Евгений Титаренко - По законам войны

• Название: По законам войны
• Автор: Евгений Титаренко
• Издательство: Центрально-Чернозёмное книжное издательство
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1983

Написанные в лучших традициях жанра, неуловимо следующие за книгами Анатолия Рыбакова, но безусловно оригинальные, повести Евгения Титаренко раскрывают патриотическую устремленность, высокие нравственные качества отважных и находчивых подростков в период Великой Отечественной войны.

Евгений Максимович Титаренко — автор приключенческих книг для подростков: "Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей", "По законам войны", "Четверо с базарной площади" и др.

---

— Конечно, — ответил Тимка. — Держи, чтобы солнце было за тобой… — повторил он. И добавил: — Нам нельзя не двигаться, Ася…

Раза два шлюпка рыскнула носом вправо, потом влево, но затем выровнялась и, заметно прибавляя ходу, опять начала резать волны.

Тимка тщательно закрепил шкот[8] паруса, чтобы кливер не потерял ветра.

— Пожалуйста, научи меня стрелять, — вдруг попросила Ася.

Тимка подошел и опустился на сиденье рядом с нею.

— У нас всего четыре патрона, Ася…

— Я умею целиться, — предупредила она. — Ты только покажи, что мне делать, когда надо.

Тимка вынул из-за пазухи наган.

— Вот так взводишь курок, вот так проворачивается барабан после каждого выстрела…

Ася взяла у него и подержала в руке оружие.

— Хорошо, Тима. Если что — ты надейся на меня, ладно?

Тимка кивнул.

— Я ведь только кажусь такой маленькой, — сказала Ася. — И плаксивой кажусь, да? А я, Тим, сильная. Попробуй… — Она согнула руку, чтобы Тимка потрогал бицепс.

Но Тимка сказал:

— Я знаю, Ася, что ты сильная. Я ведь ничего…

— Знай, — кивнула Ася.

И показалось ему ужасной нелепостью, что кто-то мог называть Асю Карапешкой, Молекулой… Она была просто невысокого роста. Ниже других девчонок в классе, но зато и добрей, и умнее, и симпатичнее других… Она была даже очень красивой — Ася Вагина, и всегда хорошо относилась к Тимке.

У ЛЕТУЧИХ СКАЛ

Весь день шли морем, вдоль невидимого за горизонтом берега. В одном боцман оказался прав: этот путь был наименее опасен. После крестоносца состоялись еще две встречи. Раз впереди, на курсе, показалось норвежское торговое судно, но, разглядев бело-голубой флаг, ушло мористей. В полдень шлюпку заметил самолет: наш, с алыми звездами на крыльях. Трижды низко прошел над шлюпкой, стараясь понять, куда идет ее странными экипаж. Ася и Тимка помахали ему руками, давая знать летчику, что все обстоит как надо, шлюпка держит правильное направление. Истребитель набрал высоту и, прежде чем уйти на восток, покачал крыльями, то ли прощаясь, то ли недоумевая.

Когда солнце стало клониться к вечеру, открыли на двоих банку сазана и разделили пополам кусок хлеба, оставив другой на будущее. Запили этот нехитрый ужин сладковатой водой из анкерка. Можно было идти на сближение с берегом. Тимка велел Асе переложить руль влево, сам вытащил из-за пазухи наган и, проверив патроны, сунул его за пояс. В пяти — шести кабельтовых от полосы прибоя, настороженно вглядываясь в пустынную гористую местность, опять взяли курс параллельно береговой линии.

Район Летучих скал оба могли узнать по четырем соснам, видимым далеко с моря; они выстроились рядышком на краю утеса, как четыре сестры-одногодки. Но Тимкин отец говорил, что это не сестры, а подруги-рыбачки. Их мужья ушли когда-то в море и не вернулись. А рыбачки превратились в стройные сосны и будут ждать их на берегу еще много десятков лет… Ася увидела сосны первой. Тимка перенял у нее румпель, велел для большей безопасности пересесть на дно шлюпки и взял курс на берег, около мили не доходя Летучих скал.

Тимка не знал, что ждет их близ четырех сосен, решил высадиться на берег здесь, около скалистых уступов, где пока ни он сам, ни глазастая Ася не замечали признаков опасности.

Шлюпка с ходу вылетела носом на прибрежную гальку. Тимка убрал кливер и, держа руку на холодной рукояти нагана, минуту — другую внимательно, метр за метром, оглядывал берег. Потом велел Асе собрать рюкзак.

Вдвоем срубили мачту. Тимка переместил на середину шлюпки, ближе к рангоуту, весла, уложил на них руль, парусными шкотами надежно закрепил все это на сиденьях, выбросил рюкзак на берег и велел Асе подносить ему камни. Сам остался в шлюпке и, принимая у Аси булыжники, устлал ими все днище…

Затем выбил пробку из пулевого отверстия, соскочил на берег и, спустив шлюпку на воду, отвел ее к двум выступающим из глубины камням. Подтолкнул ее вплотную к ним.

И оба молча стояли на берегу, пока шлюпка не затонула, как-то горестно всхлипнув напоследок.

Вскинул за плечи полупустой рюкзак — Ася туго скатала одеяла, плащ, и они стали занимать гораздо меньше места, — вытащил из кармана отцовский нож, протянул Асе.

— Надень на пояс…

Ася отвернулась, чтобы вдеть ремень в петлю ножен, и опять завязала его узлом на боку.

— Пойдешь сзади, — сказал Тимка. — Оглядывайся. Я буду смотреть вперед и по сторонам.

Шаг за шагом, то спускаясь к самой воде, то опять взбираясь по заросшим густым кустарником кручам, они осторожно приблизились к Летучим скалам. Около сосен Тимка сбросил рюкзак на землю.

Ребята подошли к обрыву и остановились, глядя вниз, на воду.

Море вдавалось в берег узким, но глубоким заливчиком. Скалы образовывали его ворота. Слегка наклоненные одна к другой, со стороны моря они казались легкими, стремительными, за что и были названы когда-то Летучими…

Море сверкало под вечерним солнцем, а в заливчике между скал царили сумрак и тишина…

До войны отца привлекали сюда многочисленные гроты на склоне вдоль берега, хороший клев на всегда спокойной воде залива, простор, тишина… А теперь нельзя было придумать более удобного места для засады: «Штормовой» мог войти в заливчик, выставить наблюдателя у сосен-рыбачек и, невидимый с моря, ждать появления лодок…

— Пойдем? — тихо спросила Ася.

Тимка кивнул, опять вскидывая рюкзак. Они еще не осмотрели берег по ту сторону залива, где в седловине сохранилась почерневшая от времени, но довольно крепкая избушка. Когда-то, говорят, близ каменистой гряды, что неподалеку от Летучих скал, были сигнальные буи с ацетиленовыми горелками, в избушке жил одинокий старик смотритель. Буи впоследствии ликвидировали, а избушка осталась.

Осмотрев пустую хижину, спустились по крутому откосу к морю. Тимка резко наклонился, увидев желтую блестку в траве.

— Наши, Ася… Тут были наши… — проговорил он, сжимая в руке еще пахнущую порохом винтовочную гильзу.

Они присели на корточки и отыскали много таких гильз. Если экипаж отца окружили на этом плоском пятачке, где лишь несколько валунов могли служить укрытием, — судьба экипажа была решена заранее.

Осмотрели иссеченные пулями валуны. Тимке хотелось еще раз напомнить Асе, что здесь всего двое суток назад, по существу обреченные, сражались их отцы… Ася вдруг громко вскрикнула за его спиной. Тимка одним движением рванул из-за пояса наган и щелкнул курком.

Но Ася стояла одна на взгорке и, зажав ладонями рот, смотрела куда-то вниз, в землю перед собой.

Тимка подошел к ней и замер на краю неглубокой ямы.

— Отвернись… — сказал Тимка, но Ася будто одеревенела, бледная, с широко открытыми глазами.

Трава по кромке ямы выгорела. На дне лежали останки сожженных трупов. Их было около пятнадцати-двадцати или даже больше — неузнаваемые. И валялась рядом пустая канистра из-под горючего.

Тимка снял рюкзак, вынул из него одеяло, осторожно спустился в яму и накрыл одеялом трупы. Ася при этом стояла в той же позе и на том же месте, откуда разглядела свою жуткую находку.

— Носи камни, Ася… — велел Тимка.

Это вывело ее из оцепенения. Но движения ее долго еще оставались деревянными, когда она, точно манекен, стала подбирать и носить к яме разбросанные по склону камни. Тимка осторожно укладывал их поверх одеяла. Потом вылез наружу, и они вместе носили булыжники до тех пор, пока над ямой не вырос тяжелый каменный холм.

Постояли рядом у могилы, притихшие, одинокие. Ветер улегся к вечеру, и желтое солнце опустилось на сверкающую кромку горизонта, обливая мягкими, желтыми лучами последнее пристанище моряков…

Тимка вытащил из кармана и надел кепку, натянув козырек до бровей, когда Ася вдруг схватила его за локоть:

— Крест, Тима! Смотри, опять крест!

НА СКЛОНЕ

Над восточным горизонтом снова показалась верхушка мачты с короткой поперечиной реи. Настороженное чутье подсказало Тимке, что крестоносец держит курс именно сюда, на Летучие скалы. Что-то влекло фашиста в этот удобный, почти невидимый с моря залив.

Надо было укрыться, пока их не разглядели с эсминца.

Увлекая за собой Асю, Тимка побежал в обход залива. По ту сторону Летучих скал, на крутом, обращенном к морю откосе, в какие-то давние времена подземные воды намыли глубокие норы в скальном грунте. Склон густо зарос кустарником, подземные русла давно обрушились, но остались их выходы на поверхность, которые отец называл иногда пещерами, а чаще — гротами, не без основания утверждая, что слово «грот» звучит загадочней.

Через кустарник на откосе шли низко пригнувшись, так как Летучие скалы уже просматривались с эсминца.

Тимка без труда нашел одну из нор. Ася первой нырнула в этот подземный мешок и задержалась, присев на корточки у входа, чтобы глаза привыкли к сумраку. Их новое убежище очень напоминало то, в котором они скрывались в предыдущую ночь. Только и всего, что над головой вместо бетонной плиты нависала вся тысячетонная громада склона.