Юрий Перов - Прекрасная толстушка. Книга 2

• Название: Прекрасная толстушка. Книга 2
• Автор: Юрий Перов
• Издательство: Столица-Принт
• Жанр: Эротика
• Год: 2005
• ISBN: 5-98132-063-X

Двадцать восемь захватывающих, искренних любовных историй восхитительной женщины, красота которой, словно магнит, притягивает мужчин. Среди ее поклонников — зловещий Берия и «вор в законе», знаменитый футболист и известный тенор, космонавт и скульптор с мировым именем…

Образы героев книги воссозданы известными российскими актерами в сериале «Желанная», снятом по этому роману и с успехом прошедшем на телеэкранах.

---

Он вел себя совершенно беспечно, весело пил, провозглашая в мою честь замысловатые, остроумные здравицы, с печальным юмором рассказывал о своем тяжелом еврейском детстве, как он отстаивал в неравных битвах свою мальчишескую честь. Рассказал грустную и смешную историю о первой любви, которая подстерегла его в первом классе. Но страсти там полыхали самые взрослые…

Я даже начала беспокоиться за него и, когда нам принес ли еще шкворчащие котлеты по-киевски, спросила, не забыл ли он, что у него в половине двенадцатого отходит поезд?

— Я все прекрасно помню! — беззаботно отмахнулся он. — У меня все рассчитано по минутам…

— Но ведь вам еще нужно собраться, — сказала я, — поймать такси…

— Вещи все собраны, такси заказано, ни о чем не волнуйтесь, все будет хорошо! — сказал он со значением и поднял свою рюмку. — Давайте выпьем за то, чтобы все было хорошо!

Мы выпили. Я посмотрела на часы и с сомнением покачала головой. Было уже без пяти десять.

— Да не смотрите вы все время на часы! — засмеялся он. — Мы действительно никуда не опаздываем… Знаете, что? Если вы уж так переживаете, то возьмите мою отправку в свои руки! Идет?

Он же не знал, что я качала головой вслед своим тающим с каждой минутой шансам. Ведь если он не потащит меня в номер хотя бы за полчаса, значит, он даже не собирается соблазнить меня. Значит, я ему не так уж и нравлюсь. А все его комплименты, здравицы, пламенные взгляды — это просто его обычная манера вести себя с существами противоположного пола…

— Идет! — с трудом подавив вздох разочарования, ответила я. — Только вы должны меня слушаться. — Согласен!

— На сколько у вас заказано такси?

— На двадцать три ноль-ноль.

— Но почему так поздно? — испугалась я. — А если машина задержится? А светофоры?

— Ерунда! До Рижского вокзала езды пятнадцать минут. Со всеми светофорами от силы двадцать. Десять ми нут на посадку. Я успею даже ползком… Только обещайте запихнуть меня в мой поезд, а то еще пару рюмок, и я могу действительно что-то перепутать! Мне почему-то рядом с вами очень хочется пить… Просто нестерпимая жажда какая-то…

— Попробуйте утолить ее «боржоми», — предложила я. Только не хватало мне возиться с пьяным. И на себе тащить его к поезду. К сожалению, оказалось, что он не бабник, как я думала раньше, а алкоголик…

— Вам это совсем не составит труда, — сказал он. — Машина подождет вас у вокзала и доставит прямо домой. Мне так не хочется расставаться с вами… — Он накрыл своей рукой мою руку и слегка сжал, просительно глядя мне в глаза. Когда у него появлялось такое выражение, он сразу становился похож на ребенка. — Мне будет очень приятно, если вы меня проводите. Поверьте, так неуютно и грустно уезжать, когда тебя никто не провожает…

— Конечно, я провожу вас, — сказала я.

— И посадите в мой поезд? — уточнил он.

— Ну конечно! — я пожала плечами, не понимая, чего же он так хлопочет.

— Поклянитесь!

— Чем? — натянуто улыбнулась я. Меня начала слегка раздражать его пьяная настойчивость. — Вашим литературным будущим.

— Ну, этим-то — пожалуйста, этим — сколько угодно. А руку я, очевидно, должна при клятве положить на статью? — Это было бы замечательно.

Я достала из сумочки сложенные пополам листочки, положила на них левую руку, правую прижала к сердцу и торжественно произнесла:

— Клянусь своим великим литературным будущим, что провожу вас до вокзала, посажу в поезд, доведу до вашего места и уйду, только убедившись, что у вас приличные соседи по купе.

— Сразу стало легче на душе. Я не могу не выпить за такое редкое великодушие!

— Я сказала — доведу, а не донесу, — предупредила его я.

— Вы даже не представляете, насколько я трезв! — Он многозначительно поднял вверх палец. — Кстати, а соседей по купе у меня не будет, — заметил он как бы ненароком, наливая мне шампанское, а себе коньяк. — Я еду в спальном вагоне и выкупил второе место… — Он быстро взглянул на меня и тут же отвел взгляд.

«Ах вот оно в чем дело, — с облегчением подумала я. — Вот, значит, какой у вас план, ваше величество… Значит, вы меня хотите каким-то образом уломать поехать с вами… Браво, чемпион! Но ничего не выйдет. Нельзя же все время думать только об атаке. Нужно и планы противника принимать в расчет».

— Зачем же нужно было так тратиться? — еле скрывая насмешку, спросила я.

— Не люблю спать в одном помещении с чужими людьми…

— Да, это уважительная причина, — рассмеялась я.

Уже под самый конец ужина он как бы вскользь спросил:

— Вы бывали в Риге?

— Пока не довелось…

— Хотите поехать?

— Прямо сейчас? — усмехнулась я.

— А что? — пожал плечами он.

— Я легка на подъем, но не настолько…

— А что вам мешает?

— Очень и очень много вещей мне мешают, — сказала я на этот раз серьезно. — И давайте не будем больше об этом говорить… — Я посмотрела на часы. — Вам через пятнадцать минут нужно сесть в машину, а вы еще не расплатились с официантом.

— Ну, это быстро, — беззаботно ответил он. — Вы позволите покинуть вас на две минуты?

Меня неприятно царапнуло, что он так легко отказался от своих тайных намерений. А сколько слов я прочитала в газетах о его невероятной целеустремленности… Вот и верь после этого газетам.

Его не было минут семь. Он вернулся, неся в обеих руках большую картонную коробку, перевязанную шпагатом.

— Мы опаздываем, — тревожно сказала я, поднимаясь к нему навстречу. — Сейчас без пяти одиннадцать.

— Без семи, — уточнил он, взглянув на свои часы. — Мы идем в графике. У шахматистов, особенно тех, кто любит блиц, хорошо развито чувство времени.

5

А дальше пошло нагромождение нелепиц, как в кошмарном сне. Сперва мы ждали целую минуту гардеробщика, что бы получить мое пальто. Потом очень долго не было лифта. Мы его так и не дождались и бросились к лестнице. Благо, бежать нужно было вниз.

По дороге у него характерно звякнуло в коробке.

— Что у вас там? — спросила я.

— Мое утешение в дороге и завтрак. У меня дома еды никакой нет.

Около его номера мы были уже без одной минуты одиннадцать. Разумеется, по закону жанра замок не открывался! Он бессмысленно пытался повернуть его то в одну, то в другую сторону. Я чувствовала, как от волнения мой лоб покрылся испариной.

— Может, у вас рука легкая? — в отчаянии спросил он и протянул мне ключ. Я нежно вставила его в скважину и, затаив дыхание, осторожно повернула. Потом еще раз. И не почувствовала никакого сопротивления.

— С замками, как с женщинами, нужно обращаться ласково, — произнесла я много раз слышанную фразу и, легонько нажав на ручку, открыла тяжелую дубовую дверь. — Вы мой ангел-спаситель! — вскричал он. — Дайте я вас поцелую!

И не успела я опомниться, как он запечатлел на моих губах сочный, звонкий поцелуй, который только быстротечностью отличался от настоящего…

— Теперь я буду делать добро с оглядкой… — сказала я, помотав головой.

— Люди всю жизнь тяжело расплачивались за свои добрые дела, — прокричал он уже из ванной. Оказалось, что ничего у него не собрано. Его открытый кожаный чемодан лежал на белом рояле, пижама висела рядом на стуле, на другом стуле висела белая рубашка и два галстука. На столе стояла черная лакированная шахматная доска с белыми клетками из перламутра, на которой были расставлены замысловатые шахматные фигуры, искусно выточенные из почти белого со слабым зеленоватым оттенком и темного буро-зеленого нефрита.

— Давайте я сложу вещи в чемодан, — крикнула я.

— Вы рискуете нарваться на еще один благодарный поцелуй! — отозвался он из ванной. — Только чемодан не закрывайте. Здесь еще куча вещей…

— Где наша не пропадала, — пробурчала я, складывая пижаму.

Он прибежал из ванной с целой охапкой туалетных принадлежностей и прямо навалом высыпал их в чемодан.

— Да не складывайте вы эти тряпки, кидайте так… — Он вырвал у меня из рук недосложенную пижаму и, скомкав ее, сунул в чемодан. Такая же участь ожидала рубашку вместе с галстуками, потом он одним движением руки сгреб шахматные фигурки с доски на стол и, перевернув доску, начал их засыпать в бархатное темно-вишневое нутро доски пригоршнями, точно орехи.

Я посмотрела на часы.

— Мы уже на четыре минуты опаздываем…

— Ничего, у нас еще шесть минут резерва! — беспечно отозвался он и, захлопнув доску, швырнул ее в чемодан и закрыл крышку. Потом он надел пальто, черный берет, оглядел номер и облегченно вздохнул. — Ну вот, вроде все! Присядем на дорожку.

Он плюхнулся в кресло, я присела на край стула. Через секунду вскочил с криком:

— По коням!

И дернул за ручку лежащий на столе чемодан. И тут я, словно в замедленном кино, увидела, как распахивается плохо закрытая крышка и по всему номеру веером разлетаются его вещи: рубашки, галстуки, тапочки, трусы, бритвенные и туалетные принадлежности, как падает на угол шахматная доска, мягко подпрыгивает на ковре, ударяется другим углом и, распахнувшись, изрыгает из себя водопад фигурок, которые, распавшись, шустро разбегаются в разные стороны, прячась под диваном, креслами, стулья ми как мыши, застигнутые хозяйкой в кладовке за веселой пирушкой.