Александр Костин - Сталин против партии. Разгадка гибели вождя

• Название: Сталин против партии. Разгадка гибели вождя
• Автор: Александр Костин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4438-0291-6

Смерть Сталина — это загадка, которой уже более полувека. Но, несмотря на пристальное внимание многочисленных исследователей, она так и осталась неразгаданной до сих пор.

Настоящая книга А.Л. Костина завершает монументальное исследование, в котором автор выдвинул собственную версию событий, как предшествовавших смерти вождя, так и последовавших непосредственно за ней. Он убедительно доказывает, что Иосиф Виссарионович Сталин пал жертвой многолетней борьбы с той партией, которую он возглавлял, а непосредственной причиной его смерти послужили попытки реформировать КПСС и систему государственного управления СССР.

Система всей мощью обрушилась на своего вождя, а тот попытался преодолеть собственное детище. Можно ли считать Сталина жертвой обстоятельств и трагической фигурой истории? Не все так однозначно. Это было суровое противостояние, полностью отразившееся на страницах этой книги.

---

Все очень просто объясняется, если вспомнить, кто возглавлял Секретариат до 3 апреля 1922 года. Секретарь ЦК, кандидат в члены Политбюро ЦК Вячеслав Михайлович Молотов. А кого Пленум ЦК избрал ему в преемники? Генерального секретаря ЦК, члена Политбюро ЦК Иосифа Виссарионовича Сталина. Вот и вся разгадка феномена! Пока Секретариатом командовал человек, участвующий в заседаниях Политбюро с правом совещательного голоса, тот не имел никакого политического значения. Стоило Секретариату перейти под управление лица, наряду с другими шестью коллегами управляющему страной, политическое значение сразу же появилось.

Ленин прекрасно понимал основной изъян своей системы «коллективного руководства», который может проявиться в том случае, если он вынужден будет отойти от дел по состоянию здоровья. Изъян этот— неминуемая схватка вождей в борьбе за лидерство в Политбюро. Тенденцию к такому исходу он уже уловил, поскольку складывающийся альянс «тройки» (Каменев, Зиновьев, Сталин) был направлен против Троцкого, которому Ильич безусловно доверял и в том же «Письме к съезду» дал такую характеристику: «Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела».

Именно в двух этих фигурах (Сталин и Троцкий) В.И. Ленин «предугадал» возможность раскола, гибельного для страны: «Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно».

О «качествах» Троцкого в письме сказано, а вот какие отрицательные качества Сталина имел в виду Ленин? Пассаж о «необъятной власти» генсека был явно натянутым. Ленин брал делегатов съезда на испуг. Но те могли и не испугаться, и тогда претензии к Сталину превратились бы в пустой звук. Спустя десять дней Ленин диктует «добавление» к «письму», в котором дает краткую характеристику вождям партии (Каменеву, Зиновьеву, Троцкому, Сталину, Бухарину, Пятакову), где привел более «объективное обоснование» для отставки Сталина: «…Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности Генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом. Именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение»[4].

Характерно, что вождь упорно муссирует слово «мелочь», чем с головой выдает себя: уж не «мелочится» ли он сам? Попробуем разобраться. Напирая на это слово, он явно чувствует слабость своей аргументации, оправдывающей требование о выводе Сталина из состава Политбюро. Поэтому он не рискнул без обиняков продиктовать свой вердикт: предлагаю исключить Кобу из Политбюро. Он рассчитывает на свой непререкаемый авторитет, на послушание избранных съездом членов ЦК (прежде всего новичков из рабочей среды), которые непременно сообразят, что персоне, осужденной самим «Стариком», не место в высшем исполнительном органе. А изгнание с властного Олимпа одного из двух соперников — единственный способ предотвратить грядущий раскол.

Не слабоваты ли аргументы вождя для столь радикальной расправы со своим ближайшим соратником, которому еще полгода тому назад он мог поручить выполнение столь деликатной просьбы, как привести ему яд с целью ухода из жизни, если его разобьет паралич? Мало того, за время болезни вождя Сталин чаще других соратников навещал его, выполняя поручение Политбюро — постараться оградить больного от излишних волнений и забот. Только в июле и августе 1923 года Сталин побывал в Горках 8 раз, реализуя, прежде всего, свою задумку — выдвинуться в первые конфиденты «Старика» или, по крайней мере, сравняться по влиянию на него с Львом Борисовичем Каменевым. На исходе августа план-минимум оказался выполненным. Ленину понравилось общаться с «чудесным грузином». Он не без удовольствия выслушивал его пусть грубоватые и резковатые, но точные, емкие и по сути вопроса верные оценки, замечания и предложения. Чувство меры в споре, пунктуальность и педантичность московского гостя также выглядели привлекательно. Короче говоря, если весной у Ильича был «любимчик» Каменев, то к осени «любимчиков» стало уже двое — Каменев и Сталин.

И вдруг такая резкая перемена в отношении к Сталину, с чего бы это? Совершенно очевидно, что давая своему новому «любимчику» столь убийственную характеристику, Ленин руководствовался не государственными интересами, в нем возобладал простой обыватель, смертельно обидевшийся на человека, оскорбившего его супругу — Надежду Константиновну Крупскую.

Здесь требуется несколько отступить назад и напомнить о разыгравшейся интриге, связанной с отношением членов Политбюро к проблеме внешнеэкономической деятельности России, вошедшей в историю под названием «монополия внешней торговли».

А дело происходило следующим образом. На Пленуме ЦК, проходившем б октября 1922 года в отсутствие В.И. Ленина, было принято решение о некоторых послаблениях в отношении монополии внешней торговли путем поручения СТО (Совет Труда и Обороны, возглавляемый Л.Б. Каменевым) «…провести ряд отдельных постановлений…о временном разрешении ввоза и вывоза по отдельным категориям товаров или в применении к отдельным границам… Для наблюдения за выработкой в СТО в течение ближайших двух недель списка портов, границ и товаров, как для ввоза, так и для вывоза, создать комиссию в составе т.т. Сокольникова, Богданова, Фрумкина, Пятакова и Лежавы с обязательным привлечением представителя НКИД (Народный Комиссариат Иностранных дел. — А.К.)»[5]

В этом распоряжении практически не фигурирует Наркомвнешторг, если не считать упоминание Фрумкина (замнаркома Красина) в составе комиссии, призванной контролировать реализацию серьезной реформы внешнеторговой деятельности России. Нарком Красин усмотрел в этом решении ЦК действие, серьезно «…угрожающее коренным изменениям экономической жизни Республики и… отменяющее один из основных законов Советской Конституции». И за разъяснением ситуации немедленно апеллировал к Предсовнаркому, зная о том, что Ленин не участвовал в работе Пленума 6 октября. 11 октября он добивается встречи с Лениным, который «…признал положение очень серьезным»: «Надо действовать!» «С этого момента я понял, что монополия внешней торговли спасена», — вспоминал позднее герой назревавшего скандала»[6]. Скандал разразился, и не шуточный. В.И. Ленин буквально метал громы и молнии, потребовал отстранить на два месяца исполнение этого решения ЦК до очередного Пленума ЦК, на котором он обязался присутствовать лично. Однако случилось непредвиденное обстоятельство, не позволившее Ленину присутствовать на очередном Пленуме ЦК, намеченном на 18 декабря, поскольку в ночь с 12 на 13 декабря его разбивает паралич. В то же время Ленин сумел предварительно провести большую работу по отстаиванию своей точки зрения на монополию внешней торговли, поручив Троцкому отстоять эту точку зрения на Пленуме.

Троцкий блестяще справился с задачей, и 18 декабря Пленум единодушно одобрил резолюцию о монополии внешней торговли в ленинском варианте. Однако Ленину стало известно о том, что «тройка», формально согласившись, с позицией вождя, готовилась совершить на Пленуме отвлекающий маневр. А именно, триумвират намеревался пойти на хитрость: добиться новой отсрочки на месяц или даже на два, сославшись на болезнь и повышенный интерес Ильича к обсуждаемой проблеме. Уповали они на явно прогрессирующий недуг вождя, который вот-вот нейтрализует активность лидера партии и тем самым избавит прочих членов Политбюро от его навязчивой опеки.

Ленин был шокирован, узнав об этом явном предательстве со стороны триумвирата. Если они не постеснялись вести подковерную борьбу сейчас, то им ничто не помешает возобновить ее позднее и взять реванш на партсъезде. Болезнь Ленина лишь сыграет им на руку, а значит, нужно предотвратить эту потенциальную угрозу. Как это сделать в условиях строжайшей изоляции Ленина от внешнего мира, в связи с обострением болезни? Причем контроль за соблюдением этого режима Политбюро поручило Сталину, который охотно взялся исполнять это поручение, памятуя при этом, что нужно предотвратить какие-либо шаги вождя по дезавуированию замысла триумвирата, отыграться за свое поражение на предстоящем XII съезде партии.