Александр Авраменко - Красно Солнышко

• Название: Красно Солнышко
• Автор: Александр Авраменко
• Жанр: Фэнтези

После долгого перерыва снова обратился к своему любимому жанру - Альтернативной Истории. Чистой АИ. Без всяких там, менагеров-В Попу Данцев, и прочих поучителей наших отцов и дедов, построивших Великую Державу наверное, в связи со своей умственной ограниченностью и недоразвитостью. А вот они, умники, поучающие ИВС и ЛПБ, знающие и умеющие всё и вся, почему то, как мы все видим, её дружно прокакали... А может я и ошибаюсь, и живу в своём мирке, поэтому и цены в нашей стране не растут, и бензин дешевеет каждую неделю, и его на заправках уже насильно заправляют, и зарплаты в РФ превзошли средние в США, и нет у нас  национальных проблем, безработицы и гастарбайтеров, и приезжие с Кавказа уважают наши обычаи и законы, и наших женщин и стариков, и президент светел и мудр, как и его советники, бескорыстные и кристально честные, вроде Сердюкова и Ко... Но всё началось намного раньше, чем принято считать. И я попробовал покопаться в прошлом, чтобы понять причины того, что в собственной стране я живу как в гетто, и прав у меня, родившегося, трудившегося и защищавшего это государство и эту страну, меньше, чем у того, кто приехал сюда из-за границы. Как ни парадоксально, но искать виновника не пришлось. Он - среди нас. Ходит по тем же улицам. Дышит тем же воздухом. И даже отправляет те же обряды и вроде даже имеет с нами один уклад жизни и одни обычаи. Словом, читайте. Высказывайте. Я начинаю с первой книги.

---

   Покончив с телом, принялся парень ей волосы промывать. Долго с ними возился, но справился. Все веточки-листья вычесал. Жир треклятый, которым местные жители голову мажут, смыл. Потом напоследок водой тёплой окатил. А девица млеть начала, глазищи свои закатывать…. Испугался Слав, подхватил на руки, вынес в предбанник. Там жена отдышалась, в себя пришла. Непривычна к бане славянской и жаре парной. Хотя Банник к чужачке по-доброму отнёсся – пар лёгкий дал нынче. А когда девица отдышалась, спохватился молодой славянин – во что одеть то её? Не в шкуры же?! Сообразил. Натянул на неё рубаху свою чистую.  Как раз до коленок достала. Та удивилась, стала материю льняную руками щупать, рассматривать. Подхватил её муж на руки, понёс в новый дом. Там на ложе уложил, накрыл полостью из меха медведя, укутал, чтобы не простыла с непривычки. Высунулась наружу девица, смотрит на него жалобно. Потом на рот свой показала. Сделала вид, что жуёт. Понятно. Голодная. Развёл Слав руками в стороны. Потом показал на Ярилу-Солнышко. Как мог, пояснил, что скоро ужин, отчертив рукой две полосы на косяке дверном, благо полотнище деревянное закрывать не стал. Тогда и поедят. Поняла – не поняла, но глазки закрыла. Уснула. Понятное дело. Намаялась за день. Переволновалась, бедная. Ещё утром сиротой была. Не знала, проживёт ли день, или задерёт её зверь лесной, а то и славянский лучник стрелой подшибёт. Теперь же вроде новая жизнь устроилась. Время пришло - разбудил муж супругу нежданную, повёл есть. Пришлось учить деву ложкой пользоваться. А то было решила кашу рукой зачерпнуть. Развеселила всех, пока Брячислав на весельчаков не цыкнул, замолчать заставил. А как есть закончили, поманил к себе парня, в сторонку отвёл. Правда, жена следом, как ниточка за иголкой увязалась. Боится одна оставаться. Но князь на это слова худого не сказал. Всё-равно не понимает, о чём речь идти будет. Гостомысл рядом с братом стал…

- Ты, Слав, понимаешь, что теперь в ответе за неё?

Тот кивнул в ответ. Насупился. А князь дальше речь ведёт:

- Хорошо. Но дело тебе другое есть. Важное. Обучи свою половину языку нашему.

- Само собой, княже. Не руками же с ней разговаривать?

- Ночами лучше руками.

Буркнул с усмешкой Гостомысл. Юноша краской залился. Чай, у них сегодня первая ночь будет…

- Кончай парня в краску вгонять.

Негромко обмолвился князь, и все вновь стали серьёзными, а девчонка ухватила мужа за руку. Прижалась плотно к его боку.

- Учи. Всему учи. Чую – не ты первый, не ты последний девицу местную в жёны взял. Но тебе первому поведаю – не гожи эти земли для славян. Так мне сердце подсказывает. Пойдём по весне дальше. Куда – не знаю. А видеть твоё счастье для двух сотен мужчин, уже столько времени без жёнок обходящихся – тяжко. Потому, посмотрим, получится ли местных девок в жёны брать. У нас ведь почти все холостые дома были. Так что…

Кивнул парень в ответ – нелёгкую ношу на него князь взваливает. Ой, нелёгкую… А тот ещё добавил:

- Чтобы без дела твоя девка не сидела – смотри, что она умеет. Приставим её на хозяйство.

- Как повелишь, княже.

Улыбнулся Брячислав иннуитке ласково. Легонько толкнул парня в плечо. Иди, мол. Любуйся со своей… Слав в ответ просиял, ухватил супругу под ручку, пошёл к себе, в клеть. Старший же из князей же взглянул на своеобразную походку девушки, обратился к брату:

- Что думаешь?

Тот помолчал, потом ответил:

- Получится у них всё. Сладится. Главное уже ясно – дети у нас могут быть. Меня другое волнует – не предаст?

- Не думаю. Волчонок сей души звериные читает, словно Книги Святовидовы. А уж людские для парня – словно солнышко. Насквозь видны. Тут другое, брат. Зерно у нас кончается, а урожая не будет. Пусть Путята отвары ладит, да Брендан от него не отстаёт, помогает. Но ещё год на мясной пище нам не протянуть. Сляжем все. Или нам по примеру самоедцев оленью кровь живую пить? Неладно это. Сейчас в войне затишье настало.  Так что – собирайся. Возьмёшь сотню воинов, пойдёте обратно. Но не в Аркону. Купите у ирландцев жита, сколь сможете. Ну, или ромеев ограбите, мне всё-равно. Но хлеб нам, как воздух нужен. И…

Помолчал, подумал, всё же решился:

- Постарайся скотину, хоть какую-нибудь, доставить. Овец, коровок, лошадей. Что получится.

- Весточку через друидов посылать будем?

Князь отрицательно махнул рукой:

- Ни в коем случае! Мутят они воду. Боюсь доверять им.

- И я тоже, брат…

 Сказано – сделано. Поутру начали насады готовить в путь. Два из четырёх. Впрочем, чего тут? Ведь по весне хотели в Аркону возвращаться. Но тогда решили один корабль послать. Но и остальные тоже в порядок привели. Не любит славянин, когда у него дела не сделаны, заброшены. Тем более, кормильцы, пахари морские. Так что лодьи в полном порядке. Припасы, правда, нужны на дорогу. Водой запастись. Запас оружия опять же. Седьмица[23] и пролетела. Девчонка Славова, меж тем, приживаться стала. Уже не так дичиться. Лицо рукой не прикрывает. А когда парень ей платье справил, вывел во двор, так народ и ахнул – стройная, словно тростиночка, только животик круглый из-под ткани выделяется. Волосы длинные в косу по славянскому обычаю заплетены. На щеках – румянец заиграл. И походка изменилась. Шаг поменьше стал. Видать, муж отучать начал. А то ходила широким скользящим шагом. Характерным таким[24]. Да парень тоже изменился. Как то сразу вдруг взрослым стал. Оно понятно. Ответственность на плечи легла. За дом. За семью. То один был. Сам по себе. А тут – сразу и жена, и дитя, правда, пока не родившееся… Наутро решили лодьи в путь отправлять, пока море спокойное. В прошлый раз уже в середине Зарева(августа) штормить начало. А ну как в этот раз так же будет? Путь ведь не близкий…

Грохнуло било, легли вёсла на воду, скользнули лодьи лебедями по воде. Только к выходу из бухты приблизились, как вдруг резко табанить стали, не разворачиваясь, назад  пошли. Оставшиеся на берегу взволновались, тут и дозорные на мысу сигнал подали. Хрипло рог протрубил. Враги! Словно пёрышки насады на плечи взлетели, бегом воины занесли их в городок, несмотря на то, что гружёные те были. Вернулись и часовые, доложились – тьма невиданная лодочек приближается. Не было ещё столько ни разу.  Посуровели князья, взглянули косо на некстати высунувшуюся из клети на шум девицу, но сдержались. А воины уже доспехи одевают, оружие проверяют. Сладили между делом два самострела больших. Доселе невиданных. Брендан уговорил попробовать. Чертёж начертил. Ложка с противовесами. Назвал сие чудо мудрёным латинским словом – требучет. А наши в самострел переиначили. Камни пудовые сия махина на двести сажен кидала. И расчёты этого оружия уже давно все места пристреляли… Но странно. Не слышно гула привычного. Не воют на морском просторе военные бичи. Тихо плывут. Не торчат вверх копья маленькие. Да и вёслами ворочают с трудом, похоже. Присмотрелся Брячислав, глазам своим не поверил. А тут и вдруг девчонка вывернулась под руку. На стену забралась, руку к глазам поднесла, всплеснула в изумлении, бросилась к князьям, что-то загомонила по своему. На меч показывает, руки скрещивает перед собой, головой мотает отрицательно. И повторяет уже выученное:

- Нет. Нет!

- Никак, говорить хотят оленьи пастухи?

Произнёс кто-то в стороне, увидев, как лодки столпились у входа в бухту, а внутрь вошла лишь одна, но большая, на четверых. Раньше такую и не видывали! Над утлым судёнышком шест взвился, с привязанным к верхушке лоскутом. Последний, сидящий в лодочке, размахивал им из стороны в сторону.

- Не стрелять пока.

Распорядился Брячислав. А гости незваные уже на берег выходят. Тяжко так. Ну точно, старики!  Вылезли из лодок, отошли чуть от воды, присели на корточки. Застыли неподвижно. Ждут чего-то.

- Рискнём, брат? Ежели что – успеем вернуться…

- Сам пойду. Слав, со мной. И жену свою возьми вместе с волком. А вы – будьте наготове.

Обратился князь к брату. Спустился по вырезанным в дёрне ступеням, деревянными плазами проложенным, подошёл к воротам. Чуть слышно скрипнули петли, и трое людей, да зверь, направились к гонцам…

Глава 9.

При виде вышедших из городка переговорщиков посланцы взволновались. Брячислав увидел на морщинистых, словно изрубленных топором лицах облегчение и… Ожидание ещё чего-то. Князь насторожился, но кроме эмоций ничего больше не было. Лодки оленеводов по-прежнему спокойно колыхались на волнах залива, не делая попыток рвануться к берегу, чтобы захватить пленников. Впрочем, команды требучетов ждали только сигнала, чтобы смести своими снарядами тех, кто попытается предпринять хотя бы намёк на враждебные славянам шаги. Супруга Слава так же держалась спокойно. Нет, волнение, конечно, было. Но не столь сильное, как если бы замышлялось нечто плохое…

…Едва трое приблизились к ждущим их, старики, а там были одни пожилые, медленно склонились в поклоне. Князь ответил, слегка наклонив голову. Слав и его молодка – чуть пониже. Всё же возраст требовал уважения. Волк рядом с хозяином застыл неподвижно, и старики чуть вздрогнули, когда тот немигающим взором жёлтых круглых глаз, казалось, пронзил каждого из них. При виде же соплеменницы открыли было рты, но та только подалась ближе к мужу. Невиданная доселе ткань белой материи, а главное, заметный живот, выдающийся вперёд и вид молодки, цветущий и ухоженный, заставили их, похоже, изменить первоначальное намерение. Старший из стариков произнёс длинную переливчатую фразу со множеством гласных звуков, глядя на девицу, та попыталась пояснить, так же, как и они растягивая немногие пока известные ей славянские слова: