Михаил Петров - Гончаров подозревается в убийстве

• Название: Гончаров подозревается в убийстве
• Автор: Михаил Петров
• Жанр: Детектив

---

Господи, ну когда это все кончится? Ну почему мне так хронически не везет? Хороший отдых у Черного моря у меня получается: сначала в меня втыкают ножик, потом подозревают в убийстве, а теперь самого будут бить за кражу. Несправедливо.

Они приехали минут через пятнадцать. Холеные и ретивые, как застоявшиеся жеребцы. Даже не пожелав доброго утра, они на счет "три" ловко закинули меня в зарешеченный кузов "уазика". А еще через полчаса в тесной одноместной камере, в ответ на мое молчание, сержант Миронов первый раз съездил мне по морде.

- Будешь говорить, сука?

- Буду, но только не с вами, дождусь майора Окуня, - мужественно ответил я.

- А со мной, значит, брезгуваешь? А н-на тебе!

Инстинктивно отклоняясь от удара, я выставил раненую руку, и удар пришелся по ней. Я взвыл от боли. Не умеет работать, пачкун. На марлевой повязке тут же появилось красное пятно. Это поубавило его пыл, и он на время оставил меня в покое.

На мое счастье, вскоре начался рабочий день и меня провели в знакомый кабинет следователя. Встретил он меня без особого энтузиазма, очевидно, его уже посвятили в суть дела.

- Что за ерунда? - тыча мне в нос Иркино заявление, спросил он. Дикость какая-то. Неужели это правда?

- Конечно дикость, - охотно согласился я, - конечно неправда.

- Тогда объясни, в чем дело. Почему ты тайно проник в вагончик и пытался похитить крупную сумму денег?

- Деньги меня не интересовали, а вот паспорт определенное любопытство вызывал.

- Зачем он тебе?

- Я хотел узнать, соответствует ли он прибывшему гостю. Или, попросту говоря, тот ли он есть, за кого себя выдает. После вашего ухода я долго не спал и меня осенила одна интересная мысль, но, к сожалению, она оказалась бредовой.

- Что за мысль?

- Я же говорю, она оказалась вздорной, так стоит ли о ней говорить?

- Стоит, Гончаров, если не хочешь, чтобы на тебя завели дело.

- Глупости, дело на меня вам все равно заводить придется, заявление у вас на столе, тут уж никак не отвертишься.

- Это как сказать, заявление написано на бумаге, а бумага имеет свойство сгорать или исчезать.

- Антон Абрамович, у меня возникла еще одна идея, и ею я могу с вами поделиться, вы разрешите?

- Попробуй.

- Насколько я понимаю, и бумажник, и паспорт пострадавшего гражданина в данное время находятся у вас в качестве вещественного доказательства?

- Допустим, и что из того?

- Нельзя ли нам незаметно сделать несколько снимков с фотографии на паспорте? Но только так, чтобы об этом не знал сержант Миронов.

- В принципе это не составит труда, но зачем?

- Для достижения нашей общей цели, поимки злодея.

- А конкретней? Ты обещал поделиться идеей.

- А я уже поделился ею, теперь мне нужно некоторое время, чтобы проработать ее в деталях. Думаю, что к обеду, когда будут готовы фотографии, я смогу говорить с вами более обстоятельно и конкретно. Ну а пока я бы хотел откланяться. Мне еще нужно попасть на перевязку. Господин Миронов, кажется, серьезно разбередил мою рану. Вам было бы нелишне провести с ним беседу. Разрешите идти?

- Какой ты шустрый, не так все просто. Сначала мы с тобой сочиним протокол, в котором зафиксируем, что ты якобы ошибся вагончиком. То есть хотел попасть к Ирине, а случайно забрел в мастерскую и ни о каком бумажнике, естественно, не знаешь и в глаза его не видел. Потом напишешь встречное заявление на Ирину о клевете. Такой вариант тебя устраивает?

- Вполне, только писать мне придется каракулями или левой рукой.

- Хоть ногой, главное, чтобы была бумага, которая, кстати сказать, тоже может исчезнуть, если ты будешь плохо себя вести.

После неприятных и болезненных процедур, которым я подвергся в милиции, а затем и в больнице, я шел в направлении пляжа и думал, почему меня так заинтересовало его преподобие, почему я упорно стараюсь его привязать к тому волосатому парню, если факты говорят, что никакой связи между ними нет и быть не может. Во-первых, Лева приехал тогда, когда Шмара уже отдыхал в морге, и это бесспорно подтверждают его проездные билеты. Во-вторых, тот парень смотрелся покрепче. Хотя это могло мне просто показаться. Сработал психологический фактор. Еще бы, за пять секунд уложить двух мордоворотов сможет не каждый. И еще волосы. Как быть с ними? То, что тот парень не был в парике, я себе уже доказал. Но в конце концов, что ему мешало сразу же по прибытии постричься? Это идея! Нет, он не похож на недавно подстриженного, а впрочем, совсем не вредно на него взглянуть именно с этой точки зрения. И вообще, придирчивее сопоставить его с тем парнем в свете моих новых предположений. Как жалко, что тогда в вагоне-ресторане я закрывался газетой. Если бы не мое равнодушие, я рассмотрел бы его гораздо тщательнее.

Примерно таким образом, бормоча себе под нос, я добрел до пляжа, а точнее, до первых торговок-разносчиц. Их дрянные пирожки почему-то показались мне верхом кулинарного совершенства, и даже прогорклый запах вызвал волчий аппетит. Исходя из этого, я заключил, что последний раз ел вчера днем.

- Девушка, мне шесть штук, пожалуйста, - подойдя к одной из них, попросил я.

- Какая я тебе девушка, - грубо и вызывающе ответила она.

- Извините, бабушка, дайте мне шесть пирожков.

- Капай отсюда, убийцам не продаю!

Гордо подхватив свои корзины, тетка засеменила прочь. Хорошенькое дело, с легкой руки Ирины уже весь пляж считает меня убийцей. Если так пойдет и дальше, они устроят мне суд Линча.

Марина лежала на нашем месте и оживленно болтала с сидящим напротив пастором. И при этом они что-то жрали. Вопиющая наглость. Положительно вам не везет, господин Гончаров, обложили со всех сторон.

- Доброе утро! - гаденько поздоровался я. - Не помешал?

- Нет, что ты? - удивилась Марина. - А почему тебя не посадили?

- А за что, смею вас спросить? - Возмущенный такой осведомленностью, я бесцеремонно уселся рядом.

- За то, что вы хотели похитить мои деньги, - флегматично ответил святоша.

- Господь с вами, какие страсти вы говорите. Не дай бог во сне такому привидеться. Кто вам такое сказал? Плюньте ему в глаза.

- Все ясно, значит, недаром говорят о вашей дружбе со следователем.

- Возможно. Кстати, Лев Петрович, довольно-таки подло с вашей стороны уводить чужую бабу в отсутствие ее кавалера.

- А с вашей стороны довольно подло шарить по чужим кошелькам.

- Опять вы за свое! - внимательно изучая его черты, плел я ахинею. Говорю же вам, ошиблась Ирина, спросонья-то всякое может померещиться. Дозвольте я откушаю у вас кусочек шашлыка? А то у меня, знаете ли, некоторые финансовые затруднения, но я обязуюсь вам все вернуть в самое ближайшее время.

- Откушайте, откушайте, - криво и всезнающе усмехнулся парень, словно видел меня насквозь. - Да вы не стесняйтесь, выбирайте пожирнее.

- Премного благодарен!

Выуживая самый большой кусок, я как будто невзначай наклонился к его голове. От него пахло солнцем и непорочностью, но не это было главное. Больше всего меня занимала его короткая стрижка. И тут меня ожидала первая победа. Подстригся он совсем недавно, о чем свидетельствовали острые кончики волос. Это вызвало у меня бурный приступ беспричинного веселья.

- "Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопатой!" - с восторгом пропел я.

- А вы, оказывается, не только на руку нечисты, но еще и на головку слабы, - холодно заметил он.

- Конечно, когда по ней колотят саперной лопатой.

- Доедайте свое мясо и уходите.

- Не, я не буду его есть, оно мне разонравилось. - Захохотав жизнерадостным дебилом, я с удовольствием смотрел, как белеют его щеки. Знаете, Раковский, я люблю бифштексы с кровью, вы, наверное, тоже?

- Нет, - ответил он, сохраняя хладнокровие. - Будьте так любезны, оставьте нас в покое, ваш черный юмор нам прискучил.

- Вот как? А почему вы отвечаете за двоих? Марина, тебе что - уже отказано в праве голоса? Или ты солидарна с этим святошей? Он же полный импотент.

- Константин Иванович, что с вами? Вы сегодня какой-то... не в своей тарелке. Вы, наверное, чересчур много выпили. Подите проспитесь, а вечером мы с вами встретимся.

- Суду все ясно, я удаляюсь! "В том мало смеха, что уходит шут! Вас тоже перемены в жизни ждут..." - поднимаясь с колен, патетически продекламировал я. А уходя, опять запел: - "А я дедушку не бил, а я дедушку любил..."

Что ж, дорогой товарищ Гончаров, кажется, тебя можно поздравить, скорее всего, на сей раз ты попал в яблочко, но пока это понятно только тебе одному и то не на сто процентов. Нужны более весомые доказательства, подтверждающие твою версию. Ну, за подтверждением дело не станет, это мы организуем прямо сейчас, а вот с доказательством посложнее. Нужно ждать тот самый поезд, который нас сюда доставил, искать проводницу его вагона, на что уйдет масса времени. Но это уже задача господина Окуня, моя же проблема состоит в том, чтобы в его лице я нашел единомышленника. Итак, пока сделаем то, что сделать можем.