Михаил Петров - Гончаров и кровавая драма

• Название: Гончаров и кровавая драма
• Автор: Михаил Петров
• Жанр: Детектив

---

- Из норки, - ответил он и засмеялся. - Давай-ка, Боря, выпьем и навсегда забудем слово "консервы". Переходим на легальное положение. Помнишь, ты мне говорил: чтобы начать свое дело, нужно иметь стартовый капитал?

- Конечно, помню, - ответил я. - Это было первого января девяносто первого года.

- А сейчас у нас лето девяносто пятого, и такой капитал у меня имеется. Деньги отмыты и благоухают чистотой и невинностью. Ты хочешь работать по специальности и за это получать большие и честные деньги?

- Хочу, но что я должен делать?

- Строить и созидать. Строить дворцы и хоромы, в которых будут проживать элитные и предприимчивые люди нашего города.

- Это мне подходит, и я с радостью принимаю ваше предложение.

- Тогда поехали, я покажу тебе твое новое место работы, а свой кабинет ты оборудуешь по своему собственному усмотрению.

Таким вот образом я и оказался в этом кабинете, где просидел уже больше четырех лет. Вот, наверное, и все, что я знал о Чернореченском.

- Вы могли бы показать то место, откуда вы забирали консервы? - угрюмо глядя на выскочившего из-под обоев шустрого таракана, спросил полковник. Или оно постоянно менялось?

- Нет, я всегда забирал товар в неглубоком колодце, а точнее, в яме, это примерно в сорока километрах от города.

- Отлично, сегодня после работы мы туда съездим.

- Съездить не трудно, но там еще не сошел снег, и я боюсь, что в темноте мне придется довольно долго его искать. Не лучше ли перенести нашу поездку на завтра? С утра пораньше, а?

- А как же похороны?

- Если мы выедем часов в восемь, то я надеюсь, что к двум часам вернемся.

- Пожалуй, - согласился Ефимов. - Но тут еще один момент... Не знаю, как вам лучше сказать... Вы женаты?

- Да, конечно. У меня двое мальчишек. Одному двенадцать, другому четырнадцать. А в чем дело, я не вижу здесь никакой связи.

- Когда увидите, будет поздно, - мрачно пообещал полковник и испытующе посмотрел на Разовского. - Вы не могли бы хоть на месяц переехать в другую квартиру, только так, чтоб об этом никто не знал?

- В принципе можно. Сестра живет одна в трехкомнатной квартире, но зачем?

- Затем, чтобы вам не последовать за своим шефом и его семьей, - жестко ответил Ефимов. - Затем, чтобы завтра вы проснулись живыми и невредимыми.

- Что?.. Вы думаете?.. Неужели... - Лысина Разовского моментально покрылась испариной. - Нет, этого не может быть. Я-то при чем, за что же меня...

- Я не говорю, что вас непременно должны зарезать, но излишняя осторожность не помешает, - немного успокоил его Ефимов.

- Да, конечно, вы правы, и я обязательно воспользуюсь вашим советом.

- Скажите, Разовский, вы часто бывали в доме Чернореченского?

- Нет, что вы, от силы пару раз. Он не любил, когда к нему приходят домой.

- Борис Львович, можете ли вы назвать такого человека, которого бы он оставил ночевать в своей квартире?

- Ну что вы! Мне даже трудно это представить! Разве что Тамару Дмитриевну, сестру своей жены. Насколько я знаю, у нее с Анатолием Ивановичем отношения были дружеские, если не сказать большего.

- Я что-то не понимаю. Поясните ваши слова.

- Извините, Алексей Николаевич, но я сказал только то, что сказал, и ни грамма больше, - поспешно полез в кусты Разовский.

- Ясненько, - понимающе улыбнулся Ефимов. - Ладно, замнем для ясности. Но вы должны мне честно и правдиво сказать, каким процентом акций вы владеете.

- Без проблем. С большим трудом мне удалось уговорить Чернореченского уступить мне пятнадцать процентов.

- Кому принадлежит остальное?

- Покойникам.

- Что будет с предприятием? Какова его перспектива?

- Ума не приложу, я еще не советовался с юристами. Но мне кажется, что Тамара Дмитриевна обязательно предъявит свои права хотя бы на долю Риммы Дмитриевны. А там будет видно. Но просто так я своих позиций не оставлю.

- Я в этом не сомневаюсь, - поднимаясь, ухмыльнулся полковник. - Завтра в восемь будьте на месте. Мы за вами заедем.

* * *

Ближе к двенадцати часам уставшей походкой изможденного алкаша я подошел к автошколе. Стоптанные белесые сапоги, выгоревшая искусственная шапка и заляпанная краской болоньевая куртка составляли мой наряд. Покрутившись на углу школы, я без труда заметил строящийся объект и после некоторого колебания обреченно к нему побрел. Не доходя до него метров десяти, я уселся на аккуратно упакованные кирпичи и, достав пачку "Примы", бережно извлек и закурил сигарету.

Подвал и первый этаж уже возвели, что же касается второго, то он не был поднят и наполовину. Похоже, что строительство было заморожено. А между тем пятеро мужиков, скучковавшись возле костерка, разведенного прямо под стеной дома, пекли картошку и мрачно переругивались. С высоты второго этажа за ними наблюдал носатый дядя в папахе, которому такое положение вещей, кажется, не нравилось. Качая головой, он укоризненно цокал и что-то бормотал на непонятном гортанном языке.

- Кажется, готово, - разломив картоху пополам, известил худой лупоглазый мужичок.

- Готово, - солидно подтвердил его товарищ, крепкий, широкоплечий работяга.

- Что, опять на сухую? - с сожалением спросил долговязый каменщик в фартуке. - А может, чего наскребем? Хоть на одну?

- Было бы с чего скрести, - мрачно отозвался мужик, похожий на бригадира. - У меня карманы уже больше месяца пусты. Даже блохи передохли.

- Эй, мужики, зачем плакать? Не надо плакать, - радостно заржал носатый. - Ты только скажи, и Гиви через три секунды поставит вам пузырь.

- Так и ставь, - угрюмо отозвался широкоплечий. - Мы не против. Я верно говорю?

- Абсолютно верно, - бесцветно подтвердил бригадир. - Давай, Гиви.

- Только потом вам надо работать, кирпич класть.

- Опять ты за свое, - дернулся долговязый. - Гиви, мы тебе русским языком сказали: пока нам не заплатят за два месяца, мы не положим ни кирпича.

- Послушай, ну имейте совесть, - захныкал Гиви. - Я с вашим хозяином рассчитался до копеечки, верно? Все бабки отдал авансом, верно? Зачем же вы такое мне говорите. Обидно...

- Затем, что из тех денег мы не видели ни рубля.

- Но я то их заплатил с учетом вашей зарплаты и даже налога. Почему же вы меня обижаете? Это не по-христиански, клянусь мамой.

- А вламывать за бесплатно это по-христиански? - зло сплюнул бригадир. - У нас у всех дети уже две недели сидят полуголодные - это по-христиански? Нет, Гиви, ты уж нас извини, но, пока нам не выдадут двухмесячную зарплату, работать мы не будем. - И он подтвердил сказанное витиеватым ругательством.

- Ну так идите и требуйте в своей конторе, там и сквернословьте.

- Уже десять раз ходили и требовали, а покойничек нас все "завтраками" кормил.

- Так сходите к его заместителю. Теперь-то решает он.

- Уже были. Только этот колобок вообще ничего не знает и говорит, что деньги поступят не раньше чем через месяц. А как нам этот месяц жить?

- Боже мой, вы меня убиваете, - опять заныл Гиви. - Ладно, давайте с вами договоримся так. В конце каждого рабочего дня я лично буду платить вам по пятьдесят рублей, но только выкладываться вы должны на совесть. Согласны?

- Нет, не согласны, - оживился бригадир. - По контракту нам положено получать по четыре тысячи в месяц, работаем мы без выходных, вот и получается, что каждый день наша зарплата составляет сто тридцать три рубля и тридцать три копейки. Только на таких условиях мы продолжим работу, а если ты, Гиви, наймешь штрейкбрехеров, то результат будет плачевный, и однажды утром ты не узнаешь свой дом, вернее, то, что от него останется. Надеюсь, тебе понятны наши условия?

- Бога на вас нет, пиявки бессовестные, - запричитал обиженный Гиви. Ведь так нельзя, ведь я уже за вас заплатил.

- Кому платил, пусть тот и строит, - чувствуя свой перевес, радостно загалдели мужики. - Ты его сегодня заставь, а то завтра его уже закопают.

- Нехорошо вы шутите, - укоризненно покачал носом Гиви. - Нельзя так. Давайте мы с вами договоримся - ни вашим, ни нашим: буду платить по семьдесят пять рублей. Как бы премию. Ведь в конце концов рано или поздно они вам ваши заработанные деньги выплатят.

- Это еще бабушка надвое сказала, - разминая кости, ответил бригадир. Восемьдесят пять рублей в конце смены, и мы начинаем работать.

- И столько же я буду должен платить второй бригаде?

- А это уж твое дело, как договоришься. По рукам?

- По рукам, - уныло согласился Гиви. - Вы с меня живого кожу снимаете.

- Тащи пару бутылок и чего-нибудь поесть. Через полчаса мы начинаем авралить.

Подождав, пока они закончат обед, я несмело к ним подошел, стараясь выглядеть ужасно смущенным, и спросил бригадира:

- Извини, начальник, вам подсобники не нужны?

- Пошел вон, и без тебя жрать нечего, - довольно прямо ответил он и был прав.

Еще больше ссутулившись и вобрав голову в плечи, я поплелся прочь.

- Эй, дорогой, подожди, - окликнул меня Гиви. - Зачем ты их слушаешь? Надо меня слушать. Что ты можешь делать?