Уинстон Грэхем - Корделия

• Название: Корделия
• Автор: Уинстон Грэхем
• Издательство: Арт Дизайн
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-85369-003-5

Трогательная история любви девушки, наделенной замечательной красотой и независимым характером, чья способность любить и радоваться жизни осталась невостребованной в Англии Викторианской эпохи. …Став второй женой Брука Фергюсона из Гроув-холла, Корделия быстро освоилась со своими обязанностями: успешно вести хозяйство, заботиться о муже и слушаться свекра. Этот странный брак мог бы тянуться неопределенное время, если бы в жизнь девушки не вошел Стивен Кроссли. И хотя Корделия признавала строгую мораль своего времени, она нашла в себе мужество ответить на любовь Стивена и бесстрашно встретить последствия… Написанный в лучших традициях жанра роман увлекателен, остроумен, отличается изяществом стиля и точностью временных и психологических характеристик.

---

Она хотела еще что-то сказать, но передумала и, подобрав юбки, ринулась вверх по лестнице.

Через пять минут Брук нашел ее в спальне стоящей возле незанавешенного окна, за которым медленно кружились хлопья снега. Он постоял немного, не зная, что сказать. Корделия заговорила первой:

– Что за поломка случилась на фабрике?

Он вздрогнул от неожиданности.

– Поломка? Ах, да… Кажется, вышел из строя барабан. Или цилиндр от барабана.

– Когда это произошло?

– Кажется, после ужина. Я сам не видел…

– Что сказал отец - эту штуку починили к тому времени, когда он уехал домой?

– Не помню. Какое это имеет значение? Делия, надеюсь, ты не станешь огорчаться из-за часов? Я же говорил тебе, что хорошо знаю отца.

– Он возвел это в ранг… чуть ли не преступления. Сказал что-то о дурном воспитании. Да, меня воспитывали иначе. Учили видеть вещи в истинном свете, а не раздувать до небес. Господи, да разве можно было бы жить в большой семье, если усматривать в каждом мелком поступке чудовищный заговор?

Брук чихнул.

– Говорю тебе, дорогая, не нужно лезть в бутылку. Он вообще-то добрый, Просто для него это дело принципа. И дисциплины. И потом, он всегда побеждает – в любом споре.

Она, точно маленькая девочка, вытерла слезы тыльными сторонами пальцев.

– Но если я права?

– Понимаешь, как-то так оказывается, что правда всегда на его стороне.

– Так не бывает.

Брук с угрюмым выражением лица подошел к столу.

– Я попросил повара принести мне лимон. Хочу выпить на ночь горячего виски с камфорой. – Корделия не прореагировала. – Не стой там, а то тоже простудишься.

Она вздохнула.

– Ну ладно, как-нибудь переживем. В конце концов, все это время он был добр ко мне. Скажи, Брук, Маргарет ладила с твоим отцом?

– По-моему, он хорошо к ней относился, – сухо ответил ее муж. – И нечего слушать сплетни.

* * *

Накануне Нового Года мистер Фергюсон закатил бал. Это было выдающееся событие, и Корделия все утро украшала гостиную цветами. Как раз в это время вошла горничная и доложила, что ее хочет видеть какой-то джентльмен.

После стычки с мистером Фергюсоном Корделии было тоскливо и одиноко. Более чем чего бы то ни было, ей недоставало боя часов. Он неизменно сопровождал все стадии ее жизни: рождение, младенчество, детство и юность. Вся жизнь в доме проходила под их мелодичный звон. А в Гроув-Холле было так отчаянно тихо, что она почти боялась нормально ходить. В этом доме единственные часы с боем звучали печально и патетично, как орган. Как она сама. Одинокая и потерянная.

Поэтому она обрадовалась чьему-то приходу и только после того, как Патти удалилась, сообразила, что девичья фамилия Маргарет была Мэссингтон.

Когда она вошла в гостиную, какой-то высокий молодой человек отвернулся от окна и взглянул на нее, постукивая по раскрытой ладони небольшой тросточкой с золотым набалдашником. Корделия определила его возраст как что-то около тридцати пяти лет. У него были близко посаженные глаза, немного выступающие зубы и черная, ухоженная шевелюра. Любимец дам, аристократ, хотя и малость угловатый.

– Ах, – удивленно произнес он. – Я просил доложить мисс Фергюсон. Видимо, новая горничная перепутала. Вы – новая миссис Фергюсон?

– Да. Тетя Тиш отдыхает. Мне очень жаль. Должно быть, Патти вас не поняла.

Он сверлил ее взглядом.

– Неважно, дорогая. Я рад этой ошибке. Вы знаете, кто я?

– Какой-нибудь родственник Маргарет?

– Да. Ее брат. А вы, значит, вторая жена Брука?

Корделия покраснела.

– Садитесь, пожалуйста.

– Благодарю. – Он подождал, пока она сядет первой.

Они поговорили о погоде. Дэн Мэссингтон приехал верхом и пожаловался на раскисшую дорогу и на то, что из-за холодов нельзя охотиться. Он был очень вежлив, но как бы оценивал ее, то и дело вздергивая бровь – это придавало его лицу циничное выражение. В его манере держаться Корделии почудилось что-то неискреннее.

– Брук не очень-то тянул со вторым браком, не правда ли? Овдовел в марте, женился в октябре. Но, я полагаю, это была в основном затея старика, как вы думаете?

Щеки Корделии стали пунцовыми.

– Вам что-нибудь нужно?

– Нет. Просто мне интересно. Скажите, дорогая, вам здесь нравится?

– Да, благодарю вас. Очень.

– Вы откуда-то из пригорода? Я никогда раньше вас не видел. Хотя это и неудивительно: вы так молоды. Наверное, жили в бедности? Поманила золотая клетка?

Она не удостоила его ответом.

– Боюсь, что скоро она покажется вам позолоченным склепом. Как было с Маргарет. Если бы не ее чертова набожность – прошу прощения, – она давно бы сбежала и сейчас была бы жива и здорова. Вы набожны? Надеюсь, что нет. Что толку цепляться за мужчину, который сам – причина всех своих бед? Я мог бы порассказать вам… Но вы и сами поймете – со временем, – гость зевнул. – А знаете, вы очень недурны. Надеюсь, что вы упорхнете отсюда прежде, чем вам подрежут крылышки.

– Благодарю вас за высокую оценку моей внешности. А теперь, может быть, вы скажете, что вам угодно?

– Фергюсоны – та еще семейка! Они психически неуравновешенны: то излишества, то недостатки. Странно встретить подобное в среде нуворишей. Скажите, вы когда-нибудь ездите в гости? Если да, вспомните как-нибудь о Мэссингтонах.

Никогда еще Корделия так остро не чувствовала свою неопытность. Надо было бы выставить его, но она здесь новенькая, а он – вроде бы родственник. Она встала.

– Может, вам стоило бы поговорить с дядей Прайди?

– Прайди? Монументальный зануда. Нет ничего скучнее старого оригинала, который на самом деле – воплощенная банальность. Нет уж, увольте.

Корделия продолжала пребывать в замешательстве. Он взглянул на нее и как будто смягчился.

– Обычно сестра поила меня чаем.

– О?

– Но, может быть, вы не расположены?

Она позвонила в колокольчик и попросила принести чай, в надежде, что кто-нибудь придет и выручит ее. Когда они будут не одни, его наглости поубавится.

Но никто так и не пришел ей на помощь. Выпив первую чашку, Мэссингтон положил ногу на ногу и сказал:

– Так странно снова увидеть эту комнату. И вас, миссис Фергюсон, в кресле Маргарет.

– Странно, что вы приезжаете сюда, мистер Мэссингтон.

Он удивленно поднял брови.

– Уверяю вас, я бы ни за что на свете не приехал просто так. Раньше я навещал сестру, а теперь мог бы навещать вас.

– Сожалею. Я встречаюсь только с теми, кто хочет видеть моего мужа.

– Идет, – легко согласился он. – Я прямо-таки жажду видеть вашего мужа – настолько, что стану приезжать после обеда, когда его, скорее всего, не будет дома.

– Я спрошу у него разрешения.

– Это не самый удачный ход, дорогая. Кажется, Брук не питает ко мне особой симпатии. Мы с самых похорон не разговариваем.

– В таком случае…

– Скажите, – перебил он, – вы давно знакомы с Фергюсонами?

– Порядочно.

– Вы знали мою сестру?

– Н-нет.

– Понятно, – он удовлетворенно взялся за вторую чашку.

– Теперь я хочу вас спросить.

– О чем?

У Корделии гулко заколотилось сердце.

– Зачем вы даете себе труд являться в дом Фергюсонов, чтобы оскорблять их, когда это можно было бы делать и за его пределами?

Он вытаращил глаза, стараясь угадать, что кроется за враждебным выражением ее лица. Потом сказал:

– Ну что ж. Может быть, вы и не из того теста, что Маргарет, и будете только рады превратиться в предмет обстановки, стать еще одной служанкой в доме старого дьявола, чем-то вроде марионетки, которая станет плясать, когда он дергает за ниточки. Хотя… я не думаю. У прелестной кошечки есть коготки.

Корделия спросила:

– Могу я предложить вам еще чаю, мистер Мэссингтон?

– Спасибо.

Они в молчании пили чай.

– Вообще-то я приехал справиться, не нашелся ли бювар Маргарет, в котором она хранила некоторые семейные документы.

– К сожалению, мне неизвестно. Пойду спрошу тетю Тиш.

– Не беспокойтесь, пожалуйста. Я заеду в другой раз.

– Как только бювар найдется, вам его сразу вышлют.

– Вижу, у юной леди высоко развито чувство собственного достоинства.

– А вы ожидали другого?

– Постойте. Как долго вы замужем – два месяца? Да, пожалуй, не ожидал. У вас есть братья и сестры?

– Да.

– Вы их любите?

– Конечно.

– Представьте себе, что одна из ваших сестер вышла замуж, была несчастлива, жила не в ладах со свекром и постепенно превратилась в тень мужа, а потом начала чахнуть и умерла, – вам бы это понравилось?

– Разумеется, нет.

– Мир – скверное место, знаете ли.

Корделия подумала и спросила:

– Вы женаты, мистер Мэссингтон?

– Нет.

– Теперь представьте, что женаты и обожаете свою жену, счастливы с ней. И вдруг является некто и говорит то же, что вы мне. Вы бы обиделись?

– Нет – если бы это была правда.

– Откуда мне знать, что вы говорите правду?