Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 1

• Название: Миры Роджера Желязны. Том 1
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88132-200-2

Роджер Желязны представлен в настоящей книге двумя романами, написанными в соавторстве с известным американским мастером фантастики Фредом Сейберхэгеном. Интервал между романами — восемь лет; именно этим, вероятно, и объясняется разительная перемена темы и стиля. Если первое совместное произведение Р. Желязны и Ф. Сейберхэгена — «Витки» — роман в высшей степени динамичный, остросюжетный, изобилует достижениями компьютерной и иной техники недалекого будущего, то второе совместное произведение авторов — «Черный трон» — попытка проникнуть в самые глубокие тайники души человека, лирическое сказание о коварстве, преданности и любви, основанное на биографии одного из самых талантливых и самых загадочных американских писателей Эдгара Аллана По.

Содержание:

Витки, роман (перевод с английского В. Баканова, И. Корженевского)

Черный трон, роман (перевод с английского В. Задорожного)

---

Оказавшись на улице, мы напряженно приглядывались и прислушивались, не отходя от двери. Кругом было тихо — в этот поздний час большинство парижан сидели по домам и готовились лечь спать. Даже собаки поутихли. Петерс довольно быстро вывел меня к кабаку, где мы пришли в себя за стаканом вина, привели в порядок свою одежду и оценили понесенный физический ущерб, который оказался невелик. И уж совсем чудом было то, что за время всех этих бурных событий Петерс сохранил на голове свой парик из медвежьей шкуры.

Было бы глупо гадать, отчего префект полиции нас так подвел — или подставил, что тоже очень могло быть. Мы решили не торопиться, подождать, пока все не уляжется, а потом все-таки вернуться в тот квартал, откуда нам недавно пришлось спешно ретироваться, и попробовать дознаться до причин происшедшего. Тем временем Петерс, который предпочитал оставаться трезвым, чем возиться с крохотными стаканчиками, вынул из кармана плитку табака, откусил изрядный кус и стал жевать, забавляя меня своим умением прицельно плевать через дверь, хотя мы сидели на большом расстоянии от нее. Он плевал всякий раз, когда дверь открывалась, умудряясь не попадать в того, кто входил. Я же налегал на вино — стараясь не привлекать к себе внимания, осушал стаканчик за стаканчиком, хотя в итоге выпил едва ли больше двух нормальных стаканов. Но завсегдатаи все равно заметили мое отчаянное — по их представлениям — пьянство, и на протяжении трех часов, что мы провели в этом заведении, мое поведение и плевательное мастерство Петерса были источником бесконечного веселья местной запьянцовской публики.

Часы где-то забили в третий раз с тех пор, как мы засели в кабаке. Мы расплатились и вышли на улицу. Там стало значительно холоднее. Подняв воротники и засунув руки поглубже в карманы, мы вернулись к дому, где жил фон Кемпелен.

В доме не было ни одного освещенного окна. Мы обошли его несколько раз, но засады не обнаружили. Никого поблизости не было. Я осторожно толкнул дверь — замок оказался сломан. Жестом подозвав Петерса, я первым зашел внутрь.

Медленно и осторожно, стараясь не топать ногами, мы поднялись по лестнице. На последней площадке перед дверью фон Кемпелен мы надолго остановились. Как мы ни прислушивались, никаких подозрительных звуков не услышали. Казалось, весь дом спокойно спал. Я нащупал в темноте дверь квартиры алхимика — ее замок тоже оказался сломанным. В некоторых местах на дверном полотне нащупывались глубокие вмятины.

Я медленно открыл дверь — и замер, прислушиваясь. Все спокойно.

Пройдя на цыпочках через прихожую, я оказался на пороге залитой лунным светом комнаты. Она была совершенно пустой — ни мебели, ни ящиков. Не осталось ни колб, ни чайных чашек, ни даже той лавки, на которой стояли ящики.

Петерс тихо присвистнул.

— Дела! Чудеса да и только! Как вам это нравится?

— Унесли все до последней плошки. Это ничего хорошего не значит. Рано утром надо повидаться с Дюпеном. Он должен знать ответы хоть на часть наших вопросов.

Петерс прошел через комнату и плюнул через разбитое окно.

— Должен-то должен, а может, и не знает, — изрек он. Мы пустились в обратный путь на корабль, где нас со снастей радостно приветствовал мохнатый друг Петерса.

— Bonjour, черт бы вас побрал, — произнес ворон. Взгромоздясь на ручку кресла, в котором я пил чай, и наклоняя голову вбок, он бесцеремонно таращился на меня большим глазом.

— И тебе bonjour, дьявольская птица, — сказал я.

— Похоже, вы ему понравились, — заметил Дюпен.

— Бац! Больше никогда! — завопил Грип, растопыривая крылья и мотая головой.

— Так вы говорили насчет письма, — напомнил я.

— Да, — сказал он с улыбкой. — Посредством хитрости и не без помощи презента в виде золотой табакерки, я получил доступ к письмам на столе господина министра. В ящичке для писем оказалась уйма компрометирующих его документов. Но ближе к теме. В своем письме министру фон Кемпелен предлагал правительству купить его секрет производства золота. В конце письма рукой министра было начертано, что цена слишком велика и более целесообразно украсть записи ученого, чтобы овладеть его тайной. Эта резолюция завершалась приказом действовать без промедления, потому что есть другие заинтересованные лица, которые могут купить бумаги ученого. Ниже стояла подпись другого министра с указанием даты операции — тридцать первое число.

— И вчера было именно тридцать первое! — воскликнул я. — Неужели правительство способно проделывать такие гадкие штуки?

Дюпен только повел бровью и сделал глоток чая.

— А как насчет полиции? То, что она явилась так вовремя, было частью заговора? Выходит, ваше правительство получило и фон Кемпелена, и его секрет?

— Отнюдь нет, — ответил он. — Вчера я переговорил с нашим префектом полиции месье Жиске, который многие годы находился в весьма прохладных отношениях с моим однофамильцем министром. И, как оказалось, очень вовремя переговорил, хотя вас предупредить уже не успел. Впрочем, насколько я понимаю, вы блестяще справились с опасной ситуацией. Хотя труп в дымоходе остается загадкой. — Я хотел объяснить, но Дюпен остановил меня быстрым жестом. — Нет-нет, об этом я ничего не хочу знать.

— А я и не собирался рассказывать, — сказал я. — Хотел только спросить: в чьей же власти сейчас фон Кемпелен?

— Да ни в чьей, — ответил Дюпен. — Ученый вместе со своим оборудованием движется в сторону границы. Полицейские, которых послал Жиске, упаковали оборудование и личные вещи фон Кемпелена, а доверенное лицо префекта тем временем растолковало ученому ситуацию.

— И все — чтобы натянуть нос высоким правительственным чиновникам? — сказал я. — А доверенное лицо префекта — это, конечно, вы?

Дюпен снова лукаво усмехнулся.

— Так я вам и признался.

— Извините, я спросил не с целью что-нибудь выведать.

— Ну вот и отлично. Мы прекрасно понимаем друг друга.

Дюпен налил себе, мне и Петерсу еще по чашке чая. Отхлебнув обжигающей жидкости, я спросил:

— К какой границе направился фон Кемпелен?

— Он держит путь в Испанию — в Толедо. Я могу только гадать, действительно ли он направляется туда или это только хитрая уловка, чтобы сбить с толку преследователей. Я не пробовал дознаться до правды — и в этом случае мне лучше ее не знать. Но если толковать ваш вопрос буквально, могу сказать одно: я не знаю точно, будет ли его маршрут пролегать через королевство Арагонское или через Наварру или он направится на юг иным путем.

— Ясно, — сказал я. — Большое спасибо. Дюпен откашлялся.

— О хитрой уловке со стороны фон Кемпелена я заговорил потому, что вижу — этот человек ведет очень опасную игру. Впрочем, я не буду слишком горевать, если с ним приключится беда по дороге в Испанию или куда там он направляется.

— Вы хотите сказать?

— Я упоминал, что среди бумаг министра было много компрометирующих и просто занятных документов…

— Ну и?..

— Один из них относился к нашему делу. Это была сводка донесений французских агентов из разных стран. Оказывается, фон Кемпелен предлагал свое изобретение множеству людей в разных странах — в Италии и Англии, в Испании и Нидерландах. Предлагал министрам, принцам, графам и герцогам. Даже папе римскому.

— Боже мой! Он делает предложения только правителям и правительствам?

— В основном, да. Но и отдельным лицам. В агентурном списке числился среди прочих и Руфус Гризуолд, равно как и Сибрайт Эллисон.

— Да ну? А Эллисон не сказал мне об этом ни полслова.

Дюпен пожал плечами.

— Эллисон мог в свое время с порога отвергнуть предложение как вздорное, а потом спохватился. Как бы то ни было, мне совершенно очевидно, что фон Кемпелен или невероятно наивен, или дьявольски умен. Он организовывает острую конкуренцию между богачами и между правительствами, а также между богачами и правительствами, чтобы сорвать куш побольше. Но это значит ходить по лезвию ножа. Такой шантаж может легко закончиться судом, тюрьмой или пыточной камерой. Некоторые из тех, к кому он обращался, — отъявленные мерзавцы, которые ни перед чем не остановятся. Таких людей может стравливать друг с другом только безумец или гениальный пройдоха.

— Один из отъявленных мерзавцев проживает в Толедо? — спросил я.

Дюпен кивнул.

— Архиепископ Фернандес. В один прекрасный день этот человек или станет кардиналом, или будет предан церковной анафеме, или превратится в кучку пепла на костре. Впрочем, тут мое воображение слишком разыгралось — временами я забываю, что инквизиция осталась в прошлом и нынче людей не сжигают.

— Архиепископ за или против возврата инквизиции? — спросил Петерс.

Наш собеседник издал короткий смешок.

— Фернандес то загорается идеей вернуть инквизицию, то охладевает к ней, — пояснил он. — В зависимости от настроения испанского правительства и того, что в данный момент быстрее приведет к кардинальской шапке.