозаветных рассказах о чудесах. "Очерк о чудесах" Юма (1748) был широко признан доказательством очевидной невозможности чудес. Юм подчеркивал, что современные аналоги таких новозаветных чудес как воскресение отсутствуют и это вынуждает читателя Нового Завета полностью полагаться на человеческое свидетельство об этих чудесах. С точки зрения Юма, ввиду отсутствия современных аналогов, ни одно человеческое свидетельство принципиально не может доказать реальность чудес.

В 1760–е гг. Г. С. Реймарус и Г. Э. Лессинг отрицали, что человеческое свидетельство о прошлом событии (таком как воскресение) является достаточным для доказательства его реальности при отсутствии прямых современных аналогов, независимо от того, насколько хорошо это прошлое событие описано. Точно так же, ведущий французский рационалист Дени Дидро заявил, что даже если все население Парижа будет уверять его в том, что мертвый воскрес, он не поверит ни одному слову. Этот растущий скептицизм в отношении "свидетельств о чудесах" в Новом Завете вынудил традиционное христианство отстаивать доктрину о божественности Христа, исходя из других оснований, что в то время ему не удалось. Следует, конечно, отметить, что другие религии, имеющие свидетельства о чудесах, подверглись столь же скептической критике со стороны Просвещения: христианство было выделено для особых комментариев лишь из‑за его преобладания в культурной среде, в которой развивалось Просвещение.

Развитие доктринальной критики

Эпоха Просвещения стала свидетелем возникновения доктринального критицизма. Предметом этой дисциплины является тщательный анализ учения христианской церкви для выяснения его исторических истоков и оснований. Истоки движения "истории догмы" (Dogmengeschichte) относятся к периоду Просвещения, хотя становление этой дисциплины произошло позже, в период либерального протестантизма во 2–й половине XIX в. Обычно считается, что начало этому движению положил в XVIII в. Иоганн Фридрих Вильгельм Иерусалим, который утверждал, что такие догмы, как доктрина о двух природах и Троице отсутствуют в Новом Завете. Они возникли из смешения платоновской концепции Логоса с аналогичной концепцией, содержащейся в 4–м Евангелии, а также из неверного представления о том, что Иисус олицетворял Логос, а не может служить его примером. История догмы представлялась, таким образом, историей ошибок — ошибок, которые, однако, были исправимы, если бы не упорная враждебность официальных церквей.

Что касается христологии, то на нее это движение оказало наибольшее влияние при Адольфе фон Гарнаке, который утверждал, что здесь целый ряд положений возникли под влиянием греческих идей в патристический период. Доктрина о воплощении вообще не часть Евангелия. Это — эллинистическое добавление к по существу своему простому палестинскому евангелию.

В одной из наиболее значительных работ, относящихся к этому периоду утверждалось, что целый ряд положений, каждое из которых имеет огромное значение для доктрины Ансельма Кентерберийского о заместительном наказании — ни что иное, как исторические случайности. В своей работе "System der reinem Philosophic" (1778) Г. С. Штейнбарт утверждал, что историческое исследование выявило вторжение в христианские рассуждения о спасении трех "произвольных посылок":

1. Доктрины Августина о первородном грехе;

2. Концепции об удовлетворении;

3. Доктрины вменения праведности Христовой.

По этой причине, Штейнбарт почувствовал себя в праве заявить: то, что ортодоксальный протестантизм основан на личности и трудах Христа есть лишь реликвия прошедшей эпохи.

Таким образом, становится очевидным, что на заре эпохи Просвещения был брошен новый серьезный вызов традиционной христологии, заставивший ее заняться вопросами, которые прежде не занимали ее столь сильно вообще. Эпоха Просвещения задала тон будущим христианским исследованиям. Они касались теперь не только природы, но и самой достоверности богословского наследия. Хотя правомерность самого мировоззрения эпохи Просвещения, особенно в том, что касается всемогущества разума, была поставлена под сомнение признанием отсутствия универсальности человеческих умозаключений и социальной опосредованностью мышления, эпоха Просвещения остается фундаментальной точкой отсчета для современной христианской мысли.

Сейчас настало время подробно рассмотреть христологические системы эпохи Просвещения.

Проблема веры и истории

Проблемы, которые встали перед христологическими богословами, когда они обратились к истории Иисуса Назарейского, явившегося кульминацией Самооткровения Божьего в истории, можно объединить в три большие группы. Как можем мы быть уверенными в достоверности наших знаний о событиях в Палестине во времена Иисуса? Даже если мы уверены в их достоверности, как может ряд отдельных исторических событий открыть нам доступ к всеобщей истине? Разве то, что современная западная культура и культура Палестины I в. не сводит на нет все наши попытки разобраться в истории Иисуса? Эти три вопроса можно сформулировать более точно следующим образом:

1. Хронологическая трудность. Как можно с определенностью сказать, что случилось около 2000 лет назад?